Былые годы
30 марта 2024 г. в 08:37
Каору разбирал свои старые вещи. Дело это весьма полезное, но он его постоянно откладывал.
Он любил порядок везде, но между порядком в голове и порядком в кладовой всё же выбирал первое.
Точнее, делал это продолжительное время до сегодняшнего дня.
В кладовой было темно, потому что никто не удосужился провести туда электричество. Это было обговорено ещё при заселении, но тогда он посчитал, что вообще не будет пользоваться этой комнатой и видимо ошибся.
Подсвечивая себе всё пространство установленной на стул лампой, Сакураясики принялся за открытие первой коробки.
Он жил тут около пяти лет и уже плохо помнил как всё это оказывалось тут. Обычно причиной спихивания хлама становились уборки и нахождение вещей, которые выкидывать очень не хочется, но хранить на видном месте неловко или попросту нельзя. В конце концов, у него в доме время от времени проявлялись гости. Они и становились причиной, по которой Сакураясики сидел на полу и боролся с упаковкой картона.
Поддавалась та нелегко, поэтому пару раз он уже успел раздражённо прошипеть что-то. Возможно, виновата была невольная ассоциация всего этого места с тем самым гостем.
Когда ножницы всё же смогли поддеть скотч, а к Каору вернулось его спокойствие, коробка наконец стала поддаваться и через полминуты уже стояла открытой.
Лампа светила тускло и по большей части только создавала большие тени, от чего рассмотреть содержимое было проблематично. Пришлось вытаскивать вещи наружу и уже на ощупь определять нужны ли они.
На самом верху лежала бархатная на ощупь шкатулка. Без виденья её цвета у Каору вышло лишь вспомнить, что она долгое время была где-то у него на видном месте, а потом по какой-то причине оказалась тут. Он не мог вспомнить из-за чего и что в ней хранил, но точно знал, что это было давно и она пережила все места его жительства, начиная с последней квартиры родителей.
Насытив своё сознание сперва только этими воспоминаниями, он открыл крышку. Та поддалась с небольшим трудом, железные запчасти механизма, что были ответственны за открывание, заржавели.
Внутренности шкатулки отражали свет и сперва не вызвали никакой реакции. Каору просто не понимал, что мог хранить такое долгое время, да ещё и столь маленькое.
А потом…
Вместе с пришедшим осознанием, он машинально сжал руку, в которой лежала шкатулка, а свободной потянулся к губе.
Снизу вверх на него смотрел первый пирсинг.
***
— Тебя же убьют дома.
— Мне тебе заплатить или что?
Каору смотрит на друга требовательно, но сам нервно сжимает в руке упаковку купленных игл и спирт. Неужели ему правда отказывают?..
— Да какой платить?.. — выдыхает Нанджо, меняя взгляд с лица друга на купленные им вещи. — Я же о тебе переживаю. А если я что-то не так там…
— Тогда я останусь без губы, — пожимает плечами Сакураясики, звуча как-то слишком спокойно.
— Ты ещё и губу хочешь?.. — Нанджо от этих слов становится ещё тревожнее. — Мог бы полегче для начала выбрать… Как от родителей губу спрятать?
Эти слова на Сакураясики влияют уже чуть лучше. Он правда задумывается и задумчиво кивает:
— Ладно, ухо. Но в следующий раз губу.
— Ты слишком доверяешь мне.
— Замолчи.
***
Следом за тем разговором в голове очень ясно вспыхнул вкус железа и крови. Коджиро делал проколы откровенно хуёво, как, наверное, и должны это делать шестнадцатилетние школьники без опыта. Но это не мешало тогда Сакураясики на него кричать и от боли почти выламывать себе пальцы.
Коджиро он правда доверял тогда, и сейчас ничего не изменилось, хоть проколы и зажили. Только на ушах осталось пару рубцов, но их было легко скрыть волосами.
Каору мысленно порадовался, что годам к двадцати наконец бросил идею с пирсингом. С ним было слишком много неудобств. Как минимум, из-за этого не выходило целиком прочувствовал поцелуи, потому что мало кому захотелось бы оставить своего партнёра без куска плоти из-за одного неловкого движения. Очень бережный к Каору Коджиро этого слишком боялся и перед прогулками с ним все украшения приходилось снимать.
***
— Ты выглядишь так… Обычно…
— Завались, — раздражённо выдыхает Сакураясики, отстёгивая последнюю железку.
— А с ушей то зачем снимать?..
— Чтобы за волосы не цеплялись.
— Нахуй вообще красота такая?
Коджиро затыкается, когда ловит на себе холодный взгляд. Если существует эксперт по недовольному выражению лица в момент, когда человек делает что-то для другого, то Каору им точно мог стать.
Он откладывает груду украшений на тумбу и снова садится на кровать хозяина комнаты. Коджиро ему неловко улыбается.
— Теперь целовать будешь? Я для кого занимался этим? — нетерпеливо спрашивает старший, продолжая кидать в сторону Нанджо искорки из глаз.
— Буду.
***
Каору не знал, сколько просидел вот так на полу, со шкатулкой в руке и ворохом мыслей, окружающих вокруг, но очнулся он, когда услышал собственное имя.
У Нанджо уже давно были ключи от его квартиры, но сегодня о встрече они не договаривались, поэтому первой реакцией был лёгкий ступор. Что он мог тут делать?
Предпринять какие-то действия Каору не успел. Услышал сзади себя шаги, а незадолго после них на плечи легли массивные руки, что некрепко сжали их.
— Ты чего сидишь тут? — с заметным удивлением в голосе, спросил Коджиро. — Всё хорошо?
— Да, — Каору сперва почти не двигался, только отставил в сторону шкатулку. — Я просто убирался.
— Это что? — он кивнул в сторону коробочки, которую переставили на пол. Каору этого жеста не видел, но и сам понимал о чём речь.
— А ты не помнишь?
— Знакомая шкатулка. Её же…
— Подарил ты на четырнадцатое.
Джо затих. Каору не заметил, что начал улыбаться.
У них редко выходило сидеть и просто общаться без споров и криков, по-другому жить было скучно. Но сейчас был тот редкий момент, когда никто не хотел кричать и вели себя оба очень спокойно: Коджиро поглаживая плечи Каору, Каору всё ещё частично был в мыслях о школьном времени.
— Я не знал, что ты хранишь… Почему тут?
— Скажи спасибо, что не выкинул. К твоему сведению, я больше не ношу украшений.
Коджиро тоже улыбнулся. Каору на самом деле такой, же как и всегда, просто влюблённый.
Примечания:
ТГК автора: https://t.me/Joerry_matcha_blossom