Notes survivor: When dawn broke

Кажется, было раннее утро, когда я, перекатившись на живот, открыла глаза. В палатке было темно, очертания предметов губились в сумрачной дымке, и я не видела дальше собственного носа. Холодный ветерок прошелся по ногам, одеяло, сбитое под животом, совсем не грело, поэтому я поспешила расправить тяжелую ткань, закутавшись в нее, как в кокон. К сожалению, сон не спешил возвращаться ко мне, и я, раздраженно отбросив одеяло, села, потянувшись всем телом. Резинка слетела с волос, от чего те упали на плечи, по которым пробежал холодок. Я повертела головой, чувствуя, как глаза понемногу привыкают к сумраку, после чего с неудовольствием нахмурилась. Понятно, почему я проснулась от холода — в палатке никого не было. Понимая, что уснуть у меня уже не получится, я тряхнула головой, сбрасывая остатки сна, после чего, стуча зубами, принялась натягивать джинсы и серую мужскую рубашку. Обула удобные кеды, убрала волосы в пучок и, прицепив к штанам кожаный пояс с ножами, полезла на улицу. Лагерь еще спал, погруженный в тишину и покой, и лишь белесый утренний туман тонкой пелериной укрывал палатки и автомобили. Зябко передернув плечами, я повертела головой, пытаясь взглядом найти кого-то из друзей. Сидящий на небольшом скальном выступе Гленн, дежуривший последние четыре часа, помахал мне рукой. Я молча кивнула пареньку, не желая прерывать сна остальных, после чего подошла ближе к берегу озерца, возле которого мы остановились. Небольшая лесная полянка, окруженная вековыми деревьями с трех сторон и отрезанная от мира стоячим озером с четвертой, стала нашим пристанищем на последнюю неделю. Эти дни были весьма спокойны, и не ознаменовывались нападением ходячих, что не могло не радовать, однако с каждым днем срок беременности Лори подходил к концу, и мы были вынуждены продвигаться ближе к городу, чтобы у женщины была возможность родить в нормальных условиях, а не в лесу. — Ты уже встала? — послышался хмурый голос за спиной. Обернувшись, я увидела стоящего в нескольких шагах от меня Дерила. Отросшие за последние месяцы волосы пребывают в полном беспорядке, глаза, как всегда, смотрят внимательно, с прищуром, на поясе охотничий нож, а на плечах черная кожаная куртка, которая уже немного потрепалась с того момента, когда мужчина приватизировал ее себе. Лицо уставшее, сразу становится понятно, что охотник сегодня не спал. — Я замерзла, — пожала я плечами, вновь обернувшись к озеру. — Где ты был? — Ходил, осматривал местность, — Диксон поравнялся со мной, устремив свой взгляд вдаль. — Гленну показалось, что за деревьями что-то есть. — Ну, и? — я глянула на него из-под опущенных ресниц. — Чисто. И тишина, прерываемая лишь ранним пением какой-то птицы. Я глубоко вздохнула, прислушиваясь к тихому шуршанию листвы на деревьях. Рядом с Дерилом вновь становилось тепло и уютно, а еще — совсем не страшно. Я знала, что охотник защитит меня в случае опасности, знала, что на него можно положиться. Только вот то, что он так упрямо рассматривает далекий, укрытый седым туманом противоположный берег, немного коробило меня, заставляя чувствовать себя неловко. — Ты сегодня хоть немного спал? — Конечно, несколько часов. Врет, и я это понимаю. А самое обидное, что он знает об этом. Знает, и молчит, предоставляя мне возможность самой принимать решение. И я знаю, чего он ждет, знаю, почему он молчит, да только глупая гордость не желает этого признавать. Я раздраженно мотнула головой, после чего на мгновение прикрыла глаза. Господи, как же с ним тяжело, как с маленьким ребенком… — Раз ты уже поднялась, нужно собрать палатку, — произнес Дерил, отвлекая меня от раздумий. — Рик сказал, что мы должны выехать пораньше. — Погоди, — я схватила его за руку, заставив остановиться, когда он развернулся, собираясь отойти. — Может, прекратим, а? Ну, сколько же ты можешь на меня дуться? — Я не дуюсь, как ты выразилась, — возразил мужчина, глядя на меня сверху вниз. — На дураков, как говорится… — Но я же извинилась еще неделю назад! — буркнула я, закатив глаза. Не смотря на то, что Дерил стал, фактически, самым дорогим и близким для меня человеком, мне иногда до ужаса хотелось его придушить. Скандалили мы с ним часто и со вкусом, как настоящая семейная пара. Основной причиной ссор являлись черты характера, которые, по моему мнению, делали нас с Дерилом диаметрально противоположными. Охотник оказался большим собственником, а я, на свою голову, была через чур самостоятельна и независима. Да, возможно, с моей стороны было неправильным уйти в город с Гленном и Ти-Догом за продуктами, воспользовавшись тем, что Дерил на охоте, однако я не думала, что это станет поводом для скандала. Да, все прошло не очень гладко, и на обратном пути нам встретилось около двадцати ходячих, но мы смогли уйти без потерь, и, что самое главное, принести в лагерь столь необходимую еду и лекарства. Жаль только, что Дерил моей радости совсем не разделял, встретив меня с такими поздравлениями, которые цензура ни за что бы не пропустила. Ругались мы вновь долго и со вкусом, после чего, оставшись каждый при своем мнении, одновременно заткнулись, к вящей радости остальных. Всю последнюю неделю со дня той ссоры, мы с Диксоном умудрялись изображать почти что образцово-показательную пару, при этом уделяя друг другу минимум внимания. Да, мы по прежнему ночевали в одной палатке, рядом сидели у костра, и охотник по прежнему обнимал меня, защищая от холода, однако при этом наше общение ограничивалось короткими кивками и дежурными фразами типа «спасибо» и «пожалуйста». Меня такой расклад буквально с ума сводил, и с каждым днем я чувствовала себя все более виноватой, но Диксон, кажется, совсем не желал первым объявлять о перемирии. В лагере на нас уже все давно махнули рукой, а Рик так и вовсе окрестил глупыми гордецами, однако и это не прошибало бравого охотника. Возможно, именно поэтому первый шаг решила сделать я. — Ладно, засранец, твоя взяла, — выдохнула я, опустив взгляд. — Признаю, была неправа, обещаю исправиться. Ну, серьезно, я поняла, что не стоило лезть туда, не посоветовавшись с тобой, но ведь я тоже хочу быть полезной, как Гленн или Мэгги. Под конец тирады мой голос превратился в неразборчивое бурчание, которое и услышать-то было проблематично. Я стояла, ковыряя носком мерзлую землю, и продолжая бубнить слова оправдания. Почему-то было сложно поднять голову, взглянув прямо в глаза арбалетчика, и я казалась себе глупым несмышленым ребенком, оправдывающимся перед взрослым за шалость. — Господи, какой ты еще ребенок, — озвучил мои мысли Диксон, прижав меня к себе. — Ребенок, с которым ты, между прочим, спишь, — не преминула съязвить я, пряча в уголках губ довольную улыбку. Простил, и теперь, я надеюсь, все будет хорошо. — Ты неисправима, — выдохнул он мне в макушку. — Эй, голубки, хватит ворковать! — послышался голос Рика. Подняв голову, я оглянулась и с удивлением заметила, что за то время, пока мы с Дерилом стояли в некотором отдалении, лагерь постепенно просыпался. Кэрол уже возилась с костром, сонные Карл и София грелись под одной большой курткой, стащенной у Ти-Дога, а Хершел о чем-то разговаривал с сидящей на удобном стуле Лори. Женщина с улыбкой кивала, поглаживая свой уже довольно большой живот, а ее глаза лучились теплом и заботой. Я заметила, как за последнее время она изменилась, и сделала для себя заключение, что ожидание ребенка положительно повлияло на нее. — Ребят, давайте быстрее, еще нужно палатки собрать, — обратился к нам Граймс, стоя возле Гленна, который пытался уложить в багажник какую-то сумку. — Хорошо, — кивнула я и, выбравшись из объятий Диксона, поспешила к остальным. — Клер! — остановил меня голос арбалетчика, а развернувшись, я едва успела поймать небольшой предмет, брошенный им в меня. — Это чтобы помнила, что не стоит быть такой безголовой. Я хотела возмутиться, однако любопытство превысило возмущение, заставив меня опустить взгляд. На моей ладони лежал небольшой браслет, состоящий из темной полоски кожи, черной тонкой веревки и деревянной фигурки в виде небольшого клыка. Этот браслет я раньше видела на руке у Диксона, и он никогда не снимал его, а сейчас почему-то решил отдать мне. Кажется, мое удивление отобразилось на моем лице, когда я подняла голову, потому что охотник лишь хитро ухмыльнулся. Отвернувшись от противоположного берега, он направился к лагерю. Поравнялся со мной и, задержавшись на мгновение, растрепал ладонью мои волосы, старательно пряча ухмылку. Проводив его взглядом, я лишь крепче сжала в руке браслет и с улыбкой покачала головой: — Чертов собственник…