Мать и жена

      Сера покачивала на руках Урана и тихонько всхлипывала. А всё дело в том, что Уран тяжело дышал и хрипел во сне. Последнее время он тяжело болел, и Сера никак не могла подобрать ключ к его выздоровлению.       Вилхелм не оставил супругу один на один с бедой. Сел рядом, наклонился к ней и прошептал:       – Иди поспи.       Сера покачала головой и только слёзы смахнула с лица. Тогда Вилхелм приобнял её, и Сера прижалась к его груди.       – За что… – прошептала Сера, едва не заревев. – Почему он должен так страдать?       Вилхелм провёл рукой по её волосам, добрался до нейроразъёмов на затылке, а потом ответил:       – Я знаю, тебе плохо, но поверь – он справится. Он – борец. Он вообще не должен был родиться, но ты смотри.       Сера фыркнула, бросила на супруга злой взгляд, надулась и спросила чуть громче, но всё же так, чтобы не разбудить сына:       – Откуда ты можешь знать?! Почему ты такой спокойный?!       – Я же рассказывал, – проговорил Вилхелм, – ведьма пообещала.       Серу легонько затрясло. Она усмехнулась в истерике, бросила:       – Ведьма… ведьма! Какой же ты дурак!       Сера отстранилась, поднялась, отнесла Урана к кроватке, да там и осталась, положив руку на хрупкое плечо ребёнка, прислушиваясь к его прерывистому дыханию. Как и всякий член культа Бога-Машины, она считала предрассудками или даже чем-то… с лёгким оттенком ереси все эти разговоры об Ийдане. И в то же время, как и всякая мать, она думала, что сможет забрать болезнь себе.       Вилхелм нагнал супругу, попытался снова приобнять, но она лишь сделал шаг в сторону, даже не посмотрела на него. Вилхелм вздохнул, постоял рядом несколько мгновений, а потом направился на крохотную кухню, перегороженную сушильной доской с детскими вещами. Он достал из шкафчика бутылку амасека, наполнил бокал наполовину, чувствуя жжение между лопаток, выпил, а потом…       Рассказал всё.       И о том, почему решил обратиться к Ийдане, и о том, откуда знает, что Уран будет жить, и, конечно же, о том, кто именно спас жизнь и Сере, и их сынишке во время родов.       Реакция последовала незамедлительно. Нет, Сера не закричала, – боялась разбудить Урана, – и не начала ругаться благим матом, – такого от неё я вообще никогда не слышал. Однако она выбила бокал из рук Вилхелма, а потом под звук бьющегося стекла отвесила ему пару пощёчин. Ударила его, когда поняла, что пощёчина, например, Манрикетты Мурцатто – это чувствительно, а её пощёчины, иначе как настойчивыми поглаживаниями, назвать нельзя.       – Уходи… уходи! Видеть тебя не могу!       Вилхелм стойко принял все удары, бросил:       – Я люблю тебя, – а потом вышел из каюты проветриться.       Несмотря на проклятья в спину, почувствовал он себя гораздо легче. Чем скрывать всю жизнь, лучше сразу забыть. Но как забыть то, что ему пришлось пережить, на что пришлось согласиться?       Для порядка Вилхелм ещё некоторое время посидел на лавочке в коридоре, покурил вместе с соседями, но всё-таки не дождался появления супруги, а потом, недолго думая, направился в "Рыжую Бестию". Он не рассчитывал застать там Нере – тот занимался подготовкой новобранцев на Брунталисе – но надеялся увидеть Марио.       На месте.       Во рту дымящаяся сигарета, в одной руке пустой пивной бокал, в другой рукоятка барного крана. Марио передал несколько полных бокалов официантке, а потом перевёл взгляд на старого друга и спросил спустя пару секунд изучения кислой физиономии:       – Так… с почином? Жена впервые из дома выгнала?       Вилхелм приподнял бровь и отозвался:       – Да откуда ты, чёрт побери, знаешь?!       Вместо ответа Марио только посмеялся беззлобно. Он убрал окурок в пепельницу, наполнил пивом бокалы ещё и себе с Вилхелмом.       – Ну… – проговорил Марио, – за примирение. Мне кажется, она у тебя не способна долго злиться.       Вилхелм кивнул, они столкнули бокалы. После пары глотков прохладного напитка с лёгким привкусом жжёного сахара Вилхелм сказал:       – Уже завтра в обеденный перерыв возьму букет и пойду сдаваться.       – Удачи. – Марио салютовал ему. – Всё у вас будет хорошо. Люди замечательные, при деньгах, с будущим. Плодитесь и размножайтесь, как говорится. Ссоры неизбежны, но они – ерунда.       – Спасибо.       Они почти закончили с пивом, когда Марио проговорил:       – Не знаю, хочешь ты это слушать или нет, но я тут вспомнил, как моя семейная жизнь начиналась…       – Да говори, конечно, кто тебе запретит?       – Ну, короче… жили мы в общей каюте с тремя другими парочками, – начал Марио.       Он усмехнулся, а потом продолжил:       – И это нам ещё повезло – свободные места в каюте были, могли ещё кого-нибудь подселить! – Марио сделал короткую паузу. – Сам понимаешь – ночью соседи храпят, пердят, кто-то с вахты возвращается, другой из кабака. И этот чудак у двери ковыряется, открыть не может, потом с бабой своей ругается, что пьяным пришёл. Она вполголоса. Он на полную мощность! А у меня жена на сносях. Ох… какие она мне истерики закатывала!       Вилхелм позволил себе ухмылку. Марио же добавил:       – Я тогда на других баб засматриваться начал. И не на сиськи или жопу, а как они со своими мужиками обращаются. Ну да ладно… – он махнул рукой, – как-то пережили этап.       Марио снова наполнил бокалы, а потом сказал:       – Я к чему это вообще. У вас с Серой наверняка нянька есть, домработница, кормилица какая-нибудь, отдельное жилье, все условия. Не может у вас не получиться!       – Да что ты всё про нас, да про нас? – Вилхелм руками всплеснул. – Как сам?       – Вашими молитвами. – Марио отпил немного пива, открыл было рот, закрыл, но потом всё же не выдержал и произнёс: – Кстати, продаю бар.       – Чего? – Вилхелм нахмурился.       – Ты бы знал, сколько стоит детей выучить! – Марио вздохнул. – Первого с горем пополам поддерживаем, но скоро второму поступать!       – Ну ты даёшь, мог бы занять. – Вилхелм развёл руками.       – Да я у кого только не занимал! У меня же сынок не где-нибудь, а в той же академии учится, где и дочурка капитана!       – Нихера себе ты мне такое рассказываешь…       – Ха! Можно подумать, ты часто заходишь последнее время.       – Твоя правда.       – В общем, ещё я решил снова в наёмники податься… – добавил Марио тише, к концу фразы словно бы даже переживая о том, что поднял тему.       Вилхелм пристально посмотрел на товарища, а потом произнёс:       – С ума сошёл?       – Что?! – Марио взмахнул аугметической рукой. – Капитан большие деньги предлагает офицерам! Мне так вообще грозится лейтенанта дать!       – Так ты же им никогда не был!       – Зато у меня опыт!       Вилхелм вздохнул и даже немного отодвинулся от стойки. Марио же жестом велел одному из работников с кухни занять его место, чтобы обслужить клиентов. Вилхелм протёр лицо ладонями, а потом сказал:       – Не потянешь.       – Потяну!       – Здоровье уже не то, реакция…       – Эрекция, бля! – перебил Марио. – Не знаю, зачем тебе всё это рассказал.       Вилхелм посидел ещё некоторое время молча, а потом сказал:       – Если что, я помогу Хелен…       – Поддержал так поддержал! Умеешь!       – У тебя ещё есть возможность отказаться.       Вилхелм до полуночи по корабельному времени пытался переубедить Марио, но тщетно. Он понадеялся только на то, что выяснения отношений с супругой пройдут полегче.