***
Как часто вы хотели прижать к себе определенного человека и никогда его не отпускать? Вот Томас тоже недавно задумался об этом. Его не позволительно сильно тянуло к Ньюту, будто какие невидимые нити связали их после того, как они прибыли в Тихую Гавань. Слишком много всего свалилось на него в последнее время, помимо строительства новой жизни, предстоял выбор людей, с которыми он пройдет эту жизнь. Минхо, Бренда, Галли, Хорхе — остаются обязательно… Беглые мысли зацепились за Ньюта. Ньют. Ньют значит слишком многое, чтобы бесцеремонно забыть про него. Этот мальчик склеил их всех вокруг Тома, он пережил гораздо больше, чем мог представить Томас. Ньют тоже идёт с ним в новую жизнь. Но вряд-ли он останется просто другом. Ньют — это яркий лучик закатного солнца, он как появляться на мгновение, так и мимолётно пропадает, человек никогда не сможет поймать его, такие лучики несут в себе очень много, они таят секреты минувшего дня и всегда исчезают, не оставляя после себя ничего. Этот мальчик что-то дорогое и ценное, Том больше не упустит его и не променяет ни на кого. Тереза вряд-ли была бы такой же, как Ньют. Вообще довольно глупо их сравнивать, она никогда с ним не сравнится, никто не сравнится. Теперь то Томас увидел заботу Ньюта о нем, эти касания «невзначай», милое прозвище — «Томми», долгие объятия после пробуждения Тома. Это ли не счастье? По виду Томаса было вполне понятно, что он витал в своих мыслях, совсем забыв о позднем времени суток. Долину благословила своим присутствием ночь. Благородная луна осветила дальние холмы и морскую гладь, отблескивая холодным отражением на робких волнах. На песчаный берег опустился густой туман, перекрывая ясность видимости. Фонари, что были развешаны по всему побережью, легонько просачивали свои теплые отблески сквозь серую дымку. Морской бриз вальяжно разгуливал по Гавани, обдавая холодным дыханием людей, которые до сих пор не ушли в свои хижины. Свежий ночной воздух укутывал тело, словно пледом, садясь на спину и пробирая мелкими мурашками до костей, заставляя каждый раз вздрагивать от холода. — Томми? — Из мыслей выдрал осипший голос Ньюта, видимо, он тоже решил прогуляться после мероприятия. — Ты чего сидишь тут? Теплая ладонь упала на плечо, мягко сжимая его и разгоняя новую волну дрожи по спине. — Да я так, проветриться вышел, — Тому невероятно сильно хотелось сжать ладошку Ньюта в своей, сомкнуть пальцы и греться в объятиях. — Я тоже прогуляться хотел, а тут так холодно оказывается. Может лучше в хижину пойдем? — На плечах мальчика висел ворсистый плед, явно взятый для посиделок на берегу и раздумий о вечном, но ночная пора далеко не сахар, так что посидеть на берегу не получается. — Да, пойдем. Томми взял протянутую руку в свою и они вдвоем зашагали к домику.***
Теплый свет свечей разрезал ночную тьму, совсем скоро рассвет, а Томас даже не ложился. Всю ночь он провел в раздумьях о Ньюте, под мирное сопение друга думается куда приятнее, а теплое одеяло согревало тело, не давая холоду взять вверх. Кажется, на часа два парень заснул, но первые крики петухов разбудили его. Ньют уже не спал, он сидел на кровати, что-то черкая в своем дневнике. Удивительно как его книжка сохранилась со времен нормального мира, когда на планете ещё жили люди и существовали города. Темные глаза блондина бегали под пушистыми ресницами, отслеживая написание текста. Непослушная челка так и направила попасть в один из глаз и заставить его слезиться, хотелось убрать ее рукой, заправив за ухо, либо перекинуть повыше на макушку. Мягкие лучи утреннего солнца оставили золотые блики на них, будто художник, рисуя очередную картину, забыл растушевать мазки масляной краски. Милое и невинное лицо Ньюта хотелось расцеловать, а самого придержать как можно ближе к себе. — Доброе утро, — Том привстал на локтях, глядя на Ньюта, — давно не спишь? — Фух, напугал, — парень встрепенулся, словно воробушек на морозе, и отложил дневник на тумбу. — Да нет, недавно проснулся, вот пару мыслей записать решил. Ньют и вправду выглядел как воробушек, с глаз ещё не сошел сон, а он уже что-то пишет. Ну какое чудо, не так ли? — Слушай, а мы можем ближе к вечеру пересечься где-то? — Я не знаю даже, день сегодня загружен должен быть, — парень почесал затылок, закусив карандаш, — хотя, ближе к вечеру все уляжется, так что да, Томми, мы пересечёмся. Томас не ответил, он лишь кивнул головой. Нужно собрать все мысли до вечера воедино и рассказать о своих чувствах Ньюту. Он всегда выслушает и рассудит, с ним приятнее всего думать о бо всем и ни о чем одновременно. Всегда приятно наблюдать за рассуждениях Ньюту, он всегда искренне реагировал и поддерживал.***
Вечер снова был туманным, море поблескивало в синей дымке, спустившийся на Гавань. Полная луна и яркие звёзды придавали особую атмосферу вечеру. Недавно скрывшееся за горизонтом солнце оставило за собой оранжево-желтую роспись на темном небе, пушистые облака приобрели розоватый оттенок. Ньют уже сидел на песке, наблюдая за морем, мелкие волны обдавали солёной жидкостью берег, а морской бриз разлетелся по всей Гавани. Где-то вдалеке чирикали вечерние птицы, напевая какую-то свою мелодию. — Привет, — Том только освободился от своих дел и пришел на берег. — Привет, — парень похлопал на песку рядом с собой, намекая на то, чтоб Томас сел сюда. А он сел. — Что сказать хочешь? — С чего ты взял, что я хочу что-то сказать тебе? — Неужели брюнет не могу позвать Ньюта чтобы просто поболтать ни о чем? Мог конечно. — Ну, обычно, ты не зовёшь кого-то просто так… Да и, обычно, ты занят постоянно, — парень поджал колени ближе к себе, ежась от холодного ветерка. — Да, ты прав, я поговорить хотел. — Томас тяжело выдохнул и склонил голову, будто тяжёлый рок судьбы мог лишить его все в эту же секунду, как это могло произойти в Последнем Городе. — Отлично, рассказывай. — В общем, Ньют, дело такое… Я бы очень сильно хотел отблагодарить тебя за все, что ты делал для нас всех. И ещё, я понял, что ты намного больше, нежели просто друг. Я бы очень хотел связать с тобой всю свою оставшуюся жизнь, подарить тебе такие отношения, о которых можно просто мечтать. Проще говоря, люблю я тебя. — В миг последней фразы показалось будто весь мир замер на несколько секунд и остались лишь они и море. Исчезло всё - Гавань, остальные люди, шум прибоя. И лишь карие глаза напротив светили, словно маленькие фонарики в темном лесу. Сердце Ньюта пропустило удар, вся земля содрогнулась, а в глазах заплясали белые мошки. Ему казалось, что этой фразы он не услышит никогда, и Том так и будет оплакивать Терезу, но нет. Казалось, об этом можно только мечтать, теперь же ванильные фантазии перед сном превратились в реальность. Хотелось пищать и плакать от счастья. – О, Томми, я тоже люблю тебя, – парень обнял Томаса, будто тот мог исчезнуть в любой момент, будто этот момент окажется очередным сном, будто все это рухнет и ничего этого не будет. – Посмотри на меня, – шепнул мягко на ухо Том и поднял за подборок голову Ньюта. Он коснулся розовых губ, на них чувствовалась каждая трещинка, которая не успела зажить или только появилась. Парень сминал их, вкладывая в поцелуй все свои чувства. И нет, это не был жаркий и полный страсти поцелуй. Он был нежным и невинным, будто они – два ребенка, что во время уроков заперлись в школьный туалете, в желании побыть рядом. Хотелось стать одним целым с Ньютом, чтобы больше никогда не потерять его, чтобы он всегда был рядом. Вскоре Том отстранился, не выпуская из цепких ручонок Ньюта. – Я думал, что ты не ответишь, – он положил голову на светлую макушку Ньюта, прижимая того к себе. – А я думал, что ты так ничего и не почувствовуешь ко мне. Люблю тебя. – И я тебя. Теперь уже Ньют поцеловал Томаса, радость и счастье чуть не лились из ушей, говоря за себя. Любовь интересное чувство, кто-то просто существует и его любят, а кто-то долго пытается обратить на себя внимание и все равно ничего не получается. Кто-то страдает от не взаимной любви, а кто-то, наоборот, бегает от поклонников. Человеческому мозгу никогда ее не понять, ее не описать математикой или химией, ее может описать прекрасный язык любви – поцелуи, подарки, объятия. Сколько бы Том не отрицал свои чувства к Ньюту, они взяли вверх, в очередной раз доказывая, что любовь самое сильное чувство человека.