Ты — Венера, я — Юпитер

      — Питер, что это?       Гамора, изумленно хлопая ресницами, уставилась в иллюминатор. И, кажется, даже приоткрыла от удивления — и сто процентов обалденной радости — рот. Питер лишь гордо подбоченился, встав рядом, и поставил корабль на автопилот. Сам допивал из стаканчика Кока-Колу — напиток с родной Земли, который Гамора, раз попробовав, сначала назвала инопланетной гадостью, а потом тайно своровала у Питера парочку бутылок.       — Как, что? Сюрприз! Вы, девчонки, же на всех планетах и во всех галактиках одинаковые: обожаете цветы. Ну, я и порылся в архивах, нашел аж целую планету такую.       Слегка увлекись речью, Питер не сразу заметил, что глаза у Гаморы наполнились откровенным ужасом. Ну, а изначально скользнувшие в голосе панические нотки он предпочел списать на шок от увиденного. Еще бы: некоторые мужики и на один-единственный букетик зажмотятся, а тут — целая планета. Что уж говорить, Питер умел жить на широкую ногу.       — Квилл, мать твою, что это, я тебе говорю?       Возглас Гаморы потонул в мягком звуке удара, следом за которым последовал треск порванных стеблей. Корабль… приземлился, если так можно сказать, на чей-то гигантский зеленый листик. И только тут Питер понял, что определенно просчитался. Но где?       — На картинках с просторов Галактической Сети они выглядели меньше, — как можно более извиняющимся тоном выдал Питер, когда они выглянули наружу и застали целое поле огромных цветов, величиной с хороший дом. От порывов ветра те угрожающе шевелились и создавали впечатление каких-нибудь гигантских венериных мухоловок, грозивших тебя сожрать. Питер поежился и проверил наличие бластера.       — Угу, твоя Земля в местной Википедии на вид тоже микроскопическая, — проворчала Гамора, пытаясь сосредоточиться и съехать вниз по гигантскому листу, как по горке. Питер, благородно решив помочь своей даме, аккуратно придержал ее за руку, но зацепился ногой за крупную травинку — и они кубарем съехали вниз.       Аккурат к подножию другого растения, от стебля которого расходились аж несколько цветков, отдаленно напоминающие…       — Карусель, аттракционы! — в ответ на недоумевающий и обещающий скоро Питера прибить взгляд Гаморы, тот миролюбиво поднял руки вверх. — Что? Ну, похоже ведь! Только выглядит задохликом каким-то, в отличие от той штуки, с которой мы съехали, — словив еще один предупреждающий взгляд, Питер рассмеялся. — Да ладно тебе, я бы тебя на нем прокатил, будь он побольше… Упс.       Только сейчас Питер заметил, что стратегический запас еды для пикника немного поредел: одна из бутылок с Кока-Колой при падении-таки треснула и часть коричневой жидкости выливалась сейчас на несчастный цветок. Гамора с едва заметной горечью хохотнула:       — Жил себе задохлик, жил, а потом приперлись мы…       Только вот «задохлик» не только не зачах еще больше, а внезапно прибавил в размерах, раскинул листья и похорошел.       — Малыш, и все-таки мы на этой штуке прокатимся! Не нарвал цветов, так отплачу. Залезай в цветок, то есть, в кабину. Во, а ты говорила: «Зачем тебе Кока-Кола в космосе, зачем тебе Кока-Кола в космосе». Теперь у нее межгалактических фанатов целых трое, между прочем.