995г. ПИЛ - Предзнаменование
Утро декабря. На тикающих часах было 9:32, а за окном тем временем пони всех видов и возрастов неторопливо шли по своим делам, пока я пытался преодолеть лень, ворочаясь в кровати и скрываясь за одеялом от солнечных лучей. Спустя где-то 5 минут борьбы с самим собой, я встал и начал прихорашиваться к сегодняшнему дню: пошёл в ванну, умылся, посмотрел в зеркало, ещё раз умылся и причесал свою неухоженную фиолетовую гриву. Идя на кухню, я телекинезом поставил чайник на плиту, пока сам рылся в холодильнике в поисках нормальной еды. Итого, на завтрак у меня был чай с вчерашним пловом, — По крайней мере до обеда точно протяну: сказал я себе под нос.* * *
Просыпаясь от звона будильника, я бросил взгляд на циферблат: — У меня ещё есть 30 минут до выхода! — Так что у нас по погоде? Обещали холода. Раздвинув занавески, я застал сцену как уличные мальчишки резвились возле витрины торгового дома, они играли в салки: — Догони-Догони... Бе-бе-бе, а вот и не поймал! — Эй вы, ребятня! Нука брысь отседа! — Вышел с порога купец — А то родителям вашим расскажу. Чем вы тут занимаетесь! Дети в мгновение убежали вниз по улице. Мне даже показалось, что это их только раззадорило. — Все мы были такими... — В остальном за окном царила обыденная городская суета. Подойдя к раковине, я умылся и расчесал чёрную с ярко красными кончиками гриву и хвост. — Сегодня надо доесть щи. — Пробормотал себе под нос и вошёл на кухню. Так, кошель взял, портсигар, ах да, шарф. Пегас с светло-серой шерстью подмигнул мне в зеркале, пока я натягивал шарфик. Выйдя из дома и задымив, ощущая вкус едкого табака, я убрал коробок спичек [куда убрал?!?!?!] и заметил как кто-то идёт. — Привет Луннокий, что-то ты рано. — Подошёл ко мне жеребец в очках и мы вместе пошли к остановке. — Здравствуйте Андрей Васильевич, да сегодня хочу освободится пораньше и с другом встретится. — Угхм... Будь осторожнее, по городу слухи ходят. Сегодня с раннего утра дума созвала всех в центральную [раду палату, здание, ] на заседание, поговаривают могут даже армию поднять — это он проговорил уже шёпотом, так как мы уже стояли в ожидании трамвая. — Да бросьте вы, это всё бредни,* * *
Холод. Всё что меня сейчас беспокоило- это холод. Только декабрь, а уже такие морозы, что даже я начинаю мёрзнуть. Идя дальше по улице я всё лучше понимаю, что оделся слишком легко: ни шарфика ни сапогов... Вдруг мои мысли прервали бастующие, кричащие типичные марксистские лозунги, ну хоть Луннокий не промышляет этим и на том спасибо звёздам... — Ваше благородие! Ваше благородие! — резким и хриплым голосом окликнул меня рабочий. Конечно, лучше не стоит связываться с бастующими, а то ещё свои неправильно поймут, однако любопытство как всегда одержало верх над разумом, поэтому я подошёл и своим "офицерским голосом" спросил его: — Да, рабочий? — А вот почему у нас голод и хлеб стоит почти как моя зарплата, хотя мы подданные самой Селестии, почему мы не можем просто попросить еды? — А ты думаешь в Эквестрии склады наполнены продовольствием? У них ртов больше, а плодородной земли не больше, чем у нас. — Конечно я не мог ему сказать, что Дума не хочет просить подачек от принцессы, но судя по его задумчивому лицу моя ложь сработала, так что я дальше пошёл к работе. Ах, работа моя дорогая: бегающие туда сюда ефрейторы и унтер-офицеры, смех и крики в кабинетах, всё как я люблю, только казённой водки не хватает, да Луннокия... Впрочем, сейчас лучше сосредоточиться на деле. Я в привычной манере телекинезом положил на стол стопку отчётов со складов. — Это будет долго. — В ходе постоянного чтения бумаг у меня возникали довольно странные мысли, идеи, да настолько диковинные, что хотелось отправиться домой как можно поскорее. В дверь постучало моё спасение от нудной работы, — Войдите — сухо сказал я. Нужно будет потом попить чего-нибудь. В кабинет вошёл сиреневый пегас, отдал честь, представился: — В связи с чрезвычайным указом боярской думы "О стабилизации Северяны" всем солдатам и офицерам до звания капитана необходимо завтра с 10:00 и до 18:00 пройти в арсенал и получить штатное оружие... — Я понял, спасибо. Можешь идти. — Да, ваше благородие! На самом же деле я вообще не понял к чему эта раздача оружия, не уж то готовится вооружённое восстание? Пф, ага, проще поверить что Найтмер Мун вернётся, хотя дума обычно не просто так издаёт указы... Нужно поговорить с Луннокием. Вечер, можно и уходить отсюда на все четыре стороны, только к Луннокию заск... Фейерверки что-ли запускают? Но ещё не полночь. Немного приоткрыв шторы я увидел взрывы. Всё здание начало грохотать от стук сотен копыт. Я сразу же выбежал в коридор и последовал за толпой, попутно рисуя в голове возможные бои на улицах Принцессина. Как мы до этого вообще дошли?* * *
Выстрелы исходили из всех сторон, но противника не было видно... — Они там невидимками стали что-ли?! — почти что истеричным криком проорал земнопони слева от меня. — Если так и будем здесь сидеть, нас окружат! — мысль была у меня очевидная, но справедливая — И что же вы предлагаете, вашеж благородие?! Пойти навстречу пулям красных!? — Отставить панику, — В магии я не был силён, но щит создать кое-как я мог, что собственно я и сделал —следуйте за мной и не высовываетесь! Не без помощи звёзд мы перешли перекрёсток, вроде бы даже все втроём. Теперь нам нужно понять куда идти, потому я осмотрелся. Развалины да и только, теперь время спрашивать дорогу у солдат: — Солдаты, есть мысль куда идти? —если перелезим через ту груду бетона, то попадём на улицу Столынива, а там и к думе можно подойти — Запыхавшимся голосом сказал солдат. А ведь идея была действительно неплохая, у думы наверняка выстроилась оборона из своих. — Тогда перелезаем... — Едва я успел закончить фразу, как другой солдат мигом поскакал к груде и панически пытался перелезть через неё. — Солдат отставить! —Он не реагировал. Мне пришлось оттаскивать его магией и только потом мы смогли спокойно пройти через груду обломков, но беда не приходит одна и мы услышали свист. — Артиллерия! — крикнул я и повалился на землю, уже начав молиться звёздам, остальные последовали моему примеру. Удар пришёл рядом с нами, но никого не задело. Хотя нет, одного задело, cильно задело. Сдерживая рвотные позывы, мы с солдатом уже были почти на месте, но наткнувшись блиндаж красных мы решили его обыскать. Внутри лежал мертвый революционер и разбросанные магазины от пулемёта, униформа у них была почти как у нас, только на фуражке была подкова с молотом. Ни оружия, ни патронов не было, потому мы собирались выходить из блиндажа. Солдат вышел, осмотрелся и жестом сказал мне выходить, но тут же он падает на землю. Убили. — Ещё одного прибили — Ты погоди, там в блиндаже вроде ещё один Ох чёрт чёрт чёрт, так ээ думай думай... Фуражка! Я в панике намазываю на себя кровь трупа и меняюсь с ним фуражкой, в надежде, что меня посчитают своим... Они заходят и смотрят на меня. Я же, пытаясь имитировать ранение смотрю полуживым взглядом на них. Они тут же спохватились и отнесли меня в ближайшую санчасть. Вот же идиоты, хоть бы сначала перевязали, а уже затем несли... Санчасть впрочем у них была неплохая, всё светлое и с агитационными плакатами, вокруг бегали врачи и медсёстры, а внимание моё было сосредоточено на единороге, сидящем слева от меня, который задавал мне вопросы. Фамилию на всякий случай не сказал, притворился, что всё забыл, хотя последние 3 часа были будто в тумане и никак не связаны. Завершал он "допрос" уже более мягким голосом: — Чтож, ранений не обнаружена, но похоже у вас просто шок, столько всего произошло за раз, наверное голова трещит? — Да. — Сказал я уставшим голосом. И ведь действительно, голова болела знатно. — В таком случае советую вам хорошо отоспаться, если завтра вам станет лучше и никаких осложнений не будет, то мы вас выпишем, товарищ Биков, — Он знает меня!? — не каждый сможет решится сменить сторону. — Он встал, оглядел меня и на прощание сказал — Доброй вам ночи. — И вам, доктор...