Тонкая грань между удовольствием и болью

—Тебе это нравится? Голос Патрика страстный, спокойный непристойная иллюзия мужчины, которым он является, желание, которое его поглощает. Быть привязанной к его кровати веревкой это нереально, ты извиваешься под его прохладными прикосновениями, пытаясь скрыть дискомфорт, который пульсирует в тебе. —Это другое. - Твой голос хриплый, но ты честна, и Патрик улыбается в ответ. - На ощупь слишком туго. —Я мог бы немного расслабить. - Дыхание Патрика обдает твою шею, и ты вдруг осознаешь, насколько неуместно он выглядит. В то время как ты стоишь перед ним обнаженная, готовая к тому, что он тебя проглотит, он полностью одет в классический темно-коричневый двубортный костюм в тонкую полоску от Valentino. Его руки тянутся к твоим связанным запястьям, и ты невольно закрываешь глаза, представляя, как бы он выглядел обнаженным как бы сгибались его руки, когда он слегка ослаблял веревку. —Ну как? —Спасибо, Патрик. Его одобрительный стон вибрирует в тебе, когда его пальцы скользят по твоим бедрам, прежде чем медленно опуститься к твоему влагалищу. - Я хочу делать с тобой ужасные вещи. Ты знаешь об этом? Я хочу... - пальцы Патрика слегка дрожат, а голос срывается, его пальцы скользят по твоим щелям и находят пристанище в твоем влагалище. - Я хочу разорвать тебя. —Но ты этого не сделаешь. - Ты зажмуриваешься, когда его пальцы сжимаются внутри тебя, его ладонь становится скользкой от твоей влажности. Удовлетворенное всхлипы эхом разносится по его спальне, и твой желудок сжимается с каждым движением его пальцев, приближающихся к тебе. —Но я этого не сделаю. - Патрик соглашается, прерывисто выдыхая, и ты ощущаешь дрожь на своей шее. - Потому что, когда я начну ранить тебя, я не смогу остановиться. Я сделаю тебе так больно, что ты пожалеешь, и, может быть, в конце концов так оно и будет. —Итак, я спасена. - выдыхаешь ты, и прерывистый стон срывается с твоих губ, когда пальцы Патрика без особых усилий подводят тебя все ближе и ближе к оргазму. Внутри тебя словно что-то сжимается, и кажется, что оно вот-вот лопнет - давление на особое место внутри твоего влагалища постоянно растет, а его движения последовательны и специализированы. - Ты пощадишь меня? —Я сделаю больше, чем просто пощажу тебя. Я собираюсь трахнуть тебя так, как будто люблю, и, может быть, так оно и есть, но, с другой стороны, может быть, и нет. Грубость его голоса, резкость его слов и ошеломляющее возбуждение от того, как его пальцы так хорошо трахают тебя - вот что выводит тебя из себя. Катушка щелкает - ломается пополам, посылая по тебе электрические разряды, твои ноги дрожат, а Патрик продолжает играть с твоей киской со скучающим выражением на лице. —Мой костюм весь в твоей сперме. - комментирует Патрик, размазывая твою влагу по бедрам и животу и морща нос, когда начинает осторожно раздеваться сам. - Напомни мне позже отнести его в химчистку. Разговор такой... непринужденный, такой фамильярный. Он разговаривает с тобой, как с любовницей, но ты его партнер или просто игрушка? Холод охватывает тебя, и ты дрожишь, но Патрик замолкает, его член, твердый и красный, прижимается к твоим бедрам. —Тебе холодно. - Замечает он. —Мне холодно. - Отвечаешь ты. Его тонкие пальцы и умелый язык, его возбужденный и красный член, который идеально наполняет тебя и заставляет вечно испытывать желание. - Что ты делаешь? Пальцы Патрика играют с веревкой на твоих запястьях. - Они все еще слишком туго затянуты? —Нет. Ты расслабил их раньше. - Твое лицо вспыхивает, когда его член прижимается к твоей щелке, каким-то образом идеально соприкасаясь с твоим клитором, когда он протягивает руку вперед, чтобы еще немного ослабить путы. - Патрик... —Я думаю, ты единственная, кого я мог бы полюбить. - наугад бормочет Патрик, меняя позу и чуть шире раздвигая твои бедра. - Если бы я попытался. Я мог бы стать хорошим мужем, ну, знаешь, хорошим отцом. Ты этого хочешь? Он обращается к тебе или к самому себе? Ты уже не знаешь, что сказать, позволяя ему говорить без умолку, пока он медленно вводит свой член в тебя. И это удивительно - конечно, это мгновенный экстаз, потому что ты создана для него, а он для тебя. Ты идеально обхватываешь его - и прерывистый стон вырывается из твоего горла, когда он медленно двигает бедрами, задумчиво хмуря брови и впиваясь пальцами в твои бедра, его хватка такая крепкая, что скоро останутся синяки. —Я никогда не причиню тебе вреда. - говорит себе Патрик, успокаивая себя, потому что ты знаешь, что это ложь, потому что он причиняет тебе боль прямо сейчас. Все, что он делает это причиняет тебе боль, делает тебя неуверенной в себе и оскорбленной, заставляя чувствовать вину за те отметины, которые ты позволила ему оставить после себя, испытывать боль, когда он бросает тебя ради своего похотливого жениха, ночь за ночью. - Я никогда не причиню тебе боль. Я не могу. Я этого не сделаю. Ты меня слышишь? Ты тихо ахаешь, когда Патрик покрывает нежными поцелуями твою грудь. Он стонет, уткнувшись в твою кожу, когда трахает тебя, его яйца тяжелеют и болят. У него идеальный ритм - жесткий и медленный, а изгиб его члена достигает особого места внутри тебя, и это просто невероятно приятно. Все кажется удивительным. Ты поглощена им, вдыхаешь аромат его одеколона и ощущаешь его член внутри себя, и что ты сделала, чтобы заслужить это? —Ты меня слышишь? - У Патрика слегка перехватывает дыхание, его глаза сияют, и он смотрит на тебя сверху вниз с чем-то похожим на обожание. И ты смотришь в ответ с любовью, потому что любишь его, и киваешь головой, но не слышишь его - не совсем, потому что слишком сосредоточена на том, чтобы чувствовать его. И ему хорошо. Ты сжимаешься вокруг него, когда воображаемый изгиб начинает исчезать, а твой живот наполняется теплом с каждым движением его бедер. - Я хочу этого, Патрик. —Я не причиню тебе вреда. - говорит он себе, натягивая веревку, отчего твоя кожа начинает гореть. - Я не сделаю этого. Ты можешь слышать его. Это битва с самим собой. С Патриком грань между удовольствием и болью очень тонка, и он позволяет тебе переступать эту грань. И он будет продолжать позволять тебе это делать. Потому что ты держишься строго и подобающе. Ты так сосредоточенf на его словах "Я мог бы быть хорошим мужем, ну, знаешь, хорошим отцом". Ты этого хочешь? Что тебе все равно, когда он сжимает твое лицо с такой силой, что кажется, будто твои скулы вот-вот треснут, а череп превратится в кашу. —Патрик, я хочу тебя всего целиком. Конец.