Второй шанс на любовь

Чонгук надевает на Юбина джинсовый комбинезон и любуется собственным ребёнком, даже не пытаясь скрыть широкую улыбку. Юбин очаровательный омега: с мягкими волнистыми волосами и пронзительными зелёными глазами, как у его отца. Маленький омега подбегает к зеркалу и начинает кривляться перед ним, строя смешные рожицы и улыбаясь. Ему тоже нравится наряд. В противном случае всегда начинается моментальная истерика, которая закончится только в тот момент, когда ненавистная одежда будет снята. В этот раз обошлось. Сегодня вообще на удивление спокойный день. Даже позавтракать у них удалось без капризов. И раз такое чудо, Чонгук решил сегодня тоже поддержать собственного сына: не только же ему быть всегда красивым. Достаёт из шкафа не свой любимый чёрный спортивный костюм, а льняную рубашку и синие узкие джинсы, подчеркивающие тренированные бедра. Да, это далеко не самая практичная одежда, тем более для больницы, а тем более с ребёнком, но, если душа требует, значит так надо. Кажется, будто даже сам Юбин застыл в изумлении, смотря на собственного папу, который к тому же решил слегка выделить глаза и вдеть несколько сережек в уши. — Ну, как я тебе? — тоже крутится перед зеркалом и улыбается сыну. Юбин влюблёнными глазами смотрит на папу и восторженно хлопает в ладоши. — Так нравится? Что, мне теперь для тебя наряжаться надо? — берет омегу на руки и потирается носом о его носик, — Ладно, пойдем, а то если мы опоздаем на приём к дяде Чимину, то мне крышка. Чонгук кривит смешную рожицу, берет с тумбочки ключи и, под заливистый детский смех, они выходят из дома. Вызывают такси и уже через несколько минут они едут по узеньким, извилистым улочкам. Пожилой таксист соблюдает все правила, понимая, какой ценный груз везёт. Несколько раз попытавшись заговорить с ребёнком, мужчина лишь столкнулся с детским затылком и снисходительной улыбкой его папы. Машина останавливается около большой и современной больницы. Им повезло, что несколько лет назад правительство озаботилось постройкой современных медицинских центров в небольших городах. Теперь здесь оказывается лечение едва ли не на уровне столицы. Чонгук поправляет воротник на кофточке Юбина, берет сына за руку и вместе проходят внутрь. На стойке регистрации встречает приятный молодой омега, который сразу провожает к доктору Паку. Юбин, словно самолёт, врывается в знакомый кабинет и с разбегу запрыгивает на колени к дяде, который с важным видом сидит в медицинском халате и в очках в своём любимом кожаном кресле. — Что это за любимый персик ко мне пришёл? — крепко обнимает ребёнка и вдыхает сладкий запах с макушки, — А ты с кем, Юбин? Что это за незнакомый мне мужчина? Чимин во все глаза смотрит на Чонгука, специально делая как можно более глупое лицо. Чонгук не выдерживает и начинает смеяться, плотно закрывая за собой дверь. — Ну, Юбин, с кем ты пришёл? — Чонгук садится напротив доктора Пака и обращается к сыну, с каждым днем все больше надеясь услышать заветные слова. Но Юбин лишь мило улыбается и тянется к папе. Молча. Чонгук в очередной раз вздыхает. — Да ладно тебе! — Чимин сразу понимают причину тяжёлого вздоха, — Еще так заговорит, что молиться о тишине будешь. Может у него отец тоже был молчуном. — Ага, конечно… — О, так значит, не был? — Прекрати! — Чонгук улыбается, прекрасно зная интерес друга к личности отца ребёнка. Каждый раз пытается выведать хоть какие-то крупицы информации. — Ладно, очередная попытка провалилась! — наигранно вздыхает, — А ты чего это правда сегодня такой нарядный? Влюбился? Признавайся! Что, таинственный Ви таки покорил твоё сердечко? — Ну что за глупости, Чимин? Да, мне нравится с ним общаться. Он крайне интересный человек, внимательный альфа. Но о какой влюблённости может идти речь, если я не знаю ни его имени, ни лица, да вообще ничего. Чонгук толкает пальцем магнитный маятник на столе, внимательно наблюдая за стальными шариками. Ему правда нравится Ви, они общаются уже неделю практически без остановки, но количество тайн и секретов сильно настораживает. Скорее всего, альфа не тот человек, с которым можно рассчитывать на серьёзные отношения, но нужны ли они сейчас самому Чонгуку, он не знает. Всё ещё страшно. Только недавно удалось подлатать собственное сердце и научиться жить с этими шрамами. Подобной встряски ему больше не надо. Поэтому и продолжает ненавязчивое общение с просто интересным человеком без лица и имени. Пока его это абсолютно устраивает. — Ладно, недотрога, давай на кресло. Чимин пересаживает ребёнка на соседнее кресло, вручает специально подготовленные для него игрушки и проходит за ширму. Они познакомились почти три года назад, в самый сложный для Чонгука период, когда он только вернулся из Сеула. Здоровье омеги сильно пошатнулось, беременность не протекала легко, а постоянный стресс совершенно не способствовал выздоровлению. Тогда Чонгук и попал к Чимину, как одному из лучших гинекологов. С тех пор и началось их общение, которое со временем переросло в крепкую дружбу. Чонгук и представить свою жизнь сейчас не может без Чимина, да и если бы не он, кто вообще знает, что могло произойти. Чимин снимает перчатки и отходит от своего пациента, закончив осмотр. Хмурится. — Все, одевайся. Эта разительная разница между доктором Пак Чимином и просто Чимином, который в любой момент может завалиться к ним домой с бутылкой игристого и сладостями, предложив смотреть какой-нибудь новый мультфильм. — Все настолько плохо? — Чонгук по голосу сразу понимает, что да, плохо, но с надеждой спрашивает. — Был бы ты пятидесятилетним омегой, то все вообще было бы заебись, но тебе двадцать пять, Чонгук! А твой гормональный фон просто сказал «пока». Ты пьёшь таблетки, которые я тебе выписал? — Меня от них тошнит… — Мы поменяли уже несколько лекарств, но твой организм в упор отказывается их усваивать. — И что мне делать? — Чонгук, есть единственный вариант, но тебе он тоже не подходит, как ты говоришь. Это влюбиться и ебаться на каждой поверхности! Часто, много и горячо! — Прекрати, Чимин… Ты же понимаешь, что я не могу поймать первого попавшегося альфу и запрыгнуть ему на член? — шипит Чонгук, чтобы ребёнок не дай бог не услышал их разговор. — Но я тебе тоже говорю, что либо мы пробуем очередные таблетки, а я сильно сомневаюсь, что они тебе подойдут, либо ты озадачиваешься поиском мужика. Разведи этого Ви на секс по телефону, я не знаю! Всяко лучше, чем ничего! У тебя ещё не было течки с рождения Юбина, а прошло более двух лет. Все твои анализы показывают критический уровень гормонов, которые если не поднять, то через несколько лет смело можешь распрощаться со своей репродуктивной системой. — У меня уже есть Юбин, зачем мне ещё дети? Ничего страшного, — скрещивает руки на груди. — Это ты сейчас так говоришь, Чонгук, — уже спокойнее отвечает Пак, в глазах которого плещется грусть и волнение за друга, — Не ставь на себе крест. Ты ещё обязательно встретишь своего человека, а возможно и станешь папой во второй раз. — Был у меня уже «свой человек», хватит. Теперь только я и Юбин. — Не привязывай так сына к себе. Он вырастет и уйдёт от тебя, создавая свою семью. А ты останешься один, потерявший свой смысл жизни. Если вообще уйдёт… Какая модель семьи у него будет, как он сможет построить отношения, если ему не на кого равняться? Дедушки его далеко, а мы с тобой явно не образцы успешных ролевых моделей семьи. Подумай ещё о Юбине, Чонгук. Ему тоже нужен отец, который будет залюбливать, зацеловывать, а потом и отгонять надоедливых альф в пубертате. По щеке Чонгука снова катится слеза. Снова это происходит. Ну не мог пройти день так чудесно, как он начинался. Чимин озвучил все его страхи, начать борьбу с которыми безумно тяжело. — Иди ко мне! Чимин притягивает друга к себе и нежно гладит по спине и волосам. — Посмотри на себя, какой ты красивый, умный, интересный. А ещё я верю, что ты не раскрылся полностью. Позволь себе любить и быть любимым. Чонгук отстраняется и вытирает слезы, подходит к зеркалу и слегка поправляет размазанные глаза. Чимин же идет развлекать Юбина, чтобы маленький омега не разгромил кабинет, в то время как Чонгук садится на кушетку и достаёт телефон из заднего кармана джинс. Одно новое входящие сообщение: 10: 36 «V» Доброе утро, Чонгук. Как настроение? 10: 55 «Чонгук» Доброе утро. Настроение…честно? Бывало и лучше. Как у тебя дела? 10: 55 «V» Что-то случилось? 10: 56 «Чонгук» Да небольшие проблемы со здоровьем: ничего страшного, но настроение немного испортилось. 10: 56 «V» Я знаю лучших врачей в Сеуле, давай попрошу их о приёме? Чонгук в изумлении поднимает одну бровь, а улыбка сама появляется на лице. Такое внимание приятно, ничего не скажешь. Это подкупает. 10: 57 «Чонгук» Не стоит, правда. Но мне очень приятна такая забота и внимание. Спасибо! 10: 57 «V» Точно? А то если что потребуется тебе или Юбину, сразу пиши. Сделаю все возможное, что в моих силах. А насчёт настроения…у вас есть какое нибудь кафе неподалёку? Стресс надо заесть, я считаю) Чонгук несколько раз перечитывает первые строки: такое вообще возможно, чтобы толком незнакомый альфа был настолько чутким? Хотя, говорить это одно, совершенно другое — делать. Но даже слышать такие слова — уже приятно. Да и совет про кафе тоже очень даже кстати. 10: 58 «Чонгук» Ничего не нужно, спасибо! А про кафе я, пожалуй, соглашусь. На пляже есть очень красивое кафе «Бриз», оттуда открывается самый красивый вид на море. Такого ты в своей жизни ещё не видел:) 11:00 «V» *Записал в список самых важных дел: посетить кафе «Бриз» Хорошо вам провести время! Чонгук отправляет в ответ подмигивающий смайлик и убирает телефон. К чему бы ни привело это общение, пока оно доставляет удовольствие, Чонгук будет его продолжать. Ведь всегда можно сказать «прощай», если общение станет в тягость, ведь их с этим Ви не связывает ровным счётом ничего. *** В кафе потрясающе пахнет различными специями и уже приготовленными блюдами. Чонгук вместе с Юбином садятся за самый дальний столик рядом с окном. Юбин в восторге: рассматривает картинки в меню, припрыгивая на мягком диванчике. — О, ты сам хочешь выбрать? — умиляется ребёнку, — Давай тогда с этой странички. Открывает страницу с детским меню, предоставляя Юбину выбор. Может хоть так он спокойно поест. Маленький омега тычет пальчиком на блюдо в форме ёжика и смешно фыркает носиком, изображая это животное. В такие моменты Чонгук забывает о всех своих проблемах, усталости, ссорах, приходя в полнейший восторг и нескончаемую радость, что у него есть такое маленькое чудо. Спасибо Тэхёну, что оставил после себя нечто совершенно прекрасное. Чонгук поправляет завиток на челке маленького омежки и боковым зрением замечает человека, который движется прямо к ним. С большим букетом цветов. — Чон Чонгук? Чонгук неуверенно кивает, во все глаза смотря на мужчину. Неужели…? — Доставка. Просили вручить прямо в руки. Распишитесь, пожалуйста. Чонгук с облегчением выдыхает: он не готов сейчас лицом к лицу встречаться со своим новым знакомым. А он уверен, что букет именно от него. Омега быстро ставит подпись в протянутом документе и благодарит курьера, забирая у него цветы. Юбин тоже заинтересовался, смешно выглядывая из-за спины папы. Чонгук аккуратно кладет цветы на стол, вытаскивает из них записку с напечатанными строками: «Надеюсь, это сможет еще немного поднять тебе настроение! Не переживай, все обязательно будет хорошо! V.» По телу разливается тепло. У него уже давно все в порядке с настроением, но подобный жест не может не радовать ещё больше. Сердце само ускоряет свой ритм. Раньше, когда они жили вместе с Тэхёном, альфа часто дарил цветы по поводу и без. Теперь, похоже, ситуация повторяется. Чонгук достает телефон и открывает фронтальную камеру: делает фото улыбающегося себя с букетом и отправляет Ви. *** — Тебе лимон дать? — Юнги, скрестив руки, смотрит на друга, который сидит, уткнувшись в телефон с дурацкой улыбкой на лице. — А? Лимон? Зачем? — Айщ! — машет рукой менеджер, — Что там такое интересное показывают хоть? Покажи и мне! Тэхён поворачивает телефон к альфе и показывает фотографию омеги с букетом цветов. — И из-за этого такая реакция? — Что значит «из-за этого»? — хмурится Тэхён. — Ну, обычный омега, каких миллионы. А ты растаял, словно масло на солнце. — А ты думал, мне нужен «необычный» омега? С тремя руками или двумя головами? Юнги издаёт смешок и ближе присматривается к фотографии. — Ну ладно, о вкусах не спорят. Так и что, насколько наш Ким Тэхён пропал? Этот омега, кстати, в курсе, кто ты? Скажи что нет, пожалуйста! — Нет, не в курсе. И пока не узнает — хмурится Тэхён, — он при первой нашей переписке заявил, что надеется, что я не один из этих айдолов. — Прям так и сказал? — Прям так. Поэтому до моего приезда я буду стараться скрыть эту свою сторону жизни, чтобы он получше узнал меня. А уж потом пусть сам решит. — Погоди! — тормозит друга, — Какого приезда? Почему я вообще не в курсе, что ты куда-то собрался? — У меня же отпуск после тура, я хотел бы на пару дней улететь. Разве я не могу? — опасно сужает глаза. Атмосфера в гримерке накаляется. Между ними такое не впервой, но каждый раз становится опасно. — О, да ты можешь вообще делать все, что тебе вздумается! Только не забывай, что за каждым твоим шагом следят папарацци, а особо буйные фанаты готовы облить кислотой любого, на кого ты смеешь посмотреть дольше, чем пять секунд! Вперёд! Нахер заботиться о безопасности! Нахер посвящать меня в свои ахуенные планы! — Юнги, блять! Я как будто завтра куда-то вылетаю! Я просто сказал, что хочу! До этого ещё как минимум несколько недель! И я все прекрасно понимаю! А раз ты такой ахуенный менеджер, то подсуетись, пожалуйста, чтобы моя жопа и жопа моего омеги были прикрыты со всех сторон! Альфы тяжело дышат, смотря друг на друга. Не произносят ни слова. В гримерку стучатся. — До выхода на сцену пятнадцать минут! Тэхён чертыхается и натягивает ненавистный блестящий пиджак. Слишком ярко, слишком вычурно, да просто «слишком». — Хорошо, я что-нибудь придумаю, — внезапно подает голос менеджер, — мне нужны будут точные адреса и маршрут твоих передвижений. На это я могу рассчитывать? — Конечно можешь, Юнги, — волна гнева сошла, — Прости, что вспылил. Просто я правда не знаю, как мне лучше поступить. Чонгук мне интересен, я хочу продолжить общение с ним. — Ладно, герой-любовник, придумаем что-нибудь! А пока выкинь все из головы и выполни свою работу на все сто! Юнги хлопает друга по плечу и оставляет его одного: знает, что последние минуты перед началом концерта Тэхёну нужно побыть одному. Тэхён закрывает глаза и пытается сконцентрироваться на предстоящем выступлении, как внезапно в голове проносится первое и пока единственное воспоминание из прошлой жизни: Мягкое закатное солнце садится за бесконечность темного моря, окрашивая его в яркие цвета. Тёплый песок окутывает ступни, а нежный морской ветер играет в волосах под громогласный крик чаек. Тэхён оглядывается по сторонам, и взгляд падает на новое кафе, где рабочие только монтируют переливающуюся вывеску, с довольно предсказуемым названием «Бриз». Альфа усмехается собственным мыслям, как внезапно его глаза накрывают нежные ладони, а до слуха доносится игривое: — Угадай, кто? Тэхён глубоко вдыхает запах цветов апельсина и шёпотом произносит, отрывая ладони от лица и зацеловывая каждый пальчик: — Моё солнце, вот кто. Я соскучился. И в момент, когда Тэхён разворачивается в руках омеги, воспоминание обрывается. Тэхён сидит, будто пригвожденный к креслу, а по виску стекают капельки пота. Сердце едва не пробивает грудную клетку. Тэхён дрожащей рукой достаёт телефон и вбивает в поисковике название кафе, чтобы убедиться в подлинности воспоминания. Через секунду высвечиваются разные картинки, и на одной из них Тэхён видит именно этот пейзаж и именно эту вывеску. Смотрит на дату открытия — буквально за пару месяцев до аварии. Толпа мурашек пробегает по спине. Неужели, спустя почти три года, когда надежды на восстановление памяти уже и не было, появилась хоть какая-то зацепка? Но, что гораздо важнее — кем был тот омега, любовь к которому заставила забиться сердце чаще даже сквозь воспоминание…