Пролог
Супер-Земля Адмиралу. Адмирал на связи. — ответил по высокотехнологичному передатчику командир отряда «47». Для вас есть задание, командир. Передаю координаты цели. Задача — обеспечить безопасную транспортировку научного отдела с планеты «Ахир». Краткий ликбез будет в прикрепленном файле со всеми необходимыми стратегическими выкладками. Расчетное время выполнения? — пробасил мужской голос. Как всегда, командир, сорок минут. Удачи. Да прибудет с вами Демократия. Конец связи. Конец связи. — на этом передатчик затих, о чем намеком послужило затухшее неоновое табло. Адмирал открыл цифровой файл, скрупулезно водя глазами по обьемной голограмме, напичканной всевозможным текстом. Бойцы, общий сбор. — эхом по кораблю распространился голос командира отряда «47» Куда в этот раз, Адмирал? — подошел к мостику мичман. Как и всегда, боец. В самый ад.***
Корабль совершил световой прыжок, разрывая ткань пространства, перемещаясь на дальние рубежи галактики, где жучий выводок захватывал все новые планеты, неумолимо покоряя космические просторы. Мичман, все готово? — Адмирал угрюмо проверял, плотно ли сидят запасные магазины для его основного оружия. Так точно Сэр, необходимое оборудование собрано, стратагемы с маячками активированы, экзо-доспехи в полной боевой готовности. Остальные? — мазнул взглядом командир, наблюдая за тем, как Маршал ржет над бедным Сержантом, который должен получить новое звание после успешного выполнения текущей задачи. Остальные как всегда, Сэр, до жопы демократичны и готовы сократить поголовье жуков как минимум на пару сотен. Главное, чтобы их рвение было направлено не в нашу сторону, Мичман. — предыдущие боевые вылеты останутся в его памяти еще очень надолго. По капсулам, щеглы. — коротко бросил командир. Сержант, становясь на фиксирующие конечности манипуляторы, скалился во все тридцать два, предвкушая будущую миссию. Маршал же с натянутым спокойствием проверял заклёпки на поверхности брони, хоть в этом и не было особой нужды, так как государственная машина Супер-Земли делало все максимально возможное для того, чтобы их псы войны снабжались по последнему слову техники, получая качественное вооружение, которое несёт свет демократии в самые удаленные уголки вселенной. Капсулы загудели, вращая топливо из кристаллов, добываемых в отдаленной системе, прогревая движки. Адские десантники погрузились в них, готовясь к высадке, и даже они уже не вспомнят, какая она по счету. Мичман успел бросить лишь пару слов. Как настроение? Рвать и метать. — пришло по интеркому сообщение от Маршала. Ага. — протяжно бросил Адмирал. А когда не рвал… Звук слов заглушил экстренный сброс всех посадочных модулей, выводя их на орбиту. Очередной будний день Адских десантников обещал быть насыщенным и кровавым, как и все разы до этого.***
Яркие огни посадочных модулей вышли из-за завесы четырьмя всадниками апокалипсиса. Высокое трение плотной атмосферы планеты со всем должным усердием пыталось сжечь иноземцев из космоса, но плотная обшивка стоически сдерживала натиск. Высадка прошла в штатном режиме, что само по себе являлось удивительным событием. Никогда не знаешь, куда тебя может отнести космическими ветрами или необычными погодными условиями самой планеты. Расчетные модули, отвечающие за высокоточную наводку под контролем искусственного интеллекта давали отличные результаты, но и они не панацея. Адмирал служил достаточно долго, чтобы видеть всякое. Видеть, как парни, которых ты ведёшь за собой, приземлялись прямо на огромные ульи, кишащие жуками, бесславно погибая, не успевая вылезти из посадочного модуля. Призванный защищать носителя до высадки, в итоге он становился ему холодным металлическом гробом. Паршивая смерть. Доклад. — писк интеркома оповестил о том, что связь между членами группы налажена, и сообщение дошло до адресатов. Фауст на связи. — раздался электронный голос мичмана. Скретч на связи. — вторым дал о себе знать маршал. Потрошитель на связи. Вот только я весь в какой-то гребаной слизи, угораздило же приземли… Работаем в штатном режиме. — перебил голос Черепа бурчащего что-то недовольное в передатчик сержанта. — бросаем стратагемы, получаем необходимое снаряжение, пакуем и выдвигаемся. Выполнять. Устав предполагал официальное обращение к каждому члену группы — по званию, которым тот обладал. Но только на корабле. Непосредственно на задании десантники пользовались позывными, которые закрепили за собой они сами. Делом, поступком, нелепым действием — неважно. Либо же, если бойцу совсем не повезло, то за него позывной придумывал командир группы, и они отнюдь не отличались хорошим звучанием и моральной смысловой нагрузкой. Благо, если он не будет матерным — уже хорошо. Почему так, знали, наверное, только сами старички. Те, кто покрыты копотью бесконечной войны. Те, кто сражались на дальних рубежах веками. Может, дань традициям, или же для того, чтобы подчеркнуть индивидуальность бойца, нарекая его тем, что его олицетворяет. Кто знает. Но особого значения этому не придавали. Спустя несколько секунд посадочные модули со снаряжением достигли точки сброса, повышая шансы отряда на успешное выполнение боевой задачи. Итак, сержант, миссия щепетильная, сам должен понимать. Не дай бог я увижу оторванные ноги наших яйцеголовых твоей контактной гранатой, как это было в прошлый раз, я тебя… Командир, я вообще не при дел… Я тебя отправлю убивать жуков с голой жопой, без брони и дополнительного оборудования. — перебил его старший по званию. — я внятно изъясняюсь? Так точно, Сэр. — понуро отсалютовал Потрошитель, пингвиньей походкой подходя к капсуле с переносным генератором щита. Еще одно чудо инженерной мысли. Устройство размером с школьный рюкзак, способное генерировать энергетический купол, поглощающий все атаки извне. Поначалу смысла в такой задумке было немного. Силовое поле не бесконечно, и количество поглощаемого урона напрямую зависит от генератора за спиной. Ходячий непробиваемый танк, который не имеет возможности атаковать. Однако ученые решили этот вопрос, и решили его довольно изящно. Они стали покрывать боеприпасы особым материалом, который беспрепятственно проходил сквозь энергетическую завесу. Десяток полевых экспериментов, парочка трупов добровольцев и вуаля, новый эффективный атрибут нескончаемой войны. Слишком тихо, мне это не нравится. — прогудел Череп, он же глава отряда. Нам же лучше. — встал по правую руку от командира Фауст, за плечом которого покоилась бронебойная винтовка, способная раскалывать прочный хитин жуков, словно хрупкую скорлупу. Выдвигаемся? — вступил в разговор Скретч. Идем колонной, Потрошитель замыкающий, дистанция десять метров. — начал отдавать приказы Адмирал, поглаживая дуло огнемета. Что-то подсказывало Фаусту, что Черепу был безразличен сам огонь. Скорее, это его любимый способ убийства. Затяжная агония и безудержные крики жучьего племени доставляли ему истинное наслаждение. Что ж, у каждого свои причуды, и не ему судить их командира. Группа бойцов двигалась в сторону маленького обособленного городка, когда-то являвшимся пристанищем для научного отдела. Сейчас же это была стальная тюрьма с запертыми внутри ценными кадрами. В случае чрезвычайных ситуаций хлипкие на вид здания огораживались стальными стенами, а под основным местом обитания светлых умов человечества находился автономный бункер с электричеством, вентиляцией, фильтрами для воды и гидропонными фермами. Полностью автоматическая система, рассчитанная поддерживать жизнь сотрудников вплоть до одного года. Тяжелые тучи бескрайним ковром стелились над небесами, в глубине конденсированных гигантов мелькали змееобразные молнии, предвещая сильную бурю. Редкая фиолетовая растительность на поверхности планеты смотрелась непривычно, а стесанные скалы — угрожающе. Здесь практически не было органики, как и на других монструозных «шариках», висящих в необъятном космосе. Привычная атмосфера для того места, где обосновался рой. Они уничтожали все живое, поглощая и разрастаясь, словно раковая опухоль на теле человека, нескончаемо множась. И если люди давным давно победили эту болезнь, которая веками нависала непобедимой угрозой, то с жуками дела обстояли далеко не так радужно. Сближаемся. — бросил тяжело Череп. Что-то в происходящем ему не нравилось. И чутье, развитое годами истребления ненавистных насекомых, яро сигнализировала об этом. — Проверить оружие и свои задницы, крепко ли они сидят в вашей броне. Бойцы начали передергивать затворы, снимая вестников смерти с предохранителя. Стратагемы в поясной сумке алюминиевыми шариками одиноко блестели на поверхности брони. Чутью командира они доверяли, и доверяли безукоризненно. Череп подошел к терминалу, вводя команду для запуска программы коммуникации. Связь и многий другой функционал был заложен в такие непримечательные, метр на метр, коробки, наполненные электроникой. Адмирал «Череп» научному отделу, как слышно, прием. Гробовая тишина повисла в эфире, и только лишь треск радио-помех отдаленно резал слух. Командир повторил запрос, но настойчивые попытки не увенчались успехом. Дерьмо. — увесистый кулак Черепа гулким ударом прошелся по металлической обшивке терминала. Командир, хороших новостей не будет, верно? — сказал взвинченный не на шутку Фауст. Ему самому не нравилось происходящее. Если ответа нету, то либо отсутствует связь, что само по себе являлось далеко не рядовым событие, либо… Выдвигаемся ко входу. Скретч, проверь гермозатворы, придется вскрывать эту консервную банку. Сделаем, Сэр. — выдвинувшийся было Маршал застыл на месте, вглядываясь в почву. В самой земле ничего примечательного не было. Обычный голый участок без грамма растительности. Привлекло бойца не это, а малозаметные вибрации и подбрасываемая глубинными толчками пыль. Если не всматриваться, никогда не заметишь. ПРОРЫВ! — поразил тишину громкий выкрик. Отточенными движениями ружья плавно перетекали в руки десантников, угрожающе вглядываясь в воздух, с маниакальностью убийцы ожидающие кровавой жатвы. Земля вспенилась, выставляя на всеобщее обозрение свое гнилое нутро, кишащее паразитами, населявшими ее утробу. Хищные конечности-клинки, выточенные до немыслимой остроты, будто были выкованы безумным кузнецом лишь для одной цели — сеять смерть. Белый хитин прочным панцирем покоился на теле чуждых земному разуму созданий. Пасть, наполненная острыми клыками в хаотичном порядке напоминала живую мясорубку. Спокойную обстановку нарушили оглушительные выстрелы. Дробовики и автоматические винтовки начали свой убийственный ансамбль, дебютируя перед ордами жучьего выводка. Этот синхронный залп был далеко не первым, но он станет для них последним, что они услышат. Держать строй, щеглы! — Адмирал поливал миниатюрную орду ярким пламенем, с усладой принимал вопли горящих заживо ксеносов. Гулко щелкал рельсотрон Скретча, выцеливая бронированные цели, погружая в их головы стальные набалдашники, разогнанные до немыслимых скоростей электромагнитным ускорителем. Один выстрел — один труп. Вот девиз этой косы смерти, которая спокойно покоилась в руках Маршала. Вспышка справа! — крикнул Фауст перед тем, как упасть на землю, накрывая голову руками. Взрыв стал предвестником оторванных конечностей. Желтая до рези в глазах кровь хлынула огромным потоком, орошая промозглую землю. Меняю магазин! — Сержант филигранным движением руки вставлял в свой дробовик с зажигательными патронами новую обойму, дабы продолжить симфонию погибели. Еще один прорыв раскрылся ярко-оранжевым бутоном, предвосхищая новых актеров этого безумно-кровавого театра войны. Танк твою мать, всем назад! — в руке Черепа уже покоилась стратагема рельсотронного залпа, незамедлительно отправивщаяся в свой первый и последний путь. Тонкий лазерный луч наведения нежным прикосновением лег на голову огромной бронированной цели, панцирь которой порой не берет даже безоткатная винтовка, снаряды которой отскакивают от него, словно плюшевый мячик. Еще до того, как звуковая волна настигла отряд, тушу жука размеров с автобус разорвало на части миниатюрной металлической боеголовкой, приоткрывая невольным зрителям внутренние органы, хлынувшие бурным потоком вовне. Казалось, наступление иноземной расы захлебнулось в собственной крови, сходя на нет. Сержант отстреливал оставшихся выродков, вдавливая спусковой крючок вместе со скобой, будто этого было недостаточно для того, чтобы дробовик продолжал выплевывать огненных мотыльков. Череп уже было успокоился, присаживаясь на колено и вставляя новый минималистичный баллон c взрывоопасным газом, как земля дрогнула еще раз. Жучье племя мне в задни… Голос Скретча заглушил рев желчного гиганта, высотой в добротную семи-этажку. Четыре серпообразные конечности служили опорой органической цистерне с разъедающей любой металл и сплав, кислотой. Сержант! — крикнул Адмирал своему бойцу, который являлся самым «зеленым» из членов группы. Потрошитель развернулся на сто восемьдесят градусов, вглядываясь в глаза-бусинки монструозной твари. Ни грамма страха, ни частицы ужаса не было видно, сколько не вглядывайся, на лице Сержанта. Потому что лик самой смерти никогда не боится и никогда не отступает, лишь с присущей ему безмятежностью вглядывается в вечность. Понимая, что не уйдет, он достал блестящий кругляш, активируя координатный маяк, зажимая его в правой руке. Титан открыл пасть, и едкая жидкость хлынула стремительным водопадом на голову бравому Адскому десантнику, на лице которого застыл безумный оскал. Если бы у жуков был интеллект, и они могли смотреть сквозь матовые стекла шлема, то особь класса «Титан» несомненно содрогнулась от ужаса. Потому что бояться стоит не тех, кто без зазрения совести и моральных ориентиров непреклонно убивает. Бояться стоит тех, кто сам не страшится умереть. Нет! — Фауст было дернулся в сторону Сержанта, но крепкая рука Маршала сдержала его секундный порыв. Он не мог позволить еще одному бойцу уйти за грань, хоть и на время. Бежим, Мичман. Ты знаешь лучше меня, что покоилось у него в руке. И они побежали, потому что знали этого парня лучше других. Не просто так его нарекли таким прозвищем. Бегло переставляя ноги, три оставшихся бойца стремительно ретировались от того места, которое в ближайшее время превратится в локальный ад. Сержанта буквально растворило в желчи, и только доспех вяло боролся с коррозийным эффектом, но и он через мгновение почернел и распался кучкой неразборчивой массы, которая когда-то верой и правдой служила бравому воину. Гигант, прекратив исторгать реки токсина, уже начинал разворачиваться к своим новым жертвам, как небеса разразились орлиным клекотом. Разрывая воздух, достигая скорости в два маха, стальное брюхо новогодним подарком отправило полутонную боеголовку по заданной позиции, стремительно улетая. Орда жуков неустанно продолжала свою экспансию, нагоняя своих несостоявшихся жертв, но им не суждено было достигнуть своей цели. Невообразимый грохот озарил сцену бурными овациями из крови и конечностей неудачливых преследователей. Все в радиусе пятисот метров перестало существовать. Ноги Титана вырвало с корнем, а основная часть вспенилась от немыслимого жара. На месте взрыва появилась глубокая, обугленная от высоких температур, воронка. Взрывная волна подхватила оставшихся жуков, изломанными куклами бросая их об острые булыжники, от прикосновения с которыми панцири разлетались на мельчайшие осколки. Три бойца лежали штабелями в небольшом углублении, защищая свои бренные тела от последствий своевременного «подарка небес». Первым поднялся Череп, стряхивая с себя куски земли и каменную крошку. Вызывай его. — тихо прошептал в интерком Фауст. Ты уверен? — ответил с сомнением Скретч. Вызывай! — перешел тем временем на крик нервный мичман. Ты знаешь, что это не панацея. — бросил Маршал, доставая очередной алюминиевый кругляш. Адмирал стоял в отдалении, встроенными сенсорами шлема сканируя текущую обстановку. Признаков активности нет, значит можно передохнуть. «Как же хочется курить» — промелькнула мысль в голове командира. С неба, замедляя падение и выравнивая положение всполохами пламени, приземлилась капсула. Фауст, как и все остальные, с надеждой смотрели на резко отлетающий люк. Правда Череп не подал должного виду, но уж слишком он прикипел к этому безумному парню за такой короткий промежуток времени. Старею. — произнес Адмирал, на короткий миг отключая передатчик. Бойцам не нужно видеть сантиментов их командира. Они должны испытывать к нему уважение, лояльность, и даже страх. Но только не жалость. Только не жалость… Занося стопу, из десантной капсулы вышел человек в такой же броне, как и у остальных. Интерком оповестил о новой, подключенной к общей связи боевой единице. Дерьмо. — протяжно, с нотками усталости произнес порой такой язвительный, но родной голос. — Каждый раз — как первый. Хер к этому привыкнешь. Понапридумывают яйцеголовые своей хайтековой бредятины, что даже славно умереть уже нельзя и… С возвращением. — встали по разные плечи Сержанта Фауст и Скретч, крепко сминая ладонями в районе ключиц вернувшегося с того света бойца. Минуту на сборы. — пробасил не изменившийся в интонации голос Адмирала. Сержант, размяться, прогреть новую оболочку, вызвать снаряжение. Выполнять. Есть, Сэр! — отсалютовал Потрошитель. Когда-то давно, когда люди начали сдавать позиции и проигрывать набирающей силы угрозе, а компетентных солдат катастрофически не хватало, было собрано научное сообщество Супер-Земли, дабы раз и навсегда решить стоящую перед ними проблему. А проблема была, и проблема была не в живой силе людей, отнюдь. Их было не меньше, чем тех же самых жуков, которые плодились со смертоносной скоростью. Однако, чтобы обучить даже одну боевую единицу, уходили годы, а нужны они были здесь и сейчас. Время утекало сквозь пальцы, неумолимо продолжая свой бег. Каждый день, каждый час Улей рос и креп, пока инструктора пытались вбить в новое пушечное мясо навыки ведения боя. Отправлять неумелых новичков на поля сражений — бессмысленно. Там они станут кормом, едой для хищников, которые на костях падших будут плодить новых хитиновых ублюдков. Человечество уже на тот момент близко подошло к вопросу о том, что такое сознание. Может ли оно существовать отдельно от тела? Материально ли оно, или что-то эфемерное, не поддающееся разумному объяснению? Так начались эксперименты. Все производственные и интеллектуальные ресурсы были направлены лишь в один проект. Проект под названием «Вечность». Вымощенная тяжелыми решениями и трупами добровольцев тропа, привела человечество к тому, что у них получилось. Получилось решить фундаментальную загадку вселенной, которая терзала пытливый ум многих философов целыми эпохами. Так начался второй этап — этап переселения. Начали создаваться клоны. Выращенные в отдельных капсулах с особой жидкостью тела, которая ускоряла рост крошечного эмбриона на порядок. Сперва сознания умерших, захваченные в устройство под названием «Ковчег», пытались подселить в полностью искусственно выращенных антропоморфных гибридов. Многие не приживались, большинство умирало на этапе переноса. Проблема была найдена. Вместо того, чтобы клепать неотличимые друг от друга оболочки, которые отторгало сознание многих вызвавшихся на метафизическом уровне, было принято решение брать за основу структуру генетического кода умершего. В дело снова вступили добровольцы, впоследствии нареченные героями родины, беззаветно отдавшие себя науке и будущей победе над общим врагом. Эксперимент удался, хоть и не в должной мере, но это можно было назвать полным и безоговорочным успехом. И вот, вместо зеленых безусых юнцов, не нюхавших пороха, на полях сражений все чаще и чаще начали появляться псы войны. Те, кто уже давным давно прошел горнило не одной затяжной битвы. Те, кого не смогли перемолоть их жерла. Те, кто стальной хваткой стали нести Демократию, отбивая захваченные рубежи. Они убивали и умирали, возвращаясь вновь, чтобы снова сеять смерть, превращаясь в винтики порочного круга. Побочные эффекты не заставили себя ждать. Некоторые сходили с ума от бесконечной круговерти собственных смертей, и от тогдашнего ветерана оставались тлеющие угольки расколотой души. Многие, вместо вечной жизни, получали кипу психологических проблем, впоследствии обращая свое оружие против собственных собратьев, когда-то стоявших плечом к плечу. Иногда подводил сам Ковчег, не успевая захватывать сознания погибших в нужный момент. Светлым умам банально не хватало времени обкатать новую, ранее казавшейся фантастической, технологию. Однако это дало людям заветную передышку, которой им так не хватало. Поэтому каждый из членов отряда волновался, нервно потирая цевье своего оружия. Всякий раз, когда боевой товарищ умирал, не было никаких гарантий на то, что к ним вернется тот, в ком они могли быть уверены на все сто. Что он не сломается под грузом цикличного безумия, или того хуже, превратится в маниакального маньяка без тени разума, стреляя вчерашним братьям в спины. Поэтому Фауст и Скретч с надеждой смотрели в небо, затянутое тучами, на медленно опускающуюся капсулу, веря в то, что к ним вернется тот, кого они беззаветно любят, хоть и не показывают этого. Выдвигаемся, на нас еще задача висит, но что-то мне подсказывает, что спасать там больше некого. — развернулся Череп, протирая стекло шлема. Есть, Сэр. — прокричали три радующиеся глотки. «Нет, по выполнению задачи все-таки покурю» — подумал про себя Адмирал.***
Яркие искры толстыми жгутами рассекали металл, оплавляя стенки крепкого гермозатвора. Последний штрих, и казавшиеся монолитными стены рухнули вовнутрь, нарушая мертвенную тишину подземного комплекса. Боевая готовность. Включить фонари. Густую тьму озарил слепящий свет, отгоняя ее на задворки переплетений многочисленных коридоров. Четыре фигуры в боевом облачении напряженно ступали на неизведанную территорию, в надежде отыскать хоть кого-нибудь. Неоновые лампы под потолком судорожно загорались и гасли, высвечивая кровавые разводы на стенах, придавая месту гнетущую атмосферу ужаса. А крови было много. Очень много. Бурые пятна наскальными рисунками покоились во всех плоскостях подземной коробки, наводя на не самые радужные мысли каждого члена отряда. Пройдя глубже, десантники стали все чаще и чаще замечать источник импровизированной живописи. Будто съехавший с катушек художник буквально воспринял фразу — искусство требует жертв. Оторванные ноги и руки, головы, футбольными мячами рассредоточившиеся по углам, изъеденные до костей туловища, обнажившие белесые ребра, все это предстало перед взором отряда специального назначения. Такая ужасная картина, и такая привычная… Контакт. — одновременно произнося фразу, выцеливал Адмирал крупнокалиберным револьвером темные углы помещений. По центру комнаты с разнообразного рода посиневшими экранами находилась гора трупов, которая колыхалась в такт куче мелких острозубых глоток. Они насыщались, напрочь игнорируя внешние раздражители. Инстинкты — сильная штука, и не каждому дано их обуздать. Тем более тем, у кого отсутствует сознание. Только сильный голод и неконтролируемая жажда убивать, чтобы размножаться дальше. Мелкотня. — брезгливо поморщился сержант, переводя шлем в режим шумоподавления. Громкие выстрелы, отражающиеся невыносимой какофонией от стен, вывели Фауста из ступора, призывая к действию. Пистолет-пулемет захлопал взмахами маленькой птицы колибри, обрывая жизни ненасытных монстров. Чисто. — оповестил всех своих бойцов по коммуникатору Череп. Ублюдки. — стальным сапогом прошелся по обезображенному лицу уже мертвых жуков Скретч, с корнем вырывая наточенные жвала. Двигаемся дальше. Медленно. Осматриваем каждую комнату. — скомандовал лидер. Сколько раз на своем веку ему приходилось видеть подобные картины. Картины того, как выродки бездны пожирают соотечественников, жадно вгрызаясь во внутренние органы, потроша сизую требуху. Как с увлечением чавкают их глотки, насыщая бездонную утробу, заунывно рычащую от факта того, что ей все равно было мало. Они не щадили, не брали в заложники, не дрожали от страха. С ними нельзя договориться, ведь им чужды переговоры. Самый ужасный враг, который просто не умеет бояться, неустанно ведомый своей животной натурой. Старые шрамы откликнулись в душе Адмирала давними воспоминаниями, транслируя картины прошлых событий прямо в мозг, будто в назидание своим забытым ошибкам. Ошибкам, которые стоили многим хорошим ребятам жизни. Тем, кого он вел за собой своей стальной хваткой. Тем, кого не смог уберечь. Череп посмотрел на своих солдат, мгновенно отмахиваясь от режущего душу ничуть не хуже лап ксеносов, наваждения. Ему есть, кого беречь. И он не отдаст инопланетным захватчикам жопы его воинов так просто. Командир. — пророкотал Мичман, параллельно копаясь в невысокой квадратной будке, которая являлась главной опорной точкой климат системы. Она отвечала за фильтрацию непригодного на поверхности газа, перерабатывая его в жизненно-необходимый кислород. Таких было понатыкано достаточно в виду того, что любая система может сбоить, и было бы очень неприятно оказаться в ситуации утопленника, жадно глотая крупицы буквально утекающего сквозь пальцы воздуха. В случае чрезвычайных ситуаций другие аналогичные коробочки брали всю работу на себя, отсекая от общего контура неисправный элемент. Доклад. — сказал Адмирал, уже зная заранее, что скажет Мичман. Смежные системы вышли из строя. Главный узел, в котором мы сейчас находимся, не откликается на команды. Недостаточно энергии для перезапуска механизма и его вывода в автоматический реж… Давай без твоей заумной хрени, Фауст. По существу. — недовольный командир устало провел полимерными перчатками по монструозному револьверу. Если в общих чертах…- ответил тихо Мичман. — здесь все мертво, командир. Теперь это просто могила… Гребаное дерьмище. Слышал, Сержант, не видать тебе повышения. Задание, считай, провалено. Да как-то и не особо хотелось, знаете ли. — с незаметной ноткой грусти в голосе ответил Черепу Потрошитель. Я тут не за регалии очком своим торгую на радость жукам, и вообще… Сможешь понять, в чем причина? — перебил Адмирал возмущенного далеко не радужными обстоятельствами Потрошителя. Ему только дай волю языком почесать, автоматической пушкой не заткнешь, а она затыкала ротовые полости гораздо большего размера… Уже. — довольно хмыкнул Фауст, будто зная вопрос командира заранее. Оно и немудрено. После любого боевого вылета командир отряда шел на поклон вышестоящим, предоставляя исход операции в устной форме, а потом и цифровой. Проклятая бюрократия… Конечно, данные неточные, но по моим скромным прикидкам магнитное поле планеты чуть сместилось, что стало катализатором лавинообразных событий, итог которых мы все с вами прекрасно видим. Плюс постоянные ионные бури, скачкообразно нарушающие работу щита. Конечно, научный отдел это предусмотрел, и не стал класть все яйца в одну корзину. ИИ контролировал потери от перманентных помех, подключая к работе резервные генераторы. Одного понять не могу, как за такой короткий промежуток времени между краткосрочными сбоями, хитиновые выродки смогли обнаружить бункер. Тут либо надо быть очень везучими, либо намеренно готовиться к подходящему моменту… Служивые, пока Фауст затирал свою безумно «интересную» научную тираду, параллельно вставляя в обоймы латунных гонцов смерти, мгновенно застыли. Одно дело сражаться с полностью лишенным стратегического, да и вообще какого-либо мышления, врагом, не ожидая от него ничего лучшего, кроме как навалиться всей ордой на застывших от страха жертв, и совсем другое — с мало-мальски соображающим вождем, который умело делает вид своей полной несостоятельности в тактическом русле. Ужасная, переворачивая привычный, цельный мир, мысль, каленым железом проникла в сознание бравых воинов… и так же быстро схлынула. Это лишь сляпанное на скорую руку предположение, но обратить внимание на него стоило. Любой бункер был сделан по заданным стандартам, которые из раза в раз доказывали свою эффективность. Конечно, функционал отличался в зависимости от особенностей планеты. Ее размера, атмосферы, погодных условий, и далее по списку, но внутренняя начинка всегда оставалась неизменной. Забрало энергетического щита надежно ограждало от любого внешнего вмешательства, а транслируемый на высоких частотах звук отпугивал тех особей, которые отвечали за прокладывание новых подземных туннелей. Там, на глубине, среди твердой породы — территория жуков, их вотчина, куда никто в здравом уме не полезет, именно поэтому все лаборатории, находившиеся непосредственно под землей, были оборудованы подобными технологиями. И не было еще ни одного случая, чтобы казавшийся монолитным научный комплекс подвергся внезапному нападению. Ни одного, ровно до этого момента. Ладно, разберемся. Сворачиваемся, парни. — командир встал со стола, на который невольно оперся. Фауст, загрузи все данные с черного ящика, остальное, не наша забота, произошедшим будет заниматься другой отдел. Будет сделано, Сэр. — отсалютовал Мичман. Запустить ликвидацию, командир? — спросил замешкавшийся Маршал, не до конца понимая, как реагировать в такой ситуации. Башку свою ликвидируй, солдат. Вроде голова на плечах есть, а мозги безбожно просрал. — выругался Череп. Как только доложим выше, тут такой гвалт начнется, что мама не горюй. Сперва здесь всё сравняют с землей в области ста километров, а потом налетят все, кому не лень, проводя тщательную экспертизу. Знаем, плавали. Так что ничего тут не трогаем, оставляем, как есть. — Адмирал ровной походкой двигался к дверному проему, как послышался голос Фауста. Данные загружены, можем выдвигаться. Отряд спецподразделения двигался клином, гулко выбивая ритмичный марш о хромированное напольное покрытие, покидая обрамленное стальными переборками кладбище. Каждый думал о чем-то своем, погружаясь внутрь сознания, фоном отслеживая внешнюю обстановку, но одно можно сказать точно, эта, с первого взгляда, незамысловатая операция, повлияла на каждого из них.***
Шатл в штатном режиме заходил на посадку, приоткрывая крышку грузового отсека. Погрузившись, десантники расселись по местам, ставя оружия на предохранители. Как все прошло? — подключившись к общей связи, поинтересовался пилот, щелкая понятные только ему тумблеры. Как обычно, все клубнично. — на автомате бросил с приподнятым настроением Потрошитель, радуясь тому, что на очередной боевой задаче можно смело ставить крестик. Было у сержанта такое хобби, отмечать количество своих вылетов, кичась отметками личного журнала перед «зеленью». Идиот, ты хоть раз в жизни эти ягоды видел? — спросил Скретч. Ягоды? Я думал, это овощ. — задумчиво забарабанил пальцами по подбородку Сержант. Вот ты точно — овощ. — если бы Скретч, как и все в шатле, не носил шлем, он бы точно потер виски. Разговорчики. — на низких частотах пророкотал Адмирал, после чего эфир погрузился в томящуюся тишину. Даже любознательный пилот затих, делая вид полной незаинтересованности в происходящем, выводя шаттл на орбиту. Немногочисленные постройки на поверхности планеты постепенно удалялись, сперва превращаясь в едва заметные точки, а после и вовсе растворяясь в местном безжизненном пейзаже. Корабль покинул неблагоприятную атмосферу, постепенно погружаясь в объятия мрачного, холодного, и неприглядного космоса. Лишь мириады звезд бесконечным бисером сияли сквозь всю вселенную, чуточку улучшая и без того зловещую картину. Скретч не любил космос. Скорее, даже боялся. И этот иррациональный страх каждый раз напоминал о себе, как только он помещал свое тело в посадочную капсулу, тревожно наблюдая сквозь кварцевую стеклянную переборку за безграничным ничто. Этот страх сравним с талассофобией, однако, если люди боятся не самой глубины, а того, что может прятаться под миллионами тонн воды, то здесь все обстояло иначе. По большей части космические просторы полностью и безоговорочно пусты, и те немногие, кто думают, что они прекрасны, никогда не покидали пределов собственной планеты. Несомненно, разнообразные туманности, состоящие из газов и плазмы, окрашенные в умопомрачительные цвета, заставляют с томным вздохом и детским озорством не отводить взгляд, наслаждаясь открывшейся перед взором невольного наблюдателя, картиной. Или же монструозные астрономические объекты необъятной вселенной — квазары. Воистину прекрасно наблюдать за тем, как миллиарды фотонов закручиваются под немыслимым углом, сияя ярче всего, что было, есть, и будет, озаряя густую тьму холодных пустых пространств. Но все это — процент от доли процента, помноженный на тысячи тысяч нулей, чем наполнено все обозримое. Остальное — вакуум, который заполняет немыслимые участки нашего мироздания, олицетворяя безжизненную мертвую зону. Бездна — размеренная, хладнокровная, и бесшумная, где заплутавший не услышит даже собственного голоса. Это пугало Скретча до чертиков, вынуждая каждый раз произносить молитвы, и это несмотря на то, что Маршал не верил в высшие силы. Все-таки человек — странное существо. Солдат, который прошел сквозь ад, видя смерти близких товарищей, переживая свои собственные, снова возвращаясь с того света, чтобы из раза в раз брать в руки оружие и идти по тому пути, где многие под гнетом безумной круговерти сложили голову, боялся какого-то там космоса. «Зелени расскажешь» — они только посмеются. Поэтому о его экстраординарном страхе знали только приближенные. О чем сам Скретч иногда даже жалел… Да не очкуй ты, Маршал, все путем. Сейчас горячего чайку тебе нальем. — пропел Сержант, незамысловато рифмуя фразы. Тебе легко говорить, ты ж вообще на голову еба…- окончание фразы потонуло в реве сгораемого топлива. Движки шаттла выравнивали махину, готовя стальную птицу к стыковке. Заходим на посадку. — уведомил пилот всех членов отряда. Итак, бойцы, все в штатном режиме. Выходим, мылим задницы, потом их же и показываем нашему мед. отделу, и на построение. Опять очком под стробоскопом светить, — раздражающе бросил Сержант, поспешно вставая за спины своих товарищей. Никогда не нравились мне все эти процедуры. Скажи спасибо, что под стробоскопом — вступил в разговор Фауст. Вон, жопе Маршала он даже не нужен, его отверстие, наверное, с колыбели человечества видно будет. Стыковка. Три…два…один. Стыковка завершена. Добро пожаловать на эсминец «Адская Длань». И отряд, под всеобщий гогот, ступал по трапу, не преминув похлопать угрюмого Маршала по плечу. Что удивительно, даже сам Командир поддержал общий гвалт, сбрасывая застывшее где-то в области живота напряжение. Все-же, они все-таки люди…- тихо прошептал себе под нос пилот, смотря на широкие плечи тех, кто защищает мирное будущее всего человечества.***
Разбрызгиватели фонтанировали ярко-синей жидкостью, счищая с бронепластин всю грязь, пыль, и в то же время — враждебную органику, минимизируя риск стать живым ходячим паразитом, кишащим потенциальными воинами Роя. Со временем подобная процедура стала обыденностью для каждого бойца, путь которых лежал сквозь кровь и трупы инородных захватчиков. Каждый эсминец, бороздивший просторы космической пыли, оборудован системами фильтрации и очистки. Вынужденная мера для тех, кто не хочет стать рассадником, прячущийся в тени сложного человеческого генома, ксено-выродков. А случаи были. И вместо монструозных кораблей, на борту которых покоились новые тела для бравых Адских Десантников, получался гигантский паразит, распространяющий витиеватые миазмы во внешний мир, продолжая свою неутолимую экспансию. После внешнего этапа очистки, отряд, снимая броню и различные устройства, проходил под всевозможными сканерами. С заунывным гулом они гуляли по коже, выявляя отклонения и незаметные с виду внутренние повреждения, если таковые имелись. Завершающим штрихом следовал тщательный осмотр, сбор необходимых анализов, и скрупулезная диагностика на выявление чужеродной составляющей внутри носителя. Такая методика не нравилась абсолютно всем, но мысль о том, что это необходимо, смывала эфемерный налет негодования. Они призваны, чтобы защищать от Роя, а не стать его непосредственными проводниками. Вот только сержанта такие мысли вовсе не успокаивали, и он, стоя под взором бездушных тел в белых халатах, именуемых врачами, раздраженно потирал загрубевшими от тренировок пальцами его личный серебряный жетон, покоившийся на могучей груди. Ну что там, док? — спешно пролепетал Потрошитель, моля небеса закончить это как можно быстрее. Доктор, оперируя склянками с бурой жидкостью, беззаветно сцеженную с членов отряда, гипнотизировал хрупкое стекло, будто, после стольких лет службы, ему больше не нужны электронные приборы диагностики, дабы определить наличие чужеродных составляющих. Все в порядке, солдат, можешь возвращаться к своим. — сухим голосом ответил испещренный морщинами старик. Сержант с глубоким выдохом начал облачаться в свою форму, проклиная медлительного деда. Да ты ему нравишься, как я посмотрю. — подмигнул беззаботный Маршал подходящему к остальным. Я уверен, он тебя специально после каждого вылета дрючит. — со смешком в голосе произнес недалеко стоящий Фауст. Главное, что не в том смысле, — улыбнулся во все тридцать два Маршал, — в котором взрослые дяди проводят время с прекрасным полом. Тебе-то откуда знать, Маршал? Небось, запылился агрегат то, давненько обойму не опустошал. — ехидно заметил Сержант, уже мчящийся в просторную столовую, облизываясь от предвкушения. Боевых псов человечества снабжали по высшему разряду не только надлежащим вооружением, но и добротным продовольствием. Свежие фрукты и овощи, качественное мясо, разнообразного рода крупы и злаки, и самое любимое для Фауста — десерты. Хваткой утопленника он вырывал подносы у своих сослуживцев с еще одной порцией забытого богами торта «Наполеон», название которого уходит далеко в глубины истории. Что нужно воинам после умопомрачительного забега с клыкастой смертью, где первые вышли победителями? Набраться сил, чтобы продолжать дальше. Сейчас я тебе покажу, как обойму опустошают, щегол. — мрачно бросил Маршал, догоняя непутевого коллегу. Я тебя умоляю, только не в моем присутствии! — ускорился сержант, переходя с шага на бег, заливаясь гогочущим смехом. Детский сад…- пробубнил себе под нос Фауст, однако смиренно идущий рядом Адмирал услышал. В каждом мужчине должен быть ребенок, Мичман. — ответил Череп, смотря вслед бегущим и на ходу перепирающимся далеко не нравственной лексикой, бойцам. Неважно, сколько тебе лет, сколько морщин на лице и заднице, и какой путь ты прошел. Если в мужчине умирает его внутренний ребенок, он теряет гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Фауст хотел было ответить, но так и замер с раскрытым ртом, не смея возразить старшему по званию. Вместо этого он сказал совсем другое. Что дальше, командир? Если ты имеешь в виду неоднозначную операцию, то ничего особенного. Свяжемся с нашими, передадим добытые данные и будем ждать очередного приказа. Если информация подтвердится, то…то…- начал волнительно захлебываться от собственных мыслей мичман. Не грей себе голову, это не твоя забота, она должна болеть совсем о другом. Не забывай, кто мы. — с краткой заминкой произнес Череп. В любом случае последствия ощутим на себе в полной мере. Лучше лишний раз проверь свою боевую винтовку и передерни затвор. — закончив реплику, Адмирал степенно вышагивал в столовую, побаловать себя изысками местной кухни. Фауст встал как вкопанный, не понимая, пошутил ли сейчас Адмирал, или он сам ищет двойное дно там, где оно априори отсутствует. Чертов сержант со своими шуточками. — махнул он рукой, выдвинувшись за остальными.