Этот день определенно начался ужасно. Впринципе, как и предыдущие дни.. Они все одинаковые.
Куромаку чувствует нехарактерную для него грусть, душевную боль, что камнем залегла на сердце, которое едва ли не лопается под напором затяжной печали. Он выходит из полицейского участка, конечно, перед уходом выслушав, что вроде «Ты был великолепен!», «Так держать» и прочее от его коллег, таких же беззаботных, даже спустя пару месяцев этого ужаса. И от начальника конечно же похвалы наслышался, но Мегрэ воспринимал это всё жгучей лестью. Потом еще по дороге вспомнил, что голова не просто болела, а, черт его дери, раскалывалась от похмелья. Да, детектива никто не заставлял, и ни в коем случае не заливал насильно в рот его виски или какую-нибудь водку с крепким пивом, просто мужчина хотел забыться, но видимо перестарался.Спустя несколько дней..
Первый вопрос, который задал себе Куро был вроде «Сколько он вообще пробыл в этом борделе?» Ладно, это не важно..
Смутно вспоминает, что встретил красивую даму, с которой поговорил по душам и даже позорно расплакался ей в плечо, рассказывая о своей несправедливой жизни. А она лишь поддержала Куромаку, понимающе поддакивая и нежно поглаживая по пепельной макушке. Потом и вовсе уложила пьяного беднягу спать, скрывшись во тьме ночи..
Куромаку так и не узнал её имени, но потом..
«Романа.» Так она назвалась при следующей встрече, но уже в баре. Эта «опасная тигрица» имеет связи с мафией и при себе всегда холодное оружие вроде обычного ножа и в кобуре под блестящим платьем пистолет, чем могла бы вполне легко оборвать всю нить жизненного пути Куромаку, находящегося уже третий день под алкоголем, тогда, в прошлую тёмную ночь..
Нет. Это полнейшая чепуха. Пьяные выдумки.
Но всё таки факт того, что она работает на «семью» пугает детектива..
На следующий день Мегрэ очутился каким-то образом у себя дома, а рядом, на прикроватной тумбочке сидит напуганный Данте, какого прежде Куро не видел в последние разы: усталый, который держит стакан воды и таблетку. Ради Куромаку он выехал, покидая рабочее место. Поодаль от него Николь, а с ней Альберт, которого детектив видит вообще в первый раз. Позже за чашкой горячего чая с печеньем все выяснилось: Альберт Беверли – новый сосед детектива, что заехал ещё прошлым вечером и прибежал на поднявшуюся шумиху средь бела дня.— «Беверли.. У нас был один знакомый с похожей фамилией. Наверное однофамильцы.»
А Альберт начинает рассказывать: — Дверь была открыта, только из щелки выбирался свет... — «подозрительно» сначало думает, но потом быстро заходит, слыша краем уха чужие шаги. Уже внутрь зайдя, видит: на полу в зале в бессознательном состоянии лежит служащий закону молодой парень, судя по его документам и удостоверении личности, нет, даже тридцатилетний мужчина, и Альберт Беверли чуть не упал в обморок, видя мертвецки белую кожу и раны, что скорее всего привиделись голубоволосому парнишке, но доктор Алигьери вовремя пришёл и все объяснил, а то пришлось бы ещё одного человека хоронить из-за слабого сердца.. — Арх, говорите я уже дня три пью? — Куромаку прикасается к своему лбу, дабы проверить наличие температуры. — Не знаем. — отвечает Николь, смотря на бледного коллегу, — Я понимаю, что нужно хорошо отдыхать, но не такой же степени, — она чует, как пахнет перегаром, — что даже забывать начинаешь простые вещи, такие как дни недели и просто твоя безопасность. Не оставляй дверь открытой, а то зайдет какой-нибудь тип, не дай Бог, вооружённый.. Настенные часы показывают восемь утра. А Куро, будто, в темп движению секундной стрелки моргает.— «Наверное, не стоило терять свою силу воли перед бутылкой красного вина из сорта винограда Шардоне..но перед таким соблазном было не возможно устоять..»
— Ладно, — Данте погладил плечо детектива, скрытое за коричневой рубашкой, — Сегодня у нас тяжелый день – окончательные похороны Джо Ньюмана, — Куромаку вопросительно посмотрел на судмедэксперта, — то есть, — тут Данте Алигьери резко перевёл свой взгляд на сержанта, дабы намекая, чтобы Николь продолжила. Сначала Джонсон замялась, ведь не знала, как правдивее сказать и понятнее объяснить, но потом тихо заговорила, чтобы не напугать Альберта: — Чиновник умер не от рук убийцы и властей, что по нашим догадкам хотели избавиться от него изначально так, чтобы мы подумали иначе и свалили всё на непричастных людей к этому. — женщина оглядела полное недопонимания и простого ошеломления глаза коллеги, — Пока ты отдыхал и праздновал выигранный суд, я и в том числе некоторые другие сотрудники, даже курсант Курон смог поучаствовать, вычислили, что Ньюман был заказом сидящего на данный момент обычного гражданина для мафии, судя по нашим алиби, именуемой как семья «Моретти». Тебе это знакомо?— «Моретти? Я вообще без понятия кто они такие..»
Куромаку не мог выговорить ни слова. Потупив свою голову, смотрел в стену, иногда даже переводя взгляд на шокированного Альберта, которому по сути вообще не надо было это слышать, нервного Данте, кажется ещё со вчерашнего дня, и спокойной Николь Джонсон. — То есть.. Ещё одни мои догадки были верны, и нам не придется искать настоящего убийцу, — в глазах Мегрэ промелькнула искра надежды, — только вот одно но..— «Что нам делать дальше.»
— Заказчик сидит за употребление— «Правда.. Все так запутано..– мужчина задумался, — А замешан ли в этом Вару Фальконе и тот самый.. загадочный мужчина.?»
Попрощавшись, все навещающие вышли из квартиры детектива, напоминая напоследок закрыться. Но Куро будто камнем кто-то по голове ударил, и он моментально отключился, погружаясь в сон.....
*** месяцев спустя.
10.04.1962
Похороны Джо Ньюмана.
Покойся с миром.
Куромаку — один из присутствующих гостей на таком мрачном мероприятии. Конечно, он не сам приехал за город на могильные земли, по дороге ещё к тому же встретив Данте и других работников похоронного бюро. Однако детективу польстило приглашение от самой жены Джо — Маргарет Ньюман, и, несмотря на много дел и кипящую работу, в которой Куромаку будто плавился и медленно варился, Николь все же вытащила своего напарника из душного кабинета под предлогом «надо подышать свежим воздухом», «там будет жена чиновника, которая пригласила тебя!». Да, Николь правда как собака – она так и бежит первым делом на улицу, видя какого-нибудь преступника. Хотя это дела обычных участковых и других полицейских, вышедших на дежурство, но ладно. Все прошло грустно. Так еще и дождь ливнем рванул в день тёплой погоды, что в апреле бывает часто, и не сильное, немного притускленное солнышко закрыли пористые облака — запахло сыростью.После похорон, Куромаку первым делом отправился в участок, дабы до конца разобраться во всем. Безжизненное тело похоронили, а само дело о Ньюмане – нет, оно ещё не закрыто, а преступники не наказаны. У Данте ещё пылится тело Габриэля Скотт, над которым следователи взялись так ещё после Рождественских праздников и до сих пор ломают свои головы. Никто не говорил, что будет легко.
К вечеру детектив взял какую-то папку и, положив её к себе в портфель, ушёл домой.
Тихая, мирная квартирка встречает хозяина запахом чего-то тухлого или чего-то приблизительного этой вони. Мегрэ сначала подумал, что это «снова тело мертвого у меня в комнате?», и, вытащив свой револьвер, шел тихо по неширокому коридору, так надеясь увидеть то, что было четко прописано в его придуманном сюжете нового дела, пока он украдкой приближался к двери. Но открыв тихонько дверь в спальню, Куромаку был, честно говоря, удивлен: пусто. Ни следа.— «Что за шутки? Черт.. Розетка что-ли сгорела..»
Оставшиеся часы мужчина провёл за документами, прочтением английской классики и детективных романов. Куромаку внутренне ворчит том, как романтизируют работу криминалиста просто в одной тоненькой, несчастной книжонке, которую, конечно, он нашел где-то на одной из пыльных полочек над кроватью. Восковая свеча служит почти единственным источником освещения в тёмной комнате, ведь Куромаку зашторил свое окно, – в связи с последними новостями о потасовках на районах местных алкашей или просто обычных людей, пьющих из-за, наверное, приближающихся праздников, которые на пьяный разум творят всякую дичь, и вообще из-за всех криминальных деятелей этого тёмного городка, которого раньше звали туристы «американской мечтой», но сейчас уже не являлась таковой. Нет. Не все так ужасно.. Просто лучше в ночное время закрывать свои окна и спать с оружием, зная, что где-то уже «красят» стены.— «Завтра будет тяжёлый день. Нужно хорошенько выспаться перед работой и набрать сил для погони за преступниками.» — детектив мысленно посмеялся со своего же голоса в голове и, ложась на мягкую кровать, снова засыпает, будто не спал целые двое суток или больше..
...
В нос ударил металлический запах, что кружит больную голову. Мужчина медленно раскрыл свои глаза и, устало разминая веки, наконец моргает. Он будто вяз в красном, непонятном болоте, но на деле всего-лишь укутанный в алых сводах крови покрывала. Лучше бы и дальше продолжил спал, смыкая приятно очи. Разум накрыла неминуемая паника и тревожность, замеченная в его полных безумия серо-голубых глазах. Пелена страха накрыла и не дает спокойно вздохнуть, заставляя чувствовать себя беспомощным.— «Где я? Почему я не могу говорить? И вообще пошевелиться.?»
Сколько бы детектив не старался сдвинуться хоть на миллиметр куда нибудь, лишь бы не чувствовать неприятное ощущение колющих шипов под спиной, все было впустую.Чёрные розы.
Если бы Куромаку смог увидеть свое лицо, то ужаснулся бы — он плачет настоящей кровью и сильнее сходит с ума, когда она кривой дорожкой доходит до пунцовых губ, проникая в полу открытый рот. У детектива кружится голова.Кровь, которая длинными ручьями течёт по телу. Теплая кровь, от которой появляется чувство тошноты и страха, накатывающегося адреналина. Сердце, громко стучится и, кажется, будто оно сейчас выпрыгнет из под рёбер, вырываясь наружу. Мегрэ прежде не чувствовал себя так ужасно.
Вдруг в туманной чёрной мгле появляется тёмный силуэт со светящимися желтыми глазами, будто яркий огонек свечки горит. Он подходит, с каждым шагом вселяя в Куромаку больше страха. Не уж-то это он..— Здравствуй, мой дорогой детектив. Как вижу: ты очень напряжен сложившейся ситуацией..
Незнакомец легко подлетел к лежащему, будто он оборотень, который преодолевает расстояние своими мощными лапами и ошеломительными прыжками. Своим горячим дыханием греет лицо, а заливающиеся алым зрачки каждый раз зло устремляются на мужчину, будто прожигая дыры на лице. Послышался в кромешной тьме скрежет. Пик берёт в свою руку, надетую в чёрную кожаную перчатку, сверкающий кухонный нож и проводит им по вскинутому подбородку Куромаку.— Я догадывался, что ты ждал меня все эти тёмные нóчи.
Ты жаждешь боли, от которой вены бы взрывались, а глаза разбегались.
Не бойся меня.
Доверься мне..
— Хочешь, мы выпьем крепкого вина под светом неброских свечей?
Хаха...
Куромаку часто моргает, осознав, что это ужасное видение — не паралич. Чёрные розы прильнули к горячему телу, а россыпи лепестков раскинулись на алом покрывале. Его запястья в царапинах теперь сжимают чужие грубые руки.— И я приду, когда только вздумается мне.
Хочешь не верь, но мы снова встретимся здесь.
Почти наяву.
— Ведь я — Властелин минувших дней твоих,
кошмаров и ужасов кровавых..
Слышится щелчок и ночная тень вдруг уходит, но глаза обливаются кровью, не давая их вовсе открыть. Проходит пять, шесть, семь минут, и детектив просыпается окончательно, роняя свою соленую слезу.— «Что это было.?!»
Продолжение следует...