Я покажу тебе истинную любовь.

— Надо бы восстановить стекло, как можно скорее, — задумчиво произнесла Лейла, смотря на разбитое стекло. — Не ходи здесь, слишком много осколков, поранишься еще, — проговорил Стефан хладнокровным голосом. — И за Авророй получше следи. Эта сучка может нагрянуть в любой момент? Где она вообще взяла дракона? Как она вообще выжила после та… — он резко запнулся и посмотрел на жену, но Лейла только цокнула языком и закатила глаза. — Я давно все знаю, — скучающим голосом проговорила она. — Думаешь я не видела, как ты постоянно вечером или днем отлучаешься в башню? Самое интересное, ты говорил, что у тебя там важные дела. А какие могут быть важные дела в башне в метр на метр? Явно ты там не оргию с ними устраивал, — он брезгливо кивнула на стражников, те лишь испуганно замотали головами. — А крики Малефисенты… Глухой только не слышал, как она рожала этого, — она брезгливо вытянула руки вперед демонстрирую ему малышку. — И ты думаешь я не заметила ровно такие же шрамы у нее на лопатках, как у той шлюхи? И я знаю, кто у меня родился. Мальчик, я его видела. Умер правда через десять минут, но ничего мне хватило этого, чтобы запомнить его. Это, — она брезгливо кивнула на девочку. — Никогда моим ребенком не будет. И мне плевать на нее. Сам за ней ухаживай и думай. Только ты на это подписался, я этого не хотела. Я хотела своего ребенка, которого теперь нет. Который теперь закопан в саду под виноградником, — зло процедила она, и махнув своим платьем удалилась в свои покои. Лейла смотрела в огромное окно, с которого открывался дивный вид на сад, который был разбит рядом, на красивый лес, в котором резвились милые оленята, которые были под малиновым соусом. А дальше за лесом простирались Топкие болота. Болота в которых обитала эта тварь. Тварь, которая буквально захватила ее Стефана. Она все знала о Малефисенте, еще тогда, когда ее отец был жив, и Стефан отрезал ей крылья он слишком часто наведывался в эту башню. Важные дела. Интересно какие? Узкая башня, где могло поместиться от силы человек пять, десять, это половина наблюдала бы с улицы. Смотреть в окно, которое находилось в самом верху высокой башни и думать о вечном? У Стефана не было так много разума, чтобы философствовать на тему жизни и смерти, порока и безгрешности, покаяния и расплате. Она прекрасно понимала, кто там сидит. Малефисента. То, что этот деревенский увалень был в нее влюблен с самого детства она поняла быстро, достаточно было заметить одних его взглядов при упоминании этой твари. Раздражало ли ее то, что он постоянно к этой твари, а не к ней? Да, объективно да. Чем это отвратительное рогатое существо могло его зацепить? Она не могла сказать, что она его любила больше жизни, нет совсем нет. Гордость и самолюбие в ней клокотали. То что он вожделеет на ее, то сходи с ума не по ней, а по этой болотной твари, у которой даже взгляд дикий. Она не помогла сбежать Малефисенте сразу по одной очень простой причине. Пусть помучается. Раз Стефан так на нее реагирует, да приходит к ней, вожделеет ее, вроде обидно, но с другой стороны это была ей такая своеобразная месть за то, что она была такой. За то что забрала его себе. Ее крики во время родов слышало все королевство, кляп не помог. Стефан довольно глуп, если реально думал, что никто не услышит. То что это не ее ребенок, она поняла сразу. Стефан наивно полагал, что она заметит подмену, но она в отличии от него обладала чуть большим количеством мозга. И она видела, видела сына пусть ей и самой было тяжело при родах она видела сына и слышала, как восхищенно об этом сказали слуги, а потом через десять она услышала тихий шепот, который пронесся по спальне, он умер. Стефан видимо думал, что не знала, кто у нее должен был родиться, что не заметит подмены. Конечно не заметит, ведь он наблюдал за родами Малефисенты испытывая животное удовольствие и наслаждение от того, как мучается и страдает обессиленная девушка в попытках родить ребенка. Она бы могла назвать поступок Стефана благородным, он не хотел расстраивать горячо любимую жену, пытался сгладить острые углы, но нет. Она прекрасно понимала для чего ему была нужна Аврора. Просто очередная игрушка. Он также отрезал ей крылья, с чем это было связано она уже не могла предположить. То ли с тем, чтобы она заметила, то ли своеобразная месть матери, а может это его фетиш просто. Она знала одно Аврора была новой секс-игрушкой и по исполнении шестнадцати лет, он начнет с ней делать все тоже самое, что и с Малефисентой, может даже будут сидеть в одной баше. Ей было максимально все равно на это. Ее сын был мертв. И он был закопан под виноградником.

***

Малефисента стояла на обрыве, внимательно вглядываясь вдаль. У малышки тоже не было крыльев. Честно, она даже не успела толком рассмотреть ее, буквально через считанные минуты ее нагло забрали, а после она и вовсе отключилась от боли. Очнулась, когда девочки не было рядом. Единственное, что она запомнила это ярко-голубые глаза кристально белую кожу и светлые волосы. И то что у нее были крылья. Крылья. Эта деталь врезалась в ее сознание сильнее всего, она была такая же, как она. Теперь-то точно. С обрезанными крыльями и такими же жуткими шрамами на лопатках, она все дернулась, когда представила, какую боль испытывала девочка при этой ужасной, отвратительной, черт для этого не было подходящего слова. Все равно, что Стефана кастрировать, исход почти одинаковый. Горло от ошейника уже не так сильно болело, спасибо Диавалю, который кажется изучил все про различные травмы и после его отвара и мази, горло уже не рвало от боли. Стефан. Она не знала, что чувствует к нему. Пять рабства и заточения не прошли даром. Она была покорной это факт, пять лет приучили ее к этому. Иногда ей кажется она натурально сходит с ума. Она не знала, насколько ее рассудок повредился там. Иногда ей казалось, что у нее были настоящие галлюцинации, она не понимала, где, какой Стефан. Порой ей казалось, что их вовсе было двое. Только один любил ее, и предлагал воду и ягоды с орехами, а другой бил железными цепями и регулярно насиловал. Порой ей казалось, что у него есть брат-близнец. И от этого становилось чертовски страшно. Что она не различала, где фантазия, а где реальность. ей порой казалось, что все вокруг нее нереально. Что этот мир, Диаваль это все плод ее больного воображения, и на самом деле она до сих пор в той самой гнусной башне пытается родить девочку, но у нее ничего не получается и она забывается в каким-то своем бреду. Она ведь любила Стефана. И страшно было самой себе признаться, но наверно все еще любит. Он ведь был добр к ней, он ее не убил там. Он ведь изначально был совсем не таким. Когда они были детьми, он искреннее любил ее, и когда были подростками. Что с ним стало? Время кажется не кого не щадило. Любовь, любовью. Но дочь ей нужно было спасти. Она знала, что ни чем хорошим это не кончится, она больше всего боялась, что малышка повторит ее судьбу и станет заложницей, только уже своего отца. Она тяжело вздохнула и посмотрела вдаль. Резко за талию ее обхватили руки Диаваля и потянули на себя. Девушка покачнулась в этот же момент и почувствовала, как её спина больно соприкоснулась с землей. — Что?! — она возмущенно посмотрела на него, лопатки противно заныли и она закусила нижнюю губу. — Я подумал, что ты… Неважно, — отмахнулся Диаваль, Малефисента продолжала непонимающе смотреть на него. Мужчина подал ей руку и помог встать, осторожно обнимая за талию. — Прости, — только проговорил он, утыкаясь носом в ее макушку. — Все хорошо, — она продолжала смотреть в его глаза и на ее строгом лице появилась улыбка. — У меня есть план, — тихо проговорила она, когда Диаваль помог ей присесть на кровать в пещере и осторожно положил ее голову к себе на колени. — Какой? — в его голосе послышалось настороженность и опасливость. — Завтра я проникну в замок. — Тебе не кажется, что в таком виде тебя туда не пустят? — усмехнулся он. — Дослушай! — раздраженно проговорила она. — За королевской дочерью кажется совсем не кому присматривать. Они наверняка ищут, как это… — она резко запнулась в попытках подобрать нужное слово. — Ту, кто за ней присматривать. Так пусть же это буду я! — гордо и торжественно заключила она. — В виде человека конечно, — поправилась она, поймав его недоумевающий взгляд. — Тебе не кажется, что они сочтут подозрительным то, что после нашего нападения на замок, какая-то девушка рвется присматривать за королевским младенцем? — Я думаю, их небольшого разума и внимательно хватит, чтобы пропустить меня. — Ты собираешься ее выкрасть завтра же? — Не думаю, так сильно рисковать нельзя, надо подобраться ближе, думаю недели хватит, чтобы заслужить их доверие, — Малефисента устало прикрыла глаза. — Тебе нужно поесть и набрать сил на завтра, — мягко проговорил Диаваль придвигая к ней тарелку с орехами, но девушка лишь брезгливо поморщилась. — Я не хочу, — она лишь устало сомкнула глаза и сжав его руку, словно он являлся той самой соломинкой в долине кошмаров, за которую можно держаться, чтобы не упасть провалилась в сон. Диаваль лишь тяжело вздохнул укрывая ее. Конечно он не оставит ее одну завтра, будет кружить над этим проклятым замком сутки напролет. Он не мог оставить ее одну. Малефисента смотрелась в водную гладь. Образ человека вышел не таким уж и плохим. Светлые волосы, голубые глаза, как у дочки. Только темное платье немного смущало, но казалось это было мелочью за которую не очень стоило бы волноваться. Она посмотрела на небо, было бы у нее крылья она была бы у этого замка в считанные минуты. Но теперь путь до замка был весьма долгим. Как минимум полтора часа. У замка встретила стража, увидев Джона она лишь незаметно ему подмигнула. Сейчас он был единственной надеждой для нее. — Да, конечно проходите, — спохватился он. — Я вспомнил, мне вчера переделали, что за девочкой должны присматривать, — проговорил он. — Видимо это та самая Анджелина, про которую мы говорили, — Малефисента лишь благородно кивнула, поправляя свое платье. — Бестолочь, почему не сказал нам?! — Джон сразу получил увесистый подзатыльник. — Проходите, король Стефан и королева Лейла должны вас принять. Джон быстро засеменил за ней, надо было срочно подстраиваться под обстоятельства и разыгрывать сцену с письмом и собственной забывчивостью. Схватил первопопавшиеся письмо, которое наверняка пришло из соседнего королевства со словами поздравлений, можно использовать они все равно никогда не читают. А насчет Стефана он и вовсе сомневался, что тот умел читать. Крестьянский сын, откуда знания о буквах? — Ваше Величество в королевства прибыла новая служанка, — Малефисенту аж покоробило от такого слова, но она покорно поклонилась им. — Вчера было передано мне письмо, что сегодня прибудет девушка, которая будет охранять вашу задачу. Что я забыл вам передать по собственной глупости, — тараторил Джон. — Чтобы следить за нашей девочкой? Это очень недурно, — Лейла тут же оживилась. — Тогда, почему мы… — начал Стефан, но тут оживилась сама девушка. — Я приехала издалека, а вчера я услышала ужасную новость о нападении. Малышки нужен тот, кто присмотрит за ней, на ваших плечах лежит судьба королевства, а я смогу за ней присмотреть. Я сама не могу иметь детей, но буду иметь счастье заботиться о ком-то, — на лице девушки проступила искренняя улыбка при воспоминании и дочери. — Мы вас возьмем, но на испытательный срок. Комната девочки на втором этаже, можете с ней познакомиться, — холодно ответила Лейла. Малефисента лишь покорно кивнула и поднялась на второй этаж. Девочка лежала в колыбельки и сладко спала, услышав приглушенный шум она вмиг оживилась и открыла свои голубые глаза. Малефисента лишь улыбнулась и осторожно подхватила девочку на руки, прижимая к себе. — Джули, ни какая не Аврора. А Джули, — трепетно проговорила она, крепче прижимая ее к себе и касаясь губами лба и оставляя легкий поцелуй. Она опасливо огляделась. Надо было узнать про крылья. Она не могла доверять даже себе где-то в этих вопросах. Может крылья были очередной галлюцинацией? — Я только запелинаю девочку, — проговорила Малефисента, когда почувствовала на себе недоверчивый взгляд Лейлы. — Конечно, — неожиданно легко согласилась она и выдохнула, кажется ей просто нужно внутренне утвердиться, что все идет хорошо и они не приняли в замок опасную постороннюю. Девушка осторожно коснулась платья и стащила его. В этот же момент резко дернулась, а перед глазами все пошло кругом. Он обрезал. На идеальных лопатках красовались два противных длинных красных шрама, она осторожно коснулась пальцем и провела по одному из них. Девочка сразу же залилась плачем. На пороге в эту же минуту показался Стефан. — Откуда у девочки шрамы на теле? — Роды были очень сложными, поэтому остались шрамы, — проговорил Стефан, недоверчиво смотря на нее. Сложные роды, неужели крылья… Надо спросить Диаваля, ему она доверяет намного больше, чем себе. — Я вижу королева Лейла очень утомилась, передайте ей, что нет повода беспокоиться. Я присмотрю за малышкой весь день. — Я бы не хотел вас переутомлять, — Стефан резко запнулся. — Ну что вы, если я не могу иметь своих детей, то заботится о ком-то это дар для меня, — дверь тихо закрылась и она крепко прижала к себе малышку. — Мы обязательно отсюда сбежим, и будем жить вместе. Я буду любить тебя. Я уже тебя люблю. Джули. Запомни, ты Джули. Сгущался вечер. Небо стало совсем темным. — Анджелина, Лейле нездоровится, не откажете мне в ужине? — спросил Стефан, Малефисента наблюдала уже за уснувшей Авророй, осторожно поправляя ей одеяльце. — Но… — она посмотрела на девочку. — Она уснула, нет больше поводов волноваться за нее сегодня. Сегодня мы обошлись без нападений. Девушка поджимает губы, садясь напротив него, и смотря в тарелку, увидев большой стейк, нервно кашлянула и вмиг опустошила бокал с вином. Нет, есть того несчастного олененка, который бегал по лесу она точно не планировала. Увидев Диаваля, который смотрел на них через стекло она улыбнулась и лишь легонько кивнула ему. — Анджелина, а откуда вы к нам приехали? — Из соседнего королевства, — ответила она, смотря на Диаваля. — Неужели там не нашлось работы для такой обольстительной девушки? — спросил Стефан, подливая ей вина. — У них нет наследника, а мне хотелось именно ухаживать за ребенком, — проговорила она, на его вопросы она отвечала на автомате, атмосфера в столовой была очень напряженной и воздух был очень тяжелым. — Как интересно, а почему вы не можете иметь детей? — Медицинские показания, — отмахнулась она. — А знаете, Анджелина, я хочу вам кое-что показать, — Стефан встал из-за стола и подал ей руки, девушка лишь боязливо посмотрела на него, но осторожно вышла из-за стола. — Лейла ничего не узнает о нас, — хитро проговорил он. Малефисента испуганно замерла, когда они остановились перед башней и открыл маленькую дверку. — Никто не узнает о том, что мы с вами немного пошалим, тем более, когда мы оба этого хотим, — проговорил он. Малефисента очнулась от того, что хлипкая дверь скрипнула. В башню вошел Стефан и двое стражников. Она непонимающе посмотрела на них. Лишь испуганно вжалась в угол и смотрела них огромными глазами. — Она ваша, — великодушно кивнул он. Девушка попыталась резко вскочить, но тут же почувствовала резкую пощечину, от которой отлетела к стене. — Давай, давай, — услышала она мерзкий голос. Почувствовала, как ее резко прижали к стене, крепко сжали грудь. Почувствовала, как больно укусили за шею. Коснулись сосков и больно сжали из зубами, она попыталась вскрикнуть, но в этот же момент в ее губы уперся член. Она лишь испуганно покачала головой, в глазах было полное неверие от происходящего. Ее скулы грубо сжали и буквально заставили открыть рот. Она моментально задохнулась, ее крепко взяли за волосы, сжимая у корней и стали направлять. Она чувствовала толки, чувствовала, как раздирает горло, как предательски мало воздуха. Из глаз текли слезы. В этот же момент почувствовала сильный толчок. Она попробовала извернуться, но ее сильные руки крепко сжали бедра и она почувствовала, как он вошел в нее до конца. Сильные толчки, она могла только хрипеть. Нехватка воздуха, в какой-то момент ей показалось, что она потерялась в пространстве, и теперь ничего не понимает. Толки становились все жестче, и жестче, она почувствовала, как они одновременно кончили. Она сильно закашлялась и выплюнула сперму. — Ну, а теперь мой черед, — засмеялся Стефан. — Нет! Малефисента испуганно вздрогнула, когда услышала карканье Диаваля, она испуганно осмотрелась, практически переступив порог башни, Стефан крепко держал ее за руку, она резко дернулась и сделала пару шагов назад. — Анджелина? — Мне надо к девочке, — она испуганно смотрела на него. Стефан непонимающе смотрел, пока не почувствовал, как в него прилетел комок грязи. Малефисента резко пустилась в бег. Она не поняла, как миновала сад, лес, пришла в себя, только когда почувствовала на своих плечах руки Диаваля. — Тише-тише успокойся, — говорил он, вкрадчивым голосом. — Я, я оставила ее там, что, что завтра скажут. — Скажешь, что ночевала в лесу и любишь единение с природой. Поверь, Стефан сейчас думает о грязи, — усмехнулся он. Малефисента серьезно посмотрела на него. — У Джули были крылья? — тихо спросила она, Диаваль тяжело вздохнул. — Все-таки заметила, — проговорил он. — Значит все-таки были, — пробормотала она и столкнулась с его непонимающим взглядом. — Я боюсь верить себе, Диаваль. Порой мне кажется, что я схожу с ума. Там, в замке у меня были сильные галлюцинации, порой мне кажется, что даже сейчас все, это плод моего больного воображения. — Мне ты можешь верить всегда, — мягко проговорил он, привлекая ее к себе, и ласково обнимая за плечи. — Я никогда не буду манипулировать тобой и твоим разумом в своих гнусных целях. Мне очень важна ты. — Почему ты так вчера испугался за меня на обрыве? — она посмотрела в его глаза. — Я наблюдал за тобой с того момента, как были жива твоя мать, — мрачно заключил он. — Тот самый ворон, который вечно наблюдал и спасал от опасностей? — ее голос резко дрогнул. — И мама… Она… — Малефисента, — мягко проговорил он. — Я не хочу сейчас… — Я хочу! — Она умерла, ведь так? — Там было все немного сложнее. Она любила короля Генри, но вместо обрезанных крыльев, она получила стрелу в спину, проблема была в том, что ее невозможно было достать. Она очень сильно мучилась от боли и где-то даже были на грани с безумием. В один день, когда она устала от боли, она кинулась с обрыва. Самоубийство. Поэтому я вчера так испугался за тебя, — он притянул ее к себе. — История повторяется, — пробормотала она, смотря на деревья. — Нет, Малефисента, история не повторяется. У тебя все будет хорошо. Ты обязательно спасешь Джули и будешь воспитывать ее. История никогда не повторится. Единственное, что можно вынести из этой истории, что людям лучше не доверять. — Я не могу пока доверять не кому. Даже тебе, честно. Мне очень страшно. Страшно, что я могу снова обжечься. Это доверие к тебе вопреки, а не потому что я хочу. Мне сложно. Кажется весь мир против меня и хочет уничтожить, — она обессилено покачала головой. — Я это понимаю, и не настаивая на полном доверии, мне будет хватать того, что с тобой все будет в порядке и то, что мы вместе спасем Джули, — ответил он, ласково перебирая ее волосы. В эту ночь ему снова не удалось поспать. Мысли некуда не девались, они только сильнее захватывали сознание. Он испугался тогда за нее на обрыве, он порой даже не мог представить, какой кавардак творился у нее в голове. Боится доверять. Это было неудивительно. По-моему она до сих пор не могла осознавать в полной мере, что с ней сделал Стефан в этой проклятой башне за пять лет. Как он сломал за ней, он не знал, что там было конкретно, да ему рассказали и про изнасилование и избиения, и про странного доброго Стефана. По-моему она была у него в качестве эксперимента, посмотреть, насколько возможно ее сломать с помощью всего того, что он делал. А сегодня у башни, он понял, что ее срочно надо спасать. Стефан не понял подвоха, но дальше бы все стало еще хуже. История бы снова повторилась, она бы снова оказалась у него в заточении. Ему не нравился этот план, Малефисента была слишком беззащитной перед лицом опасности, если бы он только мог, он был бы рядом каждую секунду, но ему оставалось молча наблюдать за ними в качестве ворона. То же то еще счастья, крылья за день болят так, что невозможно и спина в этом человеческом обличии болит вместо крыльев. Одни проблемы! Ему бы хотелось, чтобы она смогла ему доверять. Но его также очень пугал тот факт, что она не могла верть даже себе, настолько она уже боялась себя, что предавала сомнению любые факты, которые с ней происходили. И от этого было страшно, он не знал, как правильно ее починить. И было ли вообще лекарство от этого? Наверно только время сможет залечить эти ужасные раны, которые со временем затянутся. А еще крылья, их надо было как-то вернуть. Он пока не знал, как, но нужно было. Они ведь наверняка находятся где-то в замке, Стефан не мог просто так от них избавиться это его трофей. Трофей призрачного мужества, бесстрашия и непобедимости. Завтра будет еще хуже, он буквально это чувствовал. Спасибо этим глупым феям, которые согласились закидать Стефану грязью. Он услышал стоны Малефисенты ее тихое бормотание и всхлипы. Пора возвращаться. Ей снова снится кошмар.