Раздели её со мной.

Счёт времени затерялся в глубинах сознания ровно с того момента, как Ваймак притащил в команду нового отброса. В голове Эндрю поначалу он выглядел забитым в угол щенком, которого никто не хотел забрать. Как оказалось — даже у него есть клыки, которые острием впиваются в плоть до сводящей с ума боли. Эти же клыки терзали Миньярда из раза в раз, заставляя всё внутри содрогаться. Почему его тошнотворно-голубые глаза начали казаться живыми, а оскалившаяся белоснежная улыбка уводила куда-то, где не существовало этого ебучего мира? Эндрю смотрел в потолок. Его вот-вот накроет от очередной дозы, с которой он немного переборщил. В этом деле всегда была тонкая грань, перешагнув которую, тебя не откачают. Этого можно бояться как огня, а можно подходить ближе, играя с ним же на равных. Поэтому с силой оттолкнувшись с кровати в пустой комнате, Эндрю встал на свои две, зажмурив глаза. Голову пронзила острая боль, и наконец-то пришло осознание, что «возьмёт» не скоро, а уже. Он мутно посмотрел на небольшой пузырёк у края стола. — Да в пизду. Рука с осторожностью потянулась к телефону, и сам того не осознав, он зашёл в чат с Нилом. Скудные сообщения формата «Где тебя, блядь, носит посреди ночи», «Забери мою форму», «Ваймак прямо щас ушатает тебя, дурак» разбавила наспех написанная смс-ка. «Лин, зайди, если свободен». — Эндрю выгнул бровь, шумно выдохнув. Джостен моментально появился в сети, не дав Миньярду возможности отредактировать опечатку. «Какой Лин?». «Даун, это случайно вышло». «Потерпи секунду». Сердце почему-то неистово стучало. То ли от таблеток, то ли от того, что сейчас сюда ввалится рыжий, пассивно-агрессивный комок несчастья. А он таки ввалился. Не прошло и пяти минут с того момента, как Эндрю снова прилёг повтыкать, дверь без стука распахнулась. -Сам ты даун, зачем позвал? — Нил в своей красивой косухе оперелся на дверной косяк, сложив руки на груди. -Да просто посидеть. —Я лучше убью себя. — Сказал Нил, с осторожностью закрывая за собой дверь. Комната Эндрю была холостяцким логовом: немытые кружки, плакаты с экси и модными группами, горы шмоток; жаль, не было люстры, на которой могли бы драматично висеть трусы. -Давно принял таблетки? — Нил сел на кровать, откинувшись спиной на стенку. Он смотрел прямо, в окно, на стол, но только не на Эндрю. Его широкие зрачки были не тем, что интересовало парня. -Ну как… Не особо. — Переборовши себя, Эндрю приподнялся. Он сложил ноги, повернувшись так, чтобы видеть и Нила, и лучи солнца за окном. -Тебя учили убираться в месте, где живёшь, или нет? --Тебя учили субординации, Джостен? — Эндрю сделал козырёк рукой, чтобы посмотреть на искривившиеся губы рыжего. -Ты никогда не зовешь меня просто так. -Ну а ты никогда и не приходишь просто так. — Миньярд сделал глубокий вдох. Перед глазами немного плыло, а тело начало потряхивать, словно его знобит. Понятное дело, Нил заметил. Даже не так: он изначально знал, что к чему. Включать дурачка у него выходило блистательно, за это можно и похвалить. Эндрю подтянулся поближе, разорвав близкую дистанцию между ними. Его голова оказалась на плече Нила так же быстро, как и пришла идея написать то самое сообщение. Он был зависим от Нила. Вся эта высокомерность, задорность, пылкость, казались просто бутафорскими рядом с ним. Вдыхать терпкий запах просочившегося табака было до дрожи приятно, несмотря на колкие высказывания на публике, агрессию и недружелюбность. -Чего ласкаешься? — Нил, в свою очередь, просто не мог отказать себе в том, чтобы ответить взаимным движением головы. -Ты должен быть в безопасности со мной. Я взял на себя эту обязанность осознанно. Но мне кажется, беспечно чувствую себя только я. — Он снова вздохнул, зажмурившись. Это всё казалось каким-то нереальным. От ненависти до любви — так называли их за глаза некоторые члены команды. Конечно, пронырить как они трепетно смотрели на этих двоих было не трудно, ведь все ожидали, что вот-вот произойдёт либо факт тотального отторжения друг друга, либо это выйдет на новый уровень. -Эй, Эндрю. Посмотри на меня. — Нил тряхнул плечом, и нежно взяв юношу сзади шеи, подтянул лбом к своему лбу. Кончики их носов едва соприкасались, а губы были так непристойно близко… Нил положил руки ему на талию, замыкая их. Эндрю был невыносим, но от того казался лучшим человеком во всём мире. Сейчас, видя его беззащитность, потерянность, хотелось только одного — помочь тому, кто этого не позволяет. -Что бы не случилось, я всё ещё твой. Можешь кричать на меня во время тренировок, швырять мячом, царапать лицо — я рядом. Слышишь? — Нил пристально смотрел ему в глаза. Казалось, их бездна была наполненной тревожности и переживаний. -Если бы я только смог забрать всю твою боль себе, Эндрю… По классике, после подобных слов, ожидалось что Эндрю отпрянет, скажет «да иди нахуй», и просто выйдет. Перестанет говорить пару дней, не кинет лишнего взгляда в сторону Нила, а потом вновь вернётся, словно в цикле. -Не забирай. Раздели её со мной. — Эндрю коснулся его губ своими. Это было так осторожно, аккуратно, но с огромной нежностью и долей той самой непонятной любви. Казалось, будто весь мир помещался внутри Нила. Всё горит ради него; звёзды сияют только потому, что он им позволяет, холодная зима сменяется ласковой весной, словно только Джостен способен её привести. В нём и был космос, был сладкий рассвет, был алый закат. Он — причина, по которой жить хотелось чуть-чуть больше. -Мне кажется, я слишком люблю тебя любить, чтобы считать тебя своей выдумкой.