Первый полёт

      Лес полон звуков. Да́ника знала это и раньше, но сейчас ей открылось намного больше шорохов и шепотков. Лето в этом году не изнуряло жарой даже за пределами чащи, а здесь, в тенях деревьев, становилось совсем хорошо. Но тепло старалось взять своё, и девушка активно ему противилась. Разморит сейчас — работу придётся начинать с начала. Всё же магическое письмо не терпит, если к нему не относятся со всем вниманием.       Сквозь листья пробивались лучи солнца, но тут же поглощались тёмной, словно ночное небо, тканью. Ловко мелькала в пальцах тонкая игла, за ней послушно бежала золотистая ниточка, и по краю плаща появлялись замысловатые буквы. Даника корпела над вышитым заклинанием уже несколько дней, добиваясь, чтобы вышитое письмо нельзя было отличить от каллиграфической работы пера по бумаге.       Когда нитка закончилась, девушка протянула руку, пошевелила пальцами — и солнечный лучик дёрнулся, ложась в ладонь новой нитью. Даника резко заправила за ухо прядь каштановых волос, что постоянно лезла в глаза, и продолжила шить. Полностью погрузилась в работу, но встрепенулась, услышав голос леса.       — Возвращается!       Новость тут же подхватили травы и цветы, животные и птицы. Улыбнувшись, Даника поднялась, придирчиво оценила плащ. Намного лучше, чем раньше. Эрмо́се должно понравиться.       К разговорам природы вскоре добавились знакомые порывы ветра. На траву перед Даникой опустился дракон, и на секунду девушка едва не оглохла от стройного хора голосов: лес приветствовал Духа. Даже спустя полтора года не получилось привыкнуть к столь ярким эмоциям от, казалось бы, безмолвных существ. Дух слегка кивнул, будто приветствуя в ответ. Истинный облик величественного существа подёрнулся дымкой, и на Данику с улыбкой посмотрела молодая женщина.       — Всё было спокойно, пока я отсутствовала? — драконша внимательно сощурила золотые глаза.       — Конечно, не стоило беспокоиться, — Даника кивнула. — Забрёл один путник, но я направила дорожку так, чтобы он вышел без проблем.       — И чтобы не помешал тебе, — понимающе закончила Эрмоса.       Даника развела руками, признавая правоту. Жизнь в лесу текла размеренно, но приходилось следить за столькими мелочами, что время пролетало незаметно. И всё же девушка отвыкла от постоянного общения, от шумной толпы и ненужных вежливых разговоров. Когда-то это было привычно, но она научилась жить в неспешном ритме природы. Эрмоса чувствовала, что подопечная стала ближе к лесу, и это радовало их обеих.       Случайное воспоминание о прошлом заставило Данику отвлечься, однако она быстро вынырнула из мыслей и показала драконше плащ. Пока та внимательно рассматривала каждый стежок, девушка тихо спросила:       — Обо мне ещё говорят?       — Вспоминают. Пока жив хотя бы один человек, который знал тебя, воспоминания продолжат жить, — Эрмоса улыбнулась. — Но даже сейчас история уже похожа на слухи, а где слухи — там и ненужные подробности, не всегда правдивые.       — Так и рождаются легенды и сказки? — уточнила Даника, хоть и знала ответ. Потому сразу спросила: — В королевстве придумали что-то новенькое?       — Нет, судачат всё о том же, — драконша фыркнула, скрывая смех, и стала говорить, подражая манере сказителя: — Что жила принцесса с глазами цвета серого талого льда и волосами оттенка сосновой коры. И была она прекрасна словно небо в час заката. С мальства красота заметна стала, и захотели ту красу тёмные силы погубить. Начали на девочку ненастья насылать, но не знали, что приметил красавицу величественный дракон и в страшный час укрыл своим крылом, силой поделился. Только за помощь ту плату потребовал: как вырастет красавица — к нему в услужение уйдёт, с семьёй попрощавшись. Через года так и случилось: накрыла город огромная тень — и не стало прекрасной принцессы. Дальше легенды отличаются, сказители додумывают кто во что горазд.       — Например, что дракон являлся во сны принцессы и затуманивал её разум? И похищения никакого не было, а сама она ушла, — припомнила Даника слухи полугодовой давности.       — Или что приходил он к ней прекрасным юношей, скрывая истинный облик. А когда надоело ему, что принцесса интереса не проявляет, вспылил и похитил без её согласия в самую тёмную ночь, и теперь она страдает в заточении от его безответных чувств, — подхватила Эрмоса и тут же добавила: — Буквально вчера это услышала, но рыцарь описывал всё так живо, что мне противно стало. Хотя он тебя вроде не пробовал спасать, откуда такое рвение очернить твою честь?       — Прежде всего подобными слухами он очерняет свою честь, — вспылив, заявила Даника. — Между прочим, я всё ещё принадлежу к королевской семье и подобные оскорбления могут довести этого бесстыдника до виселицы.       — Не переживай, кое-кто уже на него донёс, — успокоила девушку Эрмоса. — Но хотелось бы знать, откуда пошёл слух, что я — мужчина.       Даника пожала плечами и решила не забивать голову ненужными вопросами. В чём-то россказни не ошибались: драконша и правда спасла её в детстве, магией буквально вытащив с того света. А позже вернулась и рассказала, что увидела в Данике росточки волшебства, которые можно развить во что-то стоящее. Раз уж в принцессе теперь жила и часть силы дракона, Духа леса, то было бы неплохо научиться управлять способностями. Родители хоть и погоревали, но девушку в обучение отпустили, тем более наследники в королевстве имелись.       Даника знала, что не вернётся. Сколько продлится обучение, не ясно. Даже сейчас, когда она готова сдать первый экзамен, оставалось ещё много неизвестного. Эрмоса готовила из Даники достойную преемницу, на попечении которой остался бы большой лес с сотнями жителей, обычных и не очень. Девушка понимала всю ответственность и сейчас с особым вниманием наблюдала, как наставница оценивает плащ. Плотная ткань, сотканная из темноты сумерек, была четвёртой по счёту. Три прошлые рассыпались тенями, когда Даника уже стояла в Сердце леса и просила признать её. Лес слышал, но пока не отзывался.       И каждый раз, как плащ исчезал, принцесса боялась, что Эрмоса начнёт ругать, как это было с некоторыми учителями при дворе. Однако драконша понимала, что не всё получится с первого раза, и помогала разбираться с ошибками. Вместе они продолжали ловить сумерки и солнечные лучи, чтобы попробовать снова. На четвёртый раз Даника справилась без помощи наставницы, но всё равно ждала одобрения.       Женщина потеребила кончик объёмной чёрной косы, как всегда делала в особенной задумчивости, и наконец улыбнулась Данике.       — Хорошая работа. Пожалуй, я бы так аккуратно не смогла, если бы пришлось. Пойдём сейчас?       Принцесса кивнула. Желала закончить быстрее. Или снова понять, что где-то допустила ошибку. Драконша не стала уточнять значение жеста или отговаривать, только слегка повела пальцами, чтобы выстроить дорожки прямо до Сердца леса.       — Постой, — тихо попросила Даника. — Можешь не создавать короткий путь? Я хотела бы подумать, пока иду.       — Волнуешься? — так же тихо спросила Эрмоса и вернула плащ. — Не настаиваю, у тебя ещё есть время.       — Нет-нет, я справлюсь. — Девушка постаралась уверенно улыбнуться.       Дорожки бежали между деревьев, и Даника старалась держаться за Эрмосой, чтобы не заплутать: как Дух, драконша хорошо чувствовала, где находится Сердце. В один момент женщина перекинула косу за спину, и волосы слились по цвету с плащом. Таким же, какой держала сейчас Даника. Но Эрмоса родилась драконом, и этот плащ был её частью с рождения. Наставница — дитя природы с первых своих дней, хоть крови от дракона в ней только половина.       Вздохнув, Даника снова перевела взгляд на плащ. Принцесса — не дракон, и даже в роду у неё чужих примесей не случалось. Может, лес не хочет принимать её из-за происхождения? Но ведь Эрмоса увидела частицы магии и убедила, что обучение пойдёт на пользу. Могла ли она ошибиться?       Вспомнив, как внимательно наставница относилась к занятиям, к отработке каждого заклинания и навыка, принцесса покачала головой. Нет, Эрмоса не ошиблась. Даже рассказала в первые дни, что обращённые люди среди лесных Духов встречались и раньше. И выразила надежду, что Даника окажется примерной ученицей.       «В тот день я пообещала себе оправдать надежды. Наставница мудра, она знала, на какой риск идёт, обучая меня, человека без кровных связей с миром магии. — Девушка провела пальцами по буквам на плаще. — Я не могу снова её подвести. Я обязана справиться».       Тропинка свернула резко. Казалось, путь ведёт в овраг или куда похуже, но деревья расступились, пропуская наставницу и ученицу в заповедное место. Даника бывала в Сердце уже не раз, но всё равно поражалась, как оно отличается от остального леса. Поляну в любую погоду озаряло солнце, тёплый ветер чуть качал цветы на тонких стеблях, а над головой раскинулось чистое небо с редкими перьевыми облаками. Девушка шла, зная, что под её шагами трава распрямится, будто никто и не ступал, и уловила в вышине птичий свист. Особые жители этого места не показывались, а случайно сюда не могло забрести даже животное, что уж говорить о человеке. Сердце леса казалось отдельным миром, запрятанным от чужих глаз. Впрочем, это было не так далеко от правды: попасть на спрятанную поляну мог любой, но только с позволения Духа леса.       «Я стану той, кто будет решать, достоин ли гость такой почести», — подумала принцесса, и сердце её затрепетало от волнения.       Остановившись, Эрмоса кивнула, давая понять: дальше Даника должна действовать сама. Девушка кивнула в ответ, боясь любым словом нарушить ход природных звуков. Затаив дыхание, прошла дальше и остановилась у гладких камней, о которые разбивались струи. Вода — источник жизни, грохот водопада — песня течения времени. Именно здесь рождалась магия леса, видимая не для всех. И именно за водой, исцеляющей все недуги, приходили смелые с разных концов мира.       Не в силах бороться с наваждением, Даника поклонилась Источнику, силе Сердца. Ветер растрепал каштановые волосы, стал нашёптывать. Лес знал, что принцесса приходит не в первый раз, но ждал, не собираясь делать поблажек. Она понимала это, поблагодарила за терпение и накинула плащ на плечи.       Положив ладони на один из камней, Даника начала читать заклинание. Голос её то опускался до шёпота, то звонко летел в небо. Слова сливались с шумом водопада, уносились ветром и звучали в унисон с шелестом трав. Дрогнул, развеваясь, плащ из сумерек, вышитый солнечными лучами. Вода, воздух, земля, тьма и свет: мудрые стихии и силы были частью леса, и их Даника заклинала так же, как и Сердце.       Желала, чтобы гармонию стихий завершил Огонь, что проснётся в её сердце.       Магия свободно текла из-под пальцев, камень покрыли цветные трещины-спирали. Речитатив заклинания плавно перешёл в напев, девушка отступила. Не знала, получится ли, но пела со всеми эмоциями, на которые была способна. Каждый звук выучен, каждая нота чиста. В каждом слове — магия, зов души.       Когда песня утихла, над поляной на миг повисла тишина, а трещины-спирали озарились ярким сиянием. Оно тянуло, звало прикоснуться. Даника хотела оглянуться на драконшу, но и без подсказок уже знала, что дальше. Пальцы погрузились в свет, он вспыхнул, окружил со всех сторон. Вокруг мерцали искры, приятно согревая кожу, принцесса протянула руки и почувствовала, как за спиной раскрылся плащ, стал длиннее и будто второй кожей лёг на ставшее невесомым тело.       Два удара сердца. Раскрыв крылья, Даника вырвалась из света, пронеслась сквозь тяжёлые потоки Источника и взлетела навстречу бескрайнему синему небу.       Солнце отразилось от гладких гребней, осталось металлическим отблеском на чешуе. Жидким серебром блеснули глаза, когда принцесса отважилась посмотреть вокруг. Голоса невидимых птиц оставались далеко, но теперь она сама стала ближе к ним. Каждый взмах огромных крыльев рассекал воздух, Даника летела быстрее, не в силах остановиться. Её переполняло счастье, хотелось делиться им со всеми. Следуя за бессознательным желанием, собрала всё тепло чувств — и оно вырвалось из пасти росчерком золотого огня. Жар, разгорающийся в груди, ослаб, и молодая драконша снова отдалась полёту. Парила среди потоков ветра и создавала свой лихой волшебный ветер, не похожий на собратьев. Знала, что именно он будет сопровождать её в каждом полёте, и надеялась на его поддержку.       Только сверху принцесса смогла увидеть, что Сердце леса простирается далеко за горизонт, не ограничиваясь одной поляной. Будучи человеком, она едва смогла бы обойти даже десятую часть этого необычного мира, но вдруг крылья помогут преодолеть расстояние? Вдруг за водопадом есть неизведанные тайны? Сколько их хранится в мире, где царствует вечное лето?       «Я вернусь», — подумала Даника. И вдруг — словно щекотку почувствовала, — услышала ответ. Новый голос, низкий, пробирающий до мурашек.       «Рассчитываю на тебя, Серебряная Искра Даника».       Источник принял её, лес ответил на зов-заклинание. Принцесса поняла это ещё когда смогла встать на крыло, но сейчас, услышав спокойный ответ, похожий на благословение, расслабилась окончательно. Опустилась только чтобы крылом коснуться водопада и фыркнуть, когда веер брызг попал в глаза. И снова — к облакам, в синеву.       В вышине пролетела лента золотого огня.       Эрмоса смотрела на ребячество ученицы, едва сдерживая улыбку. Подумала, что стоит объяснить девушке важность контроля сил: в истинном облике без должного опыта они тратятся быстро. Женщина не мешала искренней радости Даники: хорошо помнила себя в юности. Однако через несколько минут всё же коснулась ткани плаща, что срослась с телом, и тихо проговорила:       — Чёрная Песнь Эрмоса.       Полное имя Духа подхватил ветер, плащ уже привычно превратился в крылья, обнял тело чешуёй. Драконша подняла голову, высматривая ученицу, и полетела следом. Совершён первый полёт, засчитан первый экзамен. Взята первая вершина.       Дальше — больше.       Увлекательнее.       Сложнее.       А пока — ввысь. К чистому синему небу, под которым ждут новые свершения.