darkness bound them

Лучше умереть, сражаясь за свободу, чем быть узником до конца жизни.

*** Свобода. Что для вас означает свобода? Быть может, это избавление от пагубной зависимости, чувство взрослой жизни, когда нет больше родительской опеки, или болезненное, но спасающее ваше сердце расставание? Может, это общепринятое снятие оков: физических или метафорических? На самом деле, в мире, где нас постоянно окружают правила и ограничения, свобода даёт нам возможность быть настоящими собой, не подстраиваясь под чьи-то стандарты или ожидания. Это чувство легкости и непосредственности, способность действовать в соответствии с собственными ценностями и убеждениями. Возможно, это и есть свобода — чувствовать то, чего желает сердце, не заботясь о чужом мнении. Как бы то ни было, едино лишь одно: она кажется мистической, недосягаемой, иногда запретной или невозможной, но даже у самого холодного сердца есть градус нагрева. И ты. Ты живёшь в царстве вечной мерзлоты, в темноте, пусть и кажется, что нет места жарче, чем Ад. Ты словно воздвиг стену, отгородился от всего и изо всех сил стараешься не позволить теплу и свету проникнуть внутрь. Это борьба. Борьба между холодом и теплом, между Светом и Тьмой, между мной и тобой. Но у меня хватит тепла, чтобы превратить твою холодную арктическую зиму в знойное лето. *** спустя месяц на Небесах Жизнь в пригороде Портленда по-своему прекрасна: тишина, спокойствие, мистическая красота окрестностей. Поедешь в одну сторону и доберёшься до побережья Тихого океана, в другую — прибудешь в небольшой, но не безызвестный город с моим любимым, легендарным книжным магазином. Но самое главное — природа: здесь сочетаются водопады, скалистые обрывы и густые леса, часто завороженные туманом — картина, которую мы все знаем по «Сумеркам». Люблю приезжать в пустующее от людей место где-то среди хвойных деревьев, туда, где дышится легче, виды ещё красивее, а вокруг ни единой души. Точнее, любила так делать. Всё просто — я умерла. До сих пор странно осознавать, что мои 23 года смертной жизни окончены, и я больше не буду ехать по извилистым серпантинам в гуще деревьев за рулём своего форда, напевая очередную мелодию, услышанную по радио. Вот так, в один момент едешь с только что полученным дипломом на соседнем сидении, предвкушаешь аромат домашнего ужина, приготовленного отцом, размышляешь о новом предложении по работе и.. всё. Это перестаёт иметь какой-либо смысл, потому что в тот же самый момент поздно осознаёшь, что стоило бы сбавить скорость чуть раньше, дождь беспощадно бьёт по лобовому стеклу и превращает ровное покрытие дороги в скользкую опасность, а при новом повороте тормоза отказываются выполнять свою функцию. Визг колёс, инстинктивное выкручивание руля в попытке спастись, смутная пелена вместо чёткой картины дороги, потом глухой удар, переворот, снова удар и темнота. «Не справилась с управлением» — полагаю, так и написали в отчёте полицейские, прибывшие на место аварии, вытащив бездыханное тело из груды металла, что некогда называлась машиной. Но кто бы мог подумать, что это не конец? Всю жизнь я верила в то, что после смерти мы засыпаем крепким сном — не чувствуем, не видим, дальше нет ни-че-го. Но как же я ошибалась. А узнала это лишь после того, как мне пришлось прыгнуть в обрыв, остановиться за пару метров до земли взмахом причудливых крыльев за спиной, а потом выслушать лекцию от демона и ангелочка о том, что, оказывается, мне «крупно повезло», что я избранная и буду продолжать учиться, только вот уже в Академии Ангелов и Демонов. — Вик, смотри! — брюнетка толкает меня плечом и указывает тонким пальчиком куда-то наверх, взбудораженно наблюдая за происходящим в небе. — М? — мне нужно несколько секунд, чтобы вырваться из потока мыслей и понять, чем же так заинтересована девушка. — Конфетка, если ты так увлечена мыслями об ароматной запеканке на ужин, то спешу расстроить: сегодня без неё, — в привычной манере подшучивает рыжеволосый парень, широкой улыбкой оголяя зубы. — Ади, ты меня не расстроил, ты меня разочаровал, — состроив самую грустную гримасу из тех, что были в моём арсенале, я всё же сдаюсь и издаю смешок. — Интересно, кто станет третьим участником гонок? — Мими, не отрываясь, продолжает рассматривать что-то в облаках, и я наконец понимаю, что именно. Пока ученики неспешно подтягиваются на дворик школы, тёмная и светлая фигуры в небе прорезают воздух, виляя и поочерёдно обгоняя друг друга на величественных древних существах. Оказывается, школа на небесах не слишком отличается от земной: соревнования здесь привычное дело, только вместо конкурса пения или танца бессмертные доказывают своё первенство в гонках на драконах, крылоборстве или выполнении задания, решающего судьбы смертных. До гонок остаётся пару дней, и двое лучших учеников школы, видно, решили потренироваться, а заодно и позабавиться в перерыве. Их силуэты мелькают небольшими пятнами на небе, часто скрываясь среди пушистых облаков, и выполняя замысловатые манёвры. — Уж не знаю, кто станет третьим участником, но точно уверен, что вечеринка в честь победы демонов будет у-улётной, — сияние изумрудов с хитростью говорит о любви рыжего к тусовкам. — С чего ты взял, что не ангелы победят? — Сэми рядом с ним цокает, закатывая глаза, и пристально рассматривает друга. — Малыш Сэми, это просто ста-тис-ти-ка, — смакует каждый слог парень, притягивая ангела к себе за плечи и чуть вороша его чёрные волосы. — На самом деле, шансы есть, Дино очень хорошо натренирован, просто по опыту — Люцифер практически никогда не проигрывает. Может, дело в том, что Драг — слишком агрессивный дракон, — хмыкает парень, встречая взглядом учеников, спустившихся на землю. Люцифер. Чёртов Люцифер Денница. От одного имени меня кроют мурашки, как от самого неприятного звука скрежета ногтей о меловую доску. Это самый, чёрт возьми, самовлюблённый и напыщенный мальчишка, которого я когда-либо видела. Каждое его движение, взгляд, шевеление уголком губ — буквально всё в нем говорит о том, как он возносит себя и презирает тех, кто ниже рангом. За месяц нахождения здесь я сполна это поняла: взять хотя бы раз, когда непризнанный Эрик, под влиянием небесного алкоголя, осмелился высказать недовольство в сторону личности сына Сатаны. Бедного паренька не видели несколько дней, а когда он вернулся, регенерация даже не до конца заживила синие отметины на теле. Нет, я не боюсь Принца Ада, не млею перед его обаянием, не ищу повода завести диалог, как многие дьяволицы, он мне противен. — Ви, у тебя скоро искры из глаз полетят, — смеётся подошедший Дино. — Всё в порядке? — Да, — трясу головой, выбрасывая негативные мысли, переключаясь на ярко голубой взгляд ангела. — Ты молодец, такой переворот, наверное, непросто сделать. — Хочешь как-нибудь попробовать? — Тишина! — раздаётся грозный голос Геральда, перебивая наш диалог, и заставляя каждого ученика умолкнуть, пока учитель раздражённо, рывком поправляет рукав чёрного плаща. — Начинаем урок, но для начала объявление. Соревнования по гонкам на драконах назначены на пятницу, то есть через три дня. Как вам уже известно, в этот раз к участию присоединяется третий ученик из числа непризнанных. Я знаю, что вполне могу стать третьей участницей. Не все бессмертные ладят с драконами или практикуются с ними, особенно непризнанные, но мне, как обычно, «повезло» больше остальных. После того, как я помогала с лечением Фыра, Мисселина заметила, что морской чудной зверёк уделяет мне особое внимание, да и в целом, я практические единственная, кого он подпускает к себе. С тех пор мы сдружились, а Дино помогал осваивать новый титул наездницы дракона. По всему этому, полагаю, сейчас меня и настигнет эта участь. Но хорошо ли это? — Итак, по традиции: Люцифер на Драге со стороны демонов, Дино на Лорсе со стороны ангелов, и Вики Уокер на Фыре со стороны непризнанных, — заявляет учитель, обращая на меня всеобщее внимание. Бинго! Я что, ясновидящая? — Но у Вики мало опыта, она даже не тренировалась к гонкам, — защищает меня блондин, повышая голос, чтобы затмить начавшиеся перешёптывания в толпе. — Да это просто опасно! — Дино, это решение было принято на совете учителей, оно не подлежит обжалованию, — осекает демон, отводя руку в сторону, и обращаясь ко мне. — К тому же, Мисселина сказала, что ты хорошо с ним справляешься. — Но.. — Никаких «но», — учитель рывком вытянутой руки отсекает попытку ангела переубедить его. — Если вы хотели убить Непризнанную, могли бы сделать это менее публично, и не сваливая вину на других. Самодовольство, что льётся из него рекой, заливает всё пространство вокруг, отравляя даже воздух. Сын Сатаны, до этого опершись спиной на большой ствол дерева, сделал пару неспешных шагов в нашу сторону, засунув руки в карманы. Фирменная ухмылка, оголяющая ряд идеально ровных, белоснежных зубов, трогает его губы, а плечи вздёргиваются при усмешке. Как же раздражает. — Люцифер, не поясничай. Виктория лучшая ученица среди непризнанных, и уверен, она справится, — Геральд кидает на меня одобрительный взгляд, от чего мне становится спокойнее. Да и с чего бы я не справилась? У нас с Фыром прекрасная команда. Принц Ада ещё будет краснеть от злости, когда мы прилетим на финиш первые. — Я пытался, Ви, — виновато пожимает плечами Дино, но всё же старается подбодрить. — Всё будет хорошо. — Да я не переживаю, — в подтверждение своих слов как бы невзначай вскидываю ладонь в воздух. — Что вообще может случится? Не умру же я там. — Как мило, — с нескрываемой неприязнью цедит Люцифер, подойдя к нам вплотную, задержав незажженную сигарету между пальцев. — Ты так рьяно защищаешь убогую, ангелок. Нашёл предмет обожания в ней? — Люцифер, уйди, — сжав кулаки, Дино выдаёт всю злобу на давнего врага, нынче решившего снова самоутвердиться за счёт других. — Ну, не заводись. На правду ведь не обижаются, так? — иногда мне кажется, что эта ядовитая ухмылка не сходит с его губ никогда. — Ты мерзок, — выбрасываю я слова, словно ненужную бумажку, а затем натягиваю самую милую улыбку на лицо, — но на правду ведь не обижаются, так, Люцифер? — Засчитано, Непризнанная, — кажется, он сегодня в хорошем настроении, раз не стал убивать меня прямо на глазах у всей школы. Парень вальяжно вставляет сигарету меж зубов, и наклоняется вплотную ко мне, обжигая дьявольским дыханием. — Считай, что я благородно даю тебе дожить последние дни. Ты всё равно не переживёшь эти гонки, — лёгкий, бархатистый смешок проносится прямо у моей шеи, когда он выпрямляется и напоследок, подмигивая, кидает, — увидимся. Клянусь, будь у меня возможность убить этого заносчивого кретина, я бы сделала это с великой радостью, наслаждаясь его тщетными попытками выжить. Я не настолько злая, но каждая клеточка моего тела нагревается от раздражения, что я испытываю к нему. Уверена, он тоже с удовольствием придушил бы меня голыми руками. Только у него шансов явно больше.