Oranges

Класс у них достаточно дружный, все хорошо общаются, особо не ссорятся. Не класс, а мечта. Но даже у них есть странный одноклассник-изгой. Хотя он не совсем изгой, просто общаться с ним невозможно. Джисон отрешен от этого мира, к любому разговору он относится либо просто с неохотой, либо с негативом. Шли годы, а все, что ребята про него знают это то, что он каждую большую перемену в обед ест по одной мандаринке и то, что он достаточно умный, хоть и тихий. За все время его ни разу не видели в столовой или просто расхаживающего по коридорам их большой школы. Это пугало, но в открытую его никто не оскорблял. Мандаринки были частью его самого, он каждый день ел по одной в школе и еще две дома. Можно даже было сказать, что Джисон состоит из них. Мать, конечно, ругалась на него, мол зависимость у него уже, но все же приносила каждую неделю по два больших пакета. Делиться своим лакомством он ни с кем не хотел, только близким он мог дать пару долек. Поэтому в классе к нему даже не подходят с такой просьбой, от греха подальше, ведь парень иногда мог грубо ответить. Но в один день произошло нечто странное. Большая перемена. Ребятам в классе стало скучно и они решили поиграть. А так как идей особо нет, они решили играть в «правда или действие». Банально конечно, но у них не было выбора. В ходе игры одноклассники много смеялись, кричали. Одна девочка открыла окно и крикнула громко «хуй», мальчик подошел и поцеловал зубрилу в щеку, кто-то еще признался в том, что это он подложил кнопку одной из девочек, а кто-то вообще сидел на коленках друга весь следующий круг. Вот пришло время Сынмина и ребята решили посмеяться вдоволь. Одноклассники загадали ему подойти к Джисону и попросить у него мандарин. Они надеялись на шоу, что Хан будет ругаться и грубить, но что-то пошло не по плану. Мин аккуратно подошел к нему и наклонился. – Хей, Джисон, можно, пожалуйста, попросить у тебя мандаринку, – сказал он и мягко улыбнулся. В ответ тишина и круглые, полные шока, глаза. Стоит сказать, что Джисон уже давно испытывает симпатию к Сынмину. Как так получилось? Ответ прост, он был единственным, кто не шептался о нем и проявлял хоть какое-то уважение в его сторону. К тому же он был очень красив: глубокий взгляд, аккуратный нос, красивой формы губы, наверняка мягкие, венистые руки с длинными пальцами, яркая и искренняя улыбка, в нем идеально все! Но они никогда не общались, поэтому то, что с ним вообще заговорили было достаточно странно. Кажется, что он даже вопрос не услышал и просто застыл так и не дочистив мандарин. – Так ты поделишься? – спросил Мин и указал пальцем на цитрус. – А… Вот, держи, – сказал Джи с все еще очевидным удивлением на лице и протянул очищенную половинку. Все были в шоке, Сынмин в частности. Он поблагодарил, повернулся на пятках и с шокированным взглядом пошел к одноклассникам. Вот что угодно могло произойти, но только не это. Не мог этот странный парень, который никогда даже дольку от своей мандаринки не даст, поделиться целой половинкой! Ну, думаю, многие заметили такую плохо скрытую симпатию по отношению к Мину. Хотя сейчас это почему-то не так сильно волновало. Эту тему еще мусолили до конца дня, Ким даже хотел поставить его оранжевое достижение на полку, но все же через пять минут он ее съел. На следующий день Джисон пришел в школу пораньше и, сам того не осознавая, пресекся с Сынмином прям у дверей. Это была самая неловкая встреча и самый неловкий «привет». Ким, конечно, с первого раза намеки не понимает, но не заметить такое особенное отношение к себе было просто невозможно. Парни разминулись у раздевалки и дальше отдельно дошли до кабинета. Ох, как же Джи хотелось заговорить с Мином, но он так боялся. Боялся, что засмеют, что будут бить за ориентацию, что единственный человек, на которого, можно сказать, осталась надежда, отвернется и станет таким же как и все. Было много причин не подходить к парню и опасаться как огня, хоть он сам себе делал так хуже. День прошел как обычно, ничего нового, кроме того, что они переглядывались иногда. Единственное, что расстраивало это Мин, который не подошел сегодня за мандарином. А ведь поделиться хотелось, хотелось так проявить любовь. Он даже подумал сам подойти, но, когда он уже встал, к Киму подошла какая-то девочка. На следующий день они также столкнулись у раздевалки рано утром. Джисон снова хотел предложить цитрус, и опять у него рядом была та же девочка. Она явно издевалась. Так прошла неделя, словно это была его рутина еще с первого класса. Сегодня же Джи встал не с той ноги. Он проспал, кружка разбилась, в коробке остался только один мандарин, на улице пошел дождь, шнурки по пути развязались раз пять, при входе в школу он споткнулся и чуть не улетел носом в дверь, пытаясь не опоздать. Теперь он потный, со слегка влажными волосами садится за минуту до урока. Собственно все было против него, кроме одного. Именно в этот день заболела та надоедливая девочка. Заметил Хан это не сразу, не до этого ему было, даже не до Сынмина, что странно. Может сегодня попытать удачу. Хотя он уже не уверен, ведь если суммировать все то, что произошло с ним утром, то ему с большой вероятностью посмеются в лицо. Но с другой стороны, ведь если не сегодня, то уже вряд ли когда-нибудь. «Эх… Была не была» - с этими мыслями Джисон решил действовать. Страшно? Не то слово. Дрожат ли коленки? Однозначно. Думает ли он о переводе в другую школу в случае отказа? Само собой. Был ли у него план? Конечно нет. Но кто его сейчас уже остановит? Правильно, здравый смысл, которого у него нет видимо. Поэтому и только поэтому он уже тянулся к плечу одноклассника. – Сынмин? – и стоит как вкопанный. Шок на лице Мина можно было разглядеть даже из другой страны. Не каждый день к нему подходит такая персона. – Привет, ты что-то хотел? – пытался выровнять голос Мин. – Я только хотел спросить, – неловко перебирая ногами Джи протянул целый мандарин. – Ты будешь? – Ааа, – завис. – Давай. Если бы неловкость имела человеческий облик, то это однозначно были эти двое. Хотелось спрятаться, вернуть время назад и даже не думать о том, чтобы пикнуть в его сторону. Он впервые пожалел, что родился, что умеет говорить. Но все же возникает вопрос: научился ли я думать, а потом делать. Ответ прост - нет. За это сейчас он и отдувается. – Все, пока, – сказал он и убежал. След его простыл, будто его даже не существовало. Видимо в туалет побежал. Стоп. Он вышел из класса посреди учебного дня? Это нужно где-то записать, а лучше сразу по телеку показать, чтоб все офигели. В туалете он забегает в самую дальнюю кабинку и закрывается. Ох, лишь бы не пересекаться взглядом с Мином. «Что я только что сделал, отрежьте мне язык, а лучше верните время вспять. Как можно было так просто осмелиться?! Нет, Джисон, все-таки ты очень глупый. Да это еще мягко сказано! Ты долбоеб. Подойти к нему без какого-либо плана, заговорить с ним, а потом вообще убежать как те омежки из клишированных омегаверсных фанфиков.» - схвативший за голову он сидел на крышке унитаза и готов был просто заплакать от безысходности. Все эти мысли крутились в его голове и медленно убивали последние крупицы смелости. Возвращаться назад совсем не хотелось, там Сынмин. Это была главная проблема всей его жизни на данный момент. Но скоро урок, нужно было идти в класс, потому что преподаватель по химии ждать не будет. Собрав весь дух и немного смелости, он пошел обратно. В голове крутилась лишь одна мысль: «Только не смотри на него, только не смотри». И весь оставшийся день Джисон как мог избегал зрительного контакта, да и не только зрительного. После последнего урока Джи выбежал быстрее всех, чем удивил не только одноклассников, но и преподавателя.