River

Charlie Puth - river

Don't mind for me river don't mind for me river

- Лови новую мотивацию, - торжественно произносит Джисон, весь светясь. - Что за радостное выражение лица в восемь, в понедельник? – Минхо до приема кофе не человек. Он зверь нахуй. Или зомби, если сил нет вообще. - Я только что от наших главных, - Хан запрыгивает на кухонную столешницу, улыбаясь во весь рот. – О, мне тоже свари. - Обойдешься. В своей общаге хлещи, - беззлобно огрызается Минхо. Хан обиженно тыкает его в бок. Слышится сдавленное «ай», и парни начинают шуточный бой. - Боже, - Ай Эн вползает на кухню, зевая. – Такие энергичные. Фанатки бы ни за что не поверили, что их обожаемые минсоны вне камер постоянно пытаются убить друг друга. - Кстати об этом! – вспоминает причину своего визита Хан. – Мы сегодня с парнями были у продюсеров. Наш шип наконец-то изжил себя! – Он удачно шлепает Минхо по щеке и пускается наутёк. Ли было дергается вслед за ним, но тут кофе начинает вскипать, пениться, подниматься и угрожающе шипеть в турке. Поэтому Минхо просто грозит коллеге кулаком. - О. Сочувствую, - не особо эмоционально произносит Чонин. Не то, чтобы он прям реально расстраивался за друга. Потому что, ну, были свои причины. Но они всегда оставались невысказанными и за скобками. Как и всё, что варилось внутри макнэ. - Чему тут сочувствовать? Это ж круто! Свобода! – провозглашает Джисон, уже подлетев и сев подле друга. – Наконец-то нас и Минхо перестанут просить вести себя как парочка! И я с головой уйду в работу. И не буду получать тупые вопросы про дату женитьбы. - Почему? – Чонин остановился на полпути при поглощении круассана, взятого из корзинки (что заранее приготовил Ли). - У Минхо теперь будет новый объект любви, - почему-то при этом Хан подмигивает Яну. Тот в один присест заталкивает остатки круассана в рот, жует и ничегошеньки не понимает. Минхо ставит перед ним дымящуюся кружку с кофе и по привычке проходится ладонью по спутанным волосам Ай Эна. Старший садится справа от Чонина и приступает к своему завтраку. - Минхо-хëн, мне тебя очень жаль, - искренне тянет младший. Джисон, не успев до конца рассказать новость, прыскает. Сейчас такоооое будет! - Рано. Мой энергичный бывший еще не назвал будущего счастливца, - спокойно отвечает танцор, переводя взгляд на чужую пустую тарелку. – Йени, возьми еще риса. Такой завтрак никуда не годится. - Это Чонин, - Джисон дожидается, когда названный проглотит кофе, иначе от удивления всё бы выплеснул обратно изо рта. Такое уже было. И неоднократно. - Чего?! Как это? – макнэ хлопает глазами, чувствуя, что вот теперь он точно проснулся. Он ставил на Хёнджина. Ну или на Чана. Ну самый край – на Сынмо. - Ну так ты теперь амбассадор «Маккуина», тебе дали больше партий, ты больше песен стал писать. Ну и Чанбин за тебя впрягся, мол человек растет, как профессионал, дайте дорогу, - хихикает Джисон. Он переводит взгляд на лицо Минхо, а тот замер, как сурикат при виде хищника у норки. Сидит как статуя, с занесенными палочками над общей тарелкой с кимчи. - А ты за меня не «впрягался»? Типа хуйня эта ваша дружба? – ворчит Ай Эн, излишне наигранно размахивая руками. Таким образом пытается замаскировать волнение, и что его всего трясёт от новости. Нет, от осознания того, во что он вновь вляпался. Во-первых, сначала ему посчастливилось просрать жеребьёвку при выборе общежития. И вместо него с «3рачей» поселился Хёнджин. И теперь многие плюшки уходили ему. Потому что тупо быстрее записать что-то с Хваном, чем собираться всем вместе или ждать Чонина (с его ниибически распланированным на неделю расписанием). Во-вторых, его очень поздно накрыло маааааленькое незначительное осознание своей ориентации. И не то, чтобы это было чем-то «вау, блять, какой ужас, я, кажется гей? Или не гей?». Просто как-то невовремя и не в том месте. Хотя, когда кризисы приходили вовремя? Благо под боком был понимающий молчун Сынмин. Который поржал, конечно, над приятелем. Но хотя бы был доступен для вываливания накипевшего и наболевшего почти круглосуточно (а в момент бессонницы Чонин умудрялся накатывать полотна другу в «какао», чтобы тот с утра отвечал философским «Ммм, ясно» и был в курсе текущей крыши младшенького). В-третьих, почему жизнь так не любит Чонина и сначала мучает его тем, что лучший друг (ладно, теперь он второй лучший друг) играет влюбленного с его крашем, а затем ставит Чонина и Минхо в новую фэйковую романтик-пару? Что ему теперь делать, как дышать и существовать в принципе? Благо внешне Ай Эн всё ещё выглядел так, будто говна пожрал. - И долго они еще будут издеваться над нами? – тихо сопит Ли, - Ладно ты и я. Мы дружим и легко способны подыграть друг другу в случае чего. Чонин актер от бога, как известно. Там всё на лице написано, - наконец, подает голос Минхо. Он кладет палочки на тарелку, локтями упирается о поверхность стола, а подбородок кладет на сложенные руки. - Ну почему? С Хваном у них неплохо вышло, - хихикает Джи. - Потому что Хёнджин и без их указаний бесконечно воркует и умиляется от Йени, - Минхо хмурится, вздыхая. – Чонину даже не приходилось ничего особо делать. У них другой вайб был. Сладкая вата. Не забывай, что ко мне насмерть приклеен штамп холодного сексуального засранца. Чонин от такого сломается. - Он не пятилетка, - отмахивается Хан. – Вон даже на свидания ходит. - Когда это? – впадает в новый ступор старший. В глотку уже никакая еда не лезет. - Да последние полгода точно, - отвечает Джисон. - Это должно было остаться секретом, дурень, - фыркает Ай Эн. Потому что свидания были скучными или заканчивались не тем, чем хотелось Чонину. Либо итог у отношений был удручающий. В идеале Чонин лелеял надежду влюбиться в нового человека так, чтобы забыть старую мучащую влюблённость. Он думал, что это просто «эффект утенка» и его отпустит со временем. Но не отпускало. Что еще хуже – певец каждый раз убеждался, что его односторонняя влюблённость в Минхо лучше по всем параметрам. Мрак. - Упс, - ни разу не сожалея, произносит Хан. – Ну, что ж, мне пора. Вас ждут на ковер завтра. Перед репетицией, - умыкнув круассан под шумок, Хан выпархивает из комнаты. На кухне повисает гнетущее молчание. Оно словно огромный булыжник прижимает Чонина к столу. И никакой рис с омлетом или кофе, заботливо сваренный Минхо, не делает ситуацию лучше. Они молча оканчивают завтрак, расходятся кто в душ, кто в спальню, и до середины дня больше не пересекаются. ~~ - Мне пизда, и ты должен договориться о моих похоронах в ближайшее сегодня, - на одном дыхании произносит Чонин, вваливаясь к Киму после душа. - Куда на чистые простыни! – рыкает друг. – Кресло для гостей. - Я думал, мы типа бэстис, - Ян обиженно хнычет. Но послушно опускается в кресло. Оно мягкое. Слишком. И это немного успокаивает. - Мы ясный хрен бэст оф зэ бэст фрэндс и вся хуйня. Но я ненавижу застилать кровати и тем более не дам тебе первому извалять новые простыни. Извини, у меня принципы, - Сынмин ожидаемо душнила. – Так что там за трагедия этой недели, которая еще толком не успела начаться? - Мы с Минхо будем встречаться, - выпаливает Чонин. - Блять наконец-то! Я уже и не чаял! Отличный понедельник! - Нет нет! Ты не понял! Это ужасно! – пищит из своего кресла Ай Эн. - Это ты от счастья ëбнулся или всё хуже? - не понимает Ким. - Это очередная постанова от наших менеджеров. Но теперь вместо Джи буду я. - Типа замещаешь по болезни? – не вдупляет друг. - Не, типа сместил на постоянке. - Фига. Ты подсидел Хана! – смеется Сынмин. – Стерва! А еще изменник, - задумывается Ким. – Ничего, что мы с тобой типа мутим? - Я думал, мы расстались, когда я начал тусить с Хваном. Стоп. Я запутался в фанатском каноне, - Чонин стопорится, давая время своей операционке прогрузиться. – Это я что шлюха, получается? - Очень успешная, - «успокаивает» приятель. – Если побудешь парнем Феликса, то соберешь дэнс-рача-бинго… Нет… Дэнс-бинго? - Феликса-то за что? Он булочка с корицей. Хватит ему и одержимых хенликсерок с беливерами, - ёжится Ай Эн. - Ты чего это приуныл? Вроде радоваться должен. Кстати, что по существу сказали? – у Сынмина всё должно быть разложено по полочкам, на атомы. Так он пытается не сойти с ума с их режимом и суматохой. Бедняга активно страдал, когда все девять (еще) из них косплеили первозданный хаос в одной тесной общаге. Из приятного там была лишь химчистка. Ну и стряпня тайно любимого Минхо-хëна. Вообще весь он бэкал Чонина в тепло, домой и в комфорт. Можно было всласть нарыдаться после провала на каком-нибудь Кингдоме, утереться майкой Минхо и попроситься на ручки. И в 99% из 100% Ли сгребал в охапку макнэ и комфортил. В моменте это всегда ощущалось просто потрясающе. Будто это самое естественное, что может быть. Но когда Чонин начинал анализировать это перед сном, на сердце скребли кошки. Ведь ничего, кроме гетеро-отеческой любви в глазах напротив не было. Даже фанаты называли Минхо матерью Ай Эна. Ебаный в рот, даже стафф прикололся и сделал их с Лино в последнем ролике skz-family родственницами. Всё, буквально весь мир, были против их связи. - Завтра расскажут. Пока что птица на хвосте принесла, - Ай Эн сделал какое-то странное движение рукой. - Птиц я не слышал. Крики Джисона – да. Он, поди, счастлив, как свинья? - Свинья? Причем тут Чанбини? – не въехал Чонин. - Ты такой невоспитанный нахал! – деланно ахнул Сынмин, запуская в друга подушкой. Тот не ожидал атаки, поэтому храбро принял удар лицом. – Тебя ещё пороть и пороть! - О, давай без твоих гейских мечт, Минни, - заржал в голос макнэ. И отправил пуховый снаряд на базу. Ким, ясное дело, вовремя увернулся, ожидая ответной агрессии. Но вот чего он не ожидал, так это подлого обстрела мягкими игрушками, что хранились поблизости, в корзине за креслом. Артобстрел заставил Сынмина театрально корчиться и стонать на постели. – Получай! Но Ким героически превозмог боль и унижение, и ринулся вперед, чтобы снести Чонина вместе с мягким креслом, повалить друга на пол и придавить сверху. - Боже, Сынмо, ты тяжелый! Превратишь меня в лепешку! – прокряхтел Чонин. – Слезь! - И не подумаю. Лежи и страдай, - Ким фыркнул и подул на упавшую отросшую челку. Скоро их должны были подстричь к камбэку. А пока волосы жили сами по себе, свободные и почти не убитые краской. И это можно бы было назвать обычным утром в их сумасшедшем доме, если бы в спальню Кима не заглянул старший. И его глаза не приобрели идеальную круглую форму. - Сынмо, ты не видел Йе…. Ох! Вы? Я? Я чему-то помешал? – Минхо осёкся. Что случалось с ним редко. Обычно это он всех смущал. - Нет! – взревел Чонин, всё ещё лежащий под тушей друга. - Да! – закивал с улыбкой Сынмин. - Сорре! – пискнули у входа и захлопнули дверь. Кажется, Ян видел кусок красного лица Минхо-хëна. - Блять, Минни! Какого собачьего пениса! – взревел Чонин. - Пусть ревнует, - пожал друг плечами, поднимаясь на ноги. Подумав, он протянул руку Чонину. Тот, конечно, ухватился. Но взглядом убивать не перестал. - Мудак. Какое ревнует? Он даже не подозревает о шевелениях в моей душе, - Ян вздохнул, отряхиваясь. - Ну ты всегда можешь показать шевеления в своих штанах, - он поиграл бровями. - Фу, - скривился макнэ. – я сделаю вид, что не слышал. - Ты разбиваешь мне сердце, любовь моя, - хихикает Ким перед тем, как выпнуть друга из своей комнаты, - иди тогда утешай своего несчастного хëна. Пусть он порыдает и сварганит что-нибудь на обед. Пока нам еще можно отжираться. - Куда тебе? И так щеки по плечам раскинул, страхоëбина, - прыснул Ян. - Мелкая сучка, - с этим дверь перед носом Чонина захлопнулась. ~~ Чонин думает, что лучше бы ему пока не попадаться на глаза Минхо. Потому что будет конфузно и… Ну просто зачем? Чтобы внеочередной раз страдануть? Ян вовремя вспоминает, что ему бы стирку затеять, пока по расписанию окно. Им только завтра поставили занятие по вокалу, тренировку и что-то там еще. Поэтому он быстро сворачивает в постирочную. Где в темноте налетает на кого-то и сталкивается с этим человеком лбами. А затем, отшатываясь, затылком Чонин прикладывается к стене. Больно ужасно, до звездочек перед глазами. И Ян шипит, хватаясь за голову. - Боже! Ты цел? – руки Ай Эна накрывают чужие, холодные, мозолистые, а потом нос улавливает хорошо знакомый запах Минхо. Забавно, что они оба в итоге оказались в хоз блоке. Это карма, Чонин. - Извини, я не думал, что сюда кто-то еще зайдет, - он не спешит включать свет (хотя выключатель буквально позади него, только руку протяни), Ай Эн надеется перевести дух и успокоить забившееся в груди сердце: вторая рука Минхо ложится на его бок, привычно притягивая поближе к старшему. Первая рука скользит от лба к щеке и дальше по шее, останавливаясь на плече. Что может быть лучше этого, объятий в темноте? - Я не собирался подслушивать вас, если что, - прочищает горло танцор. - Сынмин просто валял дурака, - отмахивается Чонин. Лучшим решением было бы убежать. Он делает шаг назад, но упирается в стену. Ли инстинктивно, по привычке, наверное, перемещает обе ладони на талию макнэ и крепче держит. Так он без слов дает понять, что их разговор не окончен. Какого хрена все его хëны такие тактильные, а этот так вообще фанат невербалики? - О, правда? – Минхо начинает поглаживать его спину большим пальцем левой руки. Ян уверен, что это левая, потому что она ведущая. - Да. Эм. Ты… Ты уже загрузил машинку? – стоит поскорее закончить с этими разговорами. Потому что тон Минхо ничего хорошего не предвещает. Это то игриво-агрессивное «правда?», после которого жди беды. - Йен-а, я искал тебя, - спокойно произносит хëн. И смотрит на Чонина прямо, не мигая. В тусклом свете (что льется из крохотного окна наверху) карие глаза Ли блестят. Прямо как у фарфоровых кукол сынминовой нуны. Она их коллекционирует с детства. И там, наверное, уже штук сто есть. Минхо примерно так же красив, только живой и горячий. - Искал? Зачем? И дураку понятно, зачем. Но Чонин по привычке тянет время, изображая идиота. Благо Минхо терпеливый, он пояснит для тех, кого рожали на бетон. - Чтобы кое-что прояснить. Раз уж у нас рокировка, - он, кажется, взволнован. Чонин угадывает это по бегающим глазам напротив, что пытаются считать реакцию Ай Эна. В полумраке не особо выходит. - Это точно не убогая первоапрельская шутка Джисона? – надежда умирает последней. - Вряд ли бы он зашел так далеко ради пранка, - легко отвечает старший. – Пока нам не объявили об этом официально, я хотел бы прояснить кое-что. О, нет. Это же не тот самый момент, как в дорамах? Он сейчас ведь не скажет, что Чонин ему как брат родной от мамы другой, и пусть даже на поцелуи в лоб не рассчитывает? Типа «проклинаю тебя на вечную френдзону!». Не то, чтобы Ай Эн смел когда-то на что-то надеяться. Или верил, что хëн разглядит в нём что-то большее, нежели неуклюжий забавный кусок недоразумения. Чонин, может, и мечтатель, но не имбецил. Он знает, что дальше шлепаний по заднице Ли не зайдет. И в конечном счёте заведет себе милую нуну, с которой они будут воспитывать трех котов. - Да, конечно, говори, - откашливается Чонин. В горле застревает мерзкий ком: ни протолкнуть внутрь, ни вытолкнуть. Его бесят все эти «разговоры», вся эта забота Ли. Иногда хочется наорать на него, встряхнуть и спросить, неужели он не понимает, как больно делает этим Ай Эну? Все эти касания, объятия и флирт по приколу лишь бередят душу. Раз за разом приходится повторять, что это ничего не значит, это не намеки. Это просто глупый влюблённый Чонин и глупое маленькое сердце в его руках. Но он не может отдать его Минхо. Так дела в группе не делаются, где полтора ненатурала. - Если они попросят о чём-то лишнем, ты должен будешь сказать об этом сразу. Я не хочу, чтобы это начало давить и угнетать тебя, ладно? – Минхо бережно обхватывает его лицо обеими ладонями, поднимая выше, чтобы посмотреть на Чонина. - Хëн забывает, что я давно не ребенок. Тем более мы живем вместе так долго. Я знаю все твои приемчики, - Ай Эн надеется перевести всё в шутку. Как он делает всегда: проще отшутиться, улыбнуться. И никакого напряжения. Отчасти он даже рад, что у него образ милого, наивного и беззаботного парня. Тебе автоматически многое прощается и списывается на возраст или неопытность. - Вот именно, что ты не ребенок, - он понижает голос. – Щеголяешь в пиджаке на голое тело, показываешь фанатам свой пресс беззастенчиво, флиртуешь с ними на созвонах. Руководство может решить, что ты достаточно пробыл в детсаду. И заставят перевестись сразу в старшие классы, - Минхо усмехается, проводя указательным пальцем вдоль ворота растянутой домашней футболки. – Иначе зачем еще ставить в пару меня? Можно было продолжать позволять Хëнни пускать по тебе слюни, делать романтичные парные фотки с одной локации. - Может, просто дождемся завтрашней встречи? – Чонин нервничает. Немного. В словах Минхо есть логика. Он в принципе не дурак. Радовало лишь то, что откровенно сексуальных вещей им делать не дадут. В гей-фансервис можно играть. Но по-настоящему геями в Корее лучше не быть, особенно айдолам. - Или мы могли бы потренироваться заранее? – Ли едва сдерживает смех. - Ха? – не понимает Ай Эн. - Целоваться умеешь? – Минхо давит улыбку. - Боже, хëн! – стонет на всю постирочную Чонин. А Минхо ржет так громко и звонко, что у Яна уши закладывает. И он злится. Потому что его дразнят, так низко и обидно! - Погоди, погоди, не отказывайся! Я ведь могу научить! – в старшего летит грязное полотенце. - Фу! Плохой кото-хëн! - Коты не дрессируются! - О, правда? – Чонин подражает тону Минхо. Тот усмехается на это. – Что ж с такими негодниками делают? - Любят. - Ч-чего?! – Чонин может поклясться, что сейчас выблюет от волнения свои легкие. Он не ослышался ведь? Минхо прижимает его к стене, ухмыляясь довольно. Что вообще происходит? - Котов не дрессируют. Их нельзя заставить что-то сделать. Можно только любить, кормить и принимать таким, какой он есть, - цедит Ли. – Если он сочтет тебя равным, тогда, может, прислушается к просьбе. - Мы же сейчас о гипотетических котах? – Ай Эн сглатывает слюну, что скопилась за пару секунд. Ему не нравится, что слова «заставить» и «послушание» рисуют в его воображении. Чонин пытается не оживлять картинку в голове. Но она так и просится: послушный, сломленный и жаждущий порки Минхо. Какого хрена, мозг! - Может и гипотетических, - скалится Ли. – А, может, есть один бездомный беспризорник, которого стоило бы забрать в добрые руки.

look you can play it cool act like you don't care river don't mean cruel you're pushing me away

- Обожаю твой юмор, - Чонин закатывает глаза. Это снова любимая игра Минхо «смотри, как я повышу твое давление своим флиртом на грани». Таким манером у Яна скоро назреет потребность закупиться тонометром и таблетками. - Я знаю, что ты без ума от меня, - он подмигивает. Засранец. - О, конечно, - Ай Эн щелкает выключателем, и Минхо шипит и жмурится от резкого света. – А теперь позволь, всё же, добраться до машинки. У меня куча белья скопилась. Ли отлипает от него, попутно подхватывает свою корзину (видимо, чтобы разобрать своё) и шутит на ходу о поведении Чонина. Далось всем его поведение, ей богу! Тоже нашлись воспитатели. Благо всегда можно забраться под бок Ëнбок-хëна и поныть, что все бедненького Чонина обижают. И тот примется строжиться, тискать и предлагать сходить куда-нибудь или посмотреть что-то… Но…с другой стороны, его трогать хотелось в последнюю очередь. Феликс отдыхал за весь их перерыв дай бог неделю. А всё остальное время то волонтёрствовал, то ходил по подиуму (а до этого – репетировал походку от бедра), то наверстывал упущенное при подготовке к фанмиту. Так что, закинув белые вещи в машину, залив отбеливатель и кондиционер, Чонин тыкнул нужные кнопки с режимами, температурой и отчалил из хозблока, не забыв погасить свет. Иначе Минхо сожрет за траты. Запрыгнул в кеды, натянул легкую куртку поверх домашней одежды и вышел, пока никто его не заметил. На ходу он запихнул в один карман телефон, из другого достал маску и надел на лицо. Стоило бы еще что-нибудь из головных уборов захватить. Но он буквально по блоку прошвырнуться вышел. Вряд ли это будет критично. Ему просто надо отвлечься, передохнуть и сместить фокус. Чонин открывает и закрывает список контактов. Может, позвонить Бини-хëну и по привычке пойти за компанию тягать железо? Тренировки обычно хорошо опустошали голову от бесполезных мыслей. Особенно если сам Чанбин так же гнался за истощением и успокоением. Или если текст не шел. Чонину жутко нравилась молчаливая сосредоточенность хëна в такие моменты. При всей его любви поболтать обо всём и ни о чем после душа, в раздевалке или по пути домой. Иногда Ай Эну казалось, что у них с Чанбином одинаковая любовная ситуация, с терзаниями, невозможностью признаться и прочим. А потом выяснилось, что Бини-хëн давно своей зазнобе открылся, но они решили остаться друзьями. Между строк Чонин прочел: «мне не ответили взаимностью, но этот человек слишком дорог, чтобы забить на него с концами». И такого исхода Ян тоже боялся. Может, даже больше, чем открытой ненависти и презрения Минхо. Хотя, конечно, это не их с Ли случай. Чонин горько смеется над собой: случай, скажет тоже. У них и кейса никакого нет. Просто работают и живут вместе. И Чонин бесконечно зависает на вспотевшем после практики Минхо. Или берущем высокую ноту Минхо. Или играющим с котами. Усталого, злого, изможденного. Какого угодно, на самом деле. Ян бы очень хотел написать об этом песню, но все его тексты недостаточно элегантны, чтобы просто и убого описать настолько невероятного человека. Шутка ли - Минхо смог улучшить свой вокал в короткие сроки, помогал Ай Эну с танцевальными факапами, оберегал младших и всё ещё заботился о своей семье. В итоге, он доходит до нужного магазина, сгребая с полок привычный список из продуктов, закусок, снэков и напитков для себя и остальных мемберов (и +1 для залëтного Хана), чертыхается на кассе, потому что опять забыл с собой авоську. И тащится обратно с тремя пакетами. Дома он перемещает постиравшееся белье в сушку, и вот тогда решает пойти в зал один. Позаниматься в соло, чтобы его проблемы оставались только его. И чтобы никому это больше не ебало мозг. Вот такой он эгоист, ага. ~~ День уже перетекал в вечер, когда Чонин вернулся в общагу. - Ну и где ты был? – спрашивают его прямо с порога. - Бегал, - шутит Чонин как-то по-старпëрски. - Но футболка сухая и совсем не пахнет, - тут же подхватывает Минхо, продолжая подпирать своей задницей стену маленькой прихожей. - Какого лешего не сказал, куда попёрся? - тон становится серьёзнее. - Так планов не было, - просто отвечает Чонин. Если бы он нарушал или передвигал расписание, тогда бы макнэ предупредил старших. В свободное время Чонину нравилось ощущать обманчивую вседозволенность. Как будто он обычный человек без подписанного кабального договора. Ян вздыхает и раздумывает, возможно ли было стать счастливее, останься он в родном городе? Смог бы он там найти того, кто бы запал ему в душу так же, как хëн? Или Чонин обречен на страдания в любой из сюжетных веток? - Это не значит, что ты можешь шляться, где вздумается. Я переживал вообще-то, - ворчит Минхо. Чонин молча кивает, как он это делает всегда, когда разговор начинает его утомлять или ответы кажутся бессмысленными. Макнэ уже направляется в свою комнату, как его ладони касаются холодные пальцы. - Йен-а, что-то случилось? Ты слишком тихий. Даже для себя. - Всё хорошо, хëн, - говорит он самым счастливым голосом. И дежурную улыбку на лицо натягивает. Вооот. Отлично. Так точно ни у кого не возникнет больше вопросов. Это всегда срабатывает. Ведь людей мало интересует, что там у тебя, на самом деле. Они просто хотят услышать, что ты в порядке. И не доставишь хлопот. Чонин уходит поскорее. Он большой мальчик. Он справится со своим дерьмом сам. Когда-нибудь, убеждает он сам себя, его влюблённость пройдет. Это как с прыщами в 14 лет, заверяет он себя, глядя в зеркало: они сошли. И Минхо разонравится. И даже если им придётся изобразить чувства, так даже легче: Ай Эн сможет быть убедительнее обычного.