DO NOT CROSS

— Госпожа Со, вы же понимает всю ответственность причиненного вами ущерба имиджу полиции Кореи? — седоволосый мужчина устало потер переносицу, снимая очки. — Мы не можем оставить это без внимания! Пресса требует ответа, общество требует справедливости… даже несмотря на факт того, что убитый господин Ким был не самым законопослушным гражданином. — Да, я понимаю и готова к любому вашему решению, — кротко ответила я, стараясь удержать бушующие волнение внутри. Сидящий рядом парень, явно почувствовавший неладное, взял меня за руку, но я быстро одернула его. Сейчас мы не пара и наши отношения остались за пределами дверей и любое проявление чувств перед комитетом опрометчиво. Я старалась думать именно так, найти любую причину, любое оправдание, но тепло руки любимого человека не согревало, а скорее разжигало огонь и так бушующей ненависти. — Старший инспектор Пак, я ручаюсь за госпожу Со и считаю её одной из лучших следователей бюро уголовных преступлений, — начал Минхо, но его слова лести острым лезвием прошлись по еще не зажившей ране после предательства. – Я считаю… — Мы понимаем ваше желание отстоять права вашей коллеги, но тем не менее, хоть это и было непредумышленно, но все же это убийство. Или вы считаете, что права ношения оружия позволяет его беспричинно использовать? – господин Пак был прав: я совершила оплошность. Мне или другим полицейским не грозила опасность. Я, испугавшись, не сделала предупреждающий выстрел, расценив попытку бегства подозреваемого, как возможность причинения вреда мне, моей команде или гражданским лицам. — Позвольте мне сказать пару слов, — статный мужчина в офицерском мундире поднял руку, прося дать ему слово. Господин Нам, начальник нашего отдела, всегда был добр ко мне. После смерти моего отца ещё в юном возрасте, он защищал и оберегал меня. Именно он привил мне любовь и желание принести долг родине, поддерживая мой нелегкий путь от простого практиканта из полицейской академии до следователя в бюро уголовных преступлений. – Госпожа Со выполняла свой долг, оберегая гражданских. Не думаю, что в ее действиях был злой умысел. Я знал её ещё с тех пор, когда она была лучшей ученицей академии. — Тем не менее, она убила человека! – опротестовал мужчина, сидевший справа от господина Нама. Мерзкий старикашка Чо, дослуживший до чина суперинтенданта, не унимался. Его устаревшие взгляды на роль женщины в обществе были примитивны, в его глазах я была глупой женщиной, которой дали оружие, как мартышке гранату. — Позвольте! – воскликнул начальник Нам, — Убитый господин Ким был насильник—рецидивист, взявший в заложники мать с ребенком! Думаю, мир стал чище. — Никто не лишает даму заслуг, господин Нам, но общественность теперь задается вопросом: а не будут ли другие полицейские, имеющие разрешение на ношение табельного оружия, пользоваться им без веской причины. – инспектор Пак пожал плечами, понимая, что разговор снова зашел в тупик. – Предлагаю взять пятиминутный перерыв и обсудить этот вопрос без присутствия госпожи Со и господина Ли. – подытожил мужчина.                      Я тяжело вздохнула, стоило оказать вне этих давящих стен переговорной комнаты. Голова раскалывалась из-за недосыпа и эмоциональной перегруженности. Во рту пересохло и безумно хотелось выкурить одну сигаретку, чтобы успокоить нервы. — Может перестанешь прожигать во мне дыру взглядом? – спросила я, не оборачиваясь. Помимо этого несчастного случая, который явно будет стоить мне карьеры, моя личная жизнь тоже разваливалась на части. — Может поговорим? – спокойно спросил парень. — Не сейчас, — отрезала я, оборачиваясь на юношу. Минхо стоял, облокотившись к стене, и пристально смотрел на меня. В тусклом свете его глаза выглядели чернее обычного. Я видела в них беспокойство, раздражение, страх. Наши отношения медленно, но, верно, шли к печальному концу, несмотря на все тщетные попытки что-то исправить. Стоит ли верить его словам? — И без этого тошно. — Так не может больше продолжаться! Ты не появляешься дома, не отвечаешь на звонки… — Это же здорово! – парировала я, натягивая ехидную улыбку, хотя на деле хотелось плакать, закричать и спрятаться, но моя истерика ничего не решит, только привлечет ненужное внимание. — Пригласи домой... как там её… мм, Джессику, она будет не против скрасить твой вечерок. — будто звонкая пощечина, мои слова отразились от стен пустующего коридора.                   Каждый из нас замолк, осознавая произнесенное только что вслух. Джессика… какое дурацкое имя! И стоило же ему вляпаться в это, да еще так просто, будто это была невинная встреча глазами. С самого начала у меня было ноющее предчувствие, что все её ужимки, невинные прикосновения и наигранно-милый голос скрывали нечто большее и казалось, что это замечали все, кроме меня. Какой же дурой я себя ощущаю! От этого чувство ненависти и жалости к самой себе горючей жидкостью разливалось где-то под кожей. — Польстило внимание? Чего тебе не хватало? – задала вопрос я, совершенно не желая услышать ответ.                      Минхо и не сказал ничего. Шумно выдохнув, парень взъерошил свои иссиня—черные волосы и стыдливо опустил глаза вниз. Ох, как бы я хотела, чтобы ничего этого не было! Сердце заныло, горечь предательства комом встала в горле. Тем не менее я уже смерилась с моим поражением на поприще отношений. Больше всего меня волновал и пугал шанс потерять еще одну отраду моей жизни – мою работу. Беспокойство от решения полицейского комитета, созванного из—за моей дурацкой оплошности, вызывало тошноту. — Поговорим дома, — юноша подошел ко мне, не решаясь обнять. Порой мне так этого хотелось! Забыть обо всем и вновь почувствовать жар его тела и пьянящий аромат его духов, но ревность, ненависть и ноющая боль в районе сердца отрезвляла. И сделав шаг назад, я вскинула руки, ограничив свое личное пространство.                  Ответить я не успела, услышав тихое разрешение вернуться к переговорам. В глубине души я была рада, что наш разговор прервали. Я избегала юношу с тех самых пор, когда вскрылась его интрижка. Я была убита горем, убежала из места, которое раньше считала домом, пила и пела грустные песни в караоке, ночуя у своей лучшей подруги.       Вновь представ перед комитетом, я надеялась обойтись простым выговором и недельной сессией с психологом, проверяющей мою стрессоустойчивость и отсутствие чрезмерной агрессии. Я боялась лишиться единственной ниточки, державшей меня в здравом рассудке. — Госпожа Со, — начал старший инспектор Пак, — Вы отстраняетесь от работы в течении года. После вы имеете право вернуться к работе, но уже не в бюро уголовных расследований. Сдайте табельное оружие и значок.              С того момента прошел год. Менять свою жизнь всегда нелегко, особенно когда это незапланированные изменения. Этот страх перед неизвестным, когда привычная рутина жизни, некогда наполнявшая мою жизнь смыслом, сменилась каждодневной попыткой что-то исправить, найти причину произошедшего, даже если ничего не зависит от тебя.       Да, я избежала более сурового наказания и я, имея возможность вернуться к любимой работе, пусть менее насыщенной на события, ухватилась за возможность вернуться в привычный режим существования. Пускай и в бюро общественной безопасности в качестве рядового патрульного офицера. Вместо расследования среднестатистических убийств и более тяжких преступлений, обычные вызовы на пьяные драки, семейные ссоры и распитие алкогольных напитков несовершеннолетними. — Внимание всем патрульным машинам! Крытый бассейн Чанвон, ночной охранник утверждает о проникновении на закрытую территорию неизвестным лицом. Как слышно? — приятный женский голос диспетчера сообщил о поступившем звонке в полицейский участок в районе Камдонгу. — Да, Мирё, слышно прекрасно! Офицер Со Чанбин вызов принял, — произнес сидевший за водительским сиденьем молодой парень, — может сходим на свидание завтра? — Поговорим в другой раз, жду отчет о происшествии, — пропел женский голос в ответ из рации.       Я хмыкнула, коварно улыбнувшись и легко ударила парня в плечо. Следя за их взаимоотношениями уже пару недель, я свято верила, что «другой раз» обязательно наступит. Пока что отношения этой сладкой парочки заканчиваются только неловким легким флиртом. — Может сходим на свидание… — передразнила я парня, ставшим за время моей работы моим наставником, смотрителем и другом. — О, Мирё! Я в тебя влюблен! — засмеялась я. — Так! Госпожа Со, — засмеялся в ответ юноша, наигранно потирая плечо. — Вообще-то я уже явно покорил её... своими мускулами! – Чанбин гордо вскинул голову. Любовь к тренажерному залу и красивым девушкам была отличительной чертой офицера, и несмотря на это сердце юноши пустовало исключительно для молоденькой Мирё, которая так и не соглашалась выпить с ним соджу после работы. — О, еще бы, господин Со! – согласилась я, часто закивав. Даже если юноша травил глупые шутки, ты понимала какой серьезный и ответственный он был, просто прятав это за доброй улыбкой.       Тишина не вызывала никаких подозрений: обычная спокойная и тихая ночь. Старичок семенил у входа, дожидаясь нашего приезда у ворот и увидев подъезжающую патрульную машину, радостно замахал руками. Ничего не предвещало беды, вполне вероятно виновником ночной смуты была бродячая кошка или группа хулиганистых подростков, на спор решивших проникнуть на закрытую территорию. — Расскажите, что произошло, — спросила я, подходя к нему поближе. — Я сидел в технической комнате, как увидел, что заработали датчики движения в дальнем бассейне, автоматически включая свет по периметру. — быстро ответил мужчина, проводя нас внутрь, — камеры не работают, а проверять самостоятельно я не решился. — Правильно сделали, господин… ? — поинтересовался Чанбин, обращаясь к пожилому смотрителю. — Ким, — ответил мужчина. — Господин Ким, ожидайте нашего возвращения в сторожке, — проинструктировал его офицер, доставая фонарь, прикрепленный к поясу полицейской формы, — мы проверим самостоятельно.       Не дождавшись ответа, мы направились прямиком к дальнему крытому помещению по узкой освещенной аллее. Сам бассейн был давно закрыт, но дабы избежать нападки мародёров за довольно большой пустующей территорией всегда присматривал сторож. Видимо не зря.       Массивная металлическая дверь, ведущая внутрь, была приоткрыта. Я сразу же напряглась, увидев явные следы проникновения. Сердце отчего-то стало биться чаще, предрекая опасность, а висевшая в воздухе тишина отчего-то стала казаться зловещей.       Войдя внутрь, лишь мерклое освещение бассейна рисовало незнакомые силуэты где-то в глубине нежилого пространства. Я осветила дальние углы фонариком и убедилась, что помещение пустовало и только эхо отзывалось на наш призыв выйти и обнаружить свое присутствие.       Пройдя чуть дальше вглубь, я встрепенулась, учуяв знакомый металлический запах. Мужчина средних лет, не подававший признаков жизни, лежал лицом вниз на прозрачной пленке, накрывающей грязную, застоявшуюся воду. Кровь алой краской окрашивала холодную хлорированную воду, явно намекая на смерть насильственного характера.   — Это офицер Со Чанбин, — устало произнес парень в рацию, не сводя глаз с водной глади, — у нас труп.