Грязно

Бледные ноги стоят в бассейне реки, сверху налипла свежая грязь, а по подошвам скребутся песчинки. Карин было наплевать, что это некрасиво или грязно. Красные глаза смотрели на мутную речную гладь, по серо-зеленому оттенку напоминавшую сточные воды. — Итак, Саске? Карин закатила глаза, глядя на старшего Учиху. Да, Саске. Единственная причина, почему они сидели бок о бок на грязной лесной земле среди дня. Она была здесь лишь затем, чтобы отвлечься от назойливости Суйгецу, психопатичного характера Джуго и пренебрежительного отношения Саске. Получив по затылку очередной водяной бомбочкой от Суйгецу, она объявила, что отправляется на долгую прогулку в одиночестве. Саске пренебрежительно кивнул ей, а Дзюго продолжил играть с птицами, сидя на большом камне в некотором отдалении от лагеря. Итачи хотел поспрашивать о своём драгоценном младшем братике. Он выбрал в качестве информатора её, так как Карин легче всего было бы заставить молчать. Для этого у мужчины есть умение убивать. А ещё он невыносимо похож на её драгоценного Саске. А ещё — много морфия. Много-много морфия. — Ага, твой драгоценный младшенький брат, — хмыкнула она. Она подумывала о том, чтобы прямо сказать Саске о его брате, что шпионит за ним, но решила не делать этого. Было приятно иметь секрет, о котором он не знает, к тому же она не простила ему попытку использовать ее в качестве жертвы. Карин наблюдала за Итачи краем глаза. Старший мужчина выглядел гораздо лучше без знаменитого плаща Акацуки, который он обычно носил. Он был среднего телосложения, среднего роста и среднего всего остального. Он был совершенно обычным. Изношенные черные глаза смотрели на неё, ища ответы. Искали информацию о состоянии брата. Она отметила, что он не спал этой ночью, и не расчесывал свои жирные вороные волосы, которые рассыпались и стекали по спине. Его усталое обветренное лицо и длинные худые ноги позволяли ему доставать до воды, в отличие от её ног, которые были присыпаны землей. Карин проклинала его длинные ноги. Сперва они незаметно договорились встретиться в ближайшем городке, в каком-то магазине. Карин простояла у витрины около пяти минут, пока не появился он, одетый в черную тренировочную одежду. Брюки и рубашка были одного цвета, а в руках он держал небольшой пакет с данго, медленно поедая один из них. Она вспомнила, как он вежливо, осторожно ел, словно был какой-то чертовой принцессой. Как будто он не был массовым убийцей, будто он — порядочный человек. Она ненавидела то, как он держал себя, словно был лучше её. Он отказался от титула наследника клана в ту же секунду, как проткнул тело своего первого родича. В ту же секунду он бросил вызов естественному порядку вещей. Чистая нетронутая алебастровая кожа, без изъянов, без отметин, без эрозии. Она завидовала, завидовала так, как ей и не снилось. Люди, должно быть, путали их с любовниками. Люди, наверное, смотрели на них и удивлялись, что уродливая землеройка делает рядом с красивым мужчиной. Карин не наряжалась, на ней были коричневые шорты и черная футболка, а на ногах — новые черные сандалии. Её кожа не бледная, а загорелая, как персиковый тайфун, с уродливыми следами укусов на теле. Карин отстраненно наблюдает за ним, не желая смотреть в глаза. Это жалко, он — жалок. Он не может набраться храбрости и признаться младшему брату, что был неправ. Он был чертовски неправ, бросив его одного в этом мире. Учиха Итачи вырастил монстра, и из-за этого он не может вызывать у нее сострадание. — Как он? — спрашивает он, не отрывая глаз от голубого неба. — В порядке. Карин не могла не задаться вопросом, что было бы, если бы она никогда не встретила его.