Собирая осколки

             - Так что, я думаю, всё прошло неплохо, - сказал Вэй Усянь после того, как они пробыли в воздухе несколько минут.       - Мм, - согласился Лань Ванцзи.       - И как много вы успели расследовать?       - Только «Песнь ясности» и смерть Цзинь Цзысюаня. Глава Не достаточно умён, чтобы самостоятельно понять, что Цзинь Гуанъяо убил своего отца – как и мы с шицзе, он, возможно, подозревал об этом в то время, но решил оставить ситуацию в покое из-за того, как ужасно Цзинь Гуаншань с ним обращался.       - Думаю, этого достаточно, - заметил Вэй Усянь.       Лань Ванцзи замолчал на долгую минуту.       - Почему ты злишься на меня? - спросил Вэй Усянь.       Он почти ожидал, что возлюбленный не ответит, но через несколько мгновений тот пробормотал:       - Почему ты предложил понести наказание? Всё ещё есть люди, которые сильно возмущены тем, что ты сделал. Они будут настаивать на твоей казни.       - Это их право. - Вэй Усянь дёрнул плечом. - Если я убил людей, о которых они заботились, они имеют право требовать этого.       - Но что тогда? Что произойдёт, если мы с твоей сестрой защитим тебя? Посмотри, в какую позицию ты ставишь шицзе. Даже если сюнчжан поддержит её, многие главы Орденов будут рассержены. Ты не можешь ожидать, что она просто бросит тебя – или меня, если уж на то пошло. Ты знаешь это. Так почему же ты предложил такое?       - Потому что я должен был! Глава Не или кто-либо другой не позволил бы мне уйти по-другому. То, что я сделал в Безночном городе… От этого никуда не деться, как и сказал глава Не. Да, я горевал. Да, мне было больно. И я, чёрт возьми, был не в своем уме. Но ничто из этого не оправдывает того, что я сделал.       - На тебя напали, и ты защищался! - отрезал Лань Ванцзи.       Вэй Усянь некоторое время ничего не говорил, а потом негромко произнёс:       - Я верю, что ты и шицзе сделаете правильный выбор.       - Похоже, ты думаешь, что мы должны бросить тебя на растерзание волкам, - проговорил Лань Ванцзи, его голос по-прежнему был напряжён от гнева.       Вэй Усянь вздохнул.       - Нет, я не ожидаю, что кто-то из вас сделает это, даже если бы вам и следовало. Я просто думаю, что если вы двое будете достаточно упрямы и, учитывая смягчающие факторы, они согласятся, что быть мёртвым в течение трёх лет и потерять своё золотое ядро - это достаточное наказание.       Лань Ванцзи молчал ещё минуту.       - А если они поймут, что ты потерял своё золотое ядро много лет назад? Что тогда?       Вэй Усянь был настолько поражён, что едва не разжал руки вокруг талии Лань Ванцзи:       - Ты… как ты… - Он усилием воли восстановил самообладание и изменил свой вопрос: - Что ты имеешь в виду?       - Ты потерял его во время кампании «Выстрел в Солнце», не так ли? В Курганах или прямо перед этим. Вот почему ты больше никогда не пользовался Суйбянем. - Лань Ванцзи на секунду замолчал, пока Вэй Усянь боролся со скручиванием в кишках. - Я не знаю как. И я не понимаю, почему ты просто не сказал нам. Но если кто-то другой соберёт кусочки воедино, это может вызвать проблемы.       - Тогда будем надеяться, что у них не получится, - пробормотал Вэй Усянь, очень надеясь, что так и будет.       - Мн, - только и произнёс Лань Ванцзи, и оба заклинателя задумались.       Спустя долгое время Вэй Усянь положил голову на плечо возлюбленного, а его руки крепче обняли его за талию.       - Это больше не имеет значения, - сказал он мягко. – Как я потерял его.       - Тебе не обязательно мне говорить, - заверил его Лань Ванцзи. - Но если ты это сделаешь, я выслушаю.       Вэй Усянь слабо улыбнулся:       - Спасибо, Лань Чжань.       Оставшуюся часть пути они проделали молча. Лань Ванцзи явно был поглощён беспокойством о своём брате и своим желанием поскорее добраться до него. Когда они достигли Башни Кои, было уже довольно поздно, но едва они успели подняться по ступенькам, как кто-то выбежал им навстречу. Это был Не Хуайсан. Увидев Вэй Усяня, он насторожился и сразу же затараторил:       - Хорошо, я явно пропустил кое-что с тех пор, как последний раз разговаривал с вами. Приятно видеть тебя снова, Вэй-сюн. Пойдёмте со мной. Вы оба.       - Мой брат… - начал Лань Ванцзи.       - Его здесь нет. Быстрее, пока кто-нибудь тебя не увидел. Честно говоря, привести сюда Старейшину Илина, Лань-сюн…       - Всё равно все уже видели меня на Курганах. - Вэй Усянь отмахнулся, но не стал протестовать, когда Не Хуайсан потащил их обратно в город. Через чёрный ход они вошли в одну из гостиниц и поднялись в довольно уютную комнату.       - Что происходит? - потребовал объяснений Лань Ванцзи.       - Сегодня утром кто-то пытался убить Цзинь Гуанъяо, - ответил Не Хуайсан. - Может быть, это был кто-то, кому он заплатил, чтобы тот его ранил, я не знаю. Но травма была серьёзной. Брат Сичэнь прибыл сюда поздним утром и провёл большую часть дня, исцеляя его. Я старался оставаться поблизости, потому что знал, что он здесь, чтобы противостоять Цзинь Гуанъяо, и я не был уверен, что произойдёт, когда он это сделает. Но потом Цинь Су принесла им чаю, после чего они оба вскоре ушли.       Лань Ванцзи тихо выругался.       - И мы понятия не имеем, куда они направились?       - Возможно, но я не уверен. В прошлом году в Юньмэне сгорел бордель, а я знал, что Цзинь Гуанъяо вырос в борделе в Юньмэне, поэтому я задал несколько вопросов и узнал, что это тот самый бордель. Затем, несколько месяцев назад, я обшарил его вещи и обнаружил, что он купил право собственности на эту землю.       - Думаешь, он отправился туда, чтобы спрятаться? - поинтересовался Вэй Усянь, мысленно застонав от мысли, что они проделали весь этот путь до Ланьлина, когда Юньмэн был так близко.       - Пока нет. Он ещё ничего там не построил. У него просто не было времени. Но мне кажется, я знаю, почему он купил эту землю. Он как-то говорил о строительстве храма в честь своей матери. Он планировал перенести туда её останки. Знаешь, она умерла, когда ему было двенадцать, и он так сильно её любил, хотя и не говорил об этом. Когда она умерла, она всё ещё была проституткой, поэтому похоронили её очень небрежно. Я думаю, он решил сбежать и отправился за ней.       - И мы понятия не имеем, где она была похоронена, - пробормотал Вэй Усянь.       - Нет, мы не знаем, но Сиси знает…       - Кто такая Сиси? - спросил Вэй Усянь, но тут же отмахнулся. – Неважно. Ты сможешь объяснить позже.       - Она сказала мне, куда идти. Это в Юньмэне.       - Кто бы сомневался, - проворчал Вэй Усянь и с тревогой посмотрел на Лань Ванцзи: - Сегодня ты уже израсходовал много духовной силы. Мы не сможем полететь на мече.       - Они и сами будут путешествовать обычным образом, - сообщил Не Хуайсан. - Я уверен, что Цзинь Гуанъяо запечатал духовную энергию брата Сичэня, а у него самого нет достаточно сил, чтобы взять его с собой на Хэньшэн, даже если бы он не беспокоился о том, будет ли брат Сичэнь послушным заложником.       - Тогда у нас есть возможность добраться туда вовремя, - подытожил Лань Ванцзи. - В таком месте могилы могут быть нечётко обозначены. Ему потребуется время, чтобы найти мать, а затем выкопать её останки. Не-сюн, когда они ушли?       - Около двух часов назад.       Вэй Усянь кивнул:       - Мы справимся.       - Я уже приготовил лодку, - заявил Не Хуайсан. - Я просто ждал тебя, Лань-сюн. Так что пойдёмте.              * * *       Лань Сичэнь провёл большую часть пути до Юньмэна, сидя в оцепеневшем молчании. Цзинь Гуанъяо не смотрел на среднего названного брата, хотя, время от времени, подходил к нему, чтобы повторно запечатать духовную силу, что Лань Сичэнь позволял без споров. На лодке было ещё полдюжины учеников Цзинь, большинство из которых были заняты поддержанием талисманов, чтобы ускорить движение судна. Лань Сичэнь был за это благодарен: путешествие было достаточно неловким и без того, чтобы оно длилось обычные три дня.       Когда наступила ночь, Лань Сичэнь заснул, потому что полагал, что так будет лучше, да и дневной переход его утомил. Когда взошло солнце, один из учеников принёс ему чай и лёгкий завтрак, и он всё безропотно съел. Цзинь Гуанъяо снова запечатал его духовную силу, и Лань Сичэнь ничего не сказал.       Однако спустя день он, наконец, собрался с силами и спросил:       - Куда мы направляемся?       - Мне нужно кое-что забрать, - ответил Цзинь Гуанъяо. - А потом я уйду, чтобы не доставлять тебе лишних хлопот. Я больше не причиню тебе неудобств, средний брат. Совершенно очевидно, что моё пребывание на посту главного заклинателя закончилось, и чем дальше я уйду от тех, кто захочет наказать меня за мои преступления, тем лучше.       - И для чего я тебе нужен? - Лань Сичэнь нахмурился - Ты говоришь, что не хочешь причинять мне вред, но разве не поэтому я здесь? Чтобы пригрозить сделать это, если Минцзюэ-сюн или Ванцзи догонят тебя?       Цзинь Гуанъяо выдавил слабую улыбку:       - Будем надеяться, что они нас не догонят, и тогда до этого не дойдёт.       Лань Сичэнь снова замолчал.       Был вечер, когда лодка причалила. Лань Сичэнь последовал за Цзинь Гуанъяо через город, в котором он никогда раньше не был. Сначала через оживлённый портовый район, затем на окраину, где было большое поле с надгробиями. Цзинь Гуанъяо ходил среди них несколько минут, прежде чем остановился и осторожно прикоснулся к одному, с уважением и благоговением.       - Вот это, - сказал он ученикам, и те принялись копать.       - А-Яо, - ошарашено произнёс Лань Сичэнь. Несмотря на всю свою неуверенность, он продолжал использовать ласковое обращение. - Что ты делаешь? Кто здесь похоронен?       - Моя мать. - Цзинь Гуанъяо не смотрел на него, его взгляд рассеяно скользил по надгробьям. - Я не смог похоронить её должным образом. Я был молод, когда она умерла. Я собирался построить для неё храм, и даже купил для этого место. Здесь я явно не смогу этого сделать теперь, но мне всё равно хотелось бы когда-нибудь попробовать.       Сердце Лань Сичэня болело:       - Куда ты пойдёшь?       - Не знаю. Возможно, на восток, в Дунъин, или, может быть, на юг, в один из городов на берегу океана, где я смогу слиться с толпой, и никто меня не заметит. У меня достаточно денег, чтобы комфортно прожить остаток жизни.       - А-Яо, - выдохнул Лань Сичэнь, подыскивая правильный вопрос, который помог бы ему понять. В результате получилось: - Ты убил своего брата?       Цзинь Гуанъяо взглянул на него, а затем снова отвернулся. Но ответил твёрдо:       - Технически нет, но если ответить на реальный вопрос, организовал ли я его смерть, то да.       - Почему? - Лань Сичэнь болезненно скривился: - Почему, А-Яо? Я понимаю, почему ты убил своего отца. Я не могу это одобрить, но и винить тебя за это тоже не могу. Но Цзинь Цзысюань… Зачем тебе его убивать? Неужели это было для того, чтобы ты мог стать главой Ордена после смерти своего отца?       - Почему это так сложно понять? – удивился Цзинь Гуанъяо. - Конечно, это было сделано для того, чтобы я мог стать главой Ордена.       - Но как ты мог? Цзинь Цзысюань был хорошим человеком. У него только-только родился ребёнок!       - Да, время было выбрано неудачно, - согласился Цзинь Гуанъяо, как будто это была уступка. – Но я должен был воспользоваться представившейся возможностью, я не мог упустить запланированную засаду Цзинь Цзысюня. Но, на самом деле, всё было закономерно. Средний брат, разве ты не видишь? С тех пор, как я родился, мне было отказано во всём, что я мог иметь, во всём, что я должен был иметь. Я был вынужден жить в сточной канаве, терпеть все виды жестокого обращения, которые ты даже не можешь себе представить! Между тем, у Цзинь Цзысюаня была вся роскошь мира. Всё, чего бы он ни захотел, ему преподносили на золотом блюде. Почему я не должен был его ненавидеть?       - Я понимаю, что ты завидовал ему, - тихо проговорил Лань Сичэнь. - Но убить? Это была не его вина! Он не мог запретить людям давать ему вещи. Он стал порядочным человеком, несмотря на то, насколько был избалован. Возможно, он не был идеален, но он не виноват в том, что с тобой произошло! Как ты можешь этого не видеть?       Цзинь Гуанъяо долгое время обдумывал его слова, а затем взглянул в небо.       - Ах, начинается дождь, - как ни в чём не бывало, сказал он. - Пройдём со мной под навес, средний брат. Мне бы не хотелось, чтобы ты промок.       Лань Сичэнь смотрел на него несколько секунд, прежде чем зайти под импровизированную крышу, натянутую учениками. Он молча наблюдал, как люди копают, не зная, что ещё спросить, что ещё он мог сказать.       - Даже… даже если убийство твоего брата можно понять… то, что ты сделал с Вэй Усянем, обвинив его в этом ужасном преступлении, казнив оставшихся Вэней... Ты довёл его до безумия. Сотни и сотни заклинателей погибли в Безночном городе. Их кровь на твоих руках.       - Мне очень жаль, средний брат. Я знал, что он отреагирует бурно, но такой уровень разрушений… Я не хотел, чтобы это произошло. - Цзинь Гуанъяо бросил на него умоляющий взгляд. – Неужели, ты не можешь попытаться понять меня, средний брат? Разве ты не знаешь, как сильно я страдал?       - Конечно, я знаю! - Лань Сичэнь невольно повысил голос. - Я знаю, что твоя жизнь была трудной. Что люди ужасно с тобой обращались. Что даже после того, как тебя официально признали, ситуация улучшилась лишь незначительно. Но я никогда, никогда не пойму, почему ты сделал некоторые вещи, которые сделал. Этот твой план - навредить Минцзюэ-сюну - он был чудовищен! Медленно довести его до отклонения ци? Используя музыку, которую ты украл у моего Ордена? Как тебе вообще пришло в голову такое? Каким извращённым стал твой ум, если такое могло прийти тебе в голову? Не говоря уже о плане действий?       - Мне очень жаль, - повторил Цзинь Гуанъяо, и его глаза наполнились слезами. – Средний брат, мне очень жаль. Вступление в Орден Цзинь изменило меня. То, что заставлял меня делать отец… Ты хоть представляешь, каким человеком он был на самом деле? Я потратил годы, выполняя для него грязную работу, раскапывая грязное белье людей, которые выступали против него, создавая компромат там, где его не было. Я научился взяточничеству, вымогательству и шантажу на таких уровнях, о существовании которых даже не предполагал. Может быть, я ненормальный, средний брат, но я никогда не хотел причинить тебе боль. Клянусь, я никогда не хотел причинить тебе боль.       - Как ты можешь так говорить? - Лань Сичэнь внезапно понял, что тоже плачет. - После всего, что ты сделал, как ты можешь смотреть мне в глаза и говорить, что никогда не хотел причинить мне боль? Ты пытался убить одного из моих лучших друзей! И то, что ты сделал с молодым господином Вэем – не только для того, чтобы убить его, но и настроить против него весь мир совершенствования – как ты можешь говорить, что никогда не хотел причинить мне боль, когда ты почти вырвал бьющееся сердце из груди моего брата? Боль, которую он перенёс за последние несколько лет – разве это не должно было повлиять на меня? Мой брат покинул Гусу Лань из-за того, что ты сделал! И ты… Все эти годы… Ты утешал меня, давал советы и помогал мне справиться с последствиями того, что с ним произошло, при этом зная, что именно ты во всём виноват! Как ты смеешь говорить мне, что никогда не хотел причинить мне боль? Ты хоть понимаешь, что означают эти слова?       Цзинь Гуанъяо выглядел озадаченным, его обычная улыбка застыла на лице. После очень долгого молчания он тихо проговорил:       - Ты расстроен. Я понимаю. Я оставлю тебя в покое. В любом случае, гробовщики скоро должны закончить. - Он оглянулся через плечо на людей, копавших землю под дождём. - Неважно, что произошло или произойдёт. Неважно, что ты думаешь обо мне… Я всегда буду благодарен тебе за всё, что ты для меня сделал. - Он сделал шаг назад и низко поклонился. - Прощай, средний брат.              * * *       Первую половину поездки Лань Ванцзи проспал на дне лодки, чтобы как можно быстрее восстановить свою духовную силу. Когда же силы более-менее восстановились, он не рискнул тратить их на полёт с Вэй Усянем, а вместо этого прогнал их судёнышко по реке как можно быстрее. Не Хуайсан немного помогал ему, хотя, как обычно, его помощь была ограничена. Пока они плыли молодой господин Не расспросил их о том, что произошло в Могильных Курганах, и сказал, что надеется, что его старший брат скоро их догонит.       Было удивительно - и немного трогательно - наблюдать, как Вэй Усянь и Не Хуайсан болтают друг с другом так, будто и не прошло всех этих лет. Не Хуайсан рассказывал о своих птицах и веерах, а Вэй Усянь - о том, как он со своей семьёй Вэней строил дом в Могильных Курганах. Не Хуайсан был в курсе всех светских сплетен и поведал другу обо всех политических событиях, которые произошли в его отсутствие.       - Ах, мы на месте! - воскликнул Не Хуайсан, когда они причалили к докам. - Я не вижу других лодок из Ланьлин Цзинь, но он, возможно, приплыл на каких-то других.       - Мн.        У Лань Ванцзи было достаточно духовной силы, и он не смог удержаться от того, чтобы прыгнуть на причал. Ему с трудом удалось дождаться, пока его спутники пришвартуют лодку и выберутся на берег. Не Хуайсан уже примерно рассказал им, куда они пойдут.       В Юньмэне шёл сильный, холодный дождь. Лань Ванцзи пришлось прикрывать лицо, потому что ледяные потоки воды так и норовили залить глаза, когда он мчался по городу. Он так спешил, что едва не проскочил кладбище насквозь.       Широкое поле с надгробьями было окружено каменной стеной, и в самом дальнем конце на этой каменной стене сидел Лань Сичэнь. Он был мокрым и выглядел несчастным. Он поднял взгляд, когда Лань Ванцзи подбежал к нему и тихо произнёс:       - Слишком поздно. Он ушёл.              * * *       Вэй Усянь не смог удержаться и с ужасом посмотрел на Лань Ванцзи, когда тот буквально втащил его в ворота Пристани Лотоса. Он пытался протестовать. Разве они не должны были действовать скрытно? Ведь люди узнают его и будут недовольны! Но Лань Ванцзи был слишком занят своим братом, чтобы по-настоящему беспокоиться об этом.       Цзян Яньли тоже выглядела удивлённой, увидев их группу, несколько промокшую и потрёпанную, но тут же сказала:       - Я слышала о том, что произошло в Курганах, очень подробно. От главы Яо и главы Оуян. Ах, Цзэу-цзюнь, с тобой всё в порядке? Давай оденем тебя в сухую одежду, и я приготовлю тебе чай.       Она провела их в одну из комнат, что использовались для семейных обедов в плохую погоду, и приказала принести чай и сухую одежду. Затем она подошла к Вэй Усяню, взяла его руки в свои и крепко их сжала:       - Добро пожаловать домой, А-Сянь.       Вэй Усянь чуть не поперхнулся:       - Спасибо, шицзе.       Ему с трудом удалось сохранить голос более-менее ровным: происходило то, на что он не смел надеяться.       - Где глава Яо и глава Оуян? - поинтересовался Не Хуайсан, очевидно, единственный, кого волновала политическая ситуация.       - В Зале Мечей. Скулят и причитают по поводу всего, - поморщившись, ответила Цзян Яньли, а Вэй Усянь радостно рассмеялся, услышав такие слова от своей сестры. - Где Цзинь Гуанъяо?       - Сбежал, - прошипел Лань Ванцзи, помогая брату выбраться из промокшей верхней мантии. - Он держал сюнчжана в заложниках, пока тот не оказался ему не нужен, а затем бросил его с запечатанными духовными силами.       - Он сказал, что направится на восток, в Дунъин, - пробормотал Лань Сичэнь, - или, возможно, на юг, в один из прибрежных городов.       - Я напишу старшему брату, - заявил Не Хуайсан. - Он сможет организовать нескольких учеников Не и, возможно, некоторых учеников Цзинь, поскольку он, вероятно, сейчас находится в Башне Кои, и отправить на его поиски.       Вэй Усянь сомневался, что это принесёт много пользы, но Не Минцзюэ был очень предан своему делу, поэтому можно было предположить, что у него всё-таки получится. Он подумал, что, вероятно, ему тоже следует больше заботиться об этом. Цзинь Гуанъяо совершил такие ужасные поступки. Но он тоже совершал ужасные вещи. Некоторые из вещей, которые сделал Цзинь Гуанъяо, были бы невозможны, если бы не он. Он не смог бы использовать Вэнь Нина, чтобы убить Цзинь Цзысюаня, если бы Вэй Усянь не превратил Вэнь Нина в оружие. Свирепым трупом, что напал на Цзян Чэна в Безночном городе, манипулировал Су Шэ, но этот труп вообще не был бы оживлён, если бы Вэй Усянь не устроил бойню.       Вэй Усянь слишком устал и пребывал в противоречиях, чтобы справиться с чем-либо из происходящего. Пусть Не Минцзюэ преследует Цзинь Гуанъяо по всему миру, если это поможет ему почувствовать себя лучше.       Цзян Яньли, казалось, чувствовала то же самое, когда твёрдо заявила:       - Мы разберёмся со всем этим завтра. Уже поздно, и вы все, должно быть, приложили немало усилий, чтобы добраться сюда. Молодой господин Не, поскольку ты собираешься писать своему брату и полагаешь, что он находится в Башне Кои, попроси его известить обо всё произошедшем с вами госпожу Цзинь. А я напишу первой госпоже Лань и сообщу ей, что Цзэу-цзюнь здесь и что он в безопасности. Сейчас всем нужна сухая одежда, еда и отдых.       Вэй Усянь не был уверен, куда ему следует идти, поэтому он остался сидеть в углу. Он выпил ещё несколько чашек чая, пока Лань Ванцзи тихо разговаривал со своим братом. В конце концов, Лань Сичэнь сказал, что с ним всё в порядке, просто он устал и расстроен.       - Я побуду с ним, А-Чжань, - мягко предложила Цзян Яньли. - Почему бы тебе не отвести А-Сяня в свою комнату, чтобы немного отдохнуть.       - А как насчёт других заклинателей, которые требуют ответов? - спросил Лань Ванцзи.       Цзян Яньли улыбнулась:       - Другие заклинатели могут подождать.       - Я пойду и всё им объясню! - Не Хуайсан вызвался добровольцем. - Как только я проговорю с ними пять минут, они сами решат, что не хотят ничего знать.       Вэй Усянь фыркнул, а Лань Ванцзи покачал головой, но уголок его рта слегка приподнялся.       - Очень хорошо. Я пойду с Вэй Ином и немного отдохну.       Он жестом пригласил Вэй Усяня следовать за собой, что тот и сделал. Демоническому заклинателю хотелось увидеть Вэнь Юаня, но он предположил, что мальчик уже спит, учитывая, насколько поздно они прибыли. Несмотря на то, что Лань Ванцзи стал более расслабленным и открытым, Вэй Усянь был уверен, что тот по-прежнему строго следит за временем отхода ко сну.       Он был немного удивлён, когда они вернулись в его собственную комнату. Он впервые внимательно огляделся и к своему стыду только теперь увидел шкаф, полный белых и фиолетовых мантий, книги на полках, картины, висящие на стенах.       - Я не осознавал этого, когда мы были здесь несколько дней назад, но это… Теперь это твоя комната, не так ли?       - Мн. Когда я приехал сюда после того, как покинул Облачные Глубины, твоя сестра спросила, хочу ли я остаться здесь, и я согласился. Я верну её тебе, если хочешь.       - Что? Нет. Я имею в виду… - Взволнованный, боясь произвести совершенно неверное впечатление, Вэй Усянь говорил поспешно, не раздумывая. - Я имею в виду, я бы хотел остаться в ней, это ведь моя комната, но теперь это и твоя комната, так что, я думаю, это наша комната? Если ты не против. Я надеюсь, что это так.       - Мн. - Лань Ванцзи снова одарил его, своей красивой мягкой улыбкой. - Ты всё ещё слишком много говоришь.       - Ох, - выдохнул Вэй Усянь, очарованный тем, насколько близко лицо Лань Ванцзи находилось к его собственному. - Думаю, тебе придётся как-то меня остановить.       Лань Ванцзи наклонился вперёд, но вдруг замер, и Вэй Усянь почти застонал от разочарования, так и не получив поцелуя, которого так ждал. Но Лань Ванцзи смотрел на него с серьёзным выражением лица.       - Вэй Ин. Кто я для тебя?       Вэй Усянь едва мог дышать:       - А кем меня видишь ты?       Удерживая его взгляд, Лань Ванцзи сказал:       - Моей родственной душой. Всегда.       - Да, - прошептал Вэй Усянь. - Лань Чжань, я тоже. Всегда.       И Лань Ванцзи поцеловал его. А потом снова, и снова, и снова.              * * *       - Вы, должно быть, думаете, что я полный дурак, - негромко произнёс Лань Сичэнь в тишине, царившей в гостевом доме.       - Что? Конечно, нет. - Цзян Яньли сжала его руку. - Почему я должна так думать?       - Много лет назад Вы сказали мне, что А-Яо убил своего отца. Это было так очевидно для всех остальных. Но даже после того, как Вы мне на это указали, я Вам не поверил.       Цзян Яньли вздохнула:       - Я не думаю, что, если Вы хотите верить в лучшее в человеке, о котором заботитесь, это делает Вас дураком. Возможно, Вы были немного наивны? Да. Но Цзинь Гуанъяо очень умён, и я уверена, что он был осторожен и никогда не позволял Вам увидеть что-либо, что могло бы заставить Вас усомниться в том мнении о нём, которое Вы сформировали, когда он спас Вам жизнь перед кампанией «Выстрел в Солнце».       После долгого молчания Лань Сичэнь кивнул:       - Я действительно его совсем не знал, не так ли?       - Нет. - Цзян Яньли вздохнула. - Не думаю, что его знал хоть кто-то из нас. И если тебе от этого станет легче, Цзэу-цзюнь, хотя я и подозревала, что он убил своего отца, мне никогда не приходило в голову, что он имел какое-либо отношение к смерти моего мужа. А-Чжань - тот, кто это понял, и даже сейчас я не уверена, потому ли это, что он точно оценил Цзинь Гуанъяо, или потому, что он просто так отчаянно верил, что А-Сянь не сделал бы такого.       Лань Сичэнь ещё раз кивнул и отпустил её руку, чтобы выпить чаю.       - Вы мне всё расскажете? Что вы с Ванцзи нашли и как? Думаю, есть вещи, которые он упустил, не желая меня расстраивать.       - Конечно.       Цзян Яньли не была уверена, будет ли Лань Ванцзи в восторге от этого, но она чувствовала, что Лань Сичэнь заслуживает того, чтобы знать. Поэтому она начала со споров о будущем Цзинь Лина, о своих наблюдениях, как Цзинь Гуанъяо тихо пылал от ярости из-за несправедливости со стороны отца, и закончилось это смертью последнего. Она рассказала Лань Сичэню о том, как они сомневались в том, что Цзинь Гуанъяо мог случайно допустить ошибку в «Песне ясности», и как это привело их к пониманию закономерности, к отравлению Юй Цзыся, к их расследованию смерти Цзинь Гуаншаня. Она рассказала ему о том, как Не Хуайсан пришёл навестить их и поведал о том, что он нашёл Сиси. Она рассказала ему о нападении на Пристань Лотоса, пока Цинь Су и Цзинь Сун гостили здесь.       Единственное, о чём она не стала упоминать - о происхождении Цинь Су. Это был не её секрет. Она знала, что Лань Ванцзи также ничего не сказал об этом Не Хуайсану. Возможные последствия от раскрытия правды для Цзинь Сун были бы кошмарными. Это было то, что Лань Сичэню просто не нужно было знать.       Когда Цзян Яньли, наконец, закончила свой рассказ, Лань Сичэнь покачал головой и пробормотал:       - Я действительно его совсем не знал.       - Я думаю, что кое-что из того, что он Вам рассказал, было правдой, - сказала Цзян Яньли. - Я думаю, что он страдал, его переполняли ярость и боль, имевшая вполне реальный, очень веский источник. Я думаю, что тот факт, что он убил своего отца, вполне понятен, поэтому в то время меня это не особо волновало. И я думаю… что чем более ужасные поступки он совершал, тем больше он чувствовал себя способным их оправдать. Возможно, отчасти это произошло из-за того, что он делал для своего отца, когда тот был ещё жив. Я никогда его не прощу. Но я не думаю, что ему нужно наше прощение, Цзэу-цзюнь.       - Я мог позволить ему умереть, - прошептал Лань Сичэнь. - Независимо от того, планировал ли он нападение на себя или нет. Когда я добрался до Башни Кои, он умирал. Тогда я уже знал, что он убил своего отца и, вполне вероятно, своего брата, что он пытался убить Минцзюэ-сюна. Всё, что мне было нужно, это просто ничего не делать. Но я не смог, и теперь он сбежал.       Цзян Яньли протянула руку и снова сжала его ладонь.       - Вы не такой человек, Цзэу-цзюнь. Никто не ожидал, что Вы будете стоять в стороне и смотреть, как он умирает, даже зная, что он сделал.       - Я бы хотел, - ещё тише произнёс Лань Сичэнь. – Я бы хотел быть таким человеком.       - Нет, Вы бы этого не хотели. - Цзян Яньли покачала головой. – Вы скорбите и Вам больно, и я это понимаю. Но Вы этого не хотите.       Лань Сичэнь закрыл глаза и уронил голову на сложенные руки.       - Миру нужно больше таких людей, как Вы, Цзэу-цзюнь. Людей, которые всегда выберут доброту, даже в ужасных обстоятельствах. Это не делает Вас слабым или глупым. Выбрать доброту в таком суровом мире - один из самых сильных поступков, которые Вы можете сделать. Если бы наше общество было наполнено такими людьми, как Вы, а не такими людьми, как Цзинь Гуаншань, то Цзинь Гуанъяо мог бы стать совсем другим человеком.       Спустя мгновение Лань Сичэнь вскинул голову и прошептал:       - Но я так и не смог его спасти.       Цзян Яньли на мгновение замолчала, а потом спросила:       - Вы помните, что сказали своему брату? О том, что Вы хотите создать Орден, членом которого он был бы горд быть?       Лань Сичэнь кивнул:       - Хотя это происходит отчаянно медленно.       - Я знаю. И это будет ещё медленнее. Но давайте прямо здесь поклянёмся, что мы построим мир, который не создаст ещё одного Цзинь Гуанъяо.       Слабая улыбка тронула губы Лань Сичэня, и из его глаз пролились слёзы:       - Согласен.       Цзян Яньли осторожно вытерла влагу с его щёк:       - Отдохните, Цзэу-цзюнь. Утром дела пойдут лучше.