Мишкино проклятье

Пьянка удалась. Каким-то чудом Князь дополз за номера. Кости недовольно ноют ото сна на жестком полу. Андрей перекатывается на живот, подтягивая ноги. Смешно покачиваясь, умудряется сесть. В комнате темно и душно. В углу слышится храп. Кажется, Мишка тоже не дошел до кровати. Андрей добрался до ванной, жадно попил из-под крана. Легкая тошнота не смогла заглушить голод. Поесть бы. Какой сейчас час? -Мишка, вставай – натягивая относительно свежую футболку гаркает Андрей, надломленным голосом. Прокашлявшись, грацией картошки добирается к полоски пробивающегося света. Шумно отдернув занавески, пропел - Просыпайся спящая красавица! Опохмел не предлагаю, сам отыщешь – свинцовое небо больно резануло заспанные голубые глаза. Тишина. Лишь громкое дыхание из-под одеяла намекало на жизнь. Андрей полюбовался на гору накинутых тряпок и безжалостно принялся ломать самодельный шалашик. Стягивая плед, послышались неведанные звуки. Андрей, не обращая внимание, откинул одеяло, штаны... трусы? Ну стало человеку жарко. Под пальцами оказался плотный ворс. Князь потянул его, желая размотать брата-собутыльника из входного ковра, но ни тут-то было, показалась огромная, пушистая голова. Андрей держал ее за ухо. Существо раздраженно толкнулось мордой в похолодевшего Андрея. Раздался недовольный рык, сонные глаза лениво открылись. Из-под завалов брыкнулась когтистая лапа. Знакома ткань футболки лоскутом висела на огромной конечности. Князь беспомощно отполз. «Медведь! Это был медведь, в их номере, огромный сонный медведь!» Андрей панически прокручивал одну эту мысль. Зверь скучающе следил за трепыханием напуганного человека. Пасть раскрылась, демонстрируя острые зубы, издала рев и прервавшись, захлопнулась. Удивленный взгляд метнулся вниз. Увидев лапы, животное подскочило, но будто хмельное завалилось на бок. Задело тумбу, с нее полетала лампа, оглушающе разбиваясь об пол. Медведя мотало из стороны в сторону. Потерянного, напуганного. Андрей лишь молча хлопал глазами, думая о словленной белочке, что стала медведем. «О, как они кутили вчера. Рассказать бы Мише про развернувшийся бред. Посмеются вдоволь. Миша... Он же вернулся, и тут дрых на месте этого чучела» Через шум ломающейся мебели и бьющейся туши, послышались настойчивые стуки. Андрей хотел метнуться открыть, а лучше сбежать, но зверь в миг заткнулся, переводя взгляд то на дверь, то на бледного Андрея. В промежутке тишины, проникли настойчивые просьбы прекратить шуметь и угрозы вызвать персонал, а то и милицию. Два сбитых с толку взгляда уставились друг на друга. Андрея вмиг озарило - Темные карие глаза смотрели с тревогой, испугом и просящей помощью, мол выручай, Андрюх! Отмерев, Князев крикнул ломившимся в двери - Поняли, все хорош. Тишина будет, как на кладбище. Настойчивые попытки утихомирить прекратились, лишь отделяющиеся, недовольные голоса едва различались за стуком крови в ушах. Андрей снова посмотрел на притихшего зверя. -Миша? - ляпнул Князев Морда заерзала, и издала заунывный вой. -Мишка, это ты? - смелее переспросил он Последовал недовольный, тяжёлый вздох. Бурый, покачиваясь поднялся и налетел на дрожащего человека. Черный нос ткнулся в грудь, оставляя влажный след на футболке. - Не ешь меня только- глупо отшутился Андрей, пытаясь унять дрожь Медведь продолжал прижиматься к нему, будто ища утешения. Дрожь потихоньку стихала, вспотевшие ладони сами собой накрыли темную шерсть, едва ощутимо, но с каждым поглаживанием Андрей смелел и уже с силой чесал жесткий волос, наслаждаясь прикосновением.  -Как тебя угораздило? – негромко спросил Князев, придавленный притихшей тушей Пасть открылась, вновь выпуская непереводимый рык. Родные карии глаза смотрел прям в душу, пытаясь сказать больше, чем могли. А так оно и было, медвежьи слова Андрей не понимал. -Тише. А то слетятся. В зоопарк поедешь. Медведь беспомощно бьет лапой. -Я не понимаю - раздосадовано отвечает Андрей Мишка тяжело поднялся, отвернулся. По глухому стуку, кажется, заехал мордой в несчастную тумбу. Перед Андреем предстал пушистый задок с коротким дергающимся хвостиком. Это было бы смешно, не будь так печально. Зверь, обидевшись на злую мебель, толкнул ее еще раз. Послышался треск. -Миш, хорош - вскочил Андрей, между Мишкой и убитой мебелью. Ухватил вытянутую морду и заставил посмотреть на себя - ты ведь меня понимаешь? Давай так - один стук – да, два стука - нет. Хорошо? Зверь посадил свой пушистый задок, что-то под ним снова треснуло. Вот не поверил бы Андрей, что это его друг Миша, если не выученные наизусть замашки, то как недовольно вскидывает брови, закатывает глаза. Вся эта мимика сохранилась. Удивительно. Тяжелая лапа один раз стукнула об пол, отвечая на эту игру согласием. -Ты просто с нихуя стал мишкой? Может это ... Магия, нет проклятие, ты что у кого взял? Ящик хурмы тебя ничему не научил? Недовольство под пушистыми ресницами умножилось. -Да? нет? - нетерпеливо ждет ответа Андрей, сдерживая прорывавшуюся улыбку. - Миш, обиделся что ли? Да, мне же интересно, я помочь хочу. Все, больше не напоминать про хурму. Медведь кинул взгляд с высока в переносном и буквально смысле (какой же он огромный) - Так, что ты брал у фанатов? Два лапы- ничего - Ты куда-то подорвался - в светлых глазах промелькнул ужас догадки. Им не выбраться из этого круга - Куда ты пошел вчера? Отвечай, черт тебя дери. За старое? За дозой… Ему не дали договорить. Гулкий стук затылком об стену, громкое клацанье собственных зубов и тупая боль - все что успел понять Андрей. Как по щелчку Мишка превратился из плюшевого обиженного мишутки в настоящего зверя. Андрей начал съезжать по стенке, но его подперли лапой. Массивная туша встала на задние лапы, пропадая где-то под потолком. Инстинкт вопил во вест голос «Беги, спасайся!», но Андрей не мог шевельнуться. Ему страшно, ему больно, и он чувствует неуместный трепет, бьющийся где-то под ребром. Лапа, отвечает двумя ударами рядом с Андреевой щекой. Порозовевшая кожа тут же вспыхивает, задетая длинными когтями. - Нет. Нет, я понял- Андрей слышит свой испуганный голос, тяжелое дыхание между словами и ощущает смесь страха с зародившимся возбуждением - давай успокоимся, хорошо? Мишке ничего не стоит перекусить шею, снести голову в один удар или попросту навалиться сильнее к стене и придавить - Миша всемогущ и силен, он контролирует положение, а Андрею остается дрожать и быть покорным в своем желании остаться в живых. Что за бред, о чем Андрей думает? Это его близкий друг, он ни за что не причинит вред? Ведь так? Тонкая сетка крови, проступившая на щеке, отвечает безапелляционным отказом. Миша тоже ощущает их отличие в положении и размерах, в черных глазах тонет зрачок. При виде яростной морды, по позвоночнику бежит дрожь, отдаваясь спереди, под пупком. Князь в растерянности хлопает посыревшими глазами, к страху добавляется сносящий с ног стыд. Зверь мучает и давит, а Андрей возбуждается. Ну что за пиздец. Благо, длинная Мишкина футболка, пропитанная его потом и сигаретами, прикрывает потвердевший член. Андрей жмурится, не в силах выносить дикий взгляд. Теперь слышно громкое знакомое сопение, перешедшее на утробный рык. Парень нервно сглатывает и тут же длинный язык не дает хоть немного прийти в себя, вылизывает пораненную щеку. -Миша – боясь разозлить стоявшего над ним монстра, Андрей глупо повторяет его имя и жмуриться от шершавого языка на пощипывающей ранке. Мишка шарил влажным носом, требуя, чтобы Андрей открыл глаза, но тщетно. Весь сжавшийся и дрожащий цыпленком, Андрей теперь вызывает жалось. Мишка не хочет больше пугать его, но и отстать не может. Облизнув на пробу покоцанную щеки, Миша находит это таким манящим, что последующие ласки были в порыве голода и жадности. Андрея в это время легонько трясет, в борьбе со страхом быть растерзанным и страхом не шелохнуться, мотает головой. Мишка, внимая переживаниям друга, помогает родному, отвлекая облизыванием сомкнутых тонких губ. Вот тут-то Андрей распахивает глаза, пугливой ланью смотрит на напряженную морду.   -Миш, ты чего? –  потерянно шепчет Андрей Мишку вновь ведет звериная ненасытность, ярость и желание. Миша сам пугался себя, но не в силах это контролировать, недовольно рычит и раскрыв пасть тянет Андрея за свою футболку от стены. Тот теряет равновесие, падает на Мишку. Его сгребают в неуклюжие, но сильные объятия. Горячая туша пышет жаром, Андрей беспомощно шарит руками, утопая в завитках бурой шерсти. Мишка совсем по-звериному пыхтит и подтягивает маленькое тело ближе, так чтобы заглянуть в напуганное лицо. Лежа на огромном чудовище, весь перенесенный коктейль эмоций стремительно бухает в глубь живота, а после подтягивается к паху. Тонкая ткань трусов и шерсть раздражают нежную плоть. Андрей сглатывает стон, но потуги оставить всколыхнувшийся член незамеченным, были безбожно раздавлены, когда широкие лапы хватают подмышки и тянут вверх, к самой морде. Вот так смотря на Мишу, проезжаясь по всей туше стояком, Андрей теряется в болезненном стоне, краснеет от корней волос до плеч.   - Хватит меня мучить, отпусти - позабыв гордость,взмолил Андрей. На Мишкиной морде больше не читалась ярость и желания растерзать, теперь глубокое сожаление и тоска. А еще страх, за Андрея и боязнь потерять контроль вновь. Медвежьи лапы, насколько возможно, стараются нежно огладить напряженную спину. Под грубыми подушечками лап, вздрагивают. Миша настойчиво жмется и виновато говорит на своем, как может, будто извиняясь. Андрея от такой ласки размотало окончательно. Контрастный душ какой-то, кнут и пряник. Андрей, досадно всхлипнув, зарылся носом в толстый подшерсток. Тепло и темно, спрятавшись от себя, не имея больше сил терпеть, он ведет бедрами. Открывшаяся головка тут же отзывается болезненно приятным. В голове почти пусто, лишь царапающая мысль «какой он сейчас беспомощный и слабый, даже жалкий».  Вновь и вновь притираясь к Мише Князя плавит пломбиром в летние, жаркий +30. Сдерживать высокие стоны все сложнее. Мишка нервно ведет ухом. Нежные до сладкого стона перепонки запоминают, впитывают, как звучит его Андрей, как сбивается голос на самых плотных прикосновениях.   - Мих, можно? – спрашивает, но чего? Миша не понимает,но согласно порыкивает. Андрей стягивает трусы, так чтобы выпустить член, желая ощутить всей кожей, без препятствий, его такого громадного пушистого зверя. А Мишке остается лишь громко выдыхать, обдавая макушку теплом, он почти не ощущает размеры и влажность подтекающего члена, толстая шкура, черт бы ее побрал. Дуреющий Андрей не в состоянии разделить прискорбного положения друга. Принципиально не прикасается к члену, у него другой план: завести руку за спину, нащупать тугое колечко и так на сухую, легонько прикоснутся, подразнивая себя. Мишка любуется на распаленного и полностью сдавшегося Князя, тянется к свободной руке, вылизывает пальцы, игриво покусывая. Юркий язык накрывает то два пальца, то все четыре, обильно капая слюной. Андрей смотрит на это, меняет руку, входит в себя на пробу, толкаясь одним. Идет тяжело, но он дышит, заставляя себя расслабиться. Над светлой, растрепанной макушкой одобрительно шумят. Пропихивая в себя второй, Андрея пробивает на поговорить - Возвращайся ко мне. Хочу, чтобы ты меня растягивал, палец за пальцем, а я буду стонать и течь, как последняя сучка, так я ведь уже. Лишь представляя, а с тобой-то… Мишка, большой мой, сильный, страстный. Накроешь меня, и я тут же обкончаюсь. Возвращайся. Не надо тебе никакой дряни, я стану заменой всего. Я, Миша дорогой мой. Ты и я, нам больше никто не нужен – почти что плача, постанывает Андрей, вынужденный прерывается на сдавленный шепот от своих толстеньких пальцев. Желая поскорее найти ту самую, заветную точку удовольствия, Андрей не щадит себя. Наконец пропихнув в себя третий палец, удачно вывернув кисть нащупывается железа. Будто кипятком окатило, подбросило, бледная спина столкнулась с острыми когтями покоившимися на лопатках. Андрей простонал уже ни сколько от удовольствия, сколько от боли. Он повторил: пальцы, задетая простата, вскинутая спина и огромные лапы, режущие по живому. -Охуенно-то ка-а-к - глуша себя, Андрей стиснул зубами бурый волос, у рта моментально становится влажно, собственная слюна впиталась в шерсть, размазывая текшие, не проглатываемые капли по подбородку.   - Мишка, как мне с тобой хорошо – таранит себя пальцами, закатывает глаза, но борется с этим, заставляя смотреть в жадные, карие омуты. Князь вновь уловил темноту глаз, Миша-то снова звереет, теряя себя. Адреналин хлынувший в кровь, три пальца в заднице и зажатый натертый член - подарили невиданный ранее оргазм. Рухнув лицом в Мишу, Андрей стонал, переходя на отчаянный крик. Ноги сковала судорога, позвонки стремились вылететь от не щадящих изгибов. Пребывая в мучительном забытье, к макушке прижалась морда. Переживая тяжесть оргазма, Андрей безмозгло бубнил о Мишке, доживая остатки блаженства. Тряпичной куклой Андрей оказался на полу, раскиданные одеяла от самодельного шалашика защитили от холода и вновь стонущих костей. Расхристанный, лежа на животе, Андрей казался самому себе поддатым и дико вмазанными. Жар от туши палил во все стороны. Бедный Микша, страдая от жары капал носом и разинутой пастью на поясницу. Тяжело дыша, лег на Андрея, но не давя его, а лишь накрывая собой до разведенных бедер. В раздроченную дырку ткнулся нос. Андрей, не силясь даже рот закрыть, блестя слюной, потом и собственной спермой, не стремился отползти, куда уж, когда вновь растущее возбуждение било по затылку. Мишка явно довольный покорностью, оказался языком в самой маковке, никаких больше прелюдий. Бесстыже, бесстрашно вылизывая подрасслабленное колечко мышц, Мишка голодно и нетерпеливо рычал. Слюны было так много, что она беспрепятственно попадала внутрь, горячая и скользкая.  Широкий язык проследовал за ней, яростно толкаясь. Андрей уже не стонал, горло саднило, так будто концерт в одного проорал. Мишкин язык проникал все глубже, подготавливая для себя. Липкое, безвольное тело перевернули на спину, потолок криво плыл, но Мишка загородил весь мир шумно дыша, навалился, пристраиваясь к распухшему анусу. Андрей тут же ухватился, обнимая необъятное. Знакомый запах завладел обдолбанным разумом. Андрей жадно вдыхал, будто боясь, что Мишка пуф и исчезнет. И не останется у Андрее ни Мишки-примата, ни Мишки-хищника. А он и не собирался пропадать, когда тут такое безобразие, которое хочется оттрахать, и вылизать каждый сантиметр этой розовой, аппетитной кожи. Распалившись, медведь цапнул за бедро, требуя раскрыться. Андрей ощутил горячие полосы, не смотря понимал, что и там хорошая такая царапина, но она была сейчас приятна и помогала избавится от лишней крови в голове. Андрей согнул ноги в коленях и поджал к животу. - Давай Миш, давай родной Большая, нет сука огромная головка коснулась влажного ануса. Андрей съежившись, вцепился в клочья шерсти сильнее. А потом настала распирающая и неумолимая наполненность. Мишка жадно проникал глубже. Раздроченная самолично и вылизанная дырка - сгладили боль момента. Мишка ненасытно вколачивался в хрупкое тело, капая слюной. Теснота плоти сводила с ума, сдавливала до звенящих яиц. Отъехать окончательно, уйти в звериную, жесткую долбежку не давали тонкие черты лица. Андрей хмурил светлые брови, истязал губу, до того, что та треснула в двух местах. Голубые омуты показывались из-под опустившегося века, но пропадали на особенно глубоких толчках. После пары таких, искрящийся смазкой член выпустил длинную струю, пачкая подсохший живот новой порцией горячего и вязкого, пара капель долетели аж до подбородка. Мишка как-то уж очень по-человечески простонал и припал к крупным каплям, слизывая их. Не в силах оставить в покое сладкое тело, принялся за бусинки сосков, но проходился по половине груди, плохо контролируя свой язык. Андрей сжался на таранящем органе и тут внутренности обдало обжигающим семенем. Андрей рыбой открывал и закрывал рот от изливающегося так глубоко и правильно члена. По ягодицам потекло то, что не нашло место. Семя смешалось на животе и паху. Вся субстанция жаром растекалась по вымотанному телу. Андрей придавался лишь тактильным ощущениям: мокрое одеяло липло к не менее мокрому телу, щекочущая капелька пота скатилась в ложбинку ключиц, грудь перебивалась с мелкой на крупную дрожь. Андрей ласково водил руками по знакомой покатой спине, оставляя красные следы на человеческой коже. Князь широко открыл глаза, страстно желая удостоверится, что не почудилось. Тяжело дыша, пропуская сквозь щель зубов спертый воздух, Мишка восхищенно смотрел на него. Мишка! Тут с ним, лежит вдавливая остывающим телом. Жарко обняв, Андрей ткнулся в щеку - Вернулся. Мой, ко мне. Миш не пущу. Грубая щека стала влажной, Мишу пробило на мурашки от Андреевых слез. - Андрюх, тут я. Тут. – хотел было остановить от разводимой сырости, но слушая эти отчаянные, искреннее всхлипы бросил эту затею, решившись успокоить, поддержать, заласкать, жарко обнять, погладить по влажным волосам. - А как ты назад? Как ты вообще? – смеясь над своими слезами, Андрей заглянул в Мишкино лицо, до сих пор не веря в произошедшее, любуясь чертами от которых успел отвыкнуть. - Не ширяюсь я больше. Я же обещал, тебе обещал. Ушел я вчера, не мог я на тебя смотреть пьяного, так и хотелось накинуться и… в общем ушел – привычный Миха, неловко почесал нос, повел плечами, только сейчас дошло, что они тут между прочем голые лежат, на полу, при свете дня. Это не в темноте раздавать неловкие поцелуи и так по-быстрому друг дружке отстрочить. – на какую-то бабу налетел, а она … Княже ты только не подумай, что я ебнутый. Она кажись ведьма, самая настоящая, понимаешь, да? Цыганка во. Она мне говорит: «Нагадаю милок, позолоти ручку», а я ее на хуй послал. Скривилась, ну и страхолюдина: «Коль от судьбы бежишь, судьба сама тебя настигнет и проучит» Утром я не меньше тебя обосрался. Вот же… - Проклятье! Да тебя прокляли – Андрей от услышанного как-то больше вдохновился, чем испугался. Творец блять. Сам на четырех лапах походил бы. Хотя ему досталось не меньше. Мишка кидает вороватые взгляды на все, что ниже ключиц и холодеет от ужаса и злости на себя, но и противоположно жар накатывает. Ничем Андрюху не испортить. Как там «шрамы украшают мужчин» вспоминая старую мудрость, Мишка кривит уголок губ, не желая то ли улыбнуться, то ли скривить мину отвращения - А обратно? Надо было что…потрахаться? –аккуратно спрашивает Андрей, видя, как напрягается лицо напротив. Миша совсем сник, не зная, что сказать. Бабка и условия никакие не выдвинула, или Миха уже прилично нажрался, пропуская мимо ушей такой важный треп ведьмы. - Миш, ты больше не уходи, когда хочешь со мной побыть, хорошо? Если каждый раз будешь невесть чем возвращаться, меня же не хватить – улыбается Андрей, указывая на раскрашенное тело. Миша украдкой вновь кидает взгляд, еще сильнее хмуриться, а после покраснев сползает с Андрея. - Ну куда ты? Мишка стоять. – Андрей рявкнул так, что сам от себя не ожидал. - В аптечку, ну! Свой пиздец исправлять – потерянно бормочет Миха - Не отпущу, только не сейчас - Спешно добавляет Князь, мягче, вкрадчивей - Побудь со мной, вот сейчас. Не сбегая, так и исправишь свой пиздец. Видно, как Мишка себя пересиливает, но он слышит и остается. Сам потянулся, оставляя быстрый поцелуй на треснутых губах. Андрей уже ничего не стесняясь, хватает за уши, углубляя поцелуй. Кряхтя от боли, шепчет в самые губы – Дурак ты, Мишка. Люблю тебя.