***
Отель Хазбин снова пришлось восстанавливать после очередной катастрофы. Стены и крышу было не так сложно отстроить, в отличие от жизней его обитателей. Аластор планировал всё с самого начала. Он с самого начала вёл свою собственную игру. Думал, что сможет всех переиграть. Не получилось. В последний момент всё пошло, не так, как задумывалось. Ему удалось извернуться и вырваться из оков договора. Найти лазейку и сорвать проклятущие цепи со своей души. Но какой ценой? Ценой разрушения отеля и угрозы жизни тех, с кем он провёл долгое время. Пусть Аластор и уверял сам себя, что эти дурни для него нечего не значат. Но всё кончилось плохо и для него самого. Хозяин сдержал обещание, отпустил его душу, но напоследок, как только радио-демон чуть расслабился, нанёс подлый удар в спину ангельским оружием. И не остановившись, он продолжил наносить удары, сминая органы и ломая кости. А после бросил его, не способного пошевелится, в руинах умирать. Он погиб бы, если бы его едва живого не нашла Чарли. Девушке было больно и обидно от такого поступка того, кого она искренне считала другом. Но увидев его состояние, она тут же отбросила все обиды и ринулась на помощь. Чарли была готова бороться даже за такую душу. И, к сожалению «бороться» пришлось практически в прямом смысле. Раны радио-демона были ужасны. Он не приходил в себя неделю, из которой первые несколько дней были самыми сложными. Состояние Аластора не было стабильным и дыхание несколько раз останавливалось. Чарли приходилось дежурить у его постели, что бы как можно быстрее оказывать помощь и не дать ему умереть. И только на третий день его состояние стабилизировалось на столько, что стало возможным оставить его на несколько часов. Тогда уже и Вэгги стала подменять Чарли, позволяя ей немного отдохнуть. Именно в момент дежурства Вэгги, Аластор очнулся. Ослабленный тяжелыми ранениями, лишенный всех своих сил, дарованных ему контрактом, он оказался не способен даже головы поднять с подушки. С этого момента начался новый, мучительный для Аластора, период. Он остался без всего: без своих сил, прошлых контрактов, полностью зависимый от других, но зато свободный. Да даже прежнюю улыбку на лицо натянуть не получалось. Хотя по большей части это потому, что сдерживали её зачарованные нити, наложенные бывшим хозяином. Он проклинал каждую секунду своего существования. Было бы лучше просто больше не проснутся, чем зависеть от тех, кто вряд ли простит его за содеянное. И каждый раз, как только кто-то из девушек входил в его комнату, он сжимался внутренне, ожидая, что вот сейчас он достаточно оправился для того, что бы осознавать наказание. — Ну же, Ал, не сопротивляйся. — Упрашивала Чарли, поднося к его рту ложку с жидкой кашей — Не будешь есть — не поправишься. А он не хотел, не хотел влачить столь жалкое существование, ощущать боль во всём теле, и осознавать собственную беспомощность. Но он боялся того, что с ним могут сделать, а потому подчинялся напористой принцессе. Всё равно в его положении он больше никуда не денется.***
Хаск буднично сидел за барной стойкой, протирая бокалы и занимаясь повседневной рутиной. Со временем жизнь пришла в норму и всё пошло своим чередом. Даже получив свободу, он не собирался уходить из отеля. Он здесь пригрелся, подружился с Энжелом, и даже нашёл призвание, о котором ранее и не думал. Так, что в целом его всё устраивало. Почти. Кошачье ухо дернулось, и он развернулся, с любопытством вслушиваясь в беседу Чарли и Вэгги, которые стояли чуть дальше по коридору. А обсуждали они состояние радио-демона. Говорили о том, что он потихоньку идёт на поправку. И…это раздражает. Столько внимание в этой падали. — И долго вы ещё с ним собираетесь возиться? — Хаск ворчливо вклинился в разговор. — Столько, сколько понадобится. — Твёрдо и уверенно кивнула Чарли. — И это после того, что он натворил?! — Уши Хаска возмущённо вскинулись, под стать его движениям. — Ты уже месяц с ним возишься. И ради чего? Что бы этот ублюдок, снова, что-то эдакое выкинул, как оклемается? — Хаск… — Чарли заглянула бармену прямо в глаза. — Я понимаю, ты злишься на него, но нужно уметь прощать. Я знаю, я многого прошу, но постарайся простить его. — Зачем? Хочешь, что бы он снова нас предал? — Ты злишься за то, что он сделал, повинуясь воли своего хозяина, или за то, что он сам владел твоей душой? — А есть разница? — А это ты реши сам. И Чарли ушла, оставив Хаска наедине со своими мыслями.***
Аластор сидел в своей пастели, оперевшись на подушки. Спустя месяц лечения это всё на что он был способен. Тело отказывалось нормально слушаться, и даже простые движения были не ловкими и давались тяжело. В дверь постучали, и в комнату вошла Чарли. — Доброе утро, Аластор, как ты себя чувствуешь? — Доброе, моя дорогая. — Аластор попытался натянуть привычную улыбку. Не получилось. С тех пор как договор был разрушен, его фирменная улыбка больше не появлялась на его лице. На смену ей пришли бледность и глубокие мешки под глазами. А улыбался он скорее из последних надежд хоть как-то сохранить последние крупицы самоуважения. Но надолго его не хватало. Усталость накатывала уж слишком быстро. Сразу после приветствия он опустился на подушку. — Ты не ответил на мой вопрос. Ты как? — Не так плохо, как могло бы быть. — Приврал Аластор. Без привычных радиопомех его голос казался совсем слабым. Девушка нахмурилась. Она совсем не поверила словам радио-демона. Чарли присела на стул рядом с кроватью и положила руку на лоб. — Точно? Жара, вроде нет. Где болит? Аластор лишь отвёл взгляд. — Хм. А знаешь что? Это всё от того сидишь и не двигаешься. Вставай, тебе надо размяться. — Что? — Аластор испуганно вздрогнул, когда Чарли стянула с него одеяло. Он попытался опереться на руки и отползти подальше это этой чокнутой, но Чарли схватила его за руку и потянула на себя. — Ну же! Давай, спускай ноги! Я тебе помогу. Оленьи копытца неуверенно опустились на паркет. Аластор не спешил подниматься, опасаясь падения. Он совсем не был уверен в своих силах. — Ну же, смелее. Чарли взяла его вторую руку, и потянула обе его руки на себя. Потом перехватила его под локти. — Давай, я держу. Аластор неуверенно поднялся на трясущихся ногах. Тело, что месяц лежало практически без движения мелко затряслось от внезапной нагрузки. — Вот так, молодец. Видишь, у тебя получается. Ноги радио-демона затряслись сильнее, и он чуть не рухнул на пол, едва успев, ухватится руками за пиджак девушки. Он резко пригнулся, опускаясь на пятку. Ноги Аластора имели строение стопы как у человека, однако, то место где у людей были пальцы, занимали копыта. Результат смещения анатомии человека и зверя. Привычным положением для него было — на пальцах. В прочем, как и для любых обладателей копыт. А вот положение на пятке было не естественным и даже травмоопасным. Чарли терпеливо дождалась, пока Аластор разберётся со своими ногами. Пару раз ей доводилось видеть как новоприбывшие грешники, получившие необычные для людей части тела, пытались привыкнуть к своему новому облику. Они путались в лишних конечностях, спотыкались на копытах, запинались, цеплялись рогами за всё подряд. Аластор выглядел сейчас так же нелепо. — Сможешь подняться? — Уточнила Чарли. Она переживала, ведь после падения Аластор начал тяжело дышать. Он коротко кивнул и попытался выпрямиться. — Вот видишь, получается. А теперь давай, попробуй сделать шаг. Аластор сделал неуверенный шаг, ещё сильнее впиваясь когтями в пиджак Чарли. Девушка шагнула назад вместе с ним. Потом ещё раз и ещё. Она чувствовала, как напряжён Аластор. Ему было тяжело держаться на ногах, но останавливаться было нельзя. Нужно было напрягать застоявшиеся мышцы. — Хорошо. Молодец, Видишь не так всё сложно. А теперь пойдем, погуляем. Услышав о продолжении экзекуции, Аластор выпрямился и попытался отбросить от себя руки девушки, но не рассчитал свои силы и начал падать. Этой заминки было достаточно, что бы Чарли перехватила его со спины и подтолкнула в сторону выхода. — Дорогая, может быть, мне на сегодня уже хватит прогулок? — В последней отчаянной попытке закончить это издевательство подал голос Аластор. — Нет-нет, мы только начали. Тебе сейчас тяжело, но если сдаться и не потерпеть нагрузку, то там можно и не оправится. Чарли была непреклонна, продолжая подталкивать его к двери. Она аккуратно переносила его вес на себя, когда понимала, что Аластор вот-вот начнёт падать, давала ему несколько секунд передышки, а потом ставила обратно на ноги. Так они доковыляли до самого страшного препятствия, которое можно было только представить в сложившейся ситуации — лестницы. — Ну, готов? — Участливо поинтересовалась Чарли, видя замешательство радио-демона. — Нет, дорогуша. — Честно признался Аластор. — Отлично, пошли. Чарли шагнула на лестницу, продолжая поддерживать Аласора, на случай, если он начнёт падать. И не зря. Стоило ему сделать лишь пару самостоятельных шагов, как его ослабшие от нагрузки ноги подкосились, и он начал падать. Чарли успела подхватить, но сама чуть не упала под его весом, чудом удержавшись за перила. — Вот молодец! Видишь, не так всё и сложно. Она повторила это, наверно, в десятый раз за сегодня, но продолжала убеждать и бедного Ала и себя, что всё в порядке. Хотя до неё уже начало доходить то, что она совершила глупость и навалила на бедного радио-демона слишком большую нагрузку для первого раза. Пришлось дождаться, когда Аластор отдышится и слегка ослабит хватку на её пиджаке. После она перекинула его руку, через своё плечо, беря большую часть его веса на себя. И уже под своим чуткий руководством спустила его вниз с лестницы, хотя даже так Аластор пару раз спотыкался по дороге. Нужно было сделать продолжительный перерыв, прежде чем возвращаться обратно в комнату, поэтому девушка дотащила его до дивана в гостиной и усадила там. — Уф. — Чарли утёрла пот со лба. — Ну вот, мы и добрались. Это было не так уж и сложно. Чарли бросила взгляд на вымотанного радио-демона. Её притворная одобряющая улыбка сползла с лица. Она окончательно поняла, что потащила его вниз по лестнице очень рано. Аластор явно был не готов к таким нагрузкам и выглядел очень уставшим и замученным. — Хорошо, а теперь перерыв. Ты посидишь тут, отдохнёшь, пообщаешься с остальными, а я приду позже, и мы пойдём обратно. Чарли накинула на его плечи тёплый пушистый плед и поспешила удалиться, маскируя занятостью стыд за свой косяк. Аластор проводил девчонку взглядом и поёжился. Здесь внизу было куда холоднее, чем в его комнате. Он поджал ноги под себя и поплотнее укутался в плед. Ох уж эта Чарли. Ему совсем не хотелось, что бы кто-то видел его в таком состоянии. И даже более, он опасался того, что могут сделать другие обитатели отеля, увидев его. Знал, что сейчас он не сможет защититься. Какой там! Он и стоять то сам не может. А эта дура притащила его сюда, да ещё и оставила на всеобщее обозрение. В прочем и на неё он рычать, не смел. Себе дороже. Она может и проглотит оскорбления, но вот её папаша теперь вряд ли. Поэтому он старался сидеть тихо и не лишатся благосклонности окружающих, от которой теперь зависела его жизнь. По крайней мере, пока. Хотелось спать. Усталость нахлынула резко, волной. Слишком быстро. Отвратительно. Аластор ненавидел себя за эту слабость в теле. Хаск бросил взгляд на диван. С его ракурса из-за барной стойки были видны только стоячие ушки Аластора. Бармен вздохнул, а потом разом осушил бутылку до конца и встал со своего места. Аластор вздрогнул, когда рядом с ним со всего размаху плюхнулся Хаск. — Отличный сегодня денёк, не так ли? Хаск начал разговор первым. Он знал, что Аластор будет молчать, или старательно делать вид, что всё нормально. Ушки Аластора тут же прижались к голове. Он попытался отодвинуться. Хаск только фыркнул. Ну конечно, по-другому и быть не могло. Опять попытается сбежать. Хаск переложил руку на спинку дивана так, что бы она оказалась с другой стороны от радио-демона, как бы перекрывая ему путь к отступлению. Аластору пришлось развернуться и вступить в диалог. — Чего ты добиваешься, Хаск? — Ничего, я просто хочу поговорить. — Отстань. — Прошипел Аластор, ослабшим голосом без помех. — Нет. — Забыл, что бывает с теми, кто смеет мне перечить? — Да? И что же ты сделаешь в твоём-то состоянии? Своими коготочками мне лицо расцарапаешь? Очень страшно, прям боюсь. У тебя больше нет надо мной власти. А значит… Хаск наклонился ближе, наслаждаясь тем, как Аластор вжался в диван. Ему нравилось ощущать власть и доминировать над бывшим хозяином. Аластор затих. Как затихают маленькие оленята, прижимаясь к траве с момент опасности. Он сам прекрасно понимал, что сейчас у него не хватит сил бороться. — А, знаешь, Аластор, я давно ждал этого момента. С того самого дня, как проиграл тебе душу. Я хотел высказать всё, что я о тебе думаю. И знаешь что… — Хаск наклонился ещё ближе, так что носа коснулся едкий запах медикаментов. Он насладился напряжением ещё минутку, и… — Я прощаю тебя, за всё. Аластор перевёл ошарашенный взгляд на Хаска. Это было неожиданно. После всего что случилось он ожидал, что его минимум разберут на запчасти. Всё что угодно, но… Прощение? От Хаска? — Ну, чего вылупился? Сказать что-нибудь хочешь? — Нет! — Аласор отводит взгляд, стараясь не смотреть в наглую кошачью морду. Всё чего он сейчас хотел — сбежать. Скрыться в тёмном уголке до того момента пока полностью не оправится от ран, и не восстановит свои силы. Вот тогда он покажет этому комку шерсти, где его место. — Тебе самому не надоело? Когти Хаска угрожающе легли на плечо Аластора. Радио-демон дёрнулся в сторону, пытаясь сбросить руку. — Чего тебе надо? — Прошипел он с раздражением, в голос на мгновение вернулись помехи. А на лице появился хищный оскал. — Мне нужно, что бы ты перестал притворяться! — Хаск повысил голос. — Знаешь, я говорил это Энжелу и тебе скажу. Хватит стоить из себя чёрт пойми что! Не все проблемы в своей жизни можно спрятать за улыбкой. Никто в этом отеле ей уже не верит. Это на столько очевидно, что даже наивная дурочка принцесска всё просекла. Только она подыгрывает тебе, что бы не поломать твоё хрупкое эго! — И ты считаешь, что я притворяюсь? — Аластор снова посмотрел на Хаска с раздражение и даже с вызовом. — Да, господи! Кончай уже упорствовать! Всем в отеле плевать какой ты могущественный оверлорд. Переставай лгать! Хотя бы самому себе! — Хаск вздохнул, успокаиваясь. — Серьёзно. Ты уже не вывозишь. Я прекрасно видел, как ты сходишь с ума, стараясь сохранить образ. Как грызёшь когти, рвешь волосы думая, что никто не видит. Как… хватит. Признай уже, наконец, что ты такой же лузер, как и все мы здесь. Хаск замолчал, наблюдая за реакцией Аластора. Он хорошо умел читать людей. Подмечать мелкие, на первый взгляд, не значительные детали. При жизни этот навык помогал обыгрывать противников за покерным столом. А сейчас он помогает копаться в чужих душах. Он видел каждую мелочь. То как Аластор снова отвёл взгляд, желая отстраниться то, как напряжённо он закусывает губу, как нервно выпрямились уши, отслеживая мельчайшие шорохи. Удивительно, но, похоже, этот олень и, правда, задумался над словами бармена-неудачника. Хотя, всё же, вряд ли он согласится сдаться сейчас и признать, что он на дне. Ох, и тяжело будет чистить мозги этому кретину, но… — Терять силу и власть… довольно обидно, не так ли? Мне это знакомо. Когда у тебя есть власть — ты контролируешь ситуацию, но при этом ты должен целую кучу сил, что бы удержать то, что имеешь. И ты боишься ножа в спину, любого неосторожного шага, всяких перемен. Потому что в любой момент ты можешь всё потерять. Я потерял, но вместе с этим, с моих плеч, будто гора с плеч упала. Стало так легко дышать. Стоило лишь признать, что я на дне, как я увидел путь наверх. Новый, тот, который я раньше не видел из-за пелены власти. Так, что может быть оно и к лучшему, что для тебя всё закончилось вот так. Пришло время двигаться дальше, Ал. Хаск наконец заткнулся, обратил внимание на подозрительно затихшего Аластора. И понял, что несколько перестарался в попытке прочистить этому оленю мозги. Аластор утомился. Раны и стресс от попыток Хаска влезть под кожу истощили его и без того небольшой запас сил, и сейчас он откровенно клевал носов. В прочем он и раньше не был особо бодрым. — Ох, в общем, подумай над тем, что я тебе сказал. Здесь ты можешь расслабиться. Никто здесь тебе не угрожает. А теперь давай-ка отведём тебя обратно комнату. Услышав слово «отведём» Аластор встрепенулся. Он прекрасно помнил, каких неимоверных трудов ему стоило спуститься сюда, но прежде, чем он успел вякнуть что-то протестующее, Хаск поднял его на руки и в несколько мощных взмахов крыльев поднял его на второй этаж. Радио-демону оставалось только вцепиться в бармена и наедятся, что его не уронят. Всё обошлось, и Хаск успешно донёс его до кровати, где и оставил. Уходя, Хаск на мгновение задержался у двери. Что он вообще делает? Зачем? Сколько с ним не говори этот придурок не послушает. Его нельзя изменить, нельзя исправить. Бесполезно чинить крышу, если фундамент кривой. Что б её, эту девчонку и её вечный оптимизм. Её нескончаемые «вторые шансы». Что б их всех. Нет. Он будет пытаться снова и снова, снова и снова пока однажды не получится хоть что-то. В конце концов у него есть на это целая вечность.