Слишком долгий разговор.

Эта идея изначально казалась просто.. Тупой. Невероятно тупой, глупой, ужасной. И не только потому, что это была идея именно Дазая. Скорее потому, что Куникида её даже поддержал и, в конце концов, на неё согласился (хоть и не сразу). Так прямо спрашивать у самого лорда вампиров, не против ли он сходить на прогулку... О, чёрт, это было верхом невежства (по мнению Доппо, конечно же). А ещё более неловко стало, когда тот осмотрел его с ног до головы, тихо хмыкнул, и лишь спустя долгие (целых пять!!) секунд молчания ответил ему кивком, приглашая в свою.. квартиру. Не то, чтобы Брэм согласился работать на агентство... Но выдать ему, буквально одному из спасителей этого мира, жилище - это явно в их интересах. Конечно, было пару проблем, и какое-то время Танизаки, либо же Ацуши, приходилось оставаться с этим, по их мнению, устрашающим мужчиной... Но это во благо агенству и самому Стокеру. И всё-таки ведь привык к такой.. странной, современной жизни. И не жалуется. Конечно, периодически приходится звонить по этой странной коробочке кому-нибудь, чтобы задать интересующий вопрос, но это происходит нечасто. Ведь в основном он.. спит. И сейчас, пялясь на этого, кажется, смущенного блондина, он чувствует, что ему не хватило ещё пару часов сна. А может, и ещё лишние пару тройку суток.. Неважно. Предложение сходить и проветриться спустя.. довольно долгое время после их последней прогулки было явно интереснее, чем те сны, которые он сможет увидеть уже ночью. Куникиде позволили пройти в помещение и даже заварили чай. Долго разглядывает его, прежде чем сделать пару глотков, а затем удивляется странному вкусу. Нет, он вовсе не плох, наоборот! Чай на вкус сладкий, ягодный... Интересный. Наверняка Фукузава-доно поделился рецептом и самими травами... — У вас тут есть места без карет на электричестве? — Спрашивает тот, присаживаясь напротив Куникиды. Выглядит сонно, и так по домашнему.. Ох.. — О.. Без машин? Да, конечно. Парки, лес, поля... Всё совсем недалеко от самого города. Если вы хотите, мы можем сходить туда. — Куникида достаёт блокнот, записывая туда что-то. Даже подчёркивает двумя линиями. Явно что-то важное... — Хорошо. — Глядит на чужую кружку, и так.. по-свойски к ней тянется, и даже отпивает чаю, заставляя парня сидящего напротив даже немного покраснеть (не сколько от злости от наглости собеседника, сколько от смущения от осознания того, что у них только что произошёл косвенный поцелуй). Не желает смотреть в чужое лицо, уже предугадывая реакцию на нём, поэтому молча отдаёт кружку обратно, слушая как тихо эспер напротив отпивает оставшийся чай. От такого сердце в пятки уходит, ну правда... Не раз этот вампирюга кидал ему такие двусмысленные намёки, о которых приходится думать весь день и всю ночь, от которых приходится кусать губы в смущении, от которых на душе становится так.. приятно. И сейчас тоже. Сердце бьётся в разы быстрее, и складывается такое ощущение, что его биение это единственное, что слышат эти двое мужчин. И Куникида тихо вздыхает, решая, что в этот раз шаг на встречу должен делать он. — ..Может, мы можем поговорить и здесь? — Негромко спрашивает Доппо, наливая в кружку ещё чая. Поправляет немного спавшие на переносицу очки, стараясь лишний раз не пересекаться со взглядом алых глаз. Неловко... — Можем и здесь, Куникида Доппо. — Старший кладёт ногу на ногу, не сводя с мужчины взгляда. — Что вас беспокоит? — Вы всё прекрасно понимаете. — И совсем слабо сводит брови к переносице, от чего очки вновь несильно спадают, позволяя Стокеру получше разглядеть серо-зелёные глаза, которые за такой короткий период стали такими родными. Которые он не видел так давно. — И.. И я тоже всё прекрасно понимаю. — ..Да, вы правы, Куникида-кун. — Брэм переводит взгляд на стол, тихо хмыкая, вновь потянувшись к чужому стакану. Вот только совсем не ожидал того, что его прижмут к себе, крепко сжимая пальцами. — А.. — Нет. Сначала вы говорите, что между нами происходит, и уже потом продолжаете подавать мне различные намёки. — Тот фыркает, явно негодуя поведением вампира. Подмечает, что сейчас, будучи немного удивлённым, он выглядит.. мило и забавно. Да. — ..Хорошо, Куникида-кун.. — Он убирает руку, решая взять инициативу на себя. Не видит, но чувствует, что Куникиде так открыто говорить о своих чувствах довольно трудно, именно поэтому не смеет давить. — Но я думал, что ты и сам всё прекрасно понимаешь. — ..Я.. Нет, я не понимаю! Ваши намёки и ваши действия.. Ох, чёрт, их действительно можно понимать по-разному! — Тот сам не замечает, как резко переходит на пару тонов выше, сводя брови к переносице. Но как только ловит на себе этот спокойный, и, на удивление, вовсе не холодный взгляд, замолкает, тихо извиняясь за излишнюю крикливость. Он не может быть.. Таким.. Таким привычным всем, когда рядом он. А как только тот встаёт со стула, и тянется через весь стол (и, о боже, как же горячо он выглядит вот.. так вот), то Куникида уже не в силах сдерживать тяжёлое дыхание. Вжимается в спинку стула, тем самым отпрянув от чужого лица, и смотрит в алые глаза напротив, не понимая, что тот собирается делать. Холодные пальцы ложатся на чужой подбородок и тянут к себе. Первое, что ощущает Куникида - влажный язык. А за ним и острые клыки, что так бесцеремонно кусают его же губы. Но ничего против не имеет. Лишь подаётся вперёд, тяжело выдыхая, закрывая глаза. Отвечает на поцелуй так не умело... И нисколько этому не стыдится. Потому что напротив него - сам король вампиров, Брэм Стокер, что так снисходительно относился и относится к нему до сих пор, не смотря на все его проколы. И навряд ли он будет осуждать Доппо за неумение целоваться. Они отстраняются вовсе не скоро. Приходится переместиться в более удобное и комфортное место, поскольку никто из них не намерен останавливаться прямо сейчас. Ни в коем случае. Оказавшись на (к удивлению Доппо) мягкой кровати, младший слабо выгибается, когда ногти Стокера так.. приятно сжимают его бедро, затем проводя этими же ноготочками вдоль, вызывая приятную волну удовольствия. Он тихо выдыхает, а дальше и сам тянется, целуя графа вновь. И снова тяжело выдыхает, когда белоснежные руки касаются его паха, совсем слабо его сжимая. ..Нет. Только сейчас пришло осознание всей абсурдности ситуации. Это вовсе неправильно... Так не должно быть. Это ведь вовсе не соответствует его идеалам, и.. И ведь у Брэма была ещё и жена! Разве он не должен тосковать по ней? Разве.. Разве... О, чёрт... — Куникида-кун? — Отстраняясь, спрашивает Брэм. Явно почувствовал, что что-то не так. — Это ведь неправильно.. Ваша.. Твоя жена... — Куникида поджимает губы, облизывая их, после очередного влажного поцелуя. — Ты представить себе не можешь, как долго я пытался её забыть. — шепчет Стокер. — И ты так быстро влюбился в меня..? — Кладёт руку на чужую шею, неловко приближая бледное лицо обратно к себе, снимая мешающие процессу очки. — И я так быстро влюбился в тебя. — И вновь страстно целует, не желая отстраняться, с каждой секундой углубляя поцелуй всё сильнее, тем самым выбивая из Доппо остатки воздуха в лёгких, заставляя его щёки алеть сильнее. Движения рук становятся более резвыми и активными. Пиджак Куникиды слетает с него в считанные секунды, а за ним и рубашка, обнажая невероятной красоты тело, над которым он явно работал не один год. Холодные руки касаются горячей груди, от чего слышится тихий стон. Всё также, ноготками, Брэм ведёт вдоль торса, затем потянувшись к ширинке чужих брюк. Вот только его останавливает чужая рука, совсем слабо сжавшая его запястье. Приходится отстраниться. Доппо же, слабо подрагивающими пальцами, старается растягнуть пуговицы домашней рубахи старшего, что выходит.. Не совсем умело. И сдаётся, поднимая такой.. Жалобный взгляд на партнёра. А тот лишь молча снимает с себя лишнее сам, оставаясь в одних только штанах. Горячий (и так контрастирующий с холодными руками) язык проходит вдоль шеи нижнего, заставляя его слабо напрячься. Не то, чтобы он боится... Просто очень непривычно чувствовать себя настолько хорошо сейчас. Особенно, когда над тобою граф вампиров. Особенно, когда это сам Брэм Стокер. И всё-таки его кусают. Не используют свою способность, вовсе нет. От укуса приходится тихо вскрикнуть, а затем прикусить губу, сдерживая стон после того, как вдоль укуса проводят языком, тем самым слизывая пару капель его крови. Ещё пару укосов приходится ощутить прямо на плече, а затем и на боках. Совсем не против.. Такого проявления любви. А брюки всё-таки летят к одежде Куникиды. А за ним и нижняя одежда Стокера. И кажется, что только сейчас сероглазому удаётся заметить лёгкий румянец на бледных скулах. Усмехается в мыслях, и смазано целует в щёку. А после.. О, боже, после всё как в тумане. Он выгибается и жмётся торсом к чужому, тяжело дыша, когда чужой палец проникает в него. Совсем на сухую... Ну что за изверг? Кусает губы, прикрывая глаза предплечьем. Но больший дискомфорт конечно приносит длина чужих ногтей. Хотя, когда они вновь касаются оголённого бедра и так приятно его сжимают... Сдержать стон становится чем-то невозможным. Растяжка, кажется, оказалась самой больной частью в их весёлом времяпровождении. Когда целых три пальца свободно входили в Доппо - их вынули с тихим хлюпом, за которым последовал томный вздох. Куникида цепляется за чужую спину, когда в него так безцеремонно толкается чужой член. Не громко стонет, жмурясь, обнимая партнёра крепче. Оба прекрасно ощущают, как градус в комнате значительно повысился. Стало невыносимо жарко. Но от того и приятно. Тело Стокера уже не казалось таким же холодным, как и до этого, а тело Доппо, кажется, стало в разы горячее. По комнате стали раздаваться редкие и негромкие стоны, тихие шлепки и шипение. Брэм двигался со всей осторожностью, лаская тело партнёра то ртом, то руками. Не спешил целовать, желая слышать его стоны. Совсем не чувствует боль от ставших сильнее впиваться в его спину ногтей, поэтому продолжает двигаться дальше, медленно набирая темп. Боли от новых ощущений Доппо почти и не чувствовал. Скорее всего, из-за возбуждения и постоянных ласок он просто не обращал на это внимания. Ну и хорошо. Так будет легче им обоим. Со временем в комнате становится громче. Куникида, ловко выгибаясь и всё крепче прижимаясь к Брэму, громко стонет, пока старший двигается быстро и глубоко, задевая все самые чувствительные у партнёра точки, заставляя его дрожать и выкрикивать его имя. — Стокер! Ах! — Он кладёт руки на простыню, крепко сжимая её, пока чужая рука так умело касается его члена, двигая ею. От такого большого наплыва приятных чувств - Куникида кончает. Сладко и протяжно стонет, пока Брэм не прекращает двигаться. Ещё несколько толчков, и за Доппо кончает и сам граф, совсем глухо простонав, прикрывая глаза. Они тяжело дышат ещё с минуту, затем глядят друг другу в глаза почти столько же, а после вместе идут в душ. А вот сейчас смотреть друг другу в глаза оказалось непосильной задачей для обоих... Стоя под струёй воды спиной друг к другу, те лишь тихо интересуются состоянием друг друга, после продолжая мыться молча. И только они успевают надеть лишнее белье, как давящую тишину разрушает голос младшего. Он тихо прочищает горло, затем всё-таки посмотрев на сидящего рядом Стокера, что также, как и он, одевался. — Я.. Мне, наверное, стоит уйти? — Вовсе не робко, совершенно спокойно спрашивает Куникида, поправляя рубашку. — Что? — Граф резко поворачивает голову, вовсе не ожидая.. такого вопроса. И всё-таки Ая была права. Куникида непредсказуем. Говорит.. такие вещи, после того, что между ними было. Вот дурак.. — Что..? — Вовсе не понимает, что не так в его вопросе, и с недопониманием глядит в чужие глаза. Но после очередного поцелуя понимает, что сказал самую, наверное, глупую в его жизни вещь. Поэтому ложится совсем рядом, обнимает совсем крепко, пока чужие бархатные руки так нежно гладят его по волосам, позволяя окунуться в желанное царство Морфея, наконец отдыхая после.. тяжёлого разговора. Долгого тяжёлого разговора.