С любовью, Регулус

Проходит уже целая неделя, а Снейп делал вид, что ничего не случилось. Словно это не он в очередной раз сцепился с Мародерами, а потом весьма удачно пригнулся, да так, что пущенное Поттером заклинание угодило не в него, а прямо в шедшего по коридору Регулуса. Поттер тоже со всех сторон безвинный: «Я же не специально, профессор Макгонагалл!» Про Сириуса и говорить нечего — кажется, тот даже обрадовался, придурок. Совершенно ничего не случилось, кроме того, что младший Блэк попал в Больничное крыло и немножко умер. Немножко — потому что всё-таки через пару дней благополучно выписался. Умер — потому что в живого человека не подселяются сущности из другого мира. Мерлин с этими гриффиндорцами, они своё еще получат, Регулус позаботится об этом, а вот Снейпа надо бы вынудить хотя бы номинально принести публичные извинения — тот целиком закопался в учебники и вряд ли понимал, что на факультете над ним сгущаются тучи, и никакие приятели, метящие в Пожиратели, ему не помогут. Регулус даже ничего сделать не мог — пресекать разговоры о том, что полукровка зарвался, когда по его косвенной вине пострадал чистокровный — значит ставить себя, Блэка, в сомнительное положение. Хранить гордое молчание — сойдет, но в таком случае Снейп рискует получить от факультета на весь оставшийся год чрезмерно увлекательный досуг и обширную практику по снятию всяческих проклятий. Не то чтобы Регулусу действительно было какое-то дело до хмурого тощего софакультетника, но Голос успел все уши прожужжать про зельеварческую гениальность последнего и его нелегкое детство. Но мало ли у кого какое было детство? Если Снейпу приходилось гораздо хуже, чем Регулусу, это не значит, что от осознания данного факта трудности самого младшего Блэка вдруг волшебным образом перестанут причинять ему дискофорт. «Рег, с тобой вообще-то пытается Крауч поговорить», — слышится в голове, и Блэк выныривает из размышлений, соображая, отчего Барти выжидательно смотрит и держит протянутую руку. «Боже, справочник по Астрономии ему нужен, он умудрился на свой разлить чернила, а при попытке почистить его благополучно удалил половину содержимого. И ведь умудрился типографскую защиту как-то снять. Тоже юный гений». Регулус кивает, через пару мгновений передает обрадованному Барти справочник и поднимается из кресла — как бы хорошо ни было коротать вечер в гостиной возле камина, но стоит вновь наведаться в библиотеку. «Ну вот что ты там пытаешься найти? — вздыхает Голос. — Что бы ты ни говорил, не верю я в потенциал Хогвартской библиотеки. Как ни крути, она же школьная». «А что остается? Учебный год только начался, домой мы попадем к Рождеству, а в письмах спрашивать у отца о книгах с таким содержанием я точно не стану. И разве не в этой самой библиотеке Темный Лорд разыскал упоминания о крестражах? «Во-первых, Рег, я очень рад, что за эти дни «Ты» и «Я» превратились в «Мы», — в голове Регулуса звенит посторонний смех, и он легонько морщится. — А во-вторых, относительно книги с упоминанием крестража у меня огромные сомнения — странно, что она просто так пылилась все эти годы на полочке в Запретной секции. Ты же сам говорил, у тебя нет со мной проблем. Я тебе не мешаю, наоборот, всячески помогаю. Если у нас не удастся что-то изменить, и ты менее чем через два года благополучно устроишь свой знаменитый в узких кругах заплыв в озерце, вряд ли это и для меня хорошо закончится. В общем, не в ту сторону ищешь. И называй меня Реджи. Рег и Реджи, здорово же звучит!» «Реджи так Реджи, — вздыхает Регулус». Ему подозрительно легко удается за столь короткое время смириться и с новостями о собственном незавидном будущем, и с подселенной душой, и с историей про шрамоголового мальчика. Хуже далось только признание того факта, что его кумир — Темный Лорд — сумасшедший, добровольно толкнувший себя на путь самоуничтожения. Теперь все газетные вырезки, что так скрупулёзно коллекционировались несколько лет, придется уничтожить. Своё лицо Темный Лорд от широкой публики скрывал, но попала недавно в «Пророк» одна колдография, где толком-то и разглядеть ничего невозможно — сплошная тьма да секундная вспышка заклинания, что озаряет часть лица под глубоким капюшоном: линия челюсти, шея, ухо, едва видно скулу. Этого хватило, чтобы Регулус в свои шестнадцать почти влюбился. «Все бы влюбились, не переживай, — успокаивает Реджи. — Конечно, когда к величию ещё и внешность прилагается — кто ж устоит? Том Реддл так-то красавчик был, ничего нет постыдного, что ты очаровался. Поверь, если доживем с тобой до лысой безносой эры Темного Лорда, эту твою юношескую страсть мигом сдует. Хотя я надеюсь, что всё-таки до лысого не дойдет». Регулус припоминает про красочное описание пещеры с озером и инфери, и мысленно соглашается, даже не пытаясь протестовать про «юношескую страсть» — он тоже хочет, чтобы ни до чего из этого не дошло. *** Как только в библиотеке колокольчиком звякнул голос Лили Эванс, Снейп дернулся. Он всё также делал вид, что непомерно занят написанием эссе, но Регулус четко видел, как заторможено теперь движется его рука и как перо практически впивается в пергамент. Регулус отложил старую книгу — в ней всё равно не было ничего толкового, лишь пространные рассуждения о возможности наличия других миров, и подпер щеку ладонью: следить за Снейпом оказалось чуть-чуть интереснее. Теперь, когда Блэк знал, на что именно обращать внимание, было удивительно, как легко он мог прочитать другого человека. Все громкие заявления Снейпа, что с грязнокровкой ему не по пути, были самой настоящей ложью: тот ловил каждое её негромкое слово, буквально вынуждал себя держать взгляд на книжных страницах и не оборачиваться. Через несколько минут Снейп всё-таки не выдержал, проморгался, дернул головой, но в последний момент пересилил себя и посмотрел в противоположную сторону — и натолкнулся прямо на Регулуса. — Что такое, Блэк? — Снейп тут же нахохлился, едва ли не щелкнул зубами, будто желая укусить словами. — Не понимаю, — честно проговорил Регулус, качая головой. После всех разговоров с Реджи он сам понаблюдал за Снейпом на углубленных занятиях по зельеварению: Слизнорт никакого внимания не обращал на бедного полукровку, а ведь тот, действительно, был очень и очень талантлив — все приготовленные им зелья получались идеальными, если только он не решал в этот день поэкспериментировать. До звания Мастера Снейпу недоставало всего пары вещей — более глубокого источника знаний и денег на этот самый источник. Таланта, ума и упорности в нем хватило бы на нескольких зельеваров. — Эванс, конечно, внешне довольно симпатичная, веселая, прямо душа компании. — Что ты хочешь сказать? — Снейп уже был готов рваться в бой за честь кинувшей его подружки. — Угомонись, я её никак не оскорбляю, — фыркнул Регулус, поднимаясь из-за стола. Реджи всё-таки прав — решать вопрос с подселенцем стоит тогда, когда все остальные проблемы будут решены. Да и не такой уж на самом деле проблемой было наличие внутреннего всезнающего Голоса. — Просто она — обычная. Таких девчонок — половина школы, если не больше, а ты — уникальный, это Эванс за тобой бегать должна, а не наоборот, — Регулус сложил пергаменты и книгу в сумку и направился к выходу, обернувшись напоследок к Снейпу. — Ты бы извинился сегодня в гостиной за случай с заклинанием. Я зла не держу, но иначе мне придется тебе как-то отомстить, чтобы держать лицо. Ничего личного, просто фамилия обязывает. А мне, если честно, не хочется совершенно. «Надо же, уникальный, — хохотнул Реджи, — даже я так его не называл, несмотря на то, что именно я тебе расписывал его таланты. А ведь идея не плохая, закидай его комплиментами — и рыжее солнышко в сердце Снейпа заменит сероглазая луна». «Порой твои шутки мало того, что дурные, так ещё и без повода появляются, — посетовал Регулус. — Надо же как-то наладить общение, чтобы предложить сделку по поводу оплаты обучения. Блэкам не помешает лояльный Мастер зельеварения, лучше Снейп будет обязан своим мастерством мне, чем Темному Лорду». «Это не шутки, — голос усмехнулся. — Тебе, Рег, ещё всё-таки далеко до мастерства в чтении людей по мимике». Если бы Регулус обернулся ещё раз на застывшего соляным столбом Снейпа, то скорее всего понял бы, что именно имел ввиду Реджи.