Пробуди в себе силы

      23 года назад. Термитник. Больница. До раскрытия генетической правды псиоников. — "Как?! Нет… Это же конец! У меня все впереди, я не готова к этому!"       Жизнь Вероники перевернулась крутым разворотом против ее счастья. То, что она держала в руке, стало пропастью в ее будущее. — "Крэп, я сломала систему?!"       На бумаге образовалось пятно. Горькая слеза стала украшением для синих чернил. — "Я же только из приюта вышла... За меня опека ручается по выплатам! Я спала с любимым человеком, это пол беды, но я не использовала защиту. Об этом мы никогда не думали… Я не могу бросить учебу! Как я буду выживать без образования! Мне перестанут зачислять деньги по потере кормильца, а с животом я не смогу посещать университет. Ни работы, ни денег, ни хоть какого-то образования. Ничего нет, а я залетела! Он же!.. Не может… Как?"       С губ сорвался истерический смешок. Заглушил призыв нервного срыва, девушка снова уставилась на лист увидев страшное слово «положительно». — "Смешно… Все это блеф, он бы ни мог сдержаться, но и винить его нет смысла. Мне же было невтерпеж…"       Раскачиваясь на скамейке, Виктория потрогала свой живот смыслю о том, что внутри нее зародился переворот. Огромная и весомая правда, которая изменит всю церковную систему. — "Мы не ожидали такого! Получается… Я раскрыла одну из тайн, которая мне будет очень дорого стоить?"       Нервно потрясывая ногами, девушка ударила себя по ляжке, вымещая всю свою злость на себя. Интуиция подвела Веронику, оставив ей положительный тест на беременность. — "Милош, что мне делать? Как мне спасти тебя?! Ты же псионик!"       Если бы Вероника только знала, что до своей беременности она уже была ценным ресурсом для Церкви, то сошла бы с ума, узнав, что ее мать покончила с собой ради спасения дочери. Так как она псионик. Следовательно, Вероника была объектом подтверждения деторождению у мутационных людей. Она подопытная крыса Инквизиции и Церкви. — "Если Церковь узнает об этом, тебя казнят, нашего ребенка сдадут на опыты, а меня... Единый, меня и так в приюте каждый месяц обследовали, как зверюшку, а что со мной будет, если вскроется мое положение?!"       К горлу подступил ком. Лицо перепуганной пациентке скривилось от одного слова «Инквизиция». Память все помнила, особенно регулярные медицинские осмотры в их присутствие. Благо девочке предоставляли место для уединения, для личных осмотром, вставая на ее сторону. — "Инквизиция… Работники от туда почти всегда присутствовали на осмотрах. Особенно всегда один и тот же человек…"       В памяти возник его силуэт. Мужчина средних лет, ухоженный, с короткой стрижкой. Руки почти всегда соединены в замок. А лицо такое серьезное и мягкое, когда он наблюдает за ней, рассматривая ее черты лица. Особенно глаза. Вероника не знала его имени, но любопытство пожирало ее изнутри. Почему он так смотрит на нее? Чего он добивается, было известно лишь ему.       Звонок. Телефон долго, мучительно долго передавал гудки. Милош не брал трубку. Сердце юной девушки заболело. Грядет беда. Все идет к одному — настанет Судный день. — "На корню нужно скрыться в тартарары. Но куда?"       Карта на телефоне. Периметр. Долгое молчание… — "А может..."       Неизвестное место. Опушка. Утро.        — Где я? — спросила Чарлайн. — В Либерте, — сказала Вероника. — "Свобода?.."       Яркие лучи солнца показались из-за лестной степи. Оглядевшись по сторонам, Чарла подумала: — "Деревья… Очень много деревьев. Это огромная лестная степь?"       Быстрые шаги за спиной заставил девушку вздрогнуть и обернуться. Виктория подошла к пеньку и, достав из достала из кармана пальто консервную банку. Жестянка, как почетный кубок, красовался на срубленном дереве. Отойдя от мишени, женщина вернулась на свое место и обратилась к Мартен. — Твоя задача - сжать банку. Справишься? — Чт… Стоять. А с какого хера я должна потакать твоим прихотям? — А с того, твои дружки у нас. Тебе следует играть по моим правилам, иначе они сдохнут. А если тоже не хочешь помереть, советую применить свои способности прямо сейчас. — Врешь! — Приятно видеть твое отчаянье. Дура, я же спасаю тебя… Так бы давно тебя прикончила. — Черный рынок еще в силе? — Если продолжишь выебыватся, то да. Все вы лежите под нож, а первая будешь ты. — Слушай, чего ты хочешь? Денег? Кредит погасить? Новую квартиру? Чего ты добиваешься? Меня ведь найдут, а вас, отшибленных, повесят. Похитить меня — это получить счастливый билет на казнь. Я могу смягчить приговор, если вы нас отпустите. Максимум, что вас, кретинов, ждет — свободное место в дурдоме. Но там хорошо кормят и лечат. Это лучше, чем петля на шее.       Жесткий удар кастетом в живот заставил Чарлу скривиться и присесть на корточки. На траву падали слезы. Уилл сделал неловкий шаг в ее сторону, но Виктория остановила парня. — На место. — Я не собака. — Дерзить вздумал? Мне уже и так на сегодня хватило твоих выкрутасов. — Я ей помог.       Сжав пальцы в кулак, женщина приложила ладонь к губам. Покусывая кожу на пальцах, Вероника совладала с собой, сдержав гнев. С травы, согнувшись, встала Чарлайн, вытирая мокрые дорожки со своих щек. С жалостью в глазах на нее посмотрел Уилл. Контраст, который она видела, был за гранью реальности. Где-то точно произошел сбой, ведь их разница в возрасте была видна невооруженным взглядом. Молодой спокойный парень и женщина в возрасте с шилом в пятой точке. Но при всем этом эти двое смотрелись как два сапога пара. — Отпустите меня… Я буду молчать. — Нет, — сказала Виктория, — Ты либо выполняешь приказ, либо окрашиваешь ножик своей кровью. — Приказ?! А корона часом не ждем? — Нет, сидит отлично, как родная. — "Как с тобой бороться? И как мне сжать банку?.."       Посмотрев на одинокую жестянку, девушка впала в ступор. Она не знала, как контролировать свою силу и как ее пользоваться. Только в приступе паники ее руки могли сжимать и передвигать предметы в воздухе. Уловив в ее взгляде непонимание, Уилл спросил: — Раньше применяла пси?       Девушка помотала головой, не отрываясь от банки. Руки, невольно поднялись, разжимая пальцы. Внутри проросло чувство силы. Пальцы стали нагреваться. — Ты правильно делаешь, — сказал Уилл, — А теперь попробуй сконцентрировать свое внимание на предмете. Думай только о нем.       Она, удивляясь самой себе, решила послушаться. Сфокусировав взгляд на банке, студентка, будто играя на клавишах, подергала пальцами. Рука затряслась от нагрузки. Заметив за собой отсутствие чувства притяжения, Чарлайн вытянула руку во всю длину и смогла немного пошевелить банку. Концентрация на жестянке. Еще немного и она поймает ритм. Не до конца понимая чуть происходящего, Мартен, будто колдуя, стала разминать пальцы. Она почти не моргала, только смотрела в одну точку, пытаясь почувствовать в себе некие силы. — "Я должна… Ради себя, ради друзей".       Снова рывок рукой и сжатие рук. На этот раз девушка взяла под власть руку и, пытаясь направить ее на банку, ощутила показывание. Резкий импульс, удар по голове. Ноги пошатнулись, тело напряглось. Толчок в живот, ноющая боль на затылке. Из глаз потекла кровь, смешавшись с косметикой. Ужас пронзил все тело. У нее получилось. Она пробудила силы.              (Кат — сцены. Ссылка в комментарии перед частью)       Предмет стал сжиматься под воздействием пси-способностей. Метал, был изуродован и скинут с почетного деревянного пьедестала. Дрожащие длинные пальцы дотронулись до щеки. На коже осталось темно-красное пятно. — Кровь?..       От услышанного слова внутри Вероники что-то сжалось. Посмотрев в сторону, на длинную степь, женщина сказала, будто повторяя за Чарлайн: — Кровь…       23 года назад. Термитник. После раскрытия генетической правды.       Столько злости в людях не было никогда. Выйдя ночью за границу Нью-Пари, чистые достали оружия и пошли напролом. — Если мы Приора не может убить, так пускай они сдохнут! — Пусть помрут, не успев разрушить человеческую цепочку, своими способностями! — За правду! За свободу! — Вперед!       Каждый псионик, попавший им на встречу, был жестоко убит. И неважно, кто это был — молоденький парень, подросток или рабочий. Каждый упал на асфальт и закончил свою жизнь под громкие голоса протестантов, в луже собственной крови. Многие подверглись жесточайшим пыткам, оттягивая свою мучительную смерть под хохот людей. Мир, где царила своя иерархия, с громкой музыкой, граффити, неоновым светом, выпивкой и малой долей свободы, превратился в кровавое поле, усыпанное трупами. Земля плакала от изобилия кровопролития. Каждый шаг сопровождался мертвым телом, пробитым пулями, напоминающим уже не человека, а дуршлаг.       Псионики не собирались сдаваться вызову чистых и оборонялись своими способностями. Многие не решались на такое, предпочитая убежать вглубь Термитника или спрятаться в безлюдном месте. Вывески, мусорные баки, припаркованные велосипеды — все было изуродовано до неузнаваемости. Квартиры и жилые блоки громили, не стесняясь, выбивая дверь в присутствии внутри хозяина. — Они смеют устанавливать свои порядки в нашем доме! Это наша земля, и мы здесь хозяева! Мы им фору не дадим! — Они жалкие и слабые по сравнению с нами! — Пирокинетики, задайте им жару, а то больно распоясались эти уроды! А мы, хилеры, наших ребят подлатаем! Ведь так? — Да-а-а-а! — Девчонка права. Пусть на хер мы лишимся здоровья и кровью своей харкаться начнем, но зато нашим поможем! — А Инквизиция? Может, она поможет?.. — Пока она соизволит до нас доехать, мы тут все подохнем и будем с распоротым животом лежать под стеклянным куполом для общего развития чистых отпрысков! Каждый сам за себя, а мы большая семья. Так что только вместе сможет уничтожить этих сук! — Телекинетики, швыряйте в них все, что найдете. Доставайте все: ножи, зажигалки, газовые шашки, все, что у вас есть под рукой. — Вперед!!!       Крики, очень много криков. Кто-то из чистых сгорал заживо на глазах у своихч не смочь одолеть псиоников. В людей летело все, от мусора до тяжелых люков. Жители Термитника бежали назад. Их загоняли в тупик. На середине улицы были собраны в кучу убитые псионики. — НЕ-Е-ЕТ!              Кричал навзрыд псионик, сидев на коленях около трупа. — Лука, нет… Тебя убили эти подонки. Друг… А-А-А-А!!!       С криком телекинетик оторвал металлический каркас и запустил большую панель в сторону разъярённых людей с оружиями. Новая волна накатила город. Теперь в ход пошли пули. Пистолеты, не целясь, стреляли в псиоников, но пули успевали отлетать обратно, под властью телекинеза. — Они загоняют нас в угол! — Идея! Повторим легендарный трюк человечества. Прольем сзади них большую полосу бензина и подожжем ее, поднимая пламя ввысь. Так они не смогут отступить, а мы будем идти напролом. — Действуем. Аквамены помогут потушить огонь. — Не сдаемся!!!       Псионики знали свою землю досконально, поэтому пройти через толпу протестантов не составило никакого труда. Узкие, грязные проходи, напичканные человеческими экскрементами и кучей бутылок из-под алкоголя, не стали помехой для перекинетиков. В миг несколько крепких парней оказались за спинами чистых и под свист смотрящих с высока, начал реализовываться план. Канистра бензина и одна спичка. Больше они ничего с собой не взяли. Пригнувшись за толпой, молодой парень нарисовал толстую полосу горючей смесью. Ударив со всей силы по водостоку, псионик подал сигнал. Один щелчок горящем пальцем и все всколыхнёт ярким огнем. Тот, кто придумал план в действиях, крикнул своим ребятам: — Пусть сгорят заживо!       Палец псионика дотронулся до радужной дорожки. Яркая искра поднялся, задевая неоновые вывески. Светильники упали в исчадие пламени и соединились с искрами. Врыв — и огонь приобрел розовый цвет. Псионики увидели огромный неоновый дым, поднимающийся навстречу ночному небу. Заточки, ножи, зажигалки — все шло в бой. Теперь чистые не смогут скрыться. Они под властью огня и пси-способностей. Сегодня прольется много крови, и полоса вражды будет прекращена.       (Кат — сцены. Ссылка в комментарии перед частью)       Началась битва на смерть. Люди кричали от злости и боли. Эмпанты же сходили с ума, чувствуя внутри себя спектр эмоций. Они падали на землю и орали, держась за свои кровавые глаза. Они приминали на себя тяжелую ношу, слыша каждый вопль в своей голове. С каждой минутой на землю падали убитые люди, собиравшись воедино. В одной из кучек тел лежала уставшая Вероника. Рядом с ней был мертвый Милош. Хилер отдал все свои силы, чтобы спасти мать своего будущего ребенка. Выстрел из пистолета прошел почти рядом с сердцем. Умирая на его руках, Ника молила псионика не трогать ее рану. Он возразил и затянув ее тело, забрав всю боль себе, ослеп. Закрыв Веронику своим телом, парень попрощался со своей девушкой в последний раз. Он уже не видел ее красивого лица, перед ним была пустота. Пули пробили его тело, не задев девушку. Упав рядом с ней в лужу крови, Милош скончался. Испуганная девушка посмотрела на труп и закричала. В ее крике была скопившееся годами боль. В мыслях были только одни слова: — "Ты обещал… Говорил, что не бросишь меня…"       Тот, кто смог осчастливить несчастную одинокую сироту, умер, спасая ее жизнь. Милош был ее единственным другом, разделяющей с ней ее душевные раны. Он был молод и глуп, но в то же время очень умным и заботливым. Ночью он обнимал ее в кровати, а утром она просыпалась, видя его безупречные глаза. Теперь же они никогда не закроются и будут открыты, как фактор его неожиданной и долгой смерти.       Под следующий вечер от Термитника ничего не осталось. Инквизиция арестовала зачинщиков протеста и группировки убийц. Пожарные тушили остатки огня, а бригада скорой помощи уносила на носилках пострадавших, которым чудом удалось выжить. Катафалки работали сутками, загружая тела в машины. Работник одной из них подошел к следующей куче тел и увидел в ней живую девушку. Пустые глаза и дрожащая рука. Вот какой стала Вероника после резни. В небе пролетела птица, размахивая своими большими крыльями перед девичьими глазами. — "Птица… Только ты смогла оживить это кровавое месиво своим существованием. Твои крылья и ты сама… такая чистая. Не измазанная кровью, счастливая и свободная. Как ты можешь летать среди этой вакханалии и разрухи? Ты не вписываешься в эту грязь. Ты слишком белая для такого…"       Убитое горем тело неровно дышало, очень медленно моргая и сглатывая слюну. Ника молча смотрела на небо, держа перед собой кусок фотографии. Вторая рука сжимала руку хилера. Она была холодная. Ледяная кисть заставляла дрожать пухлые губы. Парень был мертв. Это был не сон. На фотографии, которая была перед Вероникой, был Милош. Снимок на студенческий пропуск была распечатана в разных размерах. Самое большое изображение парень отдал своей возлюбленной. Лежав рядом с его трупом, девушка смотрела на его улыбку на куске бумаге. Оборванное фото — это все, что от него осталось.       (Кат — сцены. Ссылка в комментарии перед частью)       Он был рядом с ней, протягивая свою руку навстречу облакам. Теперь это безграничное небо стало домом для убитой души. Милош смотрел не на небесную высь, а на свой дом, куда он заслужил попасть после кровавой ночи. Только рядом с ним не будет его второй половинки. Только будущее дитя станет напоминанием измученной девушке об убитом парне. Она будет его защищать и оберегать. Ее ребенок будет расти в ценности и сохранности далеко от Нью-Пари, Термитника и Ле Лож. Рядом с выжившими псиониками. Рядом со своей семьей.       Либерте. Опушка. Утро.       Размазывая кровь по своим щекам, Чарлайн ловила панику. Жидкость без остановки текла из глаз, задевая черную подводку. Яркое солнце усилило боль. Крикнув от неожиданной боли, от луча солнца, студентка закрыла глаза. — Глаза… Мне больно!       Наблюдая за девушкой, Уилл увидел стекавшею кровь на протоптанной земле. Парень подумал: — "Так быстро надорвалась? Хотя она же не знает, на что способна, вот и вложила все силы в одну банку".       Чарлайн опустилась на траву и от болевого шока потеряла сознание. Цокнув и поправив волосы, Вероника посмотрела на напарника и спросила: — Как ты думаешь, какая у нее ступень? — Не знаю. Она так быстро надорвалась... — Это проблема…       Зашипев от второй боли, Чарлайн упала на колени, протирая глаза, рассчитывая на облегчение от своих действий. Все было напрасно. Боль усилилась, а кровь без конца капала на землю. У Чарлы не осталось сил на крики и плачь. Она устала. — Отведи ее в ближний дом, пусть умоется и отдохнет. Я следом принесу одежду и еду. — Что насчет ее пси? — Посмотрим. Ей нужны тренировки. — Хорошо, а остальные… — С ними нянчиться, Арамис. — Это меня и волнует. Он же наемный киллер… — А они не похожи на псиоников. — Ты же обещала ни трогать их если эта девушка покажет свои пси-способности. — Это называется шантаж. — Мам…       По-особенному произнеся это слова, Уилл подошел к женщине и взял ее за руку. Вероника отвела взгляд от сына, боясь увидеть его кошачьи глаза. — Я все сказала. Не строй мне тут глазки. — Не убивай их. Они могут пригодиться. — И где же? — В разведке. Пусть охраняют Либерте, раз нашлись те, кто вспомнил про Периметр. Двое мужчин и две девушке... Их можно поделить или совместить с другими группами. Возможно, у кого-то из них есть нужные нам навыки. Нам не помешают программисты и садоводы. Сама же знаешь, как хреново стал расти урожай. А с новыми технологиями мы не может банально зайти в Интернет. Мы далеки от технологий, помни это. А они новое поколение, знающее другие возможности. — … — Прошу, подумай. Я уверен, что с годами люди стали добрее. — "Уилл, тебе этого не понять. Ты не застал то время. Ты не сможет сравнить жизнь тогда и сейчас. Какой же ты добрый. Прямо как Милош…"       Взяв псионичку на руки, парень понес Чарлу в помещение. Аккуратно опускавшись по крутому склону, парень посматривал на ее лицо. Кровь запачкала его рукав, но это меньшее, что сейчас волновала Уилла. С холма за ними наблюдала Вероника, рассматривая родные окрестности. Ее дом, который она нашла и создала. Либерте принадлежал псионикам. И не один посторонний человек ни смог бы зайти на эту землю. В Либерте царила гармония с природой. Вместо гигантских многоэтажек и заасфальтированной земли в этом месте проживала другая среда обитания. Куча деревьев и кустарников, каменные или деревянные дома и большие источники пресной воды. Этакая деревня в большом масштабе.       Периметр. Неизвестное место.       Катаясь по полу, пытаясь развязать веревку за спиной, Апполин пинала и сбивала все на своем пути. За ней тихо наблюдали Шаброли, сидящие у стены. Брат и сестра не были связанны. Винтовка в руках Арамиса смотрела в их сторону, не давая семье встать с места. Андре так и не смог открыть глаза после сильного удара по голове. Тело лежало около аптечки с перевязанной головой.       Когда силы стали покидать Аппол, студентка молча остановилась и тихо заплакала. Луи был удивлен такой реакции. Шепотом друг спросил: — Аппол, ты в порядке?       Шмыгнув носом, девушка ответила: — Да… — Не переживай, мы выберемся отсюда. — А Чарла? Где она?!       Послушался стук об землю. Арамис дал знак всем замолчать и не рыпаться. Луи повернулся к сестре. Ничего не изменилось. Ее спокойное лицо его бесило и заставляло впасть в ступор. Инес молча наслаждалась тишиной, оперевшись о стенку, смотря вверх, в темноту. Единственное, что она смогла сказать: — Тише, иначе хуже будет. — Хоть кто-то из вас умный, — сказал Арамис, играясь с пулями. — Она? Умная? — удивилась Апполин.       Размяв шею Инес закрыла глаза. Рассматривая сестру, Луи ловил себя на мысли растормошить это бездыханное бессовестное тело.       (Кат — сцены. Ссылка в комментарии перед частью) — Тебе совсем не страшно? — спросил Луи. — Нет. А смысл кричать, если мы далеко от людей. Мне страшно только сыграть фальшивую ноту. — Перед тобой сидит вооруженный человек… И тебе правда все равно? — Вот если я буду играть дряхлым, не обработанным смычком Джузеппе Тартини «Дьявольские трели», то мне будет не все равно. А сейчас я нахожусь в голодном трансе. — Из еды у меня с собой только жвачка. — Обойдусь. Я хочу жрать, а ни есть. Жвачка не поможет. — Не была бы ты моей сестрой, как дал бы по шее. — А раньше, когда это тебя останавливало? Я помню каждую твою затрещину. — Я рад, что ты запоминаешь меня в деталях. — Спасибо за детские травмы, любимый братик. — Вы серьезно решили поссориться? — спросил озадаченный Арамис. — Это они еще ссориться не начали. Перед тобой их обычный семейный разговор, — сказала Апполин.       Посмотрев на оружие, Аппол спросила: — Снайпер? — … — Винтовка «Сумрак» Свлк-14. Если память не изменяет, то у нее компания «Конструкторское бюро интегрированных систем»? — Хм-м… Верно. — Отлично поражает цели на дистанции в две мили. Без магазина, с продольным скользящим затвором. Мощная штукенция. Единственная в своем роде. Такая только у тебя и у того, кто изобрел это оружие? — Последние было лишним. А вот до этого… Заинтриговала. Откуда столь хрупкая девочка знает про такой агрегат? — Люблю пострелять, ну и просто интересуюсь. С пяти лет полюбила автомат Калашникова. Наизусть порядок разборки знаю. — Надо же. А с виду ты такая ванильная... — В тихом омуте черти водятся. Это про меня.       Шаброли посматривали на Апполин с удивлением на лице. Это заметил Арамис. — Не пытайся меня задобрить, я же все вижу. Просто посидите тихо, хорошо? Мне и самому не хочется пачкать руки. — Может, снимешь с меня веревки? — спросила Аппол, — У меня руки затекли. — Чтобы ты снова мне по роже надавала? Пожалуй, я откажусь. — Треснула я, а вырубил ты, Андре. — Если ты про того парня у аптечки, то я не специально. Парень громко закричал. А я на автомате треснул. — Он хоть живой?       Андре прохрипел через силу, пытаясь открыть глаза. Пошевелится мужчина не мог. Тело онемело, потеряв уйму сил. — Живой, — сказал киллер.       Послышался звук шагов из соседней комнаты. Приготовив оружие к действию, Арамис пригнулся за поваленную стенку. Спуск крючка, готовый в любой момент выстрелить. В тусклом свете стали видны рыжие волосы. Заложники сжались от страха. — Ника?       Арамис встал, не боясь посмотреть на нежданного. Костя. Он был прав. Перед ним появилась Вероника. — Не ждал? — Ну-у-у, нет. Ты не любишь возвращаться на эту землю. — Сделала себе одолжение. Они еще живы?.. Прекрасно. — Ой, только не начинай говорить эти нотки сарказма. Пойми, я давно забросил это дело… — Нужно вспомнить свою бурную юность, Арамис. Но спасибо. Мне нужно с ними поговорить… — Вон ту, розовую, сильно не мучай. Прикольная девка, еще и в оружиях разбирается. Без труда распознала мою винтовку. Головастая и дерзкая, прям мечта для военных. — Интересно...       Либерте. Гостиная.              Лежав на мягком диване, Чарлайн восстанавливала свои силы. Рядом с ней сидел Уилл с сумкой на коленях. Эта была ее сумочка. Уже не такая белая и красивая, но это была все та же любимая вещь, которую она не спутает с другими. Парень бережно рассматривал содержимое привлекательного ридикюля. Убрав помятую тетрадь, Уилл остановился на бумажном свертке. Внутри лежала булочка. Вкусно пахнущее тесто завладела его вниманием. Потрогав десерт, из выпечки потекла паста. Уилл еще никогда не видел такой еды. Палец испачкался в шоколаде. Эта смесь пахла достаточно сносно, чтобы взрослый мужчина, как дитя решился облизнуть палец. Что и сделал парень. Попробовав начинку, Уилл открыл для себя новые ощущения. Такой вкус он прежде не встречал, хотя в его рационе присутствовали сладости, дарованные лесом и землей. Но такое необычное сочетание он вкусил впервые, не ожидав, что оно ему понравиться. — "Как вкусно… Что это такое?"       Чарла замычала, начиная приходить в себя. Пулей парень запихнул конвертик в сумку, слизав остатки начинки с пальца. Открыв глаза, девушка увидела ковер, на котором лежала аптечка. Попытавшись встать, Мартен опустилась обратно на диван, держась за глаз. — М-м-м... — Все еще больно? — Ну, да, побаливает… — Окна я закрыл от яркого света. Поэтому не бойся открыть глаза.       Убрав сумку в сторону, Уилл потянулся к аптечке. Достав из нее воду и вату, намочив пушечек, парень стал промывать девичьи глаза, аккуратно водя ваткой по внутреннему уголку глаза. — Скоро все пройдет. Не бойся. — Я не боюсь. Точнее, не понимаю, что со мной происходит… — Как только ты придешь в себя, я все расскажу в деталях. А пока что отдыхай и набирайся сил. — А что будет потом?.. Где мои друзья?! — Я не знаю. Все решит Вероника. Пока что мы можем погулять. На свежем воздухе здоровье быстрее улучшается. Хочешь пройтись по Либерте? — Хочу… Но без тебя. Будь дальше меня, иначе я начну драться!       Убрав со своего лица его пальцы, Девушка встала с дивана уверенно, не боясь упасть вниз. — Решила сбежать? — Погулять хочу. Сам же сказал: "На свежем воздухе здоровье быстрее улучшается". А я не балда, чтобы лечь с болезнью на этот диван. Мне нужно походить, подумать... — Я пойду с тобой. — "Зараза". — Держи.       Парень протянул Чарлайн солнцезащитные очки. Девушка в недопонимании посмотрела на них, поглядывая на Уилла. — Они помогут... от солнца. Я потом все объясню. — Ладно...       Надев на себя очки, девушка вышла из помещения. Оказавшись на улице, она оценила масштабы, приценилась к дороге, ведущей в чащу. Набросав идеи, псионичка подумала: — "Возможно эта дорога ведет к Периметру… Им не сломать мою волю. Узнаю у них кто я такая и ночью устрою побег. Я выберусь от сюда. Они не смогут убить меня!"