Яблоко от яблони

Мегуми кое-что скрывал от отца: он общался с Годжо Сатору по переписке. Подросток «обронил» в квартире раскладушку, где совершенно случайно был записан один-единственный номер. Мегуми, теперь уж точно случайно, обнаружил его наутро, когда тот начал звенеть от уведомлений. Он не знал, почему его первым инстинктом было спрятать телефон и не сообщать отцу, но так он и поступил. Годжо раздражал также, как и в первую встречу. Он писал много и не по делу, часто спрашивал про отца, и как у Мегуми дела. Мальчик не знал, был ли парень искреннен — бездушный текст не давал ему такой информации. Но он обнаружил, что часто ждал сообщения от него, иногда ему даже поднимало настроение, видеть эти глупые улыбающиеся смайлики и слова с ошибками, которые мог заметить даже шестилетка. Мегуми никогда бы не признался в том, что было утешающе иметь хоть какого-то друга после того, как Цумики его бросила. Это не её вина, и всё же. Интересно, нравился ли он сам Годжо? Он ведь писал ему, когда у него, казалось бы, своих дел хватало. Но противный голосок в голове мальчика шептал, что он был просто полезен подростку и не более. С сильной техникой, вынужден тренироваться и поступить в Токийскую школу магии. С Мегуми никто не водился просто так, без корыстных целей. Отец, видимо, согласился взять его обратно под опеку, чтобы не умереть от рук Годжо. Именно так Мегуми понял ситуацию из кратких разговоров с белобрысым. Они часто говорили о мире магии и проклятиях, существах, созданных из проклятой энергии, которая в свою очередь вырабатывалась из негативных эмоциях вроде ненависти, страха, зависти и стыда. Годжо, как абсолютный ботаник, писал ему полотна текста о всех тонкостях использования энергии, проклятиях, техниках. Всё, что маленький недоразвитый мозг Мегуми не мог до конца понять и проанализировать — и он усиленно подчёркивал Годжо этот факт, правда, без толку. Подросток даже не пытался объяснить ему всё простым языком, слишком переоценивая его умственные способности. Мегуми надеялся, что тот никогда не станет учителем. Он был бы абсолютной болью. В один из дней Мегуми учился искусства уборки у Тоджи. Его руки жутко болели, но он решил не жаловаться. Его отцу не нравилось нытье — раньше не нравилось, и навряд ли это изменилось. Мальчик и сам терпеть не мог слёзы и жалобы, такое бесполезное проявление эмоций… Это могло послужить причиной его непопулярности среди сверстников. Или тот факт, что он сам ни с кем не общался. — Сопляк, давай быстрее, мы тут уже который час сидим. — Не торопи меня. — огрызнулся малец, а сам в мыльной пене, размазанной по лицу, волосам и рукам. Тоджи усмехнулся его потрёпанному виду и подошёл к нему, по пути захватив полотенце. — Весь измазался. Что ты вообще делал? — Тоджи агрессивно вытирал его волосы и лицо, пока Мегуми пытался вырваться, крики были приглушены тканью. — Отпусти меня! Я сам могу вытереться! — Угу. — не заинтересованно сказал Тоджи, для пущей убедительности потрепал кулаком по голове, держа его в заложниках другой рукой. Мегуми зарычал и укусил за неё, — Боже, ко мне какая-то козявка прицепилась. Как бы её стряхнуть– Отец резко остановился, его поведение напомнило мальчику хищника, прислушивающегося к малейшему шороху своей притаившейся добычи. Мегуми выпустил руку отца изо рта, как только услышал звон телефона. Ну, пиздец. — Мой телефон у меня в кармане. — сделал совершенно бесполезное наблюдение его отец, не смотря ему в глаза. — Не помню, чтобы я покупал тебе телефона, хах. — Ты не покупал. — также бесполезно ответил Мегуми, толком не догадываясь, что произойдёт дальше. Будет ли отец злиться? Или нет? В прошедшие годы Тоджи недостаточно заботился о своем сыне, чтобы на него злиться, и в итоге мальчик оставался безнаказанным, чем бы не маялся. Он мог не находиться дома несколько ночей, и его отсутствие не было замечено. –…иди ответь на звонок. При мне. Мегуми побежал за раскладушкой, проклиная Годжо. Сильнейший, а умом вообще не блещет. И на кой чёрт он ему звонил, если раньше они обходились смсками? Он издевался над ним, это точно. Мальчик сжимал телефон в руке, уставившись на маленький экранчик, пытаясь побороть желание кинуть его об стенку. Когда он вышел в гостиную, отец грозно посмотрел на него, но потом удивлённо раскрыл глаза и начал смеяться, фыркая как не в себя. Мегуми со всей силой закатил глаза, но Тоджи не смотрел на него, нет. Он смотрел на его ярко-розовый телефончик со стразами и брелком Хеллоу Китти. Как же он ненавидел Годжо в этот момент. — Алло. — серьёзно произнёс Мегуми, желая, чтобы его отец уже прекратил смеяться НАД НИМ, ПОЖАЛУЙСТА. Наказание куда лучше, чем унижение. И он точно не пожалеет об этих словах. — Что тебе надо. — Мегуми-тян, ты как обычно жестокий! — жалобно протянул Годжо, боже, Мегуми был глупцом, раз при их первой встрече подумал, что парень был хоть немного серьёзным, — А кто там смеётся? — Просто говори уже что надо. И не называй меня Мегуми-тян! — Почему нет? Разве мы не друзья? ~ Ему хотелось ответить положительно. Но он не знал, что подумает Тоджи. — Я вешаю трубку. — ЭЙЭЙ Эй постой!!! Не сбрасывай меня! — Годжо вернулся к своему обычному голосу, вздыхая, — Боже, ну и дети пошли… Мегуми заметил краем глаза, как его отец присел возле него на корточки, хмурясь при звуке голоса подростка. — Переходи к делу. — Хотел вот спросить… Может хочешь когда-нибудь встретиться? Я мог бы научить тебя кое-чему, мы могли бы поиграть! О, хочешь я свожу тебя поесть мороженое? Тебе нравятся детские площадки? — и Годжо не прекращал говорить и говорить о том, что они могли бы сделать вместе, а Мегуми и Тоджи в знак солидарности (и обомления) молчали, — Тебе стоит спросить своего отца, ага. Хотя, наверное, не говори, что это был я. Скажи, мол, просто друг. — Хорошо. — наконец-то выдавил ответ Мегуми, не смотря на реакцию отца, и контролируя своё выражение лица. — Я подумаю над твоим предложением… Спасибо, да. Я тебе напишу позже. — Пока, Гуми-миш- Мальчик сбросил прежде чем Годжо успел закончить, уже скучая по бубнежу парня. Он набрался смелости повернуться лицом к Тоджи, который задумался над чем-то. Тем не менее Мегуми чувствовал напряжение, витающее в воздухе, как будто это исходило прямо от его отца. — И как долго? — протянул он обманчиво безэмоционально. — На следующий день после того, как он вломился в дом. — И ты мне не сказал? — мужчина больше не хмурился, нет, он скалился, явно разозлённый. Мегуми отвернулся, не в силах смотреть на него, но Тоджи схватил его за загривок и заставил смотреть на себя, — Ты знаешь, что это может быть опасно? Кто знает, может он какой нибудь маньяк, а? Или педофил! Кто знает, что у этого парня в голове творится, он явно ненормальный! Думаешь, он добрый просто так? И он уже не спокойно объяснял ему, а орал, прикладывая силу к тому, чтобы удержать Мегуми на месте. Тот сдерживал слёзы, сглатывая огромный ком, вставший в горле. — П-прости… — Не извиняйся, блядь, тебе не жаль. — рявкнул Тоджи, проводя рукой по волосам, принимая вид обеспокоенного взрослого, — Боже, на кой хуй я здесь? Ты должен мне рассказывать такие вещи, не маленький вроде. Мегуми прикусил язык, сдерживая возражения. Он не понимал резких перепадов настроения отца — то он смеётся, то злится, то вдруг переживает о нём. Годжо бы так с ним не посмел разговаривать, потому что Годжо хороший, Годжо не продавал его Зенинам — он его спас от них. Годжо был раздражающим и почти ничего не объяснял из своих спонтанных уроков, но Мегуми было весело с ним. Сейчас мальчику не было весело. Ему было страшно. — И что скажешь в оправдание, а? — Тоджи поднял его с пола, на который он не помнил как упал или сел, встряхивая его как игрушку, — Хватит реветь, отвечай. — Отвали! — Мегуми вырвался, отходя от отца на безопасное расстояние, съёжившись. Его переполняли злоба, беспомощность, он боялся мужчину, который медленно подбирался к нему. Он не мог видеть его лица, опустив глаза в пол. — Не общайся больше с ним. — приказал Тоджи, не обращая внимания на его слабые возражения, — Тихо. Чёрт, ты должен был просто рассказать мне. Доверять взрослому разбираться со всем… — Я не доверяю тебе!— прокричал Мегуми, уставший от нотаций. Злость взяла верх над страхом. — Даже Годжо лучше тебя и он мне никто! Ты не можешь решать, с кем я могу общаться! — О, видишь ли, я могу. Потому что я только что это сделал! — мужчина навис над мальчиком, обнажая свои клыки, как будто был готов откусить ему голову, — Иди в свою комнату, сопляк. И не ругайся при мне! — Пошёл нахуй! — он убежал в своё убежище, закрываясь на замок, избежав кары за такую наглость только потому что Тоджи пребывал в шоке, и лишь потом сорвался с места за ним. Он пару раз не самым элегантным образом постучался к нему, так, что Мегуми показалось, что он выломает дверь. — Ёбанный в рот. Неважно. — пробурчал мужчина за стеной, прекратив стучать, — Сиди там и не выходи, понял? Я придумаю позже как тебя наказать, чёрт, что там родители делают в сериалах… Он всё ещё разглагольствовал и Мегуми слышал, как его голос потихоньку затихал. Мальчик тяжело дышал, схватившись за волосы и раскачиваясь вперёд и назад. Он мог взорваться от всего навалившегося, от слёз, что просились наружу. Он не давал им выхода. Хоть за что-то он мог поблагодарить Тоджи — тот его не трогал прямо сейчас. Он не думал, что сможет справиться с этим стрессом. С постоянным чувством неправильного, что пропитывает все их взаимодействия, накрывает тяжёлым брезентом. Как бы Тоджи не притворялся, что всё нормально, это не так. И всё же мальчик подыгрывает, потому что хочет ощущить нормальность, которую наблюдает у других детей. Дети, что знают своих родителей, что привыкли к их присутствию, а не отсутствию. Доверяют им безоговорочно. Мегуми так не мог. От нарастающей истерики его отвлекло уведомление. Простое сообщение: «ты в порядке? : с» Дрожащими пальцами Мегуми написал «да», но тут в его голову пришла идея. Было ли это глупым? Конечно. Сколько ему лет? Шесть. Это должно объяснять всё. Вместо этого мальчик быстро напечатал: «Отец разрешил мне пойти погулять. Сейчас» «ох да определенно не подозрительно чувак» «Соглашайся или иди к чёрту» «СОГЛАСЕН! встретимся в XXXX это возле твоего дома» «Я знаю окрестности возле моего дома придурок» «боже кто тебя научил этому– ах» Мегуми глубоко вздохнул, окончательно успокаиваясь. Он переоделся в приличную одежду, расчесал свои непослушные волосы и открыл окно в своей комнате. Так как они жили на первом этаже, ему не составило никакого труда выбраться. Он остановился на момент, раздумывая, действительно ли хочет это сделать. И ответ — да. Он идёт до конца.