broken

– Хён.....- сказанно шепотом, но в вакууме серой комнаты режет слух раскатом грома Мингю подходит крадучись и аккуратно берёт бледное лицо в свои ладони. Большие теплые руки ощущаются августовским ветром на щеках и Вону улыбается, криво, вымученно, но улыбается. Глаза открыть старший не решается, ведь увидеть пустую комнату перед собой самое ужасающее в мире. Он один, всегда был и будет, одна маленькая щель между век и он рассыплется так же как и его мир раскрошился на атомы. Но Мингю здесь, он поднимает слабое тело на руки и несёт , аккуратно укладывая на старый матрас в углу комнаты. – Ел сегодня? Хочешь кушать? – а Вону не помнит когда в последний раз чего-то хотел и Мингю знает, но продолжает спрашивать, чтобы придумать себе ответ, чтобы придумать другую реальность, где Вону ждет его домой чтобы вместе поужинать и посмотреть глупый сериал по тв, где Вону чего-то хочет. Рис отправляется в микроволновку и комната, наполняется её жужжанием вместе с копошением Кима в поисках аптечки. матрас прогибается под весом еще одного человека и Вону только сейчас решается посмотреть в его сторону. Мингю всегда был красивым: смуглая кожа, правильные черты лица, обрамленные каштановыми кудрями, сильные руки с широкими плечами, однако сейчас ссутуленный с синяками под глазами и похудевшими впалыми щеками, он устал. Устал от Вону, от волнения за старшего, от обрабатывания каждого нового синяка и пореза и от того, что каждый раз приодится вытаскивать того со дна. Мингю потух, но продолжал из раза в раз тщетно пытаться помочь. От этого становится противно и отвращение вырывается наружу со сдавленным всхлипом и солёными каплями по щекам. Противно от себя, от полного понимания того, что он, и только он главный источник проблем в жизни Мингю, Вону знает, что он обуза и балласт на шее, который младший не в силах отпустить. Хочется самостоятельно оттолкнуть его, показать, что без Чона будет лучше, но Вону не может, он любит и знает, что любим в ответ. Без Гю он бы давно распался на атомы или утонул в пучине собственной беспомощности и апатии. Сгорел в агонии бушующих страхов, тревоги и боли. Но Ким рядом и это заставляет его сердце до сих пор биться. – Прости...– голос срывается от слёз, а по телу проходит разряд фантомной боли, заставляя уткнуться лицом в колени. А Мингю спешно обнимает , закрывая любимое тело от всего ужасного мира, но готов стоять, он обязательно выгребет из этого всего с Вону на плечах. Мингю верит, что они вдвоём справятся, пусть старший сейчас сломлен, но пластырем он соберёт его по кусочкам и покажет прекрасный рассвет с крыши их, в будушем, уютной и светлой жизни