«Нет большей муки, чем воспоминание в несчастье о счастливом времени.»
Данте Алигьери
Я сижу на стуле, нога дрожит от нервозности, ещё и качаясь при этом взад-вперёд. В комнате царит напряжённая атмосфера, которую усиливает молчание Коннора, внимательно следящего за каждым моим движением, словно хищник, поджидающий свою добычу. Окружённая тишиной, прерываемой только щелчками клавиатуры, я на пару с компьютером пытаюсь добыть нужную информацию и получить доступ к базе данных департамента полиции Нью-Йорка. Стоит машине вновь не выдать ничего полезного, я перехожу на крик, потом на угрозы сдать его на запчасти на радиорынок, потом на мольбы. Я ощущаю, как пульсирует каждая клетка моего существа, будто я с утра проглотила бушующий ураган, готовый разрушить всё на своём пути. Коннор же остаётся внешне невозмутимым, сохраняя своё молчание, но его взгляд, полный сочувствия и понимания, ощущается, как последняя соломинка поддержки в этом аду, именуемом «Гнев Крис». Из-за нервов тремор начинает усиливаться. Такое чувство, будто в комнате минусовая температура. Мысли, словно змеи, заползают в сознание, не оставляя пустого места. Я пытаюсь успокоить своё дыхание и хоть как-то прийти в себя, но гнев берёт своё, и вот мне вновь хочется разнести всю квартиру в щепки, а после сесть на полу и закричать, что есть силы. Правда, пока что есть силы я кричу только на компьютер, который как будто нарочно вместо того, чтобы обеспечить меня необходимой информацией, предлагает перейти по ссылке для приобретения робота-пылесоса за шестьсот девяносто девять долларов плюс беспроцентная рассрочка на два года. Настроение успело поменяться несколько — а, может, несколько десятков — раз за последние три часа, и это не ускользнуло от внимания андроида. — Тебе стоит отдохнуть, — в который раз он говорит эту фразу и в который раз получает отрицательный кивок. — Крис, ты делаешь себе только хуже. — Коннор, — Я глубоко вздохнула, стараясь сохранять самообладание и не срываться на ни в чём не повинного напарника, — пожалуйста, рот на замок и молча смотри. — Я не понимаю, что ты пытаешься сделать уже третий час. Я понимаю, записка взбудоражила твоё сознание. Но что, если, чисто теоретически, он просто угадал твоё имя или где-то о нём прочитал? Всё-таки была статья, в которой ты мелькала, когда спасла ребёнка. — Андроид поймал мой уставший взгляд и приподнял брови, когда мои глаза намокли. Чёртова смена настроения даже тут настигла меня в неподходящий момент. — Нет. Это не было ошибкой или случайностью. Я не сталкивалась с ним лично, но… папа — да. — Я судорожно выдохнула, смотря в телефон. — Почему бы тебе тогда не позвонить и не спросить у него об этом? Может, он и правда вёл такое дело. — Коннор — без особого интереса, но пристально — наблюдает, как я закрываю глаза и нервно закусываю губу, уже жалея о своих словах. — Я бы с радостью, вот только на том свете нет телефонов, — мой голос дрогнул, — его убили пару месяцев назад. Именно поэтому я пытаюсь зайти в этот чёртов архив, а мне ограничили доступ. — Мне очень жаль… — Теперь голос андроида был тихим и спокойным, даже слегка увещевательным, — Я наконец понимаю, почему ты такая взвинченная. Убийцу нашли? — Нет. Убийство полицейского не прощается, но очень быстро забывается. Такие случаи сейчас не редкость. — Я откинулась на спинку дивана, смотря в потолок. — В тот день мой мир окончательно рухнул. Знаешь, я впервые осознала свою беспомощность. Потеряла маму и брата, а после — отца, и всё это было лишь одним делом — убийством. — Ты говорила, что тебе постоянно звонит мачеха. Что случилось с твоей биологической матерью? — Подобно настоящему человеку, Коннор подался вперёд, облокотившись на колени и внимательно смотря на меня. Слова эхом звучали в пустой комнате, и только слабый свет луны проникал сквозь занавески, освещая лицо механического собеседника. Его искусственные глаза сверкали непонятным светом, словно отражая тайны целого мира, скрытые за их стеклянным блеском. Разговаривать о личных вещах с андроидом, который казался таким родным, но в то же время был таким чужим, казалось безумием. Мы работаем вместе чуть больше двух недель, но было такое чувство, что уже целую жизнь. В конце концов, у меня никогда не было человека, с кем можно было вот так поговорить. Зато был верный андроид, а может, в чём-то он даже выигрывал. Память о первой встрече была отголоском прошлого, словно старая черно-белая фотография, на которой запечатлены улыбки и надежды. Удивительно, как за год совершенно разные существа могут стать настолько близкими. Я прекрасно понимала, что он не был моим андроидом из Нью-Йорка, но постепенно становился моим другом и опорой в Детройте. — Мама покончила жизнь самоубийством через месяц после того, как похитили Энтони. Она не выдержала осознания того, что её сына убили. — Я встала и ушла на кухню, взяв две бутылки и два бокала. — Я всегда поддерживала отца, но… с его новой женой у меня с самого начала не задалось знакомство. А после она и вовсе обвинила меня в том, что я не смогла помочь папе. После чего вновь вернулась на своё место, в один бокал наливая вино, а во второй — тириум. Коннор смотрел на всё это с неподдельным интересом и удивлением, но всё же пересел с кресла на диван, поближе ко мне. — Только не думай, что у меня здесь тайная лаборатория по производству красного льда. Нет. Просто осталось пара бутылок с голубой кровью после Киллиана. Вот и подумала, чего я буду пить в одиночку. — Снова пытаешься заглушить боль алкоголем? — на секунду диод Коннора стал жёлтым, но бокал он всё-таки взял. Я наблюдала, как его длинные изящные пальцы осторожно обхватывают стекло, а виртуальная кожа деактивируется. Каждый раз я смотрела за этим с ещё большим интересом. Это всегда казалось так красиво и необычно, что меня завораживало это действие. — Я ведь не напиваюсь до беспамятства. А просто пытаюсь разбавить и без того унылый вечер. — Я отпила немного красной жидкости. — Я отправила запрос Джеймсу, остаётся только ждать. — Вы с ним хорошие друзья? Ты постоянно обращаешься к нему, а иногда и просто звонишь, чтобы поговорить, — Коннор сделал глоток, продолжая смотреть на меня, и я подметила в этом действии нечто привлекательное. — Джеймс — мой бывший, — Андроид выглядел так, будто это заявление ничем его не удивило, — Мы расстались на хорошей ноте и остались друзьями. Просто не получилось, такое бывает. Мой характер, наверное, даже мертвый не вытерпит. Встанет из могилы и пошлёт куда подальше, а если и не встанет, то, как минимум, высунет из-под земли средний палец, — усмехнулась я, делая ещё глоток. — Возможно, мой вопрос покажется очень грубым и резким, но… у тебя биполярное расстройство личности, верно? — Коннор наблюдал за тем, как я меняюсь в лице, — У тебя частые перепады настроения. Сначала, ты можешь вести себя агрессивно, потом еле как сдерживать слёзы, а затем смеяться. Я заметил это давно, но никак не осмеливался спросить. — Врачами это не подтверждено. Но, возможно ты прав. — Я наклонилась вперёд, рассматривая высветившийся на экране компьютера документ. — Никто из людей не идеален. Мне удивительно наблюдать, как ты задаёшь аналогичные вопросы, как когда-то тот, другой RK800. Но ещё больше меня поражает, что я отвечаю на них. — Ты была с ним близка? — Я чуть не подавилась, когда услышала его вопрос. Он явно имел в себе много контекста. Теперь всё казалось ещё более абсурдным. Обсуждать своё прошлое и личную жизнь с андроидом, который вначале меня невзлюбил. Я поймала себя на мысли, что это не больше, чем просто сюр. На наших плечах три убийства и психопат, который общается со мной путём зашифрованных посланий. А я сижу и непринужденно пью вино в компании машины. Или он не машина? — Я не знаю, кем для себя считал меня Киллиан. Но мы были не больше, чем коллеги по работе и просто друзья. — Ответ получился довольно резким, словно меня задели за вновь открывшуюся рану, — Мы проработали вместе всего лишь год. Из которого он был девиантом где-то месяц, может, даже меньше. — Ясно. — Андроид делает ещё глоток и ставит бокал на стол. — А что насчёт тебя, Коннор? Правда ли ты услужливая машина или имеешь хоть какие-то чувства? — Я всегда любила задавать провокационные вопросы и вводить в ступор, чем не преминула воспользоваться и сейчас. — Я — машина, детектив. Исправно следую инструкции и всегда выполняю миссии, — он говорил это с такой напыщенной уверенностью, что я захихикала, вводя его в недоумение, — Почему ты смеёшься? — Ты ведёшь себя как маленький ребёнок, Коннор. Дулся на Фаулера за то, что он приставил меня к тебе. Вёл себя так, будто я пустое место, постоянно пытался как-то задеть, — Алкоголь слегка ударил в голову и теперь этот поток искренности нельзя было остановить, — а ещё я видела твоё волнение за Хэнка. Видела, как ты стал относиться ко мне с понимаем, даже с теплотой. Как ты боялся за меня, когда я лежала в машине скорой помощи. И после этого, ты говоришь, что ты машина? Ты кому пытаешься доказать это, мне или себе, а, Коннор? Андроид отвернулся от меня, смотря в открытое окно. Его диод мигал красным, подтверждая нервозность или возможную пассивную агрессию. Он достал монетку и стал крутить её в руках, что подтверждало его стресс. Я лишь внимательно наблюдала за ловкими движениями его пальцев, молча размышляя о своём. Наконец, он повернулся ко мне, но взгляд его был полон непонятной мне грусти. — Я часто думал о том, как вести себя, когда Хэнк умрёт. Что я буду делать и оставят ли меня вовсе. За эти семь лет он ужасно постарел, а я никак не изменился. И это… впервые в жизни меня напугало. — Коннор смотрел в пол, заключив руки в замок, — Я злился на тебя только потому, что теперь реже буду видеться с ним. Расследование занимает большую часть моей жизни. Но только потом до меня дошел смысл нашего разговора у него дома. Он спас меня от деактивации тем, что согласился заменить себя тобой. Я утверждал, что я машина, потому что боялся что-либо чувствовать. Оказывается, это больно. Я внимательно слушала исповедь машины, которая только что обрела свою душу. Рано или поздно, даже самый сильный человек начинает ломаться. Я вытянула руку и погладила его по плечу, слегка улыбнувшись, на что он ответил такой же улыбкой. Казалось, будто ночь уже не сможет стать интереснее, как вдруг послышался щелчок и заработал принтер. Один за другим, он штамповал листы, на которых теперь просвечивались буквы. Я тут же подскочила и подошла к нему, собирая все копии дела, мысленно благодаря Джеймса за помощь, после чего разложила все на столе и принялась внимательно рассматривать. Коннор героически взял половину бумажной волокиты на себя, быстро считывая всю информацию.«Протокол №17.
Оперативная группа выехала в район Брукса, так как поступил звонок о возможном убийстве.
В квартире №5 многоэтажного дома был обнаружен труп женщины. На стене комнаты, предположительно её кровью было написано «похоть».
Примечание детектива: Это не первое убийство. Найдена уже четвёртая жертва, но до этого, все надписи были спрятаны в том или ином месте помещения. Считаю, что мы имеем дело с ритуальными убийствами. Причём длится это уже не первый месяц».
На секунду я задумалась и, схватив телефон, немедленно набрала номер мачехи. Старческий голос, такой тихий и хриплый, раздался на той стороне. Она говорила медленно, пока я молчала и собиралась с мыслями. Мне не было дело до её раскаяния, но я выслушала всё до конца, проявив к ней малую долю уважения. — Спасибо, Эльза. Но я звоню тебе по другому поводу. — Мой голос оставался твёрдым и холодным. — В день, когда убили отца, ты нашла его в доме. В его же кабинете. Скажи мне, ты видела там какую-то надпись? Может быть, находила что-то, когда убиралась? Это очень важно. — Ты снова бредишь, Криста? — она произнесла это с таким волнением, что по моему телу пробежали мурашки, — Ты такая же, как и твой отец. — Пожалуйста, помоги мне хоть раз. Просто ответь, ты видела надпись или нет? — Видела. Она была спрятана за портретом нашей семьи. Я случайно заметила, как на раме осталась капелька крови и сняла её. Там, на стене, было написано «Гнев». Я медленно опустила руку вниз, совершенно не слушая её, а потом и вовсе сбросила трубку. Коннор внимательно наблюдал за моими действиями. Я носилась по комнате, совершенно забыв о рамках приличия и на ходу переодевалась в другую одежду. Ни секунды не тратя на принятие решений, я покинула квартиру, приказав андроиду ждать меня здесь. Будь на улице больше машин, я бы точно врезалась в кого-нибудь, но сегодня мне повезло.***
Сорвав полицейскую ленту с двери, я чуть было не влетела в дом и включила фонарик. Гнилой запах до сих пор оставался тут, несмотря на то что прошло много времени. Наплевав на пыль, да и вообще на все санитарные нормы, я стала отодвигать шкафы, раскрывать полки и даже заглянула под стол. Я искала эту надпись, я знала что она должна быть тут. И наконец-то, отодвинув обувницу, я всё-таки нашла её. Жирным красным шрифтом на стене было написано «Чревоугодие». Я посмотрела на неё, сфотографировала и удивилась, как вообще судмедэксперты не нашли её. Я вышла в коридор, набирая номер Коннора, когда услышала какой-то шорох. Я тут же подняла пистолет и посветила вглубь дома. Всё моё тело покрылось гусиной кожей, а когда всплеск адреналина прошёл, от страха подкосились колени. На улице была глубокая ночь, а район был плохо заселён. Мало ли кто мог пробраться в дом, чтобы переночевать, а я устроила тут такой шум. Чем дольше я смотрела туда, тем больше моё сознание вырисовывало чей-то силуэт. И теперь я пожалела, что не взяла андроида с собой. Казалось, будто из кладовки кто-то смотрит на меня. Я понимала, что это всего лишь отсвет от фонаря на каких-то банках, но чувство страха не проходило. Спиной я быстро вышла на улицу и отошла от дома, продолжая смотреть на дверь. И только дойдя до машины и немедленно заблокировав все двери, я смогла спокойно выдохнуть и наконец-то набрать Коннора. — Крис, куда ты, чёрт возьми, поехала? — он лишь слегка повысил голос, — На улице ночь. — Коннор, мне кажется, что наши убийства связаны с убийством отца. Я нашла надпись за обувницей, и там написано «Чревоугодие». Наш убийца — оккультист. И нас ждёт ещё четыре греха. — Ты была в том доме? Чёрт, ты и правда ненормальная. Поезжай обратно, я тоже кое-что нашёл в этих отчётах. Я бросила трубку и завела машину, вновь посмотрев на дом. Вот только теперь чувство того, что на меня кто-то смотрит, только усилилось. Там и правда кто-то стоял, или мне так казалось? Фигура высокого человека, а свет от луны лишь слегка подсвечивал его глаза. Дыхание немного перехватило, и я нажала на газ, покидая это место как можно быстрее.