cuz i’m ur home.

Жизнь с этими альфами — была ужасна. Хансоль, честно говоря, никогда не понимал, почему к нему относятся так жестоко? Почему те, кого он любил, не любят его? Он чувствует себя ужасно, даже тогда, когда спустя два года токсичных отношений, наконец сбегает от них. Ему приходится жить на улице, позорно воровать еду из магазинов, чтобы хоть как-то пропитаться. Ему стыдно, но он не может вернуться туда, не хочет снова быть в ловушке, рабстве и ужасных условиях, где его и за человека не держат. Однако, выбора у него действительно нет. Либо жить с теми, кто тебя ненавидит, либо жить на улице. Из двух зол — путь к одному, Хансоль не намерен терпеть к себе такое отношение. Он хочет жить свободно, счастливым, пускай сейчас и приходится искать самую маленькую пачку печенек, прятать её в рукаве, чтобы убежать из магазина незамеченным, с натянутым на голову капюшоном. Скрываться долго не выходит. Появляется он. Мужчина. Высокий, со смуглой кожей, очками на носу, короткими чёрными волосами и строгим взглядом. Хансоль пересёкся с ним взглядом в магазине и уже был готов бежать, но мужчина остановил его, схватив за рукав и вытащив упаковку с печеньями, убрав её обратно на полку. — Верни. — тихо просит Хансоль. В его глазах читается жалость к себе и своим поступкам. — Ты меня не видел, прошу, верни. Я уйду и больше не появлюсь здесь. Мужчина лишь улыбнулся и отрицательно помотал головой. Он не впервые видит Хансоля здесь, ворующего то печенья, то лапшу, то воду. — Я могу оплатить это за тебя. С одним условием… — не успевает он договорить, как его вдруг перебивают. — Трахаться я с тобой не намерен. Так и знай, вы, альфы, просто ужасны. Все до единого только и хотите, что заниматься сексом ради выгоды. — Хансоль, словно зубы выпустил. Он зло смотрит на альфу перед ним, хмурит брови. Но мужчина выглядит спокойным. — Я не нуждаюсь в твоём теле, уж поверь. Я просто хочу помочь. Вижу, у тебя проблемы. Как-никак, не первый раз встречаю тебя здесь. Вот только сейчас решил остановить тебя и предложить поужинать со мной и моей стаей. — он улыбается, так нежно. У Хансоля даже надежда в глазах блестнула. Стоит ли ему доверять? Очевидно, ему предлагают помощь. Это мило. Это обычный покупатель — корзина, полная продуктов, обычная не вычурная, но и не «бомжатская» одежда, листок со списком продуктов. Он не может быть опасным. — Хорошо, чувак. Ты можешь за меня заплатить. Мужчина улыбается. — Чудно. Ребята будут рады познакомиться с тобой. Хансоль вздыхает. Ему сложно поверить, что он согласился на это. Но, тем не менее, раз это целая стая, значит, они семья. У этого альфы, вероятно, есть свой омега или бета, либо и тот, и тот. Хансолю известно, что в стаях частенько такие отношения. Хотя сам лично с таким не сталкивался, ведь он всю жизнь жил сначала с одним отцом, в Америке, потом переехал с ним в Корею. Отец нашёл себе нового мужчину, после чего они и жили в Корее втроём до тех пор, пока Хансолю не стукнуло семнадцать и он не познакомился со своими первыми альфами, с которыми был вместе три года. Это были его первые отношения, которые сделали его зашуганным и не доверяющим никому человеком. Ну, по крайней мере, Хансоль так думал. — Как твоё имя? — спрашивает его мужчина, а затем жестом зовёт за собой. Они вдвоём ходят по магазину, собирая продукты для целой стаи дальше. А продуктов много. — Вернон. Чхве Вернон. — отвечает Хансоль, избегая называть полное имя. Мужчина мычит в ответ, выбирая, какие макароны лучше взять. — А твоё? — Чон Вону. Можно просто Вону-хён. Рад познакомиться, Вернон. Ты иностранец? Хансоль чувствует, что, кажется, к нему действительно проявляют интерес. — Ну, я родился в Америке. Но мои отцы Американец и Кореец, так что, технически, я Кореец, но родился в Америке, так что… Технически, да… Да, иностранец. Вот… — он неловко смеётся с собственного ответа. Вону, наконец, выбирает макароны, после чего они идут на кассу. Хансоль себя чувствует как ребёнок, который пришёл с папой за покупками. Он смотрит на то, как альфа выкладывает товары на кассу. Хансоль снова подмечает, как много тут товаров. Тут и паста, и овощи, и фрукты, и ягоды, и замороженная курица, и приправы, и пиво, и тесто, мука, сосиски, макароны, конфеты, шоколад, газировка… Словно в поход собрались. — У тебя большая стая? — По меркам тех стай, что я видел, да, у меня большая стая. Включая меня, двенадцать человек. — Ух ты… Я всегда жил с максимум двумя людьми… Это странно, да? — Почему же странно? Все живут собственной жизнью. Хансоль улыбнулся. Кажется, он наткнулся на хорошего человека. Как минимум, так ему подсказывала его чуйка. Вскоре продукты все пробили, включая печенье Хансоля. И Вону действительно всё оплатил. — Спасибо. — кратко отвечает омега. — Типа, ну… Чувак, правда спасибо. Это крайне мило с твоей стороны заплатить за незнакомца. — Мелочи. Я захотел помочь тому, у кого проблемы. Мне не сложно, а тебе — приятно. Для Хансоля такие слова — услада для ушей. Он чувствует себя наивным мальчиком, которому на уши вешают лапшу, но собственное сердце говорит, что доверять можно. Когда они вышли из магазина, Вону повёл его к своей машине. Это обычная, но крупная машина. Вряд ли туда поместятся двенадцать человек, даже если использовать багажник и сжатые коленки. Но всё равно большая, хорошая машина. Видимо, вся стая — одна команда, которая заботится друг о друге. — Я завидую тебе. Знаешь, типа, у тебя есть стая, всё такое… Вероятно, очень любящая. Вот у вас всех даже машина большая, дом, наверное, тоже. Блин, я правда хочу такую же жизнь, а мне приходится жить под мостом. — Под мостом? — Ага. Ну, я, вроде как, сбежал от своих бойфрендов. Знаешь, мы, типа, жили с ними втроём. Я и два альфы. Они сначала были хорошие, заботливые. Ну, мне было семнадцать на начало отношений, а им по двадцать и двадцать два. Я не особо понимал что к чему. В общем, они меня, по сути, использовали как секс-игрушку, грушу для битья и всякое такое. Было неприятно. И вот я сбежал две недели назад. Мой телефон разрядился, а зарядки нет. Я не мылся давно и чувствую себя ужасно грязным. Как тебе не противно рядом со мной? Но… Спасибо, что помог. — Понятно, почему ты сбежал… Никто не заслуживает такого отношения, как относились к тебе. Но, поверь, никто из моей стаи не будет вести себя как мудак. Я обещаю. Хансоль улыбнулся. Он и сам поверить не может, что доверяет. Да даже если его обманывают и на деле снова используют, он, как минимум, будет сыт и с возможностью принять душ. Для него это — приоритет.

***

И вот, он наконец заходит на порог этого дома. Это двухэтажный дом. Самый обычный, белого цвета, с крышей, окнами, подоконниками, на которых цветы и рассады, а внутри — уютный интерьер. Виднеется большая гостиная, где есть телевизор, колонки, приставка, большой диван и кресла, а с другой стороны проход на кухню, совмещённую со столовой. Выглядит уютно, красиво и Хансоль снова чувствует небольшой укол зависти. — Всем привет, я дома! Хочу вас кое с кем познакомить, прошу всем подойти и собраться в гостиной! — кричит Вону с кухни. Сам Хансоль неловко стоит в коридоре, между проходом в ту самую гостиную и кухню. — Ну, пойдём. Вону ведёт за собой омегу в гостиную, где сейчас сидят несколько ребят. Вскоре подходят ещё трое, а через несколько минут и ещё двое. — Познакомьтесь, это Вернон. Тот парень из магазина, которого я постоянно замечал. Я говорил вам. — начинает Вону, знакомя их всех. — Вернон, знакомся: Бу Сынкван, — он указывает на первого. — Квон Сунён и Ли Сокмин, — затем на двух сидящих рядом с ним. — А это Хон Джису и Юн Джонхан. — говорит он, указывая на двух мужчин, стоящих рядом. Вернон кланяется им и приветствует, в ответ ему такие же тёплые приветствия. — Остальные сейчас на работе, учёбе, либо заняты. Так что познакомишься с ними чуть позже. Хорошо? — спрашивает Хансоля Вону, а Хансоль ему кивает. — Расскажи о себе, Вернон. — слышится голос парня по имени Сунён. Хансоль кивает, задумываясь о том, с чего же ему начать, пока Вону отошёл, чтобы вместе с Джонханом и Джошуа разложить продукты из пакетов. — Ну, мне двадцать лет. Я родился в Америке, по мне можно заметить, да? Но я половину жизни в Корее прожил. Так что, я хорошо знаю корейский язык, менталитет и в целом вырос… Как обычный кореец. — Мне нравится твоя внешность! — говорит Сынкван. — Но, ты явно не принимал душ несколько дней, да? — Сынкван! Это было бестактно! — отвечает ему Сокмин. — Эй, я же без какой-либо злости. Просто констатирую факт! Прости, если обидел этим, Вернон, я просто не переношу неприятные запахи. — Всё в порядке… — Хансоль улыбается совсем слабо. — Я могу… Могу принять у вас душ? Пожалуйста… Сынкван кивнул. — Конечно. Пойдём провожу. — Сынкван показывает Хансолю дорогу до душа, попутно заглядывает к себе в комнату, откуда берёт футболку, трусы, штаны и тапки. — Не знаю, подойдёт ли тебе, но ты вроде парень не намного крупнее меня, так что попробовать стоит. Но если что, стащу одежду у Мингю. Хансоль кивнул на это, после проходя в душ. Сынкван сказал ему, что будет в гостинной. Благо, это на первом всё этаже и Хансолю не придётся искать выход дольше. Душ он принимает охотно, использует те шампуни и полотенца, что дал ему Сынкван и сказал не стесняться. Стеснение это не убрало, но Хансолю стало чуточку спокойнее. Закончив мыться, он вытирается и переодевается в ту одежду, что ему дали, а свою положил в корзину для грязного белья. Опять же, по просьбе Сынквана. В гостиную он возвращается чистым и одетым, а запах пота, грязи и прочего теперь не перекрывает его естественные феромоны омеги. Из-за этого на него пялятся Сунён и Сокмин, которые, как он понял по их запахам — оба альфы. Сынкван же никак не пах, что дало ему понять, что он бета. И ему Хансоль пока доверяет больше всего, несмотря на что, что привёл его сюда Вону. — С возвращением! Как себя чувствуешь? — спрашивает его Сокмин. — Будто заново родился. — с улыбкой отвечает ему Хансоль. — А где Вону? — Готовит ужин с Джуном и Мингю! Они вернулись с пробежки. Джун и Мингю, видимо, очередные члены стаи. Он не решается пойти на кухню познакомиться с ними. — Со всеми познакомишься во время ужина. Тогда все и подоспеют. А пока расслабься, серьёзно. Тебе нечего переживать. — заверяет его Сунён. — Хотя, чисто теоретически, единственному омеге в доме вряд ли было бы комфортно, учитывая, что большинство из нас альфы, так что… Единственный омега? Для Хансоля это всё теперь звучит так, словно его сюда привели, как какую-то диковинку. Но это просто мысли. Накрученные. — Вау, так много альф. А почему ваша стая… Такая большая? Это нормальный вопрос? — Нормальный. — отвечает Сунён, но задумывется. — Вся стая, по сути, ну… Все мы здесь те, кого нашли на улице. Кто сбежал из семей, прошлых стай или просто изначально был одинок. Мы все, по сути, те, кто нуждался в семье и заботе. Так мы и оказались тут. Хансоль наконец-то понял. Его также нашли, согрели, поддержали. Это греет его сердце. Где-то в глубине души ему хочется, чтобы его сделали частью этой стаи, ведь, они все пережили похожий опыт. И приятно осознавать, что он не один такой брошенный и никому не нужный. Может, хоть здесь он будет нужен?