Как согреться зимой

Готовясь к экспедиции в Арктику, Хакс понимал, что очутится там в изоляции. Он захватил с собой побольше книг, чтобы читать в свободное от работы время, но не ожидал, что свободного времени будет не так уж много. Когда селки вошёл в его жизнь, всё изменилось. Почти каждый вечер Кайло появлялся у его двери в чём мать родила, и Хакс с радостью пускал его внутрь. Иногда Кайло приходил в облике тюленя и неуклюже переваливался через порог, иногда как человек, но для Хакса это означало одно: совместный досуг в постели и тёплое тело под боком. Они никогда не обсуждали ни то, что происходило между ними, ни будущий отъезд Хакса. Правда, Кайло иногда называл Хакса своей парой и шутил о детёнышах, будто двое мужчин могли завести детей. Последнее время Хакс раздумывал, как поговорить об их связи всерьёз, но даже представить не мог, как объяснить селки, что хотел бы продолжить её где-нибудь за пределами Арктики. Кайло казался по-настоящему свободным здесь — в дикой природе, а ещё был привязан к этому месту и своей стае. Чтобы сохранить отношения, ему пришлось бы всё бросить, и Хакс сомневался, что вправе об этом просить, пусть иногда и сгорал от желания обладать Кайло целиком и полностью. *** Хакс провёл пальцами вдоль обнажённого бока Кайло, скользнул по бедру и огладил слегка выпирающий живот. Хакс подумал, что это жир, необходимый тюленю, чтобы пережить зиму. Тем более что он видел, какой хороший у Кайло аппетит. Если честно, Хаксу пришлась по душе эта картина. Такая сила, такая мощь и… маленький круглый живот. Он прижал ладонь к коже и решил выяснить наверняка, хотя селки не являлись предметом его исследований. — Ты каждую зиму так набираешь? Кайло развернулся в объятиях Хакса и вскинул тёмную бровь. — Каждую зиму? Не думаю, — рассмеялся он. Вопрос явно его позабавил. Это был один из тех случаев, когда Хаксу казалось, что Кайло считает его глупым человечком. А ещё у него возникло ощущение, что они говорят о разных вещах. — А, значит, только когда температура опускается ниже нормы? — Ну, сильные холода опасны для беременности, но если после этого детёныша ты захочешь ещё одного, то мы можем попробовать. Время словно остановилось. Хакс смотрел в большие карие глаза селки, пытаясь понять, не очередная ли это дурацкая шутка. Но на добродушном лице Кайло отражалась лишь непоколебимая уверенность. — Мы оба мужчины, — сказал Хакс, будто его слова могли изменить реальность. Но, приложив руку к животу, он ощутил упругость. Совсем не похоже на обычную жировую прослойку. Даже сканировать не требовалось, чтобы понять: Кайло говорит правду. Хакс знал, что селки не совсем люди. В конце концов, когда Кайло принимал форму тюленя, Хакс проникал в него иначе, чем когда тот был в обличье человека. Но он и представить не мог, что у них получится ребёнок. Хакс был геем и о детях прежде никогда не задумывался. Поток его мыслей прервался, когда он заметил взгляд Кайло. Кайло смотрел так, будто «мы оба мужчины» ничего не значило. Похоже, он даже не понимал, что Хакс переживает небольшой кризис. Голова у Хакса шла кругом, и он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но так и не отнял ладонь от живота Кайло, зная, что там растёт его ребёнок. Дыхательная гимнастика не очень-то помогла, он зациклился на том, что станет отцом. Идея обсудить их отношения отпала сама собой: Хакс ни за что не оставит Кайло — тут и говорить не о чем. Он не поступит, как его собственный отец, который практически бросил семью. Надо только придумать, как всё устроить за пределами Арктики. — Может, тебе нужно обратиться к врачу? Хакс сразу же понял, что сморозил глупость, хотя обычно не глупил. Но единственное, о чём он мог сейчас думать: ребёнок внутри маленькой выпуклости на животе Кайло. Выражение лица Кайло было весьма красноречивым. — Я говорил с мамой, она поможет с родами. — И когда срок? — Когда начнёт теплеть. — Я не знал, что ты… Хакс не мог собраться с мыслями, чтобы закончить фразу. Впервые в жизни он не находил слов. Кайло приподнялся на локте и, сдвинув брови, внимательно посмотрел на него. — Но я же тебе рассказывал, мы говорили. Хакс помнил разговоры о детях, но обычно это происходило перед сексом. Полагая, что Кайло возбуждает сама идея о беременности, он не возражал — его всё устраивало. Кайло покраснел и слегка оскалил острые зубы. Похоже, он был раздосадован, решив, что из них двоих именно Хакс сошёл с ума. — Я счастлив, — Хакс сказал это, чтобы успокоить селки, но прозвучало искренне. Он действительно был рад, что у них теперь будет маленькая семья, что всё не закончится после завершения его исследований. Да, он боялся, ведь он почти ничего не знал о селки, не знал, как проходит у них беременность, и в то же время понимал, что их отношения больше не вызывают сомнений, что он не потеряет Кайло. — Мы пара на всю жизнь, так что лучше тебе быть счастливым, — Кайло озвучил его мысли, словно был телепатом. Хакс уловил облегчение в голосе Кайло — одним препятствием меньше. Он провёл рукой по выступающему животу, понятия не имея, как будет сегодня работать над проектом. Он хотел остаться в постели с Кайло и разузнать всё-всё-всё о селки. Всё, что пропустил мимо ушей, потому что не воспринимал слова Кайло всерьёз. — Можешь сегодня вечером прийти пораньше? Хочу, чтобы ты рассказал мне о нашем ребёнке. Кайло перестал хмуриться и кивнул. И тут Хакс осознал, что пропал с концами. Он любил этого селки и это чувство влекло его сильнее, чем песни сирен.