Падение

Я сглатываю вязкую слюну, стук собственного сердцебиения в ушах, словно обозначающий мое полное и безоговорочное падение. Его хриплый низкий голос заставляет мое тело покрываться мурашками, и я тихо стону, чувствуя, как от выделяющейся смазки, текущей по бедрам, мои штаны липнут к ногам. — Моя маленькая шлюшка хочет доставить мне удовольствие? Я тяжело дышу, и воздух мне кажется раскаленной лавой, которая поглощает мое и без того горящее тело. Не могу мыслить ясно от вожделения, и он улыбается одним уголком губ, увидев мои затуманенные похотью глаза. — Скажи это, linda (милая). Скажи, и я дам тебе то, чего ты хочешь. — Трахни меня... Я стону, облизывая пересохшие губы, и вижу, как он удовлетворенно усмехается. — Такая правильная девочка для всех, pero en verdad una sucia putilla. (Но на самом деле грязная маленькая шлюшка). Ты должна попросить. — Пожалуйста, Алехандро... — я почти хныкаю от болезненного желания и сжимаю бедра, потому что его слова вибрацией отдаются в моем теле. — Пожалуйста, трахни меня. — Buena niña... (Хорошая девочка) — тянет он, буквально поглощая меня взглядом. — Это нужно заслужить. На колени. Я медленно опускаюсь на колени, смотря на него, словно загипнотизированная, не понимая, как я докатилась до такой жизни. Нашу группу отправили в Мексику для совместной спецоперации с Лос Вакерос, и я сразу невзлюбила их главу Алехандро Варгаса. Заносчивый, самовлюбленный мужлан. Типичный мачо, думающий, что наличие яиц делает его лучшим солдатом, чем я. Он замечал любую мою малейшую ошибку и постоянно тыкал меня в нее носом при всех, в подробностях расписывая, какая я никчемная, и к каким необратимым последствиям могли бы привести мои действия. Я сдерживалась изо всех сил, пытаясь соблюдать субординацию, и видела в глубине его глаз какое-то скрытое извращенное удовольствие, как будто он задался целью во что бы то ни стало вывести меня из себя. Я кипела внутри, сгорая в костре собственного раздражения, пока после очередной вылазки он не сказал: — Ты как чертова заводная кукла, с одним уставом в мозгах. Как мне надоела эта чушь типа «да, сэр, нет, сэр» от тебя. Хоть раз прояви какую-то эмоцию, если у такой бесчувственной куклы, как ты, они есть. И я взорвалась, как хренов воздушный шарик, проколотый иголкой, ощущая злость, туманящую мозги. — Какую эмоцию, например? Послать тебя на хуй подойдет? Его глаза сузились выдавая гнев, словно не он только что изо всех сил пытался вывести меня на реакцию. Ему хватило мгновения на то, чтобы подойти вплотную, и его мощное тело придавило меня к стене. Пальцы сжались на моей шее, перекрывая дыхание, а губы приблизились к моему уху, почти касаясь кожи, когда он сказал, чеканя слова: — Если ты еще раз проявишь ко мне неуважение, я превращу твою жизнь в ад, куколка. Этот миг стал началом конца. Давление его руки на мою гортань, его горячее дыхание, обжигающее мою шею, и я почувствовала тягучий спазм возбуждения внизу живота, и не смогла сдержать стона, понимая, что теку от одного только его прикосновения. Он отстранился, думая, что я стону от боли, и я увидела, как расширяются его зрачки, когда он окинул взглядом мое покрасневшее лицо и лихорадочно блестящие глаза. Понимание для нас двоих. Он понял, что я теку от него, как шлюха, и усмехнулся краем рта, продолжая сжимать мою шею, и проводя большим пальцем другой руки по моим губам. Я поняла, что пропала, окончательно и бесповоротно. И когда он прошептал: — Вечером. В моей комнате. Я смогла только кивнуть соглашаясь, как покорная собачка, ждущая приказов своего хозяина. Мне никогда не нравились доминантные мужчины, такое поведение вызывало только глухой протест и желание врезать по яйцам. Так почему же сейчас я сгораю от желания, слыша, как он называет меня шлюхой, и готова как покорная самка ловить каждое его слово, выполняя любой приказ? Может быть потому, что сквозь всю злость и раздражение, в глубине души я все это время знала, что он тот самый... Колени саднит, когда я ползу к нему, сидящему в кресле и похлопывающему ладонью по своему бедру, показывая, чего он хочет от меня. Я устраиваюсь между его ног, проводя руками по ткани его штанов вверх к паху, и он выгибает бровь, хватая меня за подбородок. — Руки за спину. Работай ртом, bella (красотка). Я послушно прячу руки за спину, наклоняюсь, цепляя зубами молнию на его штанах, и тяну ее вниз, слыша его прерывистый вздох, когда мои губы касаются его члена сквозь ткань. Я провожу языком по его длине, скользя вверх, пока мой нос не утыкается в его живот, и я, аккуратно обхватив зубами резинку боксеров, спускаю их вниз, обнажая его член. У меня перехватывает дыхание и я трясусь, как наркоман перед очередной дозой, при виде того, как он подрагивает прямо перед моим лицом. Я хочу облизать каждую вену на нем, каждую выпуклость. Я провожу языком по головке, слизывая терпкую солоноватую жидкость, и он стонет, хватая меня за волосы на затылке и наклоняя мою голову ниже. — Возьми его, mi querido... (Любимая). Мои губы касаются его плоти, и я открываю рот, впуская его внутрь, плавно двигая головой и постепенно насаживаясь все больше. Он натягивает мои волосы, заставляя замычать от легкой боли, его голос низкий и тягучий от желания. — Слишком нежно, linda. Его рука давит мне на голову, и я начинаю задыхаться, когда головка его члена упирается в мое горло. Он замирает на несколько секунд, а потом ослабляет хватку, позволяя мне вдохнуть. — Вот так, bella, ты поняла? Я киваю и начинаю двигать головой резче, стараясь как можно плотнее обхватить губами его член. Его рука на моем затылке задает ритм, не давая расслабиться, он двигает бедрами навстречу и головка его члена раз за разом толкается в заднюю стенку моего горла, которое я стараюсь максимально расслабить. Из уголков моего рта текут слюни, на глазах выступают слезы, но я настолько возбуждена, что не чувствую дискомфорта. Я только хочу его полностью в себе, и когда наконец достигаю губами основания его члена, и мой нос упирается ему в пах, низ моего живота скручивает такой спазм возбуждения, что я почти кончаю. Я мычу и ерзаю от удовольствия, когда он обхватывает руками мою голову и буквально начинает трахать мой рот резкими движениями. Его руки дрожат, и он что-то шипит, втягивая воздух сквозь зубы, когда мое горло сжимается вокруг его члена. Возле моих ног уже собралась лужа из моих слюней и смазки, которой выделяется такое количество, что ткань моих штанов уже не в состоянии ее впитать, и она капает на пол. Он делает несколько глубоких толчков и замирает в моем горле, я хриплю от нехватки кислорода и пульсирующих волн наслаждения, что распространяются от моей промежности по всему телу. — Мне нравится как ты смотришься с моим членом у тебя во рту, mi pequeña puta. (Моя маленькая шлюха). Алехандро отстраняется и я хватаю ртом воздух, пока он проводит пальцами по моим губам, говоря: — Раздевайся. Дрожащими руками я стаскиваю через голову футболку, зацепляю пальцами край спортивного топа и тяну его вверх. Грубая ткань задевает возбужденные соски, и я закусываю губу, судорожно выдыхая. Вижу, как темнеет взгляд Алехандро, когда он удовлетворенно рассматривает мое тело, и расстегиваю брюки, спуская их вниз вместе с трусиками и смотря в его глаза. — На спину на кровать. И ноги раздвинь. Командует он, и я подчиняюсь, ложась на кровать и раздвигая в стороны бедра, приподнимая колени. Его взгляд скользит по моему телу, моя кожа покрывается мурашками, но я не отвожу глаз, наблюдая за тем, как он одним движением снимает футболку. Начинаю рвано дышать ртом, смотря на его идеальное мускулистое тело и кубики на животе. Наверное не возможно возбудиться сильнее, но я это делаю, чувствуя, как влаги в моей промежности выделяется еще больше, и она стекает по ягодицам, впитываясь в простыни. Алехандро спускает вниз штаны с боксерами, оставаясь полностью обнаженным, и обхватывает рукой свой член, проводя по нему плавными движениями. Мой живот подрагивает, отвечая на пульсацию между моими ногами, и я ерзаю на кровати, тихо постанывая, смотря на него расширенными глазами. — Алехандро, пожалуйста... Я скулю, словно сучка в период течки, умоляя его взять меня, и он довольно улыбается. — Такая послушная bella, такая мокрая для меня... Поласкай себя, покажи мне, как ты делаешь это, когда горишь от желания. Я облизываю губы, и моя рука дрожит, когда я поднимаю ее и сжимаю свою грудь, поглаживая пальцами соски, а потом опускаю ее вниз по животу, пока не касаюсь клитора. Я начинаю потирать его круговыми движениями, размазывая влагу по набухшим складкам, и чувствую, как покалывает мои щеки и горят уши, потому что я определенно краснею. Странная глупая реакция, я только что принимала своим горлом его член, но сейчас смущаюсь, мастурбируя на его глазах и смотря, как он удовлетворяет себя рукой, наблюдая за открывшейся ему картиной. Адова смесь эмоций заставляет меня хныкать. Смущение, желание, предельное возбуждение, я тру клитор, вводя в себя пальцы и двигая ими внутри, отчаянно стремясь кончить, но этого мне не достаточно, я хочу его член вместо своих пальцев. И я готова буквально взорваться, когда он наконец подходит, сжимая руками мои колени и разводя мои ноги еще шире, а потом ложится на меня и впивается в мои губы грубым поцелуем. Его щетина царапает и колет нежную кожу моего лица, но это только усиливает ощущения, и я с готовностью открываю рот, впуская его язык, который тут же сплетается с моим. Вес его тела на мне, придавливающий меня к кровати, властные прикосновения, все это доводит меня до безумия. Он проводит рукой вверх по моему бедру, жестко оглаживая талию и ребра, пока его ладонь не сжимается на моей груди. Я бессвязно попискиваю, когда он сжимает сосок, перекатывая его между пальцами, и одновременно посасывая мои губы. Его член трется о мои складки, размазывая смазку по всей длине, задевая клитор, и он усмехается, видя, как я кусаю губы. — Хочешь его, mi querido? Тогда действуй... Я смотрю ему в глаза, не в силах отвести взгляда, и просовываю руку между нашими телами, сжимая в ладони горячую твердую плоть его члена. Направляю его головку в себя, одновременно двигая тазом и насаживаясь на него. И он перехватывает мои руки, зажимая их ладонью у меня над головой и одним толчком погружается в меня до предела. Я хрипло вскрикиваю и выгибаюсь дугой, сотрясаясь в оргазме, кончая только от того, что он наконец-то вошел в меня. Стенки моего влагалища пульсируют вокруг его члена, сжимая его, и Алехандро замирает, опуская голову к моей шее, оттягивая губами кожу, а затем прикусывает зубами, оставляя кровоподтек, словно метку принадлежности ему. — Ммм... bella, ты так сжимаешь, что я долго не выдержу. Он начинает двигаться, медленно толкаясь в меня, выходя почти полностью, а затем снова погружаясь на всю длину, и я стону и вскрикиваю, обхватывая ногами его спину и прижимаясь еще теснее. Тело еще дрожит от пережитого оргазма, но внутри меня снова зарождается возбуждение. — Eres mi locura. (Ты мое безумие). — Рычит Алехандро мне на ухо, трахая меня все сильнее, так, что у меня путаются мысли, и единственное, что я могу, это стонать его имя и умолять о большем. — Алехандро... Еще, пожалуйста... Я хочу еще раз... — Да, bella, да... Его пальцы вплетаются в мои волосы, оттягивая голову назад и открывая ему еще больше моей шеи, которую он покрывает поцелуями, перемежая их с укусами, оставляя еще больше засосов на моей коже. Я ахаю, когда он спускается ниже и втягивает в рот мой сосок, лаская его языком и продолжая в бешеном темпе трахать меня. Его бедра сталкиваются с моими, наполняя комнату звуками шлепков, которые не могут заглушить даже мои стоны и вскрики. Алехандро с силой сжимает мои ягодицы пальцами, придерживая меня, а потом просовывает свои руки у меня под коленями и закидывает мои ноги себе на плечи, заставляя открыться для его члена еще больше. Он начинает входить в меня под таким углом, что мое тело буквально искрит, а когда его член в первом же толчке погружается так глубоко, что касается матки, я скулю и прогибаюсь еще больше, ловя волны экстаза. Ладонь Алехандро сжимается на моей шее, перекрывая мне доступ к кислороду, придавливая жестко, и я уверена, что увижу завтра синяки от его пальцев на своей коже. Его член вбивается в меня, и он рычит мне на ухо. — Знаешь, как давно я хотел это сделать, bella? Затащить тебя в свой кабинет, нагнуть над столом и отыметь так, чтобы ты сорвала голос, выкрикивая мое имя. Чтобы стереть с твоего милого личика это холодное презрительное выражение. Вытрахать всю дурь из твоих мозгов, чтобы ты знала, кто твой хозяин, linda. Я мычу, и мои глаза закатываются от нехватки воздуха. Два главных инстинкта – инстинкт выживания и размножения, переплетаются во мне в такой ураган эмоций, что мое тело трясется, как в припадке. Меня накрывает такой мощный оргазм, что я извиваюсь под ним и так сильно выгибаюсь в позвоночнике, не зная, как выдерживают это мои кости. Алехандро стонет, и я чувствую, как напрягается его член внутри меня, когда он входит особенно глубоко и кончает, спуская свою сперму внутрь меня. Он отпускает мою шею и я делаю судорожный вдох, наполняя легкие кислородом, и все еще дрожа от последних спазмов оргазма. Он сдвигается в сторону, ложась сбоку от меня, и притягивает меня ближе, целуя в плечо. Мы лежим некоторое время в тишине, выравнивая дыхание, и когда мои мозги начинают проясняться, я ерзаю, сдвигаясь к краю кровати и пытаясь встать. Слышу недовольное хмыканье, и Алехандро собственнически обхватывает меня за талию, придвигая назад к его телу. — Куда? Его голос еще хриплый и тягучий, и я утыкаюсь носом в его плечо, говоря негромко: — Наверное, мне лучше вернуться к себе... — Если ты думала, что я трахну тебя и потом отпущу, то ты ошибалась, mi amor. (Моя любовь). Он приподнимает мой подбородок пальцами, заставляя посмотреть в его глаза, и меня затягивает в омут от того, как много я в них вижу: желание, потребность, голод и... нежность? Он целует меня, и в этом поцелуе нет страсти, только щемяще теплая мягкость. — Я хочу тебя, bella. Всю тебя без остатка. Не только твое тело. Твою душу, мысли, сердце. Я хочу это, и я это возьму, если ты согласна... Его губы на моих губах, словно обещание большего. Мое сердце трепещет внутри, будто пойманная в силки птичка. И я не знаю, взлетаю ли я сейчас на небеса, или все глубже падаю в бездну. Но если это падение, то я готова падать вечно...