Однажды недалеко от Хогвардса

Прошло уже несколько лет с окончания второй магической войны. Как обычно водится в таких случаях проигравшие никуда не испарились, кто-то сбежал, кто-то попался и сел, кто-то даже сделал вид что всей душой был на стороне победителей. А большинство по старой традиции ушли в глухие чащи Запретного леса и принялись партизанить, себе на радость врагу на геморрой. Победители вздохнули и принялись по не менее старой традиции проводить антитеррористическую операцию конца которой не предвиделось. *** На совещании в группировке начальник штаба поднял с места начальника разведки и смачно с большим знанием дела «полюбил» его. Преамбулой сего одностороннего «акта любви» стали хамские и беспринципные действия боевиков, нагло шарахающихся в предместьях Хогсмида и окрестностей. То проедут под видом магловской полиции через «шотландский» блокпост на трассе, выставят палочку в окошко магловской машины и кинут пару заклятий в сторону группировки, то наставят прямо на выездах из расположения всяческих магических ловушек, а инженерная разведка с «утра не спамши», чертыхаясь, проводит разминирование. А недавно, когда сам министр магии возил трех молоденьких репортерш из Салема показывать «где он против темного лорда в ту войну насмерть стоял», какой-то засранец из группы Долохова где-то раздобыв стингер и зачаровав его наводится на метлы, подпалил Шеклботу мантию прямо на глазах этих вертихвосток. На совещании в разведотделе группировки начальник разведки страстно «полюбил» командиров разведывательных подразделений за полнейшую бездеятельность. Больше всех досталось аворскому комбату. Комбат вышел с пункта управления начальника разведки опечаленный. Но комбат был вояка тертый и еще до прибытия в ПВД состряпал план, доказав, что в Royal Military College просто так синий диплом не дают. Недавно в батальон прибыло молодое дарование, национальный блин герой-спаситель, бывший уже второю неделю неизбывной головной болью комбата. Дарование, недавно с отличием закончившее курсы при аврорате, рвалось в бой, начальство требовало «применить героя и явить результат», особист предупреждал что если героя на задаче рассчитают ушлые боевики, по краям пойдет комбат. Нужно было соломоново решение, и комбат его принял. * * * Разведгруппа специального назначения аврората убывала для ведения разведки и выполнения задач, провели кучу смотров, занятий и инструктажей. Командир группы, недавно прилетевший с «большой земли», горел желанием повоевать, но с каждым новым инструктажем «горение» становилось все меньше. Вскоре боевой задор иссяк, и герой уже с тоской думал, когда же от него все отстанут. Так как новичек был молодой, его уши пользовались большой популярностью и подвергались ежеминутным «осадам». Советовали все, кому не лень, даже отрядный пес Пушок, здоровенный трехголовый цербер прибившийся к лагерю в прошлом году, крутился рядышком и, повизгивая, пытался дать парочку умных советов. Наконец все проверили еще разок «качнули» амулеты связи, группа перевалилась за бруствер и скрылась в ночи. В связи с тем, что аппарационный след отслеживался всеми, кому не лень, топать на задачу предстояло пешком. Благо идти до района выполнения боевой задачи всего ничего, метров пятьсот до трассы и метров двадцать за нее, поэтому можно прогуляться и пешочком, тем более этим маршрутом отрядные подразделения постоянно ходят для проведения стрельб в щебеночный карьер. Оно и герой выгуляется и не пристрелит его там никто, а что результата нет, так герой накосячил. Другого нет, кого прислали того юзаем, мудро решил комбат и отправился чутко и бдительно вздремнуть, как умеют только опытные комбаты. Оперативный офицер группы, посидел на ЦБУ (центр боевого управления), отметил на карте значок группы, маршрут выдвижения и, стоя возле планшета с картами, заснул, вследствие чего был выгнан дежурным. Потекла обычная боевая работа. Завалился товарищ-комбат, узнал положение по действующим разведорганам, позвонил в группировку, доложил и, позевывая, пошел к себе в командирский кунг, думая по дороге о «тяжестях и невзгодах», преследующих его во время выполнения специальных задач. Начальник связи уже разливал по колпачкам от артефактов огневиски, привезенный накануне из Хогсмида, и нарезал лимоны, посыпая их пайковым сахаром. А в три часа ночи началось. Группа, сидевшая в засаде возле трассы, вышла на связь и доложила, что обнаружила незаконное вооруженное формирование в количестве до двадцати человек и ведет бой. Начопер, ночевавший у начальника связи, выбежал на наблюдательный пост и невооруженным взглядом узрел росчерки взлетающих в небо заклятий. Хорошо слышимые звуки боя то удалялись, то приближались. Начальник связи сам прыгнул на место оператора артефактов связи, начопер послал посыльного за комбатом. Связь с группой была прекрасная, командир группы четко докладывал о происходящем, потерь пока не было. Начопер связался с рядом стоящей группой дальнобойных заклинаний, дал координаты для прикрывающего и отсекающего огня дежурным невыразимцам, слава Богу, все давным-давно было согласовано и бравые невыразимцы ждали только команды «Огонь». Дежурный по специальной разведке в группировке, отреагировал спокойно, за ночь в нескольких отрядах уже были боевые столкновения, по счастью — удачные для спецназа и крайне неудачные для боевиков. НР, узнав о боестолкновении, отдал бразды правления в руки отрядных командиров (вроде как бы и не подменил собой, дал инициативу, с другой стороны — в случае неудачи есть на кого свалить). Группа, ведущая бой, подмоги не требовала, поэтому дежурная группа, поднятая по тревоге, маялась возле бруствера. Вскоре по радиосвязи поступило сообщение о том, что боевики бесследно исчезли. Начопер грязно выругался. Смысла ночью досматривать место боестолкновения не было, бой выдал местоположение группы. Было принято вполне адекватное решение вернуть разведчиков в пункт временной дислокации. Через тридцать минут «отвоевавшиеся» авроры перевалились через бруствер. — Всех в палатку доподготовки, — скомандовал капитан, — сейчас будем с вами разбираться: что видели с кем воевали. — И чуть слышно себе под нос, — и что же мне теперь докладывать «боссам» разведки. * * * — Я тебе, серьезно говорю! — кричал возбужденный герой-групер, — реально двадцать человек, я только подгруппы огневые расположил, начали ловушки в управляемом варианте выставлять, и тут они идут. Вышли непонятно откуда, мы их чуть пропустили и лупанули со всех палочек. — И, что же они? — спрашивал летеху озлобленный начопер. — Ну, они тоже в ответку нам начали садить. — Ну, так вы завалили хоть кого-нибудь? Ты видел трупы? — Да полюбому человек семь-восемь, но они как-то внезапно исчезли. Мы стали обходной делать, чтобы на трассу их выгнать, а они пропали! — Сдается мне, ты байки травишь. Что же вы ни палочек трофейных не принесли, ни других каких «ништяков»? — С утра надо досмотр делать, пока магловская полиция туда не сунулась. Я лично в них супербомбардой дал, когда они перебегали, полюбому попал! — Ага, а с утра, как обычно, в результате досмотра — окровавленные обрывки мантий, следы аппарации... Ладно вали, с утра разберемся, пойду в группировку отзваниваться, плести небылицы. Неподалеку хлопнули запоздало вспахавшие лес заклятья невыразимцев. Интересно, зачем? * * * С утра события нарастали лавинообразно. Часов в семь на КПП отряда подъехал очень «колоритный» военный, облаченный во все атрибуты: полагающиеся крутому «рейнджеру» гортексовская мантия, милтековская разгрузка, кожаная шапочка а ля Дамблдор и, конечно же, кожаные перчатки без пальцев. Военный оказался начальником разведки департамента магического праворорядка, собиравшимся немедленно поделиться суперважной информацией со своим закадычным другом — начопером, с которым они еще в первую магическую начинали. Начопер встретил его, пообнимались, и повел за собой в штабной кунг, выслушивать за рюмкой кофе «важную» информацию. — Короче, ты же в курсе, что тут рядышком с Хогсмидом черти бегают, — тараторил он, прихлебывая кофе, — так вот, поставили мне задачу в наш разведбат на поиск и засаду вдоль трассы, сверху такая указивка пришла… Начопер поперхнулся кофе, и его посетило чувство дежа вю. Он попросил начальника разведки ДМП подождать и через посыльного вызвал лейтенанта-командира разведгруппы. Тот прибыл в течение трех минут, начальник разведки и командир группы смерили друг друга оценивающими взглядами, оценили гортексовская камуфляжи друг на друге, кожаные шапочки, разгрузки, перчатки, каждый посчитал про себя, что он круче. После этого поздоровались. Начопер усадил летёху в уголок и приказал сидеть тихо и слушать. — Так вот, — продолжал заливаться соловьем начальник ДМПешных разведчиков, — мне пришлось идти на выход с нашими разведбатовцами. Только мы перешли трассу и начали углубляться в район — как вот они, суки, сидят! Мы сразу в две секунды сориентировались, влупили со всех стволов! Глаза летехи, тихо сидевшего в углу стали стекленеть, рот раскрылся. — Этих душков там человек тридцать где-то было. Между мной и взводником супербомбарда как муха прошуршала, мы только начали их обходить, так они, бля, как сквозь землю провалились. Но полюбому мы им вломили по первое число, у нас потерь никаких, а у них штук девять двухсотых — верняк! Смысла по темноте досматривать нет никакого, поэтому сейчас, наверно, пойдем на досмотр, пока полиция местная не подсуетилась, не подскочили. Начопер сидел и тихо поскуливал — смеяться он не мог, челюсти свело. Летёха пускал слюни и моргал. Начальник разведки гордо осмотрел слушателей. Наконец капитан начопер пришел в себя: — Слышь братан, не стоит идти на досмотр, я знаю, что вы там увидите! — Чего мы там увидим? — Окровавленные обрывки мантий и следы аппарации. * * * Командира отряда спецназ на совещании в группировке в это раз «полюбили» с особыми извращениями потому, что боевиков уничтожили невыразимцы своим метким огнем из-за соседнего леса. Правда, при досмотре были обнаружены только разрывы, кровавые тряпки и следы аппарации. Ну, это, скорее всего, боевики утащили своих убитых, а брошенное оружие наверняка заныкали бессовестные менты, подскочившие раньше всех.