Сдавайся в мой плен

За все это время Нетейам успел очень тесно подружиться с духовным братом Аонунга. Морской гигант всегда был рад видеть лесного друга, ровно так же, как и своего названного брата. Рифовый научил Нетейама некоторым фразам на языке жестов и, пока тулкуны были на рифах, лесной иногда приплывал пообщаться с новым товарищем. Тулкун даже позволил Нетейаму присоединиться к нервному отростку и посмотреть свои воспоминания о первой встрече с Аонунгом. Вначале, лесной был шокирован размерами открывающейся пасти кита, но затем осмелел, поняв, что тот не хочет причинить ему вреда. Когда он заплыл внутрь пасти, она резко захлопнулась, оставляя лесного наедине с золотистым отростком. Изнутри кит был похож на украшенное миллионами звёзд небо. Биолюминисцируя всевозможными цветами и сливаясь с окружающим светом точек, Нетейам поднёс свою нейро-косу к отростку тулкуна, наблюдая, как плотно переплетаются пучки нервных волокон. Смотреть глазами животного на Аонунга было очень трогательно. Оказывается, он умел быть добрым, милым и заботливым ещё тогда. Как он ласково обращался с маленьким тулкуном, гладил, проводил вместе время, пока малышу не пришлось уплыть со своей мамой. Нетейаму казалось, что он влез во что-то слишком сокровенное, чего никто и никогда не должен был знать. Он был благодарен морскому другу за то, что тот доверил ему эту тайну и пообещал себе её бережно хранить. Тулкуны пробыли у Ава'атлу ещё несколько дней, а затем двинулись по своему жизненному пути. Но жители знали, что они обязательно встретятся вновь. **** Альфа Центавра медленно появлялась из-за Полифема, даря первые лучи света Пандоре прежде, чем планета очнётся от сверкающей неоновой ночи. Нетейам сидел на верхушке одного из самых крупных деревьев, удобно расположившись на широкой ветви. Рядом раздавался шелест крыльев, треск деревьев и глухие звуки рычания икранов. Он несколько раз вдохнул полной грудью прохладный утренний воздух и закрыл глаза, неосознанно начав проваливаться в сон. Было так хорошо, как дома. И даже отдалённый шум океана не мешал ему представлять себя в родном лесу. Из сладких грёз его вырвал резкий поток воздуха, ударивший в ухо, заставляя бусины на косичках стучаться друг о друга. Нетейам распахнул глаза и увидел над собой обоспокоенную мордашку своей банши, которая, как оказалось, почти вплотную приблизилась к нему грудной клеткой с дыхательными отверстиями. - Сколько времени уже прошло? А ты все так же незаметно подбираешься ко мне. - Он улыбнулся и почесал её под нижней челюстью, слыша довольное урчание. Их первая встреча была довольно опасной. Проходя в глубь гнезда диких икранов и, отгоняя его жителей он все никак не мог найти того самого. Лишь одна из банши ускользнула из поля зрения На'ви и, тихо подобравшись со спины, оглушила парня мощным рёвом. Нетейам помнил все наставления отца и каждую минуту подготовки к такому важному событию, и, пусть зверь и превосходил в силе и росте, молодому претенденту на статус охотника удалось покорить гордую банши. Она мягко ткнулась головой в синюю ладонь, выпрашивая новую порцию ласки. - Хочешь полетать? – Нетейам еще раз погладил свою любимицу и, вытащив рыбешку из небольшой набедренной сумки, подкинул вверх. Банши ловко подхватила угощение и, расправив крылья, издала громкий вой. Старший Салли установил тсахейлу и резво запрыгнул на икрана. Через мгновение, она сорвалась вниз и, быстро расправив широкие крылья, начала стремительно набирать высоту. Установив четкую линию полёта и возвышаясь над кронами деревьев, Нетейам начал облетать острова, на которых жили Меткайина. Тем временем, со стороны океана, к деревне приближались несколько рифовых На'ви верхом на скимвингах. Нетейам пытался детально их рассмотреть с высоты полета, но все было тщетно. 13 молодых воинов, только начавших покрывать свои тела татуировками, ступили на берег под радостные возгласы столпившегося народа. - Приветствуем наших соклановцев! Надеюсь они прибыли с добрыми вестями! – громко сказал Тоновари, заставляя толпу затихнуть. - Мой Оло’эйктан! – один из прибывших выказал уважение вождю, чему последовали и другие, - наш путь был тяжел, но мы добрались до поселения клана Кам'тир. - Как прошли переговоры с вождем? – Тоновари напряженно ожидал ответа молодого воина. - Кам'тир приняли наше предложение о взаимовыгодном обмене. Они согласились поставлять нам целебные травы и снадобья, а мы, в свою очередь, обещали снабжать их ценными материалами со дна моря, к которым им, будучи лесным племенем, не подобраться. Тоновари удовлетворенно кивнул. Незаменимые навыки целителей племени Кам'тир сейчас были как никогда необходимы Меткайина. Запасы лекарственных растений, когда-то вырученных у лесного племени, были на исходе. Меткайина не славились размеренным образом жизни: подводная охота, борьба акулами, периодически атакующими рифы, нападения других морских существ при погружении На'ви на дно с целью найти редкие дары моря, которые так ценились у других кланов. Хоть клан Меткайина и был приспособлен к водной жизни, все это, порой, приводило к ушибам, травмам и другим опасным для жизни состояниям. Взывания Тсахик к Великой Матери не всегда приносили результат и, во многих случаях, были просто необходимы особые лекарственные травы, настои и мази. - Благодарю тебя, Талан, за успешное выполнение поставленной задачи. – Тоновари подошёл ближе и положил руку на плечо воина. – Вас всех ждет награда за заслуги перед родным кланом. – обратился он к остальным воинам, ожидающим слов своего вождя. На лице Оло'эйктана появилась улыбка, и, взяв свою беременную супругу под руку, он скрылся в ликующей толпе. Жители обступили прибывших, родители принялись обнимать своих сыновей, которые с этого момента обрели заслуженное уважение в клане. После сентиментальных встреч со всеми родными и друзьями, воины начали разбредаться по своим, уже подготовленным для жизни, маруи. - Аонунг! – проходя мимо небольшого скалистого выступа Талан окликнул стоящего там сына вождя, сдерживая ядовитую ухмылку. - Ты вернулся с хорошими вестями, поздравляю. – сложив руки на груди, рифовый коротко бросил в ответ, не шевельнув ни единой мышцей на лице. - Ты не изменился. Все такой же высокомерный взгляд. – воин закатил глаза, - прошло 5 месяцев и только посмотри, - он указал на пару черных рисунков, украшающих его плечо и грудную мышцу справа, - я уже получил две татуировки и уважение в своем клане, а чего за это время добился ты? – он надменно посмотрел на Аонунга. - Ты подмешал в еду одному из участников обряда порошок из запрещенных кореньев. Моя мать несколько часов пыталась снять мучительную боль, от которой мучился тот парень. Ты без разрешения вождя укротил скимвинга, предназначенного для этого Меткайина и занял его место. Только лишь сжульничав, ты прошел обряд раньше меня, но никак не из-за своих внутренних качеств. А самое главное, - он начал переходить на рык, - ты посмел неподобающе говорить о моей сестре. Ты как был жалким лицемерным подлецом, так им и остался. – Аонунг продолжал «тыкать» неопровержимыми фактами, смотря как стоящий перед ним бирюзовый парень багровеет от злости, - И ни одна татуировка не скроет твое истинное лицо. - Ты совсем бесстрашный стал, да? – разгневанный Талан вплотную приблизился к Аонунгу, - не забывай, что перед тобой уже не мальчишка. Не важно как, главное - я прошел обряд и получил свое место в клане, а ты можешь только смотреть мне в спину. Талан был немного ниже будущего Оло'эйктана. Волосы собраны в высокий хвост, достающий до лопаток, а на татуированной груди красовалась подвеска из обработанной кости лютоконя, подаренная жителями племени Кам'тир. - Вне зависимости от того, когда и каким образом ты прошел обряд, сколько татуировок будет на твоем теле, я всегда буду впереди, Талан. - Аонунг сверкнул глазами, - Хоть мой отец и считает нас всех равными, но это тебе не стоит забывать, перед кем ты сейчас стоишь. Не нарывайся на неприятности в первый же день. – он зло шикнул напоследок. Талан зашипел в ответ, размахивая хвостом. - Что здесь происходит? – подошедшая Цирея недовольно взглянула на обоих рифовых. Талан сразу изменился в лице и, натянув свою фальшивую улыбочку, жестом выказал уважение принцессе Меткайина. - Талан не успел вернуться, как вы опять устраиваете разборки. Когда вы уже оба повзрослеете? – ей явно не нравились их постоянные перепалки. Девушка пыталась наладить мирные отношения между всеми жителями деревни, но с этими двумя она ничего не могла поделать, как бы ни старалась. Самое печальное, что она даже не догадывалась, по какой причине такая ненависть вспыхнула между ее братом и Таланом. А причина была довольно банальна – зависть. Талан завидовал происхождению Аонунга. Хоть Тоновари и правда никогда не выделял своих детей среди других, кандидатура будущего вождя уже была предопределена. Поэтому, Талан делал все возможное, чтобы насолить будущему Оло'эйктану. Не смотря на один с ним возраст, он хотел быть всегда на шаг впереди него. Однако, словесные перепалки переросли в большую драку сразу после скандального обряда взросления. Парень имел неосторожность высказать свое мнение по поводу будущего вождя своим друзьям. Но последней каплей для случайно услышавшего разговор Аонунга были грязные слова о Цирее, которую по словам Талана, было достаточно заговорить красивыми словами и взять в жены, чтобы стать членом правящей семьи и попытаться сместить соперника с его законного места. Только из-за своих корыстных помыслов, а не из любви к клану, он делал все возможное, чтобы завоевать расположение Тоновари, у которого потом нужно будет просить позволения на заключение союза с его дочерью. В тот злополучный день на рычание и крики сбежалась половина деревни. Разбитые носы и губы, ссадины и гематомы на бирюзовых телах, рваные укусы на руках – на все это Тоновари смотрел в негодовании, не желая слушать никаких оправданий ни от одного из парней. А через несколько дней, оправившись от побоев, Талан отправился в поход с другими воинами, который продлился целых 5 месяцев. Аонунг закатил глаза и прошел мимо Талана, толкнув его плечом. Дойдя до сестры, он взял ее за руку, настойчиво уводя за собой в сторону деревни. Он так и не рассказал ей про гнусные мысли ненавистного На'ви, в надежде, что во время похода его сожрет акула. А потом прибыли лесные во главе с Торуком Макто, просящие утуру. Появился вечно маячащий перед глазами Ло'ак, добивающийся расположения принцессы Меткайина. Хоть младший местами и раздражал Аонунга, вечно огрызался, заехал ему по лицу в первый день знакомства…Рифовый видел, какими глазами тот смотрел на сестру, а сестра на него. Точно такими же глазами он сам вскоре стал смотреть на старшего Салли. Понимая их чувства, ему пришлось смириться с выбором Циреи и не лезть к влюбленным. Лучше уж надоедливый, но испытывающий искренние чувства к сестре Ло'ак, чем этот наглый и заносчивый Меткайина. Проводив сестру до маруи, Аонунг спрыгнул с подвесного мостика в воду, решив немного охладиться. 5 месяцев спокойствия пролетели слишком быстро. - Эй! – завидев в воде друга, Роццо помахал ему рукой и двинулся в его сторону верхом на илу. Аонунг молча поплыл в его направлении. - Чего такой недовольный с утра? Уже с Таланом успел поцапаться? – парень сочувствующе усмехнулся. Как лучший друг, он был осведомлён всеми подробностями их "общения". - Все что угодно, только не говори про него. Не хочу тратить ни минуты на мысли о его приезде. – Аонунг нахмурился еще больше, - А ты чем тут занимаешься? - Помогаю нашим искать жемчуг. После известия о соглашении с Кам'тир, твой отец тут же поручил начать сбор некоторых ценностей, чтобы потом отправить их лесному клану взамен на лекарственные снадобья. – Роццо показал другу небольшой мешочек с переливающимися жемчужинами. - Я тоже помогу, - Аонунг кивнул головой, - мне надо отвлечься. - он глубоко вдохнул и погрузился под воду. Роццо разорвал тсахейлу с илу и нырнул вслед за другом, который быстро уходил на глубину, теряясь из видимости в толще воды. «Куда ты плывешь?» - Роццо замахал руками, останавливая друга. «Давай за мной» - Аонунг кивнул головой в сторону небольшого каменистого углубления. Доплыв до указанного места, Роццо удивленно осмотрелся. И как он раньше не заметил это «месторождение» жемчуга. Кругом были сотни раковин, хранивших в себе ценные дары моря. Достав ножи, парни начали аккуратно извлекать из морских моллюсков жемчужины разных размеров. Через несколько десятков вскрытых раковин, они начали подниматься на поверхность. - Сколько живу…первый раз вижу это место, - Роццо жадно глотал ртом воздух. - Я его не так давно сам нашел, - Аонунг поднял надбровные дуги, пожимая плечами. - Ладно, поплыли, посмотрим, что тут удалось найти. – Роццо потряс набитым до отказа мешочком жемчужин и развернулся в сторону песчаного берега. Над головами раздался пронзительный крик банши. Парни подняли глаза и увидели пролетающего мимо верхом Нетейама, машущего им рукой. Маска наездника прекрасно подходила его образу, а стройное тело идеально балансировало в воздухе, невольно заставляя задерживать взгляд на притягательном зрелище. Проводив лесного восхищенным взглядом, Аонунг двинулся вслед за другом. Добравшись до берега, они взяли широкий древесный лист и высыпали на него все найденные на дне жемчужины. Тщательно перебирая «улов», парни сформировали несколько небольших жемчужных горок, сортируя каждую по цвету и размеру. — Вот это да! – Роццо устало плюхнулся на песок, - столько красивых жемчужинок я еще не собирал. Эй, куда эти потащил? – он непонимающе посмотрел на друга, который сгребал в свой мешочек небольшую горстку, которую откладывал отдельно. – Самые красивые забрал. Мы что, зря столько провозились на дне? - Не волнуйся, еще соберем. В той яме еще не один десяток раковин остался. – Аонунг прикрепил мешок к поясу и растянулся на песке рядом с другом. - Зачем они тебе? – Роццо повернулся в его сторону. - Секрет. – ответил рифовый, закрывая глаза и расплываясь в улыбке. - Какие мы таинственные. – парень положил руки под голову и тоже закрыл глаза, расслабляясь под палящими лучами. ****** Банши зацепилась за ближайшее дерево и перебралась к крупной ветке, давая своему наезднику спешиться. Нетейам в который раз погладил шею верной подруги и, осторожно спустившись на землю, направился в сторону деревни, погружаясь по пути в свои мысли об Аонунге. В последние дни рифовый наследник прочно поселился в его голове. Впечатление от самого первого дня давно потерялось где-то на дне моря, сменившись приятными воспоминаниями о тайных вечерних прогулках. Нежные объятия, жаркие поцелуи, мимолетные прикосновения – все это заставляло низ живота тяжелеть в ожидании продолжения. Но когда Аонунг начинал переходить грань дозволенного, пытаясь наконец стать ближе, лесной снова закрывался в себе, глуша рвущиеся наружу чувства. Ему было до безумия стыдно, что крепкое тело старшего сына великого Торука Макто начинает плавиться, истекая словно женщина, от прикосновений и феромонов этого рифового На'ви. Хоть тот уже и видел подобие этого состояния еще в первый день, его бездействие можно было списать на непонимание происходящего, ведь с мужчинами на Пандоре такого не бывает. Может они и сходили с ума от феромонов друг друга, но это - совсем другое. Что, если рифовому вдруг станет противно, когда он наконец поймет, что за неведомое Пандоре создание лесной представляет собой на самом деле? Что будет, если он узнает самую сокровенную тайну, которую Нетейам прячет ото всех с момента “пробуждения” ? Поэтому он просто наслаждался этим мимолетным счастьем, изо всех сил скрывая свое истинное нутро и глубоко прятал страх, до боли сжимающий сердце, что скоро Аонунг устанет и начнет искать более "сговорчивого" партнера. Он уже давно не принимал отвары, помогающие маскировать запах, так как понимающей бабушки рядом не было. А обращаться к местной Тсахик он бы ни за что не стал, ведь тогда начнутся допросы по поводу того, зачем мужчине понадобилось подобное варево и тогда, придется рассказать о «причине» его просьбы. Приходилось справляться своими силами. Пусть иногда это было и непросто. Нетейам устало плëлся по островным тропикам, преступая через выступающие из земли корни. Медленно разливающаяся ломота в мышцах наводила его на мысли о сегодняшнем полёте, случившимся впервые за долгое время. Внезапно накатившая слабость в ногах вынудила его опереться на мощный ствол ближайшего дерева, разделяющего морской пляж и густой тропический лес. Он совсем не заметил, как вышел к песчаному берегу у начала деревни. Соленый морской бриз приятно ласкал чувствительные обонятельные рецепторы, напоминая уже полюбившийся ему аромат. Было так тихо, ни души вокруг. Подрагивающие уши улавливали только приятный шум волн на острове. Сегодня было жарче, чем обычно. Спокойствие прервал еле слышимый шорох песка от медленно передвигающихся ног, заставляя уши дернуться в направлении звука. Он резко повернул голову и, увидев подкрадывающегося к нему Аонунга, не смог сдержать смеха. - Ты слишком шумный, чтобы остаться незамеченным, большой парень. – Нетейам подошёл ближе. - Я еще не совсем освоил ваши невесомые передвижения, - Аонунг, притянув его к себе за талию и уткнулся в нагретую лучами Альфа Центавры макушку, - Как лесные это делают? - Мы учимся этому с детства, как и вы дыханию. В нашем лесу полно опасных существ, поэтому чем бесшумней ты передвигаешься, тем больше шансов не стать обедом для танатора, – он поднял голову и улыбаясь смотрел в голубые глаза, - Так что считай, что я тебя съел. - Я не против быть твоей добычей, - рифовый улыбнулся в ответ, смотря как его возлюбленный краснеет, - Сколько времени уже прошло, а ты до сих пор так мило стесняешься. - он усмехнулся, нежно коснувшись кончиком пальца его носа. - Я этим не управляю, - лесной повернул голову в сторону, отводя взгляд и задергал пушистой кисточкой хвоста, почувствовав учащение сердцебиения рифового. - Ты сейчас так сладко пахнешь, - Аонунг прислонился к синему виску и провёл носом, щекоча горячим дыханием вздрагивающее порозовевшее ухо, - Если бы пришел не я, а кто-то другой, и почувствовал бы тебя? Мне начать ревновать к каждому встречному? Нетейам настороженно посмотрел на него. Аонунг не мог ощущать его запах. Не должен был. Не сейчас. Лесной же держал все под контролем. Или он только так думал? Внезапное осознание ситуации, словно кнутом, ударило по нервным клеткам. Поспешно выбравшись из объятий рифового, Нетейам попятился к воде. - Куда ты? Я снова сделал что-то не так? - Аонунг непонимающе смотрел на отдаляющегося лесного. - Нет. Все в порядке…правда. Я просто вспомнил, что мне нужно помочь брату…кое с чем… - Нетейам находу придумывал отговорки, даже не задумываясь, насколько глупо они сейчас звучали и еще больше усиливали напряжение сына Тоновари. Он зашел в море и, набрав побольше воздуха в легкие, скрылся под водой, оставляя растерянного Аонунга одного на берегу. Прохлада спасительно обволакивала тело, горячеющее с каждой минутой, а вода скрыла нарастающий аромат феромонов. Направляясь в сторону их семейного маруи, он встретил мимо проплывающего илу, на котором гораздо быстрее добрался до места назначения. С трудом забравшись на плетеный мостик, он увидел Кири. Проницательной девушке было достаточно одного взгляда на старшего брата, чтобы все понять. - Снова начинается, да? - она с сочувствием посмотрела на Нетейама, вставая с места, - давно уже не было. Парень только кивнул головой, пытаясь ровно стоять на подкашивающихся ногах. Кири взяла его за руку и помогла забраться в небольшой маруи, натянутый между массивными корнями деревьев и располагающийся над их основным жилищем. Под наставлениями Тоновари, Джейк лично возводил эту пристройку для своего сына, чтобы обеспечить ему комфорт и уединение в подобных случаях. К счастью для него, вождь не стал задавать лишних вопросов и просто обучил его азам построения морских маруи.