Две недели

Гарри тяжело упал на стул и сложил руки на массивном деревянном столе. — Все пропало, Рон. Какое-то время Рон, сидящий напротив него, оставался спокоен. Затем его брови медленно поднялись, а рот приоткрылся, как будто кто-то потянул за веревочки на его затылке. Не отрывая взгляда от Гарри, он потянулся и взял орешек из миски на столе. — Значит, Целитель не помог, да? — Блять, нет! Полный отстой, — воскликнул Гарри, откинувшись на спинку стула, и снова нервно выпрямился. Все эти дни у него не получалось сидеть ровно дольше нескольких минут. Он ощущал себя каким-то чертовым безумным кроликом. Только очень большим, нервным и возбужденным. Который… судя по описанию, все равно оставался кроликом. Он снова застонал. — Знаешь, что они мне сказали, Рон? Рон кивнул. — Подозреваю, что-то, что начинается на В? — мягко произнес он своим добрым голосом. Рон как обычно относился ко всему легко, оставаясь добряком. Но Гарри оценил его старания. Поттер снова оперся на стол, положив ногу на ногу, и кивнул. — Угадал. Судя по всему, — усмехнулся он, — по словам Целителя Мани-как-его-там, я на ⅕ вейла, по стороне отца. По стороне отца, черт возьми! Гарри поморщился, проведя рукой по волосам. — Откуда они вообще могут об этом знать! Кто мог быть вейлой в роду отца?! — недоверчиво воскликнул Гарри. — Мне кажется… ты зациклился не на том, дружище, — попытался возразить Рон, но Гарри продолжил. — Да ты посмотри на меня! Я же даже не блондин! — А все вейлы блондинки? — удивился Рон. — Ну, очевидно, нет, — съязвил Гарри, раздраженно всплеснув руками, злясь на самого себя и свою ошибочную уверенность, что все вейлы изящные, светловолосые создания. Рон фыркнул, задумчиво жуя. — Я почти уверен, что на Чемпионате мира по Квиддичу у выступавших вейл были не только светлые волосы. Дай-ка подумать, — на его лице расплылась мечтательная улыбка, убедившая Гарри, что он действительно задумался об этом. А затем он снова указал на орешки. Гарри в отчаянии пододвинул миску к себе, чуть не опрокинув ее. Он ни в коем случае не злился на Рона, просто в последнее время разочарование было его нормальным состоянием. Оно текло у него по венам, вторя крови — постоянный поток раздражения, возбуждения и леденящей душу сексуальной неудовлетворенности. Первые два заставляли его лезть на стену, а последняя сводила с ума. — Я тебя понимаю, Гарри. Это и вправду странно, — искренне сказал Рон, запоздало переключившись на “утешительный” тон. — Если тебе станет легче, то, по-моему, ты не похож на вейлу. Гарри вяло усмехнулся в ответ. Рон улыбнулся. — Но именно так говорят Целители? После того, как ты… э-э… проконсультировался с ними. Гарри хмуро кивнул. — Да, мне сказали, что это наиболее правдоподобный вариант. Учитывая эти странные штуки. Ну, я про эти отметины у меня на спине, — он махнул рукой за плечо и рассеянно почесал ухо. — И… ну… Гарри замолчал, отведя взгляд, а Рон улыбнулся и отпил лимонад. — Ты про то, что у тебя иногда светится кожа и ты становишься рассеянным и немного нервным? — подсказал Рон. Гарри закрыл глаза и кивнул. Сияющая кожа, странные следы на спине, безумное поведение; Мерлин, почему его жизнь постоянно напоминала какую-то чертову сказку? Гарри узнал о своих странных светящихся отметинах на лопатках уже почти четыре дня назад, но, как предположил Целитель, они появились там около двух месяцев назад, а он этого не замечал. Видимо, так оно и было. Было не так много людей, которые могли увидеть его без одежды за это время, а у самого Гарри не было привычки разглядывать свой позвоночник. Однако странности в его поведении начались не так давно, и они бросались в глаза гораздо сильнее. Гарри почесал левое колено, скрестил руки на груди и покачал ногой, отчего стул под ним закачался. Рон посмотрел на него и наклонился вперед. — Хочешь ненадолго сходим куда-нибудь еще? Гарри покачал головой, слегка подпрыгивая на стуле. — Нет, это не поможет. Я не могу расслабиться ни дома, ни у тебя. Я везде чувствую себя одинаково, так какая разница. Ему постоянно казалось, будто его посадили на кактус. Вдобавок ко всему, сейчас было утро и в пабе было пусто. Встреча с Целителем была в девять, а в “Рог единорога” они с Роном пришли в десять. В баре кроме них почти никого не было, но, как только они сели за столик, Гарри бросил Заглушающие и пару Маскировочных чар, на всякий случай. Хотя если кто-нибудь и попытался бы слить эту новость в прессу, его бы высмеяли, Гарри был в этом уверен. “Нет худа без добра” — раздраженно подумал он. Рон облизнул большой палец от соли, и Гарри поморщился. Как, черт возьми, Рон мог есть орешки и бальзамический уксус в десять, мать его, утра. Гарри это было не понять, но, с другой стороны, сам он был помешавшейся на сексе гарпией, так что не ему судить. — Что еще они сказали? — спросил Рон. Гарри пожал плечами, а потом сделал это еще раз, почесав лопатки о спинку стула. — Ничего, что бы могло помочь. Это какое-то дремлющее наследие вейл или что-то типа того. Рон озадаченно посмотрел на него, а Гарри поморщился и попытался ему объяснить. — Ну, типа оно всегда было во мне, просто спало, а теперь его что-то пробудило. Скорее всего, стресс или еще какие-нибудь трудности, ну или… новые отношения. — Новые отношения? — задумался Рон. — Ты что, расстался со своей рукой? — Ха-черт возьми-ха, Рон, — Гарри вздохнул. — Но я сказал Целителю то же самое. — Ну, у тебя давно никого не было. — А то я не знаю, — усмехнулся Гарри, потерев лоб. — Они считают, что это могли быть любые новые отношения, не обязательно сексуального характера. — Не вижу в этом никакого смысла, — вежливо усомнился Рон, выудив из стакана кубик льда и отправив себе в рот. Гарри пожал плечами, постукивая пальцами по столешнице. — Слушай, если честно, я сам ничего не понял. Видимо, они имели в виду, что даже новая дружба или искренняя симпатия к кому-то могли быть достаточным стимулом, чтобы дать толчок моим, ну… — Гарри замолчал, не в силах сказать это. — Хищным и собственническим брачным инстинктам вейлы? — услужливо подсказал Рон, и Гарри уронил голову на стол. — Дурдом какой-то. — Да, есть такое, — согласился Рон, прежде чем выплюнул лед изо рта и кинул им Гарри в спину. — Фу, мерзость, Рон! — вскрикнул Гарри, выпрямившись. Лед соскользнул со спины на стул, а потом упал на пол. Гарри хмуро посмотрел на Рона, который спокойно жевал орешки. — Ну и кто твой новый лучший друг? — Мой кто? — ответил Гарри, покачиваясь из стороны в сторону. Холодный след, оставленный кубиком льда, на самом деле был довольно приятным, но Гарри скорее съест свой ботинок, чем признается в этом. — Твой новый лучший друг, который тебя так заводит, что у тебя аж в штанах зудит, — радостно сказал Рон. — Ты сам, знаешь, кто это — зло прищурился Гарри. — Ага, — согласился Рон, его ухмылка стала еще шире. — Но я хочу услышать это от тебя. — А я хочу, чтоб ты заткнулся, — прохрипел Гарри, уткнувшись пятками в пол и пошевелив пальцами. Рон засмеялся и примирительно поднял руки вверх. — Ладно-ладно, можешь не говорить. Но я все равно думаю, что это как-то связано с ним, да? У тебя всегда немного сносило башню, когда дело касалось его. Отвечаю, всю жизнь. Я не шучу, буквально, всю жизнь, Гарри, — самодовольно изрек Рон, постукивая пальцами по столу. — Ага, вот тебе медаль за наблюдательность… — А вообще, — продолжил Рон, — зуб даю, что это в нем должна течь кровь вейлы… — Рон… — Хоть он и не платиновый блондин… — Рон! — рявкнул Гарри. Рон замолчал и смущенно посмотрел на него. — Мы можем не говорить о нем? Гарри украдкой положил одну руку на сердце, успокаивая учащенный пульс. Рон облокотился на стол и несколько секунд смотрел на него, а потом добродушно улыбнулся. — В Мунго сказали, что с этим делать? — сменил он тему. Гарри несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и размял шею. — Типа того, — пробормотал он. — Сказали, оставаться дома, избегать сильного стресса, заниматься спортом, когда полезу на стену, и больше дрочить. Очень много дрочить. Гарри специально умолчал о некоторых очень важных вещах, которые ему сообщили, но он не все мог рассказать, даже Рону. Он снова прочистил горло. — А еще мне дали прочитать кучу всякой ерунды, что придется кстати, учитывая то, что у меня теперь чертовски много свободного времени, — тихо фыркнул Гарри. Он все еще был зол из-за того, что его отправили в отпуск, хоть он и должен был признать, что был не в форме, чтобы нести воинскую службу. Он был настолько рассеян, что представлял угрозу не только для себя, но и для окружающих. И что еще хуже, он вообще не мог находиться в одной комнате со своим напарником. Это было… Он снова застонал и закрыл глаза. Это была просто катастрофа, во всех смыслах этого слова. Они с Малфоем были напарниками уже девять месяцев, и Гарри с самого начала думал, что случится апокалипсис, как только они окажутся в одном кабинете друг с другом. Сказать, что у них была довольно неприятная история взаимоотношений — это ничего не сказать. И хоть им удавалось избегать друг друга большую часть обучения в Аврорате (Гарри сразу зачислили на продвинутый уровень, тогда как Малфою пришлось проходить все с самого начала), Поттер не думал, что в их устоявшихся отношениях “Потти ненавидит хорьков” что-то изменилось бы. Поэтому, когда Малфоя назначили его младшим помощником, Гарри подумал, что они там все сошли с ума. Именно с таким видом он встретил Малфоя при первой встрече, и, судя по кислому выражению лица того, Малфой, видимо, тоже не был в восторге. Он выглядел точно так же, как и в школе, подумал Гарри в тот день. Возможно, стал немного выше. Гарри и сам был не маленького роста, но Малфой теперь был чуть ли не на дюйм, а то и два выше него. Ублюдок. А еще он стал более подтянутым раздраженно заметил Гарри, отрастил волосы, но они все еще были аккуратно пострижены. Его глаза по-прежнему были такими же поразительно светло-голубыми, медово-золотистые брови изогнуты, а губы оставались розовыми и мягкими, кривясь в равнодушной ухмылке. “Тупой симпатичный ублюдок”, — поправился Гарри. Он мысленно закатил глаза — этот мерзавец не заслуживал того, чтобы стать еще более привлекательным, — прежде, чем отбросить эту мысль и отправить ее в дальний ящик своего разума под названием “Вещи, которые меня бесят в Драко Малфое”. Он уже давно — на шестом курсе, если быть точнее — смирился с тем, что у Малфоя были красивые волосы и отличная задница (что, без сомнения, было его очередным коварным планом взбесить Гарри любым способом). Как видно, план до сих пор работал и ничуть не утратил силы с годами. Они стояли в кабинете для планерок, неловко выискивая темы для разговора, и в конце концов сошлись на том, что просто сосредоточатся на работе и не будут пытаться помешать друг другу в процессе ее выполнения. Гарри хотелось добавить: “И постарайся не быть таким жалким придурком, пока будешь делать это”, но он великодушно сдержался. Гермиона гордилась бы тем, как сильно он повзрослел, если бы услышала эту часть истории в тот вечер, когда он ей об этом рассказывал. Гарри посмотрел на Малфоя с его шикарными волосами, хищными глазами и острыми скулами и вздохнул про себя, расправил плечи, готовясь к худшему. Но, на его удивление, оказалось, что на самом деле они отлично подходили друг другу. Предполагалось, что в их дуэте Гарри будет отвечать за мускулы, а Малфой — за мозги, но оказалось, что у Малфоя тоже с мускулами все было в порядке. Поэтому Гарри пришлось поднажать с мозгами, и ему это понравилось. Малфой умел действовать быстро, но также имел склонность сначала все обдумать, прежде чем бросаться в пекло. И он отлично справлялся с тем, чтобы тормозить Гарри, прежде чем тот успевал наломать дров. Гарри, в свою очередь, обнаружил, что у него был талант распутывать головоломки и подмечать неочевидные связи, которые остальные не видели. Каким-то образом они дополняли друг друга, как в полевых условиях, так и при заполнении бесчисленного количества бумажек, которые требовались после этого. Не смотря на то, что они недолюбливали друг друга, они оказались отличной командой. А потом, Гарри сам не заметил, когда это случилось, они поладили. Где-то, во время долгих ночей, которые они проводили за просмотром записей о делах в их душном кабинете, Гарри отпустил обиду и раздражение к своему напарнику, а на смену им пришла какая-то сбивающая с толку привязанность. Гарри догадывался, что это произошло где-то после того, как Малфой наконец выучил, что Гарри пьет чай, и почти уверен, что после того, как Малфой начал сам приносить ему этот чай без подсказки и в нужное время. Он подозревал, что это было результатом той ночи, когда они пресекли деятельность незаконной контрабанды зелий и отпраздновали это, напившись до чертиков в маленькой, но довольно красивой квартирке Малфоя. До этого момента они никогда по-настоящему близко не общались, оставляя все свои взаимодействия строго в рамках рабочего времени. Гарри удивился, что Малфой его тогда пригласил, но был так возбужден после успешного ареста и совсем не готов вернуться в свой тихий, пустой дом. В тот вечер Гарри слишком много выпил и в итоге не удержался от язвительного комментария, что, видимо, Малфоя не так уже сильно и наказали, раз он мог позволить себе такую симпатичную лондонскую квартирку. Малфой выглядел так, будто хотел его задушить. Он ответил ему, резким и тихим голосом, что может ее себе позволить, потому что чертовски много работает. И Гарри знал бы об этом, если бы удосужился хоть раз достать свою чертову голову из своей задницы и обратить внимание на то, как много времени Драко уделяет их делам. А еще, если Гарри не нравилось, что Малфой мог позволить себе хорошие вещи, то он может засунуть себе в жопу чертовски хорошее вино, которое Малфой подарил ему сегодня вечером. Гарри был в шоке не только от слов Малфоя, но и от его представлений о крайне обширном пространстве в его заднем проходе. Они сидели напротив друг друга, хмуро глядя в глаза, закипая от злости еще пять минут. Гарри почувствовал себя полным придурком и вздрогнул, осознав, что жалеет, что затронул эту тему. Видимо ему больше не хотелось воевать с Малфоем так, как раньше. Он допил свой напиток, нерешительно извинился и предложил заказать карри в качестве примирительного жеста, который, как оказалось, Малфой был рад принять. С тех пор Гарри стал подозревать, что он был не единственным, кто решил перестать бередить старые раны и спорить только ради споров. Гарри всегда считал Малфоя аристократом, с его богатыми родителями и надменным голосом. Мерлин всемогущий, он же даже вырос в поместье. Короче говоря, слишком манерным, чтобы есть бирьяни в потертых джинсах, с босыми ногами, которые он закинул на диван, и с прической, по сравнению с которой Гарри был самим образцом опрятности. Но, казалось, Малфой делал это постоянно, судя по тому, с каким аппетитом он запихивал в рот еду, закусывая лепешкой и запивая пивом, которое принес Гарри. “Либо так, либо у него это в крови”, — пьяно подумал Гарри, наблюдая за происходящим. Той ночью Гарри заметил, что Малфой краснел от выпивки. А еще он начинал говорить с набитым ртом, когда был взволнован чем-то, что говорил Гарри, но потом заметив это, замолкал, тщательно все пережевывал и глотал, прежде чем продолжить. Эти моменты, когда энтузиазм Малфоя брал верх над его воспитанием, казались Гарри самым милым, что он когда-либо видел, но, возможно, все это можно было списать на алкоголь. В любом случае, трудно было не… увлечься кем-то после такой ночи. И, конечно, не стоило ждать, пока Малфой съест свой чатни, прежде чем сказать ему еще пару возмутительных вещей. К тому моменту, как они уже в третий раз отмечали успешное закрытие очередного важного дела, Гарри пришлось признаться самому себе, что ему нравилось не только работать с Малфоем, но и просто быть в его компании. Это было классно. Малфой был забавным, временами невероятно глупым и всегда вел себя максимально подобающим образом с любыми представителями общественности, с которыми им приходилось иметь дело. Иногда он даже был довольно очарователен — ну, для людей, которые не слышали, о чем он говорил “за кулисами”, когда Гарри прыскал в кулак. Поттер заметил, что он действительно много работал и никогда не покидал офис раньше Гарри. Он никогда особо не жаловался, когда им приходилось задержаться в очередной раз. Когда в июне Малфоя не было неделю, Гарри обнаружил, что сильно по нему скучает и, в итоге, позвонил ему по древнему дисковому телефону в их офисе, чтобы “просто поболтать”. По словам Малфоя, новая телефонная система Аврората позволяла с помощью срочных звонков обойтись без обычной доставки писем совами, а также позволяла раздражать своих напарников в нерабочее время любопытным скучающим Поттерам. Хоть он и не выглядел на самом деле раздраженным, вспомнил Гарри. В тот момент Гарри уже смирился со своей новой дружбой с Малфоем, как в офисе, так и за его пределами. Ну, “смирился”, возможно, было не совсем подходящим словом, скорее “рад и очень воодушевлен”. В любом случае, это не было для него проблемой. До тех пор, пока Малфой не пострадал. “И Гарри сошел с ума”, — подумал он, почувствовав как покраснели уши. Гарри было фигово после того инцидента, и теперь… Ну, теперь он хотя бы знал почему. Гарри помнил мало деталей произошедшего той ночью. Все шло не так, он это чувствовал. Они получили информацию о новой группе Пожирателей Смерти; просто придурки, возомнившие себя террористами, но их стоило остановить прежде, чем у них могли возникнуть грандиозные планы. И с самого начала казалось, что информация, которую они получили, была слишком хорошей, чтобы быть правдой. Чертовы бесполезные информаторы — какой в них смысл, если они постоянно сливали им неверные данные? Они оказались в меньшинстве, их обманули, и все пошло не так, как только они вошли, и Гарри схватил Малфоя и побежал так быстро, как только мог. Обычно Малфой заправлял их вылазками, но когда дело касалось Пожирателей, в нем просыпалось что-то безумное и злое. Гарри отчетливо помнил, что в один момент он вызывал подмогу, когда они убегали от преследования, а в следующее мгновение… нет. Он замер, совершенно пораженный тем, как свет уличного фонаря падал на волосы Драко, отбрасывая тени на его скулы и впадинку между бровями от его хмурого взгляда, когда он пытался тянуть Гарри, заставляя его идти. Гарри смотрел, как загипнотизированный, пораженный тем, что видел почти каждый день. У него было ощущение, что его погрузили в воду или в большой чан с теплой патокой. Он не слышал, что говорил ему Малфой, хотя видел, как шевелился его рот, а на лбу появились морщинки от страха. Но потом Малфой вдруг схватил его и затряс: “Поттер, блять, я сказал пригнись!”. А затем толкнул вниз. Гарри моргнул, дезориентированный уличными звуками, которые внезапно с новой силой нахлынули на него. Все кружилось, а язык во рту казался толстым и неповоротливым, когда он попытался сказать хоть что-нибудь. Странное покалывание пробежало по его позвоночнику и остановилось там, где Малфой касался его плеч. Это казалось единственной точкой опоры в шатком хаосе мира Гарри. Он уцепился за это ощущение, а затем пошатнулся, когда оно прошло так же быстро, как появилось. Заклятие попало Малфою прямо между ребер и отбросило почти на метр. Он потерял сознание. Гарри вспомнил, как у него сжалось сердце, когда он увидел красный шрам посреди теперь обнаженной груди Малфоя. Воспаленные, фиолетовые, похожие на вены побеги начали распространяться от точки, куда попало проклятие, а Гарри в шоке пялился на неподвижную грудь Малфоя. Он не мог понять, дышит ли тот. Он не мог нащупать его пульс. Гарри вспомнил, что подумал, что Драко умер. К счастью, как раз в этот самый момент прибыло подкрепление, ведь от самого Гарри не было никакого толку. Его ослепили какие-то парализующая ярость и мучительный ужас от того, что его напарник был мертв или ранен. Он не помнил, как его отвезли в больницу Святого Мунго. И потом ему рассказали, что он набрасывался на любого, кто пытался к ним приблизиться. Все это было неловко вспоминать, и сбивало с толку, особенно когда ему рассказывали о том, что он не подпускал никого к лежащему телу своего напарника, пока его не вырубили. Единственное, что утешало во всей этой ситуации было то, что Малфой был без сознания и не знал о случившемся, и, Гарри надеялся, никогда об этом не узнает. Гарри провел всю ночь в Мунго, и вовсе не из-за того, что он был ранен, а просто потому, что вел себя как сумасшедший. Целители попытались поинтересоваться, зачем ему охранять своего раненного напарника, на что Гарри просто раздраженно пожал плечами. Он сам не понимал, что вообще здесь происходило. А еще Целители хотели понять, что это был за “приступ головокружения”, о котором он им рассказал, и из-за которого, собственно, все это и случилось. И после всего этого Целитель, конечно же, нашел эти его странные перламутровые отметины на спине, рассекавшие лопатки. Гарри был удивлен этой находкой не меньше, чем сотрудники Мунго. Но больше всего ему хотелось просто услышать, в порядке ли Малфой — дышит ли он. Несмотря на то, что все уверяли Гарри, что с Малфоем все порядке и уже буквально через несколько дней тот поправится, он просто не мог в это поверить. Он все равно нервничал, и Целители не забыли записать этот немаловажный факт в свои бежевые блокноты. Гарри просто не мог спокойно сидеть; ему казалось, что у него зудит все тело. Целители сообщили ему, что хотели бы провести несколько тестов, но довольно быстро отпустили, пообещав, что вызовут его обратно, как только результаты будут готовы. Малфой выздоровел довольно быстро, хоть самому Гарри это все равно показалось целой вечностью. Он провел три дня, беспокойно расхаживая по коридорам больницы, прежде чем Малфоя в конце концов выписали — и он тут же дал Гарри затрещину за то, что тот решил, что середина рейда — лучшее время, чтобы превратиться в болвана, страдающего лунатизмом. Он действительно злился, и у Гарри замерло сердце от знакомого раздражения, возникшего на острых чертах лица Малфоя. На его острых чертах совершенно здорового и живого лица. Никогда в жизни Гарри еще так не радовался, когда его называли безрассудным идиотом. Он почувствовал такое облегчение, увидев, что с Малфоем все порядке; просто безмерное облегчение, за которым последовало еще более непреодолимое желание… прикоснуться к нему. Это покалывающее, трепещущее, раздражающее чувство возникло снова, как рой пчел под кожей, только еще хуже, чем прежде. И теперь ему хотелось сделать что-нибудь необычное, например, положить руки Малфою на плечи, провести ими по его шее и волосам. Или положить ладонь на бьющуюся венку на его шее и провести большим пальцем по впадинке между ключиц. Или поцеловать его. Поцеловать Малфоя. Ему хотелось преодолеть эти два шага, прикоснуться губами щеки Малфоя, провести ими по его подбородку, к мрачному хмурому взгляду под русыми бровями Малфоя. Гарри услышал, как в ушах отдавался стук собственного сердца, бум-бум-бум становился все громче и громче, приводя его в замешательство. Пока он не понял, что то, что он слышал было не его сердцебиением. Это было… это было сердцебиение Малфоя. И это сбивало с толку еще больше. Это был уже совершенно другой уровень смущения. Гарри не привык слышать пульс или работу каких-либо других органов — ни его собственных, ни чьих-либо еще. Ему стоило бы испугаться, осознав это, но каким-то неведомым образом его это утешило, успокоило тревогу, которая росла в нем. Звук биения сердца Малфоя, сильного, живого и здорового, мягким эхом отдавался в ушах, пока Гарри стоял и смотрел на Малфоя, который скрестил руки на груди и хмуро на него глядел. Его это взбесило. Щурясь от стерильного больничного света, Гарри не знал, что ему делать с этой грозящей сенсорной перегрузкой, поэтому просто стоял там, как идиот, и ничего не делал. Малфой гневно уставился на него, а затем нахмурился и удивленно спросил, когда это за эти три дня Гарри нашел время сменить прическу и загореть. Гарри, который, естественно, не делал ни того, ни другого, взглянул на свои руки и увидел слабый золотистый свет, исходящий от него, и направился к Целителям. Он слышал, как Малфой позади него кричал “Эй, какого черта, Поттер?”, но ему было нужно поскорей уйти и выяснить, что происходит, прежде, чем он успел бы сделать что-нибудь, о чем мог пожалеть. До этого он думал, что это могло быть какое-то заклинание, которое не смогли диагностировать в прошлый раз сразу после происшествия, но теперь… Все сходилось. “Доказательство того, что я чертова вейла”, — сердито подумал он. А еще того, что он запал на своего напарника. Который по совместительству был его другом, и Гарри очень бы хотелось сохранить эти дружеские отношения, так что его члену и тупому вейловскому наследию придется узнать о радостях воздержания, пока он не найдет способ, как взять их под контроль. — Опять задумался о Малфое? — голос Рона вырвал Гарри из раздумий, и он вздрогнул, почесав затылок и моргнув. — Нет? — попробовал соврать Гарри и вздохнул. — Что меня выдало? Рон усмехнулся. — Честно? — спросил он. Гарри нахмурился. — Ну, ты начал издавать какой-то странный гортанный звук, а потом снова стал… блестеть. У Рона на лице возникла извиняющаяся гримаса, а Гарри недоверчиво моргнул и поморщился. — Господи, — хрипло ответил он. — Гортанный звук? — Ага, — попробовал утешить Рон. — Это что-то новенькое. Хочешь, провожу тебя домой? Прежде чем ты набросишься на меня, как коршун. Рон шутил, но в его голосе слышалась тревога. У Гарри чесался затылок, он запустил руку в волосы, покачивая обеими ногами, и глубоко вздохнул. — Да, думаю, так будет лучше, — пробормотал он, поднявшись. Он позволил Рону оплатить счет и затем отвести себя к камину.

***

Следующие четыря дня были просто кошмарными: он не мог спать, не мог есть, и вообще у него было ощущение, что он вот-вот взорвется. Рон и Гермиона заглядывали к нему как минимум раз или два в день, называя это “дружескими визитами”, хотя он прекрасно понимал, что это было скорее способом “убедиться, что Гарри еще не совсем сошел с ума”. Это одновременно и раздражало, и дарило большое облегчение, когда он их видел; Их компания была хоть каким-то развлечением, несмотря на то, что они даже не старались скрыть свою тревогу. Рон продолжал играть бровями, глядя на Гермиону поверх головы Гарри, и у Поттера уже болели глаза от того, как сильно он их закатывал. Честно говоря, по мнению Гарри, он выглядел не так уж и плохо, хотя отметины на спине увеличились и уже почти достигли основания шеи. В остальном все было в порядке, несмотря на то, что он был немного измотан, бледен и нервозен. Очень нервозен, если быть честным. Он знал, что, может, ему и не становилось лучше, но и хуже ему тоже не становилось. С ним все будет в порядке, так сказали Целители, через семь - восемьдесят пять дней. Гарри рассчитывал на то, что это займет все же семь дней, но даже ему уже стоило признать, что, похоже, в лучшем случае это все продлится как минимум две недели. Еще пару раз приходила Джинни, стоя в дверях и делая вид, что тает под его вейловскими чарами. Гарри засмеялся и швырнул в нее парой грязных носков. Она тоже рассмеялась и провела весь день с ним, накручивая круги у него во дворе и надрав ему задницу в их импровизированном квиддичном матче. Она приготовила им обед — всего лишь пару сэндвичей и помыла яблоки, так как вообще-то не умела готовить (в их семье именно Рон перенял эти навыки) — и храбро выслушивала все жалобы Гарри, пока они не доели. В итоге она дала ему четкие указания, что если в его доме будет так много еды, что он не сможет справиться с ней в одиночку, то ему надо будет позвонить ей, чтобы она помогла ему опустошить холодильник, пригрозив, что иначе она все расскажет Молли. Гарри с готовностью согласился на ее условия; Меньше всего ему хотелось, чтобы Молли примчалась к нему с какой-нибудь чертовой запеканкой. Но на самом деле, все это уже было слишком. Гарри не привык к такому количеству свободного времени, и после того, как он несколько раз перечитал все, что ему дали в Мунго, ему стало совсем скучно. То, что с ним происходило, по-видимому, не было чем-то уникальным, а скорее даже оказалось типичным для тех, в ком текла кровь вейл. И таких людей в мире было больше, чем Гарри себе представлял. У него в голове постоянно крутились отрывки из этих “очень познавательных” пергаментов, которые дали ему Целители. Он прокручивал их в мыслях постоянно: когда упражнялся на кухне или пропалывал сорняки в своем заброшенном саду после обеда. Эти ощущения могут быть новым и необычными, но они часть той радости, что дарит наследие вейлы… Вейлы по своей природе — чрезвычайно преданные и ревнивые создания, у которых возникает очень сильная, а иногда и чрезвычайно неуравновешенная привязанность к другим… стресс, связанный с вами, с важными или значимыми для вас людьми, может привести к сильной реакции, как физической, так и эмоциональной, а зачастую и сексуальной… В это время вы можете испытывать симптомы, с которыми может быть трудно справиться. Они могут включать в себя беспокойство, чувствительность к свету и громким звукам, стихийную магию, бледные, золотистые или черные отметины на теле, а также изменение цвета кожи, тягу к сладкому и тыкве, повышенную физическую чувствительность к вашей второй половинке, включая переживания за ее безопасность, и в большинстве случаев возросшее либидо… вы будете желать контакта и физической близости со стороны этого человека… принимайте ванну с веточкой розмарина или, если вам действительно нравятся приключения, добавьте немного лаванды… попробуйте уменьшить воздействия мощной магии, яркого света, стрессовых ситуаций, чеснока, кошек или любых других кошачьих, а также баклажанов. Прежде всего, проводите как можно больше времени с человеком, который вызвал в вас эти эмоции… “Радость быть вейлой”, черт возьми, подумал Гарри, вырвав упрямую крапиву и бросив ее в кучу возле мусорного ведра. Ему хотелось быстро расправиться со всеми этими зарослями с помощью мощного Редукто, но он боялся использовать слишком много магии, чтобы не усугубить ситуацию. Что-то он пока не наблюдал никаких прелестей наследия вейл, а только постоянную раздражающую эрекцию, которая заставляла его всего чесаться от возбуждения. Он мог сколько угодно принимать лавандовые ванны, но это чувство никуда не девалось. Что касалось повышенного либидо и жажды физического присутствия своего важного человека — ну, Гарри изо всех сил старался не думать о нем, но это больше походило на попытку заглушить громкую музыку; он мог сколько угодно затыкать уши руками, но все равно слышал эти звуки на заднем фоне. Гарри предположил, что этот конкретный “приступ” определенно был вызван стрессом под названием “Инцидент с тем чертовым проклятием”, как он его прозвал у себя в голове. И это, в сочетании с довольно сильными, нежными чувствами, которые он испытывал к Малфою до того, очевидно, заставило вывести его дремлющие гены вейлы из спячки, и теперь они требовали Малфоя. Это объясняло, почему он был так гиперчувствителен к нему и его телу и не хотел отпускать в больничном коридоре. Целители говорили ему о важности “полноценного общения” с этим важным человеком, поскольку это было неотъемлемой частью облегчения симптомов. Однако в случае, если это по каким-то причинам было невозможно, а Гарри уверял их, что так оно и было, они порекомендовали ему держаться подальше от своего партнера и избегать его, будто он был заражен чумой Акромантула. Обычно все проходило более гладко, только если объектом привязанности не выступал человек, в которого вейла была ранее влюблена, сообщила ему Целитель Маниго, многозначительно вздернув бровь. Гарри побледнел. Малфой ему совершенно не нравился. Так, по крайней мере, лихорадочно уверял он врача, настаивая на том, что это, должно быть, была какая-то ошибка, раз его вейловские гены каким-то образом настолько сильно привязались к Малфою. Но, судя по всему, в Мунго пропустили все его заверения мимо ушей, раз просто начали перечислять некоторые способы, с помощью которых люди, в чьих вена текла кровь вейл, могли вступить в близость со своей второй половинкой, чтобы облегчить симптомы — вышеупомянутая травяная ванна, массаж и небольшой пикник в солнечный день фигурировали в этом списке. Гарри даже представить не мог, как свяжется с Малфоем и пригласит его принять вместе ванну или предложит сделать ему массаж; У Малфоя наверняка случился бы сердечный приступ прям в тот же момент. Или он бы смеялся так сильно и так долго, что просто умер бы от этого. “Что может быть хуже, чем смерть Малфоя”, — кисло подумал Гарри. Гарри подумал, что Малфой смог бы пережить его просьбу вместе пообедать где-нибудь на солнышке, но не был уверен, что он сам сможет с этим справиться — не попытавшись к нему прикоснуться, как только тот появится. Из всех побочных эффектов — игнорирование было самым трудным. Он хотел Малфоя. У него как будто что-то щелкнуло в голове и теперь его тело желало, чтобы Малфой был рядом с ним, прикасался к нему так, как никогда раньше не делал даже в шутку. По крайней мере, он не мог вспомнить такого. Его желание Малфоя так сильно действовало на него, что Гарри уже не мог вспомнить — а было ли когда-то иначе. Все было бы проще, будь он способен просто думать о нем, не чувствуя при этом жара и безумия, мурашек на коже и колотящегося сердцебиения. Но это было не так. Гарри понимал, что не только секс с Малфоем поможет чувствовать себя лучше. Все говорили ему о том, что было важно просто касаться своего партнера, знать, что он в безопасности и находится рядом с ним: все это, скорее всего, смогло бы успокоить бушующую вейлу внутри него. Но Гарри знал, что ему очень, очень хотелось секса. С Малфоем. Много секса. Он даже не мог мысленно произносить его имя без головокружения, постыдного румянца на щеках и нелепого золотистого мерцания кожи. Гарри чувствовал себя какой-то безвольной лампочкой, которая питала энергию из собственного сексуального неудовлетворения. Короче говоря, хоть Гарри и был в курсе, что ему не обязательно заниматься сексом с Малфоем, он прекрасно осознавал, что у него не было никаких шансов не закончить невинный вечер за игрой в скраббл, не уткнувшись тому лицом в пах. В этом-то и заключалась проблема; Гарри был уверен, что любые попытки встретиться с Малфоем не были хорошей идей. Конечно, его тело было с ним не согласно и думало, что это было бы замечательной идеей, но его волновал только секс. Именно поэтому Гарри уныло сидел на кухне вместо того, чтобы связаться с Малфоем. Его пугал риск потерять своего напарника, новоиспеченного собутыльника и друга в одном лице. Он привык проводить время с Малфоем, на работе и за ее пределами. Еще больше его ужасала идея обо всем тому рассказать, потому что тогда Малфой решил бы ему помочь, даже если ему бы этого не хотелось. Гарри даже не был уверен, нравятся ли Малфою мужчины, не говоря уже о том, нравятся ли ему мужчины вроде Гарри. Они никогда не обсуждали свою личную жизнь, разве что оба признались, что сейчас им обоим ее не хватает. За все те несколько месяцев (их можно было пересчитать по пальцам одной руки), что они вместе тусовались, Малфой ни разу не намекал на что-то большее. И хоть у Гарри теперь были явные трудности с самосознанием, он тоже не помнил, чтобы хоть раз подкатывал к тому. Он верил, что не станет разрушать все то, что им с таким трудом удалось построить, ведь он, как ни странно, очень это ценил. Гарри хотелось, чтобы Драко был рядом, но он не собирался напугать его на всю жизнь своими попытками добраться до его члена. Так что делать было нечего; ему придется запереться у себя в комнате, изнывая от дрожи, жужжания в черепе и тянущей боли в паху, пока все это не знакончится. От семи до восьмидесяти пяти дней. Мерлин. Это была пытка — за день ему хватало сил только на то, чтобы сделать несколько подходов прыжков и отжиманий, а также принять пару долгих душей, во время которых он дрочил. Все это вкупе с нехваткой сна приводило его в уныние. Он просыпался каждые два часа, весь в поту, с болью в груди и каменным членом в штанах. Сны становились все безумнее и безумнее. Как-то раз ему приснилось, что они с Малфоем строили гнездо на Гремучей иве. Они использовали вырванные страницы “Ежедневного пророка” и старых учебников по Зельеварению, а Снейп сидел на ветке и раздавал им указания. В другом сне Гарри заперли в Визжащей хижине, в которой почему-то с потолка свисали рояль и большая люстра, а Малфой выламывал дверь топором. На нем был плащ из толстой темной волчьей шкуры, который он не снимал, даже пока втрахивал Гарри в половицы старого пола. Гарри проснулся от дрожи, ощущая на животе капли собственной спермы и прилипшие от пота ко лбу волосы. Но хуже всего были ночи, когда он просыпался от кошмаров, в которых ужасное проклятие оставляло темно-красные ожоги на бледной коже. В такие дни в его груди разливалась совсем иная боль. Гарри начал бояться спать и даже немного радовался тому, что у него не ладилось со сном. По крайней мере, это помогало избегать свое безумное, озабоченное подсознание. Выходило, что теперь он избегал не только Малфоя, но и собственного мозга. Малфой тоже не упрощал задачу. Даже, заперевшись в собственном доме, Гарри было тяжело его игнорировать. За все это время Малфой уже семнадцать раз связывался с ним по каминной сети и еще шесть раз пытался дозвониться по грязно-белому телефону, который Гарри установил у себя в кухне. А еще он оставил одно очень короткое сообщение, которое, к большому стыду Гарри, так сильно и стремительно возбудило его, что он сам не понял, как оказался у раковины, одной рукой сжимая ее, а другой — собственный член. В голосе Малфоя слышались раздражение, беспокойство и растерянность. Он решительно сообщил Гарри, что тот был полным придурком, раз не объяснил ему, что вообще происходит, и что он уже готов пойти к нему, выбить дверь и сам все выяснить. Казалось, Гарри и самому хотелось бы, чтобы Малфой это сделал, он опустился на колени и дотронулся до члена. Он вспомнил свои сны и чуть не поперхнулся, когда член дернулся в его ладони. Гарри начал водить по нему кулаком вверх и вниз. “Мерлин, он действительно хотел, чтобы Малфой ворвался к нему”, — осознал Гарри, потрясенно вздохнув. Ему всегда нравилось бесить Малфоя, лезть ему под кожу. Судя по всему, его либидо не забыло об этом; От одной лишь картинки хмурого лица Малфоя, его румяных щек и стиснутой от гнева челюсти у Гарри кружилась голова, а член, который он сжимал в кулаке, истекал смазкой. Ему хотелось, чтобы Малфой был сейчас здесь, чтобы он дышал своей злостью, заполняя все пространство. Он хотел, чтобы Малфой нагнул его над кухонным столом, расставив ноги, а, может быть, и наоборот. Если честно, у Гарри было не так много опыта в этом деле и он не очень хорошо знал, чего хотел, но чувствуя, как у него поджались яички и приоткрылся рот, он был уверен, что обрадовался бы любому раскладу, лишь бы в нем участвовал Малфой, и шкура, и… блять. Гарри ахнул и громко застонал, его ноги превратились в желе. Он сидел на полу кухни, вспотев и тяжело дыша, чувствуя, как странное облегчение прокатилось по телу, когда автоответчик щелкнул и подал звуковой сигнал об окончании сообщения. Его кожа слабо золотилась, но потихоньку тускнела, вторя тому, как выравнивалось его дыхание, он откинул голову назад на кухонный шкаф. Гарри почувствовал себя сытым, смертельно уставшим и совершенно вымотанным, в голове не было ни одной мысли. Он закрыл глаза и впервые за долгое время провалился в глубокий сон.

***

Гарри проснулся от пронзительного звонка телефона со вкусом собственного линолеума на губах. Он сглотнул и поморщился, осознав, что спал уткнувшись лицом в пол с рукой в штанах. Вейла. Малфой. Черт. Он застонал, потер глаза и перевернулся на спину, поморщившись от ощущения липкости в штанах. В окне садилось солнце, а значит, он проспал целых четыре часа — так долго он еще не спал за последние дни. Ему было лучше, но он был совершенно дезориентирован. “Ничего удивительного, учитывая дрочку на кухне и последующий сон на полу”, — удрученно ухмыльнулся Гарри про себя, призвав палочку и почистив засохший беспорядок у себя в штанах. Он сделал несчастное лицо и позволил телефону закончить свой звон. Он этого заслуживал. Аврорская телефонная система, по сути, была совсем не похожа на маггловскую телекомуникационную систему, за исключением самих аппаратов и общей концепции. Она была основана на сложном заклинании передачи на большие расстояния, которое позволяло волшебникам проецировать свои голоса непосредственно получателю, исключая всех остальных, на любое расстояние, будь то соседний офис или французское подразделение Аврората. Департамент магического правопорядка давно разрабатывал эту идею для замены сов на более быструю форму связи, но именно Гермиона доработала её и сдвинула проект с мертвой точки. Использование маггловских приемников в качестве физического портала для чар оказалось гениальным решением. С помощью сложной Арифмантики команде Гермионы удалось воплотить эти чары в жизнь, позволив Аврорам связываться друг с другом в офисе и за его пределами примерно в девяносто восемь раз быстрее, чем с помощью сов. Гермионе и ее команде исследователей потребовалось немало усилий, чтобы добиться от правления разрешения на использование маггловской технологии, что, по ее словам, было крайне недальновидным препирательством с их стороны, ведь магглам было что предложить волшебникам. Тем более, это все равно была чистая магия, просто она передавалась через маггловское устройство. Гарри считал, что система была великолепной, и всячески поддерживал на всем ее пути, как и большинство Авроров. Даже те, кто изначально выступал против, теперь были только за. Совы до сих пор использовались для важной переписки и резервного копирования всего, что обсуждалось по зачарованному телефону, но в целом система действительно оказалось довольно безопасной. У нее почти не было недостатков, и теперь Гермиона работала над тем, чтобы внедрить ее и в другие отделы Министерства. Телефоны были дома почти у всех Авроров на случай чрезвычайных ситуаций. “А еще для того, чтобы Гермиона и Джинни могли приставать к нему в его нерабочее время, пользуясь телефоном Рона”, — подумал Гарри. Он приподнялся на локтях и сел, зевнув во весь рот. Гарри все еще чувствовал раздражение и возбуждение, то тревожное и требующее чувство жужжало у него под кожей и на затылке, но ослабло. Ему уже не казалось, что он был весь покрыт наэлектризованными муравьями, а скорее будто он весь день провел на пляже и был покрыт липкими остатками морской воды. Хотя, может, это из-за его прошлых развлечений. Он поморщился. Наверное, не помешало бы принять ванну. Он встал и схватил стакан, наклонившись над раковиной, чтобы набрать воды, когда телефон снова зазвонил. Гарри застонал. Ему не хотелось ни с кем разговаривать. Ему хотелось просто подняться к себе в комнату и попытаться уснуть, раз он чувствовал, что теперь ему это удастся. Судя по всему, голос Малфоя и шикарная дрочка оказали на него успокаивающее воздействие; он намеревался проверить, удастся ли ему теперь проспать всю ночь. Он допил воду, снова дождавшись, когда телефон закончит звонить. Видимо, это Джинни звонила с телефона Рона, чтобы узнать, съел ли он тот сэндвич, что она ему оставила. Хотя, скорее всего, ей просто хотелось еще немного его подразнить. Желудок громко заурчал, давая понять, что к нему вернулся аппетит. Возможно, идея перекусить была не такой уж ужасной. Гарри как раз доставал бутерброд из холодильника, когда снова раздался звонок. Он с громким вздохом швырнул тарелку на стол и сердито поднял трубку. Чертовы Уизли. — Что? — рявкнул он. — Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что ты еще жив, — сухо ответил глубокий мужской голос. Гарри моргнул, внезапно снова почувствовав головокружение. Он потянулся, чтобы нащупать ближайший стул, вытянул его и тяжело уселся. Он сглотнул, почувствовав, как его сердцебиение начало ускоряться. — П-привет, Малфой, — прохрипел Гарри, поморщившись от того, как звучал его голос. — И тебе привет, — съязвил Малфой. — Как мило с твоей стороны, взять трубку. Он резко выплюнул букву “Т”, и Гарри ощутил укол вины из-за того, что не ответил ни на одно его сообщение или звонок. Но еще сильнее он почувствовал, как жар залил лицо, а в глазах все поплыло. — Что, черт возьми, происходит? — раздраженно продолжил Малфой. — Сначала ты был сам не свой в Мунго, а теперь ушел в бессрочный отпуск. Что, по-моему, вообще не имеет никакого смысла! Робардс вообще не хочет разговаривать со мной, с чего это тебе вдруг понадобилось время, чтобы восстановиться. Восстановиться после чего?! — Я… — Гарри попытался придумать ответ, но, похоже, голос его не слушался. — Могу предположить, что это как-то связано с тем, что у тебя отвалились обе руки, раз ты не ответил ни на одно мое письмо, — Малфой замолчал и стал ждать ответа. Гарри просто пялился на белую поверхность кухонного стола, тяжело дыша, прежде чем Малфой снова заговорил. — Поттер? — раздраженно вздохнул он, когда Гарри не ответил. — У тебя еще и язык отпал? Гарри открыл рот и снова закрыл, когда услышал в трубке, как Малфой постукивал пальцами по столу. Тип-тап, тип-тап. Наверное, он качался на офисном стуле, балансируя на задних ножках, скрестив лодыжки и закинув их на стол, как он обычно делал, когда разговаривал по телефону. Малфой быстро освоился с новой системой связи и использовал ее лучше всех, что очень удивляло Гарри. Хотя, может, ему и не стоило удивляться. Если в мире и существовало что-то, что могло преодолеть малфоевскую сохраняющуюся сдержанность по отншению к маггловским технологиям, так это любопытство. И, конечно же, острая необходимость понимать и быть таким же успешным — если не лучшим — во всем, чем занималась Гермиона Грейнджер. — Послушай, Поттер, — тихо сказал Малфой, заполняя повисшую тишину. — Что происходит? Ты… В порядке? Гарри резко вздохнул, положил одну руку на стол и зажмурился, когда волна возбуждения пробежала от основания его позвоночника к затылку и снова вниз. Если Гарри думал, что сердитый Малфой вызывал у него жар, то он был совершенно не готов к тому, что с ним сделает заботливый Малфой. Беспокойство в его голосе заставило Гарри растаять. — Ты можешь мне все рассказать, Поттер. Может быть… Может, я смогу помочь. Гарри пискнул, быстро прижав ладонь ко рту, чтобы заглушить звук. “Может быть, Малфой сможет помочь”, — лихорадочно повторил он. Может быть, Гарри мог бы все ему рассказать, и Малфой пришел бы сюда и, и… И что? Из жалости трахал его, пока Гарри не станет лучше? Он застонал, прижавшись губами к ладони, и закрыл глаза. Ебать. Он этого не хотел. Он хотел… — Гарри? Гарри так сильно опустил телефон, что трубка чуть не треснула. Он посмотрел на свою руку, широко раскрыв глаза, пока осторожно не оторвал дрожащие пальцы от трубки. Он пялился в стену напротив, тяжело дыша, пока не взошло солнце.

***

— Выглядишь херово, Гарри. — Доброе утро, Рон. Заходи, — невозмутимо поприветствовал друга Гарри, Рон прошел мимо и зашел в дом. — Ты вообще спал? Гарри хмыкнул. — Ты ел? Гарри снова небрежно хмыкнул, плюхнувшись на стул, опершись локтями на стол и подперев ими голову. — Ты сломал телефон? — спросил Рон, бросив пакеты с покупками на стол и взглянув на сломанную трубку. Гарри в третий раз недовольно хмыкнул, и Рон посмотрел на него, потом на белую трубку и понимающе вздохнул. — Что ж, это объясняет, почему Малфой сегодня был в ужасном настроении. — Что? — раздраженно вздохнул Гарри. — Тебе стоит поговорить с ним, приятель, — посоветовал Рон. Гарри закатил глаза и показал на трубку. Рон снова вздохнул и кивнул. — Ладно, позволь уточнить. Тебе стоит поговорить с ним и ничего не сломать. Тебе станет лучше. Так сказал Целитель, да? Твое тело сходит с ума, потому что тебе не все равно — и не делай такое лицо, привыкни уже слышать это. Возможно, однажды ты даже сможешь поговорить об этом, — сказал Рон, притворно удивляясь, и Гарри сердито на него посмотрел. — Серьезно, тебе полегчает от этого. По крайней мере, мне так сказала Флер. Рон почесал нос, а Гарри в ужасе уставился на него. — Ты рассказал Флер?! Рон промычал что-то в ответ и вернулся к своим сумкам с покупками. — Может, и расказал. — Какого черта ты ей все рассказал! — воскликнул Гарри, а Рон фыркнул. — Э-э-э, я не знаю, Гарри, может, потому что она кое-что знает об этом, ведь ее бабушка была вейлой? — парировал Рон, доставая фрукты и чипсы. — Ты сказал, что никому больше не расскажешь! — прошипел Гарри. — Да, а ты сказал, что разберешься с этим, так что, похоже, мы оба наврали! — ответил Рон, обвиняюще указав на Гарри бананом. Гарри сердито моргнул, он собирался крикнуть, что прекрасно справляется, но со вздохом откинулся на спинку стула. Даже он настолько сильно не обманывался. Отметины на его спине уже расползлись по бокам шеи и вниз по плечам, и, хоть они до сих были довольно тонкими, они стали темно-серыми. Его дерганность прошла, но на замену пришли усталость и нервозность. Он чувствовал себя неправильно. Что бы это ни было, ему определенно точно не становилось лучше — а если честно, он плохо с этим справлялся. После того, как он повесил трубку, Гарри вообще не спал и снова начал ощущать тревогу и беспокойство, как будто его тело наказывало его за то, что он был таким дураком, что не встал на колени перед Малфоем тогда. Или это он сам хотел этого. “Он больше не понимал разницы”, — с сожалением подумал Гарри. — И что сказала Флер? — смиренно спросил Гарри. — О, бедный ‘Арри! Он уже столько всего пережил! — пропел Рон с сильным французским акцентом, и Гарри невольно рассмеялся. Рон ухмыльнулся ему через плечо. — Нет, она сказала, что у нее с Биллом было то же самое, хочешь верь, хочешь нет. После… после того, как он пострадал. Гарри удивленно поднял глаза. — Правда? — Ага, — кивнул Рон, доставая малину, йогурт и три шоколадных батончика. Он подержал один в руках, а потом кинул его Гарри. Он его поймал и благодарно улыбнулся. — Так и… что они сделали? — По ее словам, начали жить вместе, много трахаться и зачали первую из моих многочисленных племянниц и племянничков, — Рон обернулся и виновато посмотрел на Гарри. — Она сказала, что ей хватило недели, чтобы успокоиться, а потом она жалела, что все это время Билл не попадался ей на глаза. Сказала, что это просто сводило ее с ума, она просто хотела его и, ну в общем, его компании, постоянно. Я почти уверен, что это был эвфемизм, — сгримасничал Рон. — В любом случае, я подумал, может, это… — Рон махнул рукой, затем провел ею по своей щетине. — Может, тебе поможет что-то из этого? Гарри болезненно посмотрел на Рона, жуя шоколад. — Да, я ее понимаю, — ответил он, вспомнив, что почувствовал, просто услышав голос Малфоя. Рон утешающе кивнул в ответ. — Знаешь, он спрашивал о тебе. Когда я видел его сегодня, — продолжил Рон. Гарри замер, не донеся до рта второй кусочек шоколада. — Поймал меня как раз перед тем, как я улизнул с утреннего чаепития, чтобы прийти сюда. Я наплел ему какую-то чушь насчет конфиденциальности. Он выглядел так, будто хотел меня ударить. Если честно, Гарри, мне показалось, он беспокоится. Рон посмотрел на него, и Гарри отвел взгляд. — Как он? — тихо спросил он, сердце бешено колотилось в груди. Рон надул щеки. — Ну, как обычно, злится. Совершенно не понимает, что с тобой происходит, и чертовски зол, что ты не хочешь с ним разговаривать. И в ярости, что ты оставил его с “бесконечно некомпетентной Миллардс” в качестве напарника. Это его слова, не мои, — добавил Рон. Гарри с трудом сглотнул, у него внезапно пересохло в горле. — Как он выглядел? Рон нахмурился. — Как всегда? — А как… как его… — Гарри облизнул губы, обвел рукой область груди и прижал ладонь к быстро бьющемуся сердцу. — Как его рубашка? — растерянно спросил Рон, Гарри покачал головой. — Его грудь, — сумел произнести Гарри, несмотря на подступающую тошноту. — Ранение. — О… — Рон понимающе посмотрел на него и легонько улыбнулся. — Гарри, с ним все в порядке! Он уже несколько дней, как выздоровел. Рон удивленно посмотрел на Гарри. — Ты же видел его в больнице. Его полностью исцелили. Гарри энергично кивнул, почувствовав, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. — Да, хорошо. Хорошо, я помню. Так и было. — Гарри, ты неважно выглядишь. Думаю, тебе лучше… прилечь ненадолго. — Миллардс реально настолько бесполезна? — выпалил Гарри, быстро моргая. — Рон, тебе стоит проверить ее. Гарри затаил дыхание. — Если она окажется в бою, а ей реально не хватает подготовки, то может что-нибудь случиться, и тогда… — Гарри… — Драко может… Может получить… — Гарри! — перебил его Рон. — Прекрати! Гарри моргнул, раскачиваясь на стуле взад-вперед, положив одну руку на грудь, все еще массируя ее в области сердца. — Да. Черт. Что-то мне не хорошо. Рон облокотился на стол и склонился над Гарри, глядя на него до тех пор, пока он не отвел взгляд. — С Миллардс все в порядке, — тихо, но уверенно сказал Рон. — У нее отличная подготовка. Ты же сам ее тренировал, Гарри, ты это знаешь. Рон пристально посмотрел на него, пока Гарри не кивнул в ответ, почувствовав, что дыхание снова стало выравниваться. Рон продолжал наблюдать за ним, пока сам не кивнул и не встал. — Так, к черту! Я иду к Целителю Маникюр! — Ох, — Гарри слабо вздохнул и махнул рукой. — Ее фамилия Маниго, и она ужасна. Она просто скажет, что это… часть процесса. — Это вообще не нормально, Гарри, — заявил Рон, уперев руки в бедра. — Я не собираюсь сидеть здесь и смотреть, как ты умираешь от этого… паршивого эмоционального срыва! Гарри застонал и опустил голову, когда Рон потер подбородок. — Я не собираюсь умирать! Хорошо, ладно! — сдавшись ответил Гарри, подняв руки. — Может… может все немного хуже, чем я думал. Рон фыркнул. — Блять, — Рон посмотрел на него сверху вниз. — Гарри, поговори с ним. Гарри застонал и отвернулся, затем снова встретился взглядом с Роном. — Рон… — начал Гарри, но тот покачал головой, жестко и решительно на него посмотрев. Гарри тяжело вздохнул. Он понял, что спорить бесполезно. — Ладно. Я поговорю с Малфоем, — удрученно пробормотал он, проигнорировав приступ возбуждения в паху и неприятное, тошнотворное ощущение в животе. — Отлично. С чем хочешь смузи?

***

Гарри уставился на телефон. Он поднял треснувшую трубку и положил ее на стол, потянув аппарат за провод к себе. Он мог сделать это. “Все будет хорошо”, — нетерпеливо подумал он. Странное чувство затрепетало у него в животе, смешавшись с остатками смузи и тыквенного супа, который Рон заставил его съесть. Хоть Рон и был отличным поваром, но у Гарри напрочь пропал аппетит. Он чувствовал себя отвратительно. Рон ушел поздно утром, чтобы вернуться в офис. До этого они вместе с Гарри целый час обдумывали, как ему связаться с Малфоем, объяснить, что происходит и почувствовать себя лучше, — но в то же время не выставить себя полным придурком, у которого на уме только секс. Рон даже помог ему сделать несколько заметок, что было крайне неловко, но в очередной раз доказывало, что Рон был лучшим другом, какого себе только можно было представить. Только хороший друг мог усадить тебя и помочь с чем-то подобным, но лучший — еще и покормить. В конце концов, они пришли к выводу, что лучше всего было бы, если бы Гарри просто набрал Малфою, объяснил ему, что происходит, не вдаваясь в детали, а затем договорился бы с ним созваниваться каждый день, пока все это не закончится. Рон уверял его, что этого будет недостаточно, и нужно лично встретиться с Малфоем. Но Гарри был убежден, что все это закончится катастрофой с участием постыдной эрекции Гарри и искаженным ужасом лица Малфоя, так что лучше было все это сделать по телефону. Казалось, так он больше сможет контролировать ситуацию, и вообще это было логично и не так пугало Гарри. Он не мог выставить себя еще большим придурком, учитывая то, что он до сих пор сторонился Малфоя. Поэтому решил, что идея быть честным с Драко и все ему рассказать, успокаивала его настолько, что он даже не хотел об этом думать. Конечно, чем дольше тянулся этот день, тем больше Гарри снова начинал нервничать. Он снова начал сомневаться. Это была ужасная идея; он не сможет себя контролировать; события прошедших дней доказывали это. С другой стороны, ему стоило признать, что все пошло совсем не так, как он себе представлял. Казалось, что вся эта ситуация не решится сама собой, несмотря на все его попытки занять свои разум и тело чем-нибудь другим. Он чувствовал напряжение и неправильность всего происходящего всем телом, было ощущение, что в его лопатки впивались тысячи иголок. Его лицо посерело, а мешки под глазами грозились посоревноваться с пятнами у панды. Гарри был измотан и похудел из-за плохого аппетита. Конечно, нельзя было сказать, что он стал похож на скелет; да, он не был Виктором Крамом, но оставался сильным и подтянутом. Однако прямо сейчас он выглядел уныло и несчастно, с этими серыми отметинами, которые расползлись по всему затылку, как будто кто-то обрызгал его краской. Постоянное возбуждение теперь больше напоминало боль, которая скрывалась за непреодолимой усталостью, отчего он был постоянно напряжен и никак не мог найти облегчения. Его тело было тяжелым, будто вылитым из свинца, но он все равно не мог спать дольше нескольких часов подряд. Рон был прав. Гарри вообще не справлялся с этим самостоятельно. Было уже почти десять вечера, когда он, наконец, смог сесть перед телефоном. Гарри вздохнул и занес палочку над циферблатом. “Все будет хорошо”, — повторил он себе. У него были записи. Все было спланировано. Ему просто нужно было объяснить, что происходит, в самых общих чертах, и надеяться, что от этого ему станет лучше. Он глубоко вздохнул, поднял палочку и начал медленно указывать на цифры в порядке персонального кода Малфоя. Он нажал последнюю цифру и стал ждать, пока на линии не отобразился код города. Он нервно барабанил пальцами по столу, хрустнул шеей и поерзал на стуле. Может, Малфоя, нет дома. Может, он не ответит. Может, он был… — Говорит Аврор Малфой. Гарри испуганно сглотнул. Он завозился, стараясь не выронить трубку. Ладно, видимо Малфой был дома. Гарри вытер вспотевшую руку о спортивные штаны и снова сглотнул. — Кто это? — спросил Малфой. У него был хриплый, заторможенный голос, как будто он спал. Как будто он лежал в кровати. Гарри тихо вздохнул, покраснев, представив Малфоя, свернувшегося калачиком в своей постели, с растрепанными волосами и помятой одеждой, прежде чем тот встал и ответил на звонок Гарри. — Алло? — повторил Малфой. — Кто там? Гарри услышал, как Малфой пошевелился, устраиваясь поудобнее. Гарри глубоко вдохнул, а затем снова выдохнул. Он справится; ему просто нужно сосредоточиться на том, что он делает, и на голосе Малфоя. Мерлин, у Малфоя был такой красивый голос, глубокий и сильный, даже когда в нем слышались нотки раздражения от недавнего пробуждения, и… Мерлин, Гарри, сосредоточься! — Слушайте, это что, какая-то шутка? Я кладу трубку… — Нет, подожди! — выпалил Гарри, закрыв глаза и тяжело дыша. — Поттер? — удивился Малфой. — Неужели… Что происходит? — Привет, Малфой, — выдохнул Гарри, снова обретя дар речи, впившись ногтями в ногу. — Как дела? “Спокойно, Поттер!”, — одернул он себя. — У меня все хорошо, спасибо, — ответил Малфой. Видимо, он хотел звучать сдержанно, но, будучи одновременно смущенным, удивленным и только что проснувшимся, он прозвучал скорее сбивчиво. Гарри изо всех сил старался не вздыхать. Он понял, что очень скучал по общению с Малфоем. Он к нему очень привык. — А у тебя? — спросил Малфой тем же вежливо-смущенным тоном. — Да. У меня… не очень, — признался Гарри. — Извини, что так долго не отвечал тебе. Он судорожно вздохнул и понял, что было приятно рассказать об этом. Он и вправду чувствовал вину. — Да, было странно, — последовала долгая пауза, пока Малфой задумался. — Так ты расскажешь мне, что, во имя зияющей пизды Цирцеи, тут происходит? Гарри улыбнулся. “Кажется, Малфой очнулся и пришел в себя”, — нежно подумал он, почувствовав прилив тепла в плечах и за ушами. — Да. Ты… Ты не поверишь, — сказал Гарри, проведя пальцем по рисунку на кухонной столешнице. Малфой откашлялся, и этот звук резко отдался по всей линии. — А ты попробуй. Гарри глубоко вдохнул и начал говорить, слова срывались с его губ гораздо проще, чем он себе представлял. Двадцать минут спустя его охватило облегчение, он почувствовал себя нелепо и снова немного возбужденно. Беспокойное чувство пробежало вверх по его позвоночнику и спустилось обратно вниз по рукам и ногам, когда он закончил свой рассказ несколькими бессвязными предложениями. На этот раз все было по-другому. Это больше походило на предвкушение. Он знал, что перегибает палку, так долго разговаривая с Малфоем, но не хотел останавливаться. Он хотел продолжать разговор так долго, насколько это было возможно. Что бы с ним сейчас не происходило, голос Малфоя возбуждал еще больше, только лишь усугубляя ситуацию. Или делая лучше, Гарри не мог понять. В любом случае, ему это нравилось — что, скорее всего, было плохим знаком. — Ты вейла, — повторил Малфой уже в третий раз. — Частично вейла, — поправил Гарри, массируя болящий затылок, и зачем-то добавил, — по линии отца. — И у тебя… что? — снова повторил Малфой своим несколько ошарашенным голосом. Гарри глубоко вздохнул и еще раз перечитал свои заметки. — У меня приступ инстинктов вейлы из-за инцидента, связанного с тобой и тем заклинанием на миссии Филдинга. А еще из-за… — Гарри весь съежился, но продолжил. — Из-за того, что я испытываю к тебе дружеские чувства. Так сказал Целитель. Гарри добавил последнюю фразу, чтобы еще больше сгладить то, что он и так уже попытался преуменьшить. Подумав еще мгновение, он продолжил: — Извини. Я не знаю, когда смогу вернуться к работе. Будешь поливать мои цветы? — попытался пошутить он и нахмурился. У него не было никаких цветов. Мерлин, ну что он за дурак! После его слов последовала долгая пауза. Гарри уставился в стол и ждал ответа. Он почесал ногу и пошевелил коленями, попытавшись контролировать дыхание, когда, наконец, Малфой снова заговорил. — Окей. Ты на ⅕ вейла. Я понял эту часть. Это, конечно, полное безумие, но я понял. Но я не понял все остальное, — Малфой вздохнул, его голос на другом конце провода затих. — У тебя такая реакция на то, что мне причинили боль? — Да, — ответил Гарри. — И теперь тебе нужно меня избегать или “минимизировать общение до разумных пределов”? — Довольно сильно минимизировать, — Гарри посмотрел в потолок. Боже, когда он это повторил, прозвучало еще безумнее. — И поэтому ты взял двухмесячный отпуск по болезни, чтобы избегать меня, вместо того, чтобы “общаться в разумных пределах”? — сказал Малфой каменным тоном. — Отвали, я болею, — парировал Гарри. Он ущипнул себя за переносицу и ответил. — Видишь ли. Это вообще-то… сложно. Будет лучше, если я побуду один, пока все не уладится само собой. — Уладится само собой, — вежливо повторил Малфой. — Ну да, верно. Мерлин, Поттер, с тобой не соскучишься, да? Я Избранный, я Крестраж, теперь я Вейла, а по вторникам у меня три головы. Гарри закатил глаза, услышав презрительные нотки в голосе Малфоя. — Вообще-то, по средам, — ответил он, потерев бровь. — Что прости? — По средам у меня три головы. По вторникам я становлюсь Распределяющей шляпой. Малфой фыркнул, не сдержавшись от смеха. — Рад слышать, что твое поразительное остроумие пережило твое перевоплощение в затворника, — громко вздохнул он на том конце провода. — Послушай, может я зайду к тебе, и ты мне все объяснишь это каким-то менее безумным, сбивающим с толку образом? Поговорим с глазу на глаз? — Ни в коем случае, — слишком быстро ответил Гарри. Он услышал, как сглотнул Малфой. — О. Ты не хочешь меня видеть. Гарри почувствовал, как у него сдавило грудь от обиды, прозвучавшей в голосе Драко. “Это фигово”, — подумал он, у него скрутило живот и мурашки побежали по лопаткам и вниз по ребрам. — Это и есть последствия твоей реакции? — смущенно спросил Малфой, несколько тише, чем до этого. Гарри рассмеялся, как безумный. — Нет, — он потер подбородок. — Нет, все совсем не так. Гарри вздохнул, взвешивая, что сказать, а затем внезапно решил, что слишком устал недоговаривать. Ложь изматывала, сбивала с толку и ни к чему не приводила. — Скорее… скорее наоборот. Эта реакция… Я пытался сказать, что… Я избегаю тебя, потому что хочу… Я хочу… Гарри замолчал, почувствовав, как закружилась голова и появилась одышка. Он внезапно осознал, что почти возбудился. Он поднял глаза к потолку и недоверчиво покачал головой. Очевидно, теперь ему нравилось быть честным с Малфоем. После недолгой тишины Малфой ответил, его голос был яснее и увереннее, чем прежде. — Думаю, теперь я понял. Гарри слабо пискнул. Это была та часть, которой он боялся больше всего, где Малфой сложил два и два и сейчас скажет ему “больше никогда не разговаривай со мной, Поттер”. Он собрался с духом. — Ты хочешь меня трахнуть. Голос Малфоя прозвучал как гром среди ясного неба, заглушив даже стук сердца Гарри. Он ухватился рукой за край стула, чтобы не упасть — и чтобы не запустить ее в штаны. В голове творился… полный бардак. — Н-не преувеличивай, ладно, Драко? — удалось выдавить из себя Гарри, он покраснел. — Не думаю, что преувеличиваю. Я прав. В этом все дело? Гарри жалобно застонал. — Д-да, — он закрыл глаза и стал ждать, как отреагирует Малфой. Скажет ему, что он урод и извращенец, или еще хуже, что он в нем разочарован. — Окей. Гарри медленно опустил взгляд на свои колени. — Окей? Что “окей”? — Думаю, мне лучше прийти к тебе, и мы сможем обсудить это как следует, — сказал Малфой. Его голос звучал громче, будто он прижался к трубке. Гарри убрал волосы со своего разгоряченного лица. — Нет, нет, Драко, — пробормотал Гарри, что прозвучало странно и жалобно даже для его собственных ушей. — Я ведь только что объяснил… Я только что сказал, почему это плохая идея. — А я ответил “окей”. — Я не понимаю, что это значит, — прохрипел Гарри. — Думаю, все ты понимаешь. Гарри наклонился вперед, сгорбившись над столом. — Черт. Малфой. Ну значит, ты не понимаешь! — он попытался отдышаться, его сердце колотилось так, словно он бежал, спасаясь от смерти. — Уверяю тебя, я все прекрасно понимаю. — Малфой, нет, послушай… — У тебя встал, Гарри? Гарри замер, открыв рот от такой откровенности. — Я… — пробормотал он, не в силах осознать, что происходит, зачем Малфой себя так вел. Он снова закрыл рот, не доверяя себе ответить. Малфой промычал. — Хорошо. Давай я спрошу по-другому. Ты сейчас трогаешь себя? — Блять, Малфой! — воскликнул Гарри. Он слабо покачал головой и понял, что Малфой его не видит. — Нет. Гарри выдохнул, немного раздвинул ноги, прежде чем осознал, что делает, и снова свел их вместе. — Ты хочешь этого? — голос Малфоя звучал так глубоко, как Гарри никогда не слышал. Гарри еще раз прерывисто вдохнул, быстро выдохнул, и почувствовал, как по шее разлилось тепло. Он не мог ответить на этот вопрос. Он не должен был на него отвечать. Он глубоко вдохнул, затем выдохнул. Он так устал лгать. — Да, — прошептал Гарри, неверяще уставившись на стол. Он слегка опустил плечи, почувствовав, как напряжение отпустило его после этого признания. Ему показалось, что Малфой тоже прерывисто выдохнул на том конце провода. — Это из-за разговора со мной? — Д-да, — выдохнул Гарри, сердце бешено колотилось, а мысли путались. — Тогда я хочу прийти и поговорить с тобой как следует, — спокойно и уверенно сказал Малфой. Гарри захотелось сделать все, что тот ему скажет. Это было новое ощущение. Но он не мог позволить Малфою прийти. Ведь была причина, по которой он не мог этого допустить, да? — Я… если ты придешь, то я… — Гарри прикусил губу и сжал руку, запустив пальцы в ткань своих штанов. — Я знаю. Я хочу прийти, Гарри. Гарри ахнул, отпустил штаны, проведя рукой по бедру вверх и вниз, сжав ладонь в кулак. — Позволь мне прийти, Гарри, — повторил Малфой. — Позволь мне… позволь мне помочь тебе. — Э-э. — Гарри, — Малфой сделал паузу. — Прикоснись к себе. — О боже мой, — простонал Гарри, его рука взлетела и сжала ноющий член через спортивные штаны прежде, чем он осознал, что делает. Он снова застонал, прижав ладонь к изнывающему стояку. Он был уже так близко. — Малфой, я сейчас… — Хорошо. — Ох, блять! Гарри низко застонал. Этот звук, казалось, прошел сквозь него, от кончиков пальцев ног и до головки члена. Он пришел в себя от голоса Малфоя. Вязкая жидкость разлилась по его штанам и руке. Он ахнул, почувствовав себя так, словно его ударили в живот. Он прислонился к холодной поверхности кухонного стола и тяжело задышал, ожидая, пока не начнет снова здраво мыслить, чтобы обдумать все, что только что произошло. Он подпрыгнул, когда Малфой снова заговорил, почти забыв о нем. — Гарри, — голос у Малфоя стал более хриплым, ниже, он говорил с придыханием. — Я приду через пару минут. Впусти меня. Гарри собирался ответить, но услышал звук, с которым Малфой положил трубку. Он отстранил телефон от вспотевшего лица и уставился на него, а затем на пятна на своих коленях. Он тупо пялился на них, все еще учащенно дыша, прежде, чем, наконец, призвал палочку. Наконец, ему удалось привести себя в порядок после нескольких попыток, когда он услышал стук в дверь. Гарри неуверенно встал, на мгновение вцепившись в спинку стула, когда у него закружилась голова. Он глубоко вздохнул и побрел к двери, почувствовав холод, исходящий от пола, своими босыми ногами. Малфой зашел, и Гарри отступил назад. — Привет, Поттер, — тихо сказал он, глядя на Гарри сверху из-за своего роста. Гарри кивнул в ответ, почувствовав себя странно, неловко и гораздо спокойнее, чем за все прошлые дни. Малфой выглядел точно так же, каким Гарри запомнил его при их последней встрече в больничном коридоре: собранный, глаза блестели, губы изогнулись в кривой ухмылке, брови нахмурены, выражая озадаченную озабоченность. Гарри открыл рот, чтобы заговорить, но снова закрыл его, сбитый с толку волной умиротворяющего спокойствия, которая нахлынула на него в присутствии Малфоя. Малфой поднял руку и заправил выбившуюся прядь светлых волос за ухо, стянул с плеч плащ и перекинул его через руку. Не оборачиваясь, он мягко захлопнул за собой дверь, пока Гарри неуверенно восстанавливал Защитные чары. Они стояли молча, слишком близко, смотря друг на друга и вдыхая общий воздух. Малфой улыбнулся. — Итак, расскажи, как я могу тебе помочь, Поттер.

***

Малфой взмахнул палочкой, и струя воды, наполнявшая ванну до этого, с тихим ш-ш-ш прекратилась. Гарри, весь напрягшись, сидел в теплой воде, упершись локтями в колени, и разглядывал плитки перед собой. Малфой откинулся на спинку стула, на котором он сидел, выпрямил спину и закинул ногу на ногу. На нем были темно-синие пижамные штаны, белая футболка и длинный серый халат из тонкого материала, накинутый поверх. Светлые волосы слегка растрепались. Гарри был прав; Малфой был в постели, когда он ему позвонил. — Не горячо? — спросил Малфой. Гарри что-то буркнул в ответ. — Я бы и сам мог сделать себе ванну, — проворчал он, и Малфой согласно кивнул. — Верно. А еще ты мог все рассказать мне еще неделю назад, не доводя себя до такого состояния, — он улыбнулся. — Я хочу сам все проконтролировать во избежание того, что ты можешь свариться в этом кипятке и стать очередным великомучеником Святым Поттером. Или ты предпочитаешь, чтобы я засовывал тебе записки под дверь, где вежливо справлялся бы о твоем самочувствии? Гарри закатил глаза. — Записки, однозначно. А с водой все в порядке, спасибо, — отрезал он, все еще пялясь на плитки, а не на Малфоя. Малфоя, который был полность одет, в отличие от Гарри, обнаженного и лежащего в гребанной ванне. Мерлин, если бы он мог вернуться в прошлое и не дать себе предложить эту идею, когда Малфой спросил о том, чем ему помочь, то Гарри бы сделал это уже дважды. Гарри был без понятия, какого черта, ему вообще это пришло в голову. У него были догадки, что это его подсознание снова пыталось довести его до ручки. Так униженно он себя еще не чувствовал. “И так хорошо”, — услужливо вмешался тоненький голосок. Гарри его проигнорировал. Действительно, в голове прояснилось. Но в то же время он сидел голый перед Малфоем, после того, как позволил себе все рассказать ему по телефону, а ведь Гарри так пытался этого избежать. Ну, не этого, конкретно, но чего-то в этом духе. — Здесь сказано, что мне надо было добавить розмарин, — с интересом отметил Малфой, и Гарри повернулся к нему, чтобы недоверчиво на него посмотреть. Малфой разложил у себя на коленях пергаменты, которые Гарри дали в Мунго, и невозмутимо читал их, как будто это был “Ежедневный пророк”. — Как ты..? — встревоженно начал Гарри, но Малфой его перебил. — Стащил их, пока ты решал, надевать плавки или нет. Полагаю, это из-за этих прекрасных рисунков на твоей коже, которыми ты сейчас щеголяешь, — Малфой коротко глянул на него из-под челки. — Очень надеюсь, что это не навсегда. Для твоего же блага. Малфой фыркнул, закинув одну ногу на край ванны и снова откинувшись на спинку стула. — Розмарин, серьезно. Ты что, баранья голяшка? Дальше они скажут добавить картофель и полфунта моркови. — Господи, Малфой, — закрыл лицо руками Гарри. — Тебе нельзя было это читать. — Почему нет? Тебя я уже выслушал. Логично, что мне стоит получить всю информацию, какую только можно, чтобы не сделать хуже. — Не понимаю, куда еще хуже, — разозлился Гарри, подняв голову и проведя мокрой рукой по волосам, отчего они еще больше взъерошились. Малфой перестал улыбаться и продолжил читать. — Добавьте веточку лаванды. Боже, что за чушь! — оп пролистал последние несколько страниц, удивленно вздернув брови. Гарри догадывался, что у него вызвало такую реакцию: та часть, где говорилось о важном человеке и способах, которыми Гарри мог установить с ним связь. Так и было, черт возьми, Гарри, поморщившись, закрыл глаза, пока Малфой складывал пергаменты и обдумывал только что полученную информацию. Он отвел взгляд, а затем снова посмотрел на Гарри, слегка склонив голову. Выражение его лица не изменилось. — У меня такое чувство, что эта ванна не особо тебя расслабляет. Гарри фыркнул. — Очень проницательно, Аврор Малфой, — невозмутимо ответил Гарри. — Чувствую себя нелепо. — Возможно, если ты ляжешь на спину, — предложил Малфой. Гарри закусил губу в то время, как Малфой уставился ему на макушку. — Я не буду смотреть, если тебе станет легче. Или комментировать то, чем наградила тебя природа, и тот факт, что сейчас ты напоминаешь неуклюжий детский рисунок. Гарри рассмеялся и вздохнул, сдавшись. В любом случае, чего ему еще терять? Он начал медленно погружаться в воду, пока его голова не коснулась фарфорового бортика ванной, а колени не высунулись из воды. Он попытался расслабиться и сразу почувствовал напряжение. Он все равно ощущал себя взволнованным, смущенным и чрезвычайно возбужденным от того, что Малфой находился с ним в одной комнате, и все это одновременно. Это чертовски сбивало с толку. Гарри вздрогнул, почувствовав пальцы на своем лице, и, открыв глаза, увидел, как Малфой наклонился к нему, чтобы снять очки. Он аккуратно сложил их и положил на другой край ванны. Все расплылось, и мир стал мягче. — Подумал, это может помочь, — объяснил Малфой, мягко произнося заклинание, чтобы приглушить свет. — Чтобы тебе было удобнее. — Спасибо, — пробормотал Гарри. Он вытянул шею, позволил воде стекать по плечам, задевая волосы на затылке. Они мягко кружились вокруг шеи; похоже, ему пора было постричься. — Да, так лучше, — признал он. Когда зрение расплылось, а свет стал не таким ярким, он почувствовал себя немного менее похожим на золотистого, покрытого странными татуировками, эмоционального и сексуально неудовлетворенного урода. Ну, чуть менее похожим. Он напевал, позволив своему телу расслабиться, пока водил пальцами по воде, вторя мягкому постукиванию, которое слышалось в комнате. Он нахмурился, а потом недоверчиво рассмеялся, когда понял, что это было. — Что? — с любопытством спросил Малфой. Гарри облизал губы и задумался, стоит ли ему отвечать. Да пошло оно, решил он. По телефону он наговорил гораздо больше компрометирующих вещей. — Я слышу биение твоего сердца. Малфой издал удивленный звук. — Очень сомневаюсь. Гарри поднял глаза на силуэт, которым был Малфой, и улыбнулся. — Нет, я… я правда слышу его. Это мило. Мне нравится этот звук. — Поттер, — сказал Малфой после короткой паузы. — Он успокаивает, — уточнил Гарри. Снова облизнув губы, он добавил. — Это после того, как ты… Думаю, это все из-за твоего… Ну, когда ты… — Поттер, я не умер, — серьезно сказал Малфой. — Я знаю, — тихо прошептал Гарри. — Ты бы больше молчал, если бы… ну, ты понял. Он почему-то не мог заставить себя это произнести. Малфой спокойно посмотрел на него, затем опустил руку в теплую воду, чуть выше бедра Гарри. Он встал со стула и опустился на колени рядом с Гарри, закатав рукава, чтобы не намочить их. Он стал водить ладонью взад-вперед около Гарри, не касаясь его, но осторожно помешивая воду, позволяя ей омывать уставшее и напряженное тело Гарри. — Да, думаю, я бы меньше болтал, — Малфой продолжил водить рукой в воде. На таком расстоянии Гарри мог лучше разглядеть его лицо, мог увидеть румянец на его щеках, морщинки вокруг рта и острые скулы. Они замолчали. — Странно видеть тебя в пижаме, — в конце концов пробормотал Гарри севшим голосом. Губы Малфоя изогнулись в слабой улыбке. — Странно видеть тебя в ванной, — шепотом согласился он, и Гарри тихо простонал. Тепло разлилось по нему от пупка, устремившись вверх от этого звука. И обратно, вниз. Он с несчастным видом закрыл лицо руками. У него встал. Он, голый, лежал в ванной, а Малфой сидел рядом и водил своими длинными пальцами по воде чуть выше его живота, от чего у него вставал член. Он обреченно зажмурился. — Поттер. Гарри приглушенно всхлипнул в ответ, закрыв глаза руками. — Поттер, все хорошо. Гарри снова сердито застонал. Прекрасно. Да, все это было совершенно нормально и замечательно, ведь все друзья занимались таким каждый вечер. Он услышал, как Малфой повернулся, а затем почувствовал, как вода коснулась его бока, а Драко костяшками прошелся по твердой линии его живота. Малфой сделал это еще раз, и у Гарри скрутило живот, а на лбу появились морщины, когда он попытался не вспыхнуть от того, как хорошо это было. — Все в порядке, Гарри, — повторил Малфой мягким, успокаивающим голосом. Член Гарри полностью встал, и если бы Малфой опустил руку хоть на дюйм ниже и коснулся его. Но он этого не сделал. Он просто продолжал водить ладонью в воде туда-сюда, слегка касаясь пальцами кожи Гарри. — Хочешь выйти? — прошептал он. Гарри пошевелился, ощущая, как костяшки пальцев Малфоя продолжали касаться его кожи, наэлектризовывая ее, пока он обдумывал ответ. — А потом? — спросил он, задохнувшись. Малфой остановился, положив руку прямо Гарри над грудью, у кромки воды. — Мы пойдем в кровать, — Малфой не отрывал своих глаз от Гарри, просто глядел на него сверху с какой-то мягкой решимостью, пока Гарри не понял, что он имел в виду. Он почувствовал, как румянец залил шею и грудь. — О, — выдохнул он. У него закружилась голова, и он внезапно пожалел, что был без очков. Гарри снова почувствовал, как в нем загудело предвкушение. Кровать. В кровать с Малфоем. Секс. — Может, мне стоит оставить тебя пока, чтобы ты закончил? Я буду ждать тебя там, — тихо спросил Малфой, взмахнув рукой в последний раз, затем вытащив ее из воды. Он встряхнул ее, скидывая мелкие капельки Гарри на грудь, и Гарри ошеломленно кивнул в ответ. Малфой улыбнулся и пробежался глазами по его торсу вверх и вниз, прежде чем удивленно вскинул брови. — Ты светишься, — недоверчиво сказал он, и Гарри напрягся. — Мерлин, только не снова, — Гарри начал извиняться, пока не заметил странное выражение у Малфоя на лице. — Что? — нервно спросил Поттер. Малфой открыл рот, но ничего не сказал. — Что это? Я знаю, это чертовски странно, но это часть этих вейловских… — Нет, нет. Просто… — Малфой расплылся в улыбке, в уголках его глаз показались морщинки. — Ты золотой. Гарри растерянно моргнул в ответ. Малфой провел рукой по волосам. — Ты буквально Золотой мальчик, Гарри, — объяснил он, и Гарри снова закрыл лицо руками. — Да пошел ты, — жалобно простонал Гарри, когда Малфой засмеялся. — Я же не специально! — Точно? Это в твоем стиле. По крайней мере, если верить двенадцатилетнему мне, — пошутил Малфой, криво ухмыльнувшись. — Отвали, — тихо рассмеялся Гарри. Он потер лицо и поднял глаза. Ему захотелось поблагодарить Малфоя за этот подкол, за то, что он ощутил себя привычно, вспомнив, как они делали точно так же, когда дружили. Он вспомнил об их дружбе, которую видимо собирался разрушить, с горечью подумал он на мгновенье, прежде чем откинуть эту мысль. Малфой был здесь и хотел этого, так что это должно было что-то значить. Не так ли? Гарри нахмурился, и Малфой тепло и искренне улыбнулся ему в ответ, а затем встал, хрустнув коленями. Он взял ближайшее полотенце, мгновение понаблюдав за Гарри, и кинул им ему в голову. — Скоро увидимся, Поттер. Уверен, я сам найду твою комнату. Гарри сглотнул, отмахнувшись от полотенца. Он услышал, как хлопнула закрывшаяся за Малфоем дверь. Гарри вздохнул, выбираясь из воды, чувствуя, как в животе скрутились в комок нервы и неистовое желание. Он схватил свой махровый халат, завернулся в него и попытался сосчитать от одного до пятнадцати, чтобы успокоиться. Он дошел до семи, прежде чем вышел вслед за Малфоем.

***

В поисках комнаты Гарри, Малфой, похоже, открыл все остальные двери на верхнем этаже. Идя по устланному ковром коридору, Гарри закрывал двери в гостевую спальню, в кабинет и даже в бельевой шкаф. Подойдя к своей спальне, он остановился, заметив, что это, видимо, была единственная дверь, которую Малфой закрыл за собой. Глубоко вдохнув, Гарри повернул ручку и вошел. Несколько секунд Гарри без очков привыкал к тускло освещенной комнате, пока не смог разглядеть Малфоя, который стоял у его тумбочки и только что ее закрыл. Поттер прищурился и тихо рассмеялся, когда Малфой подошел к нему, обогнув кровать. — Ты… рылся в моих вещах? — Да, — признался Малфой, остановившись напротив. — Но твоя тумбочка такая же скучная и неряшливая, как и ты. Ничего компрометирующего, одни старые джинсы и куча носков без пары. Найми эльфа, Поттер. И… что? Малфой прервал свою тираду, когда увидел, как Гарри уставился на его обнаженную грудь. — Ты снял футболку, — выпалил Гарри. Малфой скрестил руки на груди и нахмурился. — Да. Подумал, это будет уместно, — защищаясь, ответил он. Гарри моргнул, снова взглянув Малфою в лицо. Тот выглядел смущенным, и Гарри подумал, что это смешно, учитывая то, что он сам стоял тут в одном халате, под которым прятал свою эрекцию. Но почувствовав эту легкую уязвимость Малфоя, он протянул руку, чтобы коснуться тонких серебристо-белых шрамов на груди блондина. Он замер, едва не дотронувшись до них, разведя пальцы так, что его мизинец и указательный палец оказались по обе стороны от длинного пореза. Гарри закусил губу, испытав бурю странных эмоций от этого вида. Вина и раскаяние, но прежде всего любопытство, желание. Влечение. — О, это, — сказал Малфой, опустив руки и расслабив плечи. — Я думал, ты их уже видел, когда в меня попало проклятие. Мне сказали, что я был без рубашки, когда меня доставили в Мунго. Гарри отдернул пальцы, удивившись, что Малфой, казалось, испытал облегчение, когда он уставился на слабые следы от Сектумсемпры, и не стеснялся своей наготы. Но при упоминании проклятия, пальцы Гарри сжались в кулак. “Не осталось никакого шрама”, — подумал он с каким-то диким облегчением, глядя на точку над сердцем Малфоя. Так и не скажешь, что он вообще был ранен. — Знаешь, это забавно, — тихо продолжил Малфой. — Ты, кажется, не особо расстроился, когда ранил меня в первый раз. Гарри было открыл рот, чтобы возразить, но Малфой поднял руку, остановив его. — Нет, ты неправильно понял. Ты не был таким, — он указал на тускло светящуюся кожу Гарри, на его отметины, покрывавшие шею. — Я бы заметил. — Наверное, ты мне тогда не очень нравился, — пробормотал Гарри. — А теперь? — мягко спросил Малфой, склонив голову. Гарри пожал одним плечом, почувствовав, как вспыхнуло лицо. — Я не буду повторять это снова, Малфой. — Не помню, чтобы ты хоть раз произнес это вслух, — игриво отметил Малфой, и Гарри вздохнул, потерев рукой подбородок. Что-то все еще его беспокоило во всем этом. — Послушай, Малфой. Драко. Ты не понимаешь, — он покрутил шею из стороны в сторону и проигнорировал беспокойство, пробежавшее по спине от того, что он собирался сказать. — Тебе не нужно этого делать. Гарри сжал челюсти, теряя контроль. — Гарри… — Малфой хмуро смотрел на него. Гарри его перебил: — Нет, я серьезно. Мне действительно приятно, что ты здесь. Ну, и отчасти странно, но… — он закрыл глаза, чувствуя, как задрожали плечи, когда по лопаткам снова прокатилась волна болезненных мурашек. — Я не должен просить тебя о таком, ведь ты мой друг, ну, я так думаю. Нет, к черту, ты мой друг! И это… это выходит за пределы… Гарри замолчал, ощутив головокружение и легкую тошноту. Ощущения были не из приятных. Были ли это вейловские инстинкты или что-то еще, но он продолжил. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным, — выдавил он, тяжело дыша. Гарри вздрогнул, почувствовав ладонь Малфоя на своем плече. — Ты закончил? — тихо спросил он, почти ласково, и Гарри чуть не застонал от облегчения, которое подарили эти слова. Он поднял несчастный взгляд. — Я серьезно, Малфой… — Я знаю. Но послушай, я тоже серьезен, когда говорю, что хочу быть здесь с тобой, и что это нормально, — Драко переместил ладонь Гарри на шею, глядя ему в глаза. — Потому что так и есть. Я хочу помочь тебе. Гарри вздрогнул, но Малфой еще крепче сжал его шею и продолжил говорить, решительно качая головой. — Нет, не так. Я не это имею в виду. Это не одолжение, Поттер. Я хочу быть здесь. Меня это не тяготит. Я бы не стал ставить себя в неловкое положение только ради твоего здоровья, — пошутил он. — Просто… я не хочу, чтобы ты… — Поттер, — Малфой шагнул ближе, прижавшись к Гарри. Он положил вторую руку ему на шею. — Я согласен на все, чего бы ты ни захотел, уверяю тебя. Он замолчал, словно взвешивая свои слова. — Ты тоже мне нравишься, идиот. На случай, если ты еще не заметил, — прошептал Драко, и Гарри чуть не рассмеялся от того, каким неловким тот выглядел в этот момент. Малфой легонько ущипнул его за шею и ухмыльнулся в ответ. — Так что перестань недооценивать меня, хорошо? Ты постоянно так делаешь. Гарри слабо кивнул, когда Малфой начал нежно массировать его затылок. — Но все станет странным, — пробормотал он. — После того, как мы… После этого. Малфой криво улыбнулся. — Вся твоя жизнь полна странностей, Поттер. Странный Темный Лорд, странный Аврор, теперь странная Вейла. А достается как обычно мне. Я уже привык, — он придвинулся еще ближе, и Гарри почувствовал, как у него снова начал вставать. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но внезапно смутился. Малфой, казалось, почувствовал это. Он сделал последний шаг и склонился, коснувшись губами кожи под ухом Гарри. Гарри испуганно вздохнул, а затем снова, едва слышно простонав, когда Малфой легко коснулся кожи поцелуем. Он нежно провел губами по линии шеи, по подбородку, обвел ухо, и Гарри застонал, прежде чем успел взять себя в руки. — Что ты уже делал раньше? — спросил Малфой. — Что… что я делал? — переспросил Гарри, задыхаясь. — Да, раньше, — Малфой отстранился и посмотрел на Гарри, его большой палец остановился на горле парня. Он нежно погладил его. — Мы собираемся заняться сексом. Мне нужно знать, чего ты хочешь, а чего нет. Гарри покраснел, у него закружилась голова и он был возбужден, его кожу снова покалывало, но не от тревоги, как раньше, а приятно. — Как любезно с твоей стороны, — попытался пошутить он, но голос дрогнул. — Я джентльмен, — прошептал Малфой в ответ, их губы были так близко, что они почти соприкасались ими. Гарри издал смешок, затем сдался и протянул руку, чтобы провести костяшками пальцев по животу Малфоя. Он чувствовал его пульс, как он бился под его ладонью, чувствовал тепло его кожи. Гарри быстро заморгал, его член подергивался, а колени слегка дрожали, угрожая подогнуться. Мерлин, это был так странно — возбуждаться от чьего-то пульса, подумал он, когда новая волна удовольствия пронзила его при звуке этого ровного сердцебиения. Он попытался сосредоточиться. — Эм, я уже… — Гарри облизнул губы. — Я уже делал это раньше. Хотя не так уж часто, если честно. И обычно не с мужчинами. Гарри был скорее растерян, чем смущен этим признанием. Если бы ему сказали, где тусуются все эти милые, сексуальные люди, которым не нужна была его слава, то он бы занимался сексом каждые выходные. “Ну, или если бы не проводил все свободное время с Малфоем”, — иронично подметил внутренний голос. С Малфоем, который был здесь, стоял перед ним и касался его: живой, горячий, настоящий. Гарри на мгновение задумался, не отпугнет ли Малфоя его признание, но тот не подал виду. Во всяком случае, его глаза потемнели, румянец пополз по шее и щекам. Нет, его точно это не отпугнуло, подумал Гарри, что очень обнадеживало. Малфой вряд ли был бы здесь, если бы и вправду не хотел его, хотя Гарри до сих пор не мог избавиться от мыслей о том, что все это было из жалости и странного чувства долга. Что-то типа “Ты спас меня из Адского пламени, а я спасу тебя, око за око”. Малфой помогал Гарри, вот почему он был здесь. Но Гарри понял, что все его сомнения и страхи терялись под подавляющим спокойствием, которое дарило присутствие Малфоя. Это было приятно, с Малфоем было так хорошо, что Гарри забывал свои тревоги. Помогал ему Малфой или нет, но он был здесь, потому что сам попросил прийти, и это должно было что-то значить. Гарри почувствовал, как его веки затрепетали, когда Малфой провел губами по щеке. — Есть что-то, чего ты не хочешь, чтобы я делал? — спросил он. — Хм, — Гарри сглотнул. — Не хочу, чтобы ты возненавидел меня утром? Он попытался улыбнуться, но это получилось гораздо неувереннее, чем он хотел. — Без шансов, Поттер, — заверил его Малфой и прошептал. — Мои чувства к тебе не изменятся. Он обхватил нижнюю губу Гарри своей и поцеловал его. Гарри не думал, что хорошо целуется. В отличие от своих друзей, у него никогда не было возможности заняться этим в Хогвартсе, а после войны он так и не наверстал упущенное. Но этот поцелуй был другим. Это было легко и просто, и Гарри казалось, что он мог целоваться вечно. Малфой провел ладонью по горлу Гарри, по его волосам, и Гарри почувствовал, что готов часами стоять и чувствовать, как губы Малфоя накрывали его собственные. Он приоткрыл рот, непроизвольно вдохнув, и Малфой провел языком по его губам. Гарри впился пальцами ног в ковер под ними и громко застонал, углубив поцелуй. Он схватился за бедра Малфоя, пытаясь выровнять дыхание. Это было слишком хорошо для простого поцелуя; что-то внутри заставляло его трепетать, что-то, что сидело в нем с того случая с Проклятием. А возможно, и дольше. Он шагнул вперед, желая ощутить грудь Малфоя своей, и снова отступил, вздохнув, когда его член задел пах Малфоя. — Прости… — выдохнул он и остановился, когда Малфой низко простонал, глубоко поцеловал его и притянул вплотную к себе, положив свою руку ему на поясницу. Гарри застонал, с жаром отвечая на поцелуй Малфоя, когда тот стал скользить руками по его спине, прижимая Гарри к себе. Он повел бедрами и разорвал поцелуй, ахнув от ощущения твердого члена Малфоя. Драко целовал его шею, сминая в руках халат, впиваясь пальцами в его задницу. Гарри снова качнул бедрами, резко сбросил халат и швырнул его в угол. Он схватил лицо Малфоя и глубоко поцеловал, прежде чем тот успел бы обратить внимание на его отметины, сияющую кожу и на то, насколько Гарри был возбужден. — Мерлин, взгляни на себя, — пробормотал Малфой. — Мы можем это просто проигнорировать? — Нет, я не о них, — Малфой оценивающе провел рукой вверх по его боку, затем вниз и снова ухватился за задницу. — Не про отметины. Я о тебе. Он качнул бедрами, и они оба застонали. — В кровать, — выдавил Гарри. — В кровать, сейчас же. Малфой позволил отвести себя назад, затем потянул Гарри на себя, падая на мягкое голубое пуховое одеяло. Гарри перекинул через него ногу, неловко поерзав на нем, не прерывая поцелуя, пока они не оказались в центре кровати. Гарри откинулся назад, давая Малфою возможность спустить свои пижамные штаны. Он уставился на его длинный член, лежащий у него на животе, когда Малфой снова улегся. — У тебя встал, — выпалил Гарри, широко раскрыв глаза. Малфой опустил взгляд, а затем снова посмотрел на него, приподняв бровь. — Да, я слышал, во время секса это модно. — Ох, заткнись, я просто… просто не ожидал… — Что мне это понравится? Ты думал, я буду просто лежать и думать об Англии? — спросил Малфой, скорчив гримасу, и у Гарри не хватило духу, чтобы признаться, что да, где-то в глубине души он этого боялся. Малфой недоверчиво вздернул брови, и Гарри снова поцеловал его, вместо того, чтобы объяснять, заставив его заткнуться. Малфой усмехнулся, когда Гарри углубил поцелуй. От этого движения их члены соприкоснулись, и Гарри ахнул, когда Малфой обхватил их ладонью. — Хорошо? — спросил Малфой, медленно двигая рукой. Гарри кивнул, покачивая бедрами. Это было потрясающе. Он уже делал это раньше — ему нравилось — но еще никогда это не было настолько приятно. Ему хотелось сказать, что все дело было в этих вейловских делишках, а не потому, что идеальные руки Малфоя так ласково касались его, но он не мог больше говорить. Он закрыл глаза, но снова открыл их, услышав хриплый смешок Малфоя. — Что? — Мне стоило, ах, мне стоило прихватить с собой солнцезащитные очки, — сказал Малфой, нахмурившись и ускорив движения рукой. Гарри взглянул на свою сияющую кожу. Он раздраженно застонал, снова сильно толкнулся бедрами вниз, слабо улыбнувшись, когда почувствовал, как член Малфоя дернулся от этого движения. — Иди на хуй, — ответил Гарри с тихим смешком. — Хорошо. — А? — Гарри глупо моргнул, глядя на Малфоя, который наклонился и прикусил нижнюю губу. — Хотя я скорее надеялся трахнуть тебя, — прошептал он ему в губы. Гарри резко опустил бедра, когда понял, что Малфой имел в виду. Он лихорадочно впился в губы Малфоя, посасывая его язык. — Да, — прошептал он между поцелуями. — Да, я хочу этого. — Правда? — удивился Малфой. — Хорошо. Малфой нежно улыбнулся, и Гарри прикрыл глаза, ощутив блаженную волну жара, разлившуюся у него в груди от этих слов. Он понял, что стал светиться еще ярче. Его тело так явно желало Малфоя. — Ты когда-нибудь… — Никогда, — ощетинился Гарри. — Это проблема? — Нет, — ответил Малфой, его глаза потемнели. Он слегка подвинулся, проведя большим пальцем по бедру Гарри. — Я знаю одно заклинание. Он поможет тебе расслабиться. Упростим задачу. Конечно, есть и другие способы, но для первого раза лучше использовать этот. Малфой отвел взгляд, а затем снова посмотрел на Гарри. — Мне понравилось, — тихо добавил он. Гарри сглотнул и кивнул. Идея с заклинанием звучало неплохо. Он хотел Малфоя, но нервничал не меньше. У него и раньше были мужчины, но они никогда не заходили с ними так далеко. В основном, потому что ему это было не нужно. Но теперь он хотел этого, и как бы ему ни нравилась идея просто сделать это, Гарри понимал, что на самом деле он не имел ни малейшего представления, как это делалось. “Лучше пусть Малфой руководит шоу”, — подумал он. Малфой притянул его для поцелуя и тихо призвал свою палочку. — Будет немного странно. Но неприятно быть не должно, — выдохнул он в рот Гарри. — Давай, вдох-выдох, вдох-выдох… — Я знаю, как дышать, Малфой… — Тогда заткнись и делай, что я говорю! Гарри закатил глаза, глубоко вдохнул и выдохнул. Малфой под ним поднял палочку, мягко пробормотав заклинание, и Гарри моргнул от внезапного влажного ощущения между ног. — Мерлин, — прошептал он, на пробу сжимая и разжимая ягодицы. — М-м, — Малфой протянул руку ему за спину, провел пальцем по сжавшемуся колечку и легко ввел кончик пальца внутрь. — Хорошо? Гарри кивнул, слегка нахмурившись. — Думаю, да. — Не очень убедительно, Поттер. Гарри хрипло рассмеялся. — Тогда убеди меня, — он качнулся, пропуская палец глубже. — Окей, — Малфой улыбнулся вызову и убрал руку. Он провел одной ладонью по своему члену, а другой по бедру Гарри, нежно потянув за волоски на нем. Он слегка приподнял Гарри, прижимая его спиной к своему члену, и у Гарри появилась идея. Он отклонился еще сильнее, уставившись в точку за плечом Малфоя, не видя, как он закусил губу и сжал пальцы на его бедрах. Гарри медленно, дюйм за дюймом, расслаблялся. Больно не было, но немного некомфортно. Хотя это оказалось проще, чем он ожидал, видимо, заклинание сделало свое дело. Он покрутил бедрами, отталкиваясь назад, пока не почувствовал руку Малфоя на себе. Он остановился, пока Малфой снова не отпустил его. Гарри опустился еще чуть-чуть, хмуро глядя в потолок и тяжело дыша. Он слегка подался вперед, затем снова откинулся назад и закрыл глаза. — Это… — медленно произнес он. — Это… чертовски странно. Малфой подавил недоверчивый смешок, увидев выражение лица Гарри. — По-хорошему странно? Или… Гарри легонько качнулся. — Да, по-хорошему странно. Приятно. Не знаю. Точно неплохо. Он слегка пошевелил бедрами, вверх, вниз, и почувствовал, как завибрировала грудь Малфоя, когда тот застонал. Он снова качнулся. Нет, это точно было неплохо, подумал Гарри, снова восторженно сдвигаясь и усаживаясь чуть выше. Гарри на мгновение зарделся, когда его член стал подпрыгивать при каждом движении, после того как он поменял позу. Он остановился и медленно стал покачивать бедрами взад-вперед, сидя на члене Малфоя, пытаясь понять, как ему двигаться. Это было странно, да. Было непривычно почувствовать себя заполненным, но это было потрясающе, он ощущал каждый миллиметр кожи Малфоя, где тот касался его. Гарри закрыл глаза, снова покачнулся и слегка приподнялся. Так лучше, подумал он, снова опускаясь. С закрытыми глазами он мог сосредоточиться только на своих ощущениях, не отвлекаясь на то, как нелепо он выглядел со своей сверкающей кожей и торчащим пульсирующим членом. Он снова начал насаживаться на Малфоя, откинувшись назад и упираясь руками ему в бедра, и это было… ох, это было чертовски приятно. Член Малфой вошел еще глубже и задел что-то внутри, отчего по телу пробежал электрический ток. Гарри задвигался, пытаясь снова и снова отыскать это удивительное местечко. Он низко застонал, медленно двигая бедрами вперед и назад, почувствовав, как по ногам и предплечьям побежали мурашки. Черт, это было офигенно. Гарри понял, что ему было мало этого. Он нахмурился, ускоряя темп, но этого все еще было недостаточно. Он бессознательно впился пальцами в напряженные мышцы Малфоя. Если бы он только смог… Он зарычал, ноги болели, ему безумно хотелось двигаться быстрее, тереться еще сильнее. — Черт, — выдохнул Гарри, его голос звучал высоко и отчаянно. Малфой сдавленно застонал в ответ. — Поттер, — Гарри распахнул глаза, когда почувствовал сильные пальцы, схватившие его за предплечье. — Остановись. Малфой потянул руки Гарри вперед, он потерял равновесие, но Драко держал его, пока Гарри не догадался и не уперся ладонями в кровать у головы Малфоя. Он уставился на него сверху, в его горящие похотью глаза и напряженную челюсть. Малфой облизнул губы и крепко обхватил Гарри руками чуть выше бедер. — Ты меня убьешь, черт возьми, если продолжишь так делать. — Что? — ахнул Гарри, моргнул, почувствовав покалывание возбуждения, пробежавшие мурашками по позвоночнику, когда он изо всех сил старался не двигаться. — Я не думал, что это так плохо… — Ох, это определенно не плохо, — сказал Малфой. — Просто… просто будет еще лучше. И вообще, еще бы чуть-чуть и ты бы заставил меня кончить, не успев начать. Губы Малфоя изогнулись в улыбке, от которой у Гарри сжалось горло и дернулся член. Мерлин, улыбка Малфоя не должна была на него так действовать. Он отвел взгляд и опустил его, наблюдая, как поднимается и опускается грудь Малфоя, и попытался выровнять свое дыхание. Малфой лежал под ним, сжимая и разжимая пальцы на талии Гарри. — Гарри, ты не двигаешься. Гарри покачал головой, скинув морок, как будто каждый нерв напрягся в его теле от звука голоса Малфоя. — Ты сказал остановиться. — Мне нужно сказать тебе, чтобы ты снова начал двигаться? — прошептал Малфой, слегка притягивая Гарри к себе, нежно касаясь губами губ Гарри, а затем оттолкнул его. — Ах, — простонал Гарри, почувствовав, как член Малфоя скользнул внутри него, а по телу прошла волна возбуждения от его слов. Он напряг бедра. — Д-да, — прохрипел Гарри, его лицо покраснело от смущения, каждая клеточка его тела дрожала. Малфой нахмурился, а затем застонал, когда понял, что Гарри имел в виду. Гарри почувствовал как запульсировал его член у него в заднице, а затаенный стыд рассеивался от осознания того, что Малфою это доставляло такое же удовольствие, что и ему. — Двигайся, Гарри, — выдохнул Драко, и Гарри качнулся вперед, затем назад, ускоряя темп. Он приоткрыл рот и сделал так еще раз, задавая темп, от которого у него участился пульс и затряслись руки, когда он обхватил ими Малфоя. Так было лучше. Он снова вцепился в простыни и шире раздвинул ноги, откинувшись немного назад, глубоко и жестко насаживаясь на член Малфоя. Черт возьми, да, так было реально лучше. Это было так великолепно, что он не мог поверить, что ему никогда раньше не приходило в голову попробовать это, он не представлял, что это будет так приятно. — Гарри. Мерлин, Гарри, — простонал Малфой. — Да, продолжай. Не останавливайся… Малфой провел руками по талии Гарри, затем снова по бедрам, притягивая его ближе, пока Гарри не сбавил темп, его бедра горели, а все тело горело от удовольствия. — Да, да, да… Малфой слегка пошевелил ногами, упираясь ступнями в матрас. Гарри скакал на нем все быстрее и быстрее, идеально устроившись на его бедрах, глядя вниз на его раскрасневшееся лицо, на его волосы, разметавшиеся по подушке, на биение его пульса на шее. Глаза Драко были прикрыты и потемнели, он слегка хмурился, издавая мягкие, низкие стоны, облизывая губы и сжимая пальцы у Гарри на талии. Он впился ими, на мгновение удерживая Гарри на месте, а затем снова отпустил, когда Гарри снова насадился на его член. — Блядь! — вскрикнул Гарри, когда Драко внезапно приподнялся ему навстречу, затем сделал это снова, трахая Гарри, когда он насаживался на него. Гарри упал вперед на локти, уткнулся лбом в ключицу Малфоя, выгнув спину навстречу его толчкам. — Хорошо? — Малфой тяжело дышал. Он снова толкнулся, и Гарри прижал голову к его груди, двигаясь вверх, прижавшись губами к его шее, ощущая биение его сердца под языком. Он снова слышал его, под хлопками бедер Малфоя и своими вздохами, он слышал ровный мощный стук его сердца. Гарри провел рукой по левой стороне груди Драко и вцепился пальцами в кожу, когда Малфой снова ускорил темп. И Гарри сдался, просто вжимаясь в Малфоя, прижимаясь задницей, когда он входил в него. — Скажи мне, что тебе хорошо, Гарри. — Мне хорошо. Мне так хорошо, — простонал Гарри, пытаясь справиться с нахлынувшими ощущениями, когда его член терся об упругий живот Малфоя, когда он входил в него, задевая простату. — Кажется, я… — Гарри прижался губами к шее Малфоя, посасывая его кожу, двигаясь вверх, к его челюсти. — Кажется, я сейчас кончу. Гарри хрипло выдохнул, снова зажмурившись, когда почувствовал, как удовольствие покалывает и разливается вверх по позвоночнику, опускаясь вниз к члену, подушечкам и пальцам ног. — Ох, да, — хрипло и сбивчиво простонал Малфой. Его бедра ритмично вбивались в Гарри, ногти оставляли следы, впиваясь в бедра. — Я хочу, чтобы ты кончил. Он обвил руками спину Гарри и притянул его к себе, прижимаясь бедрами, постанывая ему в волосы. Гарри издал сдавленный звук, ощущение кожи Малфоя на своем члене было невероятным, руки Малфоя крепко прижимали его к себе, пока он был на грани оргазма. Малфой запустил руку в волосы Гарри, его дыхание было резким и громким, наполняя комнату. Драко сжал пальцы и потянул Гарри за волосы назад. Спина Гарри напряглась, пальцы впились в простыню, костяшки пальцев побелели и он кончил Малфою на живот, постанывая ему в шею. Он закрыл глаза, излившись между ними, ощущая пульсацию своего члена. Малфой вбился в него последний раз, прежде чем откинул голову, открыв рот и впившись пальцами в бедро Гарри, дергая его за волосы. Гарри почувствовал, как внутри растеклось тепло, когда член Малфоя дернулся, и он кончил, покачивая бедрами издавая низкие и глубокие стоны. Гарри выдохнул и провел губами по шее Малфоя, собирая пот, пытаясь отдышаться. — Черт, — Малфой тяжело дышал, волосы прилипли к его влажному лбу, когда он моргнул, глядя в потолок, и откинулся на кровать. Гарри усмехнулся, навалившись на него всем телом. Малфой нежно запустил пальцы ему в волосы, пока они лежали, тяжело дыша. Гарри почувствовал, как по телу растекалось приятное спокойствие, впервые за две недели, хотя ему казалось, что прошло несколько месяцев. Он мог бы заснуть вот так, на груди Малфоя, уткнувшись лицом ему в шею, но ощущение спермы, вытекающей из него, напомнило ему, что это, возможно, была не самая лучшая идея. Он неуверенно приподнялся на локтях, почувствовав, как мягкий член Малфоя выскользнул из него. Гарри немного поморщился. Малфой сочувственно скривился, призвал палочку и наложил на них Очищающие. — Ты привыкнешь, — произнес Малфой, все еще тяжело дыша. Он откинул волосы с лица, отчего они стали еще больше торчать в разные стороны. Гарри старался не думать о том, как мило этого выглядело. Он оперся на локоть, измученный и желающий больше всего на свете прижаться к Малфою, но не уверенный, стоило ли это делать. Как Малфой на это отреагирует. Он подавил в себе странное тоскливое чувство, которые вызвали в нем слова Малфоя; привыкание подразумевало, что они повторят это снова. От этой мысли у него закружилась голова. Мерлин, он оказался гораздо сентиментальнее, чем думал, раз мокрые пятна на простыни вызывали у него такие чувства. Он отбросил эту мысль. Его веки потяжелели, когда он взглянул на Малфоя, их ноги все еще были переплетены. Малфой положил теплую ладонь на бедро Гарри и посмотрел в ответ. Гарри глубоко вдохнул и облизнул губы. — Ты… — он сглотнул и попробовал снова. — Ты останешься? Малфой слегка откинул голову, чтобы получше разглядеть выражение лица Гарри, его волосы разметались по подушке, он нахмурился. — Гонишь меня? — прямо спросил он после долгой паузы. Гарри покачал головой. — Нет. — Тогда я бы хотел остаться, — заявил Малфой, проведя рукой по бедру Гарри, прежде чем поднял его ногу и снял ее с себя. Он наклонился, чтобы поднять одеяло и натянуть его на них, и откинулся обратно. Опять сел, взбил пару раз подушку и снова улегся. Он слегка улыбнулся Гарри, прежде чем отвернулся от него. Гарри кивнул, смущенный, счастливый и чертовски уставший. Он уставился на спину Малфоя, на длинную линию его позвоночника и наклон плеч, прежде чем уронил голову на подушку и тоже повернулся на другой бок. Он завозился и почувствовал, как рука Малфоя потянулась назад и хлопнула его по бедру, удерживая на месте. Малфой так и оставил руку там. Через мгновение Гарри пододвинулся на дюйм, пока не коснулся обнаженной спины. Он еще немного подвинулся, прижимаясь к ней, и услышал, как Малфой удовлетворенно замычал в ответ. Он задремал, и вся комната наполнилась тихим дыханием Малфоя и громким стуком его пульса у Гарри в ушах. *** Гарри проснулся от нежных поглаживаний по спине, чьи-то руки прошлись по его волосам и снова опустились вниз по лопаткам и ребрам. Теплый и сонный, он блаженно что-то пробормотал, слепо моргая от пробуждения. “Приятно”, — подумал он, поводя плечами. Сзади кто-то мурлыкнул в ответ. Ему снилось, что он сидел у камина в Гриффиндорской гостиной и наблюдал, как Джинни и Гермиона вязали ему длинный темно-зеленый шарф. Рон, одетый в элегантную черную мантию и галстук-бабочку подносил ему тыквенные пирожки и джин. Краешком глаза Гарри заметил, как кто-то еще сидел в углу комнаты и помешивал зелье, от которого к потолку поднимался густой лиловый пар. Гарри с восторгом наблюдал за тем, как пары причудливым образом формировали две фигуры, мужчины и женщины с шикарными крыльями за их спинами, пока те не рассеялись. — Выглядит получше, — раздался низкий голос, и длинный палец проскользил по выцветшей отметине у него на спине. Гарри моргнул, широко раскрыв глаза. Малфой. Точно. Гарри сглотнул и уткнулся лицом в подушку, подложив под нее руки. Прошлой ночью они с Малфоем переспали, ошеломленно вспомнил он. Эта ночь была великолепной, и теперь они были в одной постели. Это само по себе уже было невероятным событием, но еще больше он удивился тому, что смог проспать всю ночь. Солнце уже взошло и слабо пробивалось сквозь плотные шторы. Гарри прекрасно себя чувствовал; по телу разливались спокойствие и умиротворение, казалось, что уже вечность он не чувствовал себя таким отдохнувшим. Противный зуд под кожей исчез. Конечно, он все еще ощущал настойчивую нужду, но она уже не была такой отчаянной. Он чувствовал себя нормально, счастливо отметил Гарри. Мерлиновы подштанники, он чувствовал себя нормально. — Давно пора, — пробормотал Гарри в подушку, услышав, как Малфой хихикнул в ответ. Довольная улыбка расползлась у него на лице, и он поерзал под тяжестью Малфоя, устроившегося в ногах. Но он тут же перестал улыбаться, как только вспомнил, что именно эти чертовы отметины и были причиной, по которой Драко был здесь. — Ты, эм, — Гарри смахнул волосы с лица. — Ты не обязан продолжать это делать. Раз они начали выцветать. Он снова поерзал, почувствовав как замерли руки Малфоя. — Ты хочешь, чтобы я прекратил? — спросил Малфой, и Гарри, растерявшись, прикусил губу. По позвоночнику пробежало легкое болезненное покалывание. Видимо его тело до сих пор настаивало на том, чтобы он был честен с Драко. — Нет, — признался он. — Тогда я продолжу, — сообщил Малфой. — Тебе не обязательно делать это только из-за того, что я все еще этого хочу, — Гарри решительно игнорировал беспокойство, плескавшееся где-то внутри. — Мне уже лучше. Ты, эм. Ты действительно помог. С-спасибо. Гарри тяжело вздохнул, съежившись от того, как глупо это прозвучало. Спасибо, что пришел и трахнул меня, Малфой, я ценю это. Дай знать, если тебе понадобится помощь с переездом или закончится сахар. Он лежал и чувствовал себя полным идиотом, желая взглянуть в лицо Малфою и увидеть его реакцию. Может, он злился. А может, его просьба уйти причиняла Драко боль. Гарри совсем не хотелось, чтобы Драко уходил. Ему хотелось, чтобы он остался на завтрак, а потом снова на ночь, если захочет. Он нуждался в его прикосновениях, и теперь был уверен, что это не было связано с его вейловской натурой. Было приятно ощутить эту разницу теперь, когда он мог ясно мыслить дольше нескольких секунд. Приятно, но все равно необычно. Но все равно было больно думать о том, что Малфой мог остаться только из чувства долга. Эта мысль тяжелым грузом осела где-то в груди. Гарри видел, что Малфою понравилась эта ночь, по крайней мере он получил чисто физическое удовольствие, но для самого Гарри это было нечто большое. Он глубоко вдохнул и испуганно выдохнул, когда Драко снова нежно провел руками по его плечам. Гарри испуганно охнул, почувствовав, как Малфой оголил его шею и прижался к ней губами. Он тихо застонал, смущение сковало его тело, прежде чем он сдался и выгнулся, позволяя Малфою прокладывать поцелуи до самого уха. Он прихватил губами мочку и осторожно ее потянул. — Гарри, я делаю это не из чувства долга, — прошептал он ему на ухо, и Гарри вздрогнул. — Я тебе уже говорил это прошлой ночью. Нахмурившись, Гарри отвернулся. — Я знаю, просто… Я не хочу, чтобы ты думал, что ты должен… — Мерлин, ты опять. Гарри, неужели тебе все еще так трудно поверить в мою искренность? Вместо ответа Гарри уткнулся в подушку и пожал плечам. Тяжелый вздох Малфоя раздался над ним. Он побарабанил пальцами по спине Гарри и, видимо, принял какое-то решение. — Интересно. Ты помнишь, как назвал меня на рождественской вечеринке в Аврорате в прошлом году? — спросил Малфой, запустив пальцы в волосы у Гарри на затылке. Гарри насупился из-за резкой смены темы. — Хм, — он поморщился, задумавшись. — Стовосьмидесятисантиметровой моделью-альбиносом? — Нет, — рассмеялся Малфой и хлопнул его по руке. — После этого, идиот. На балконе. — О, — Гарри выдохнул, пытаясь вспомнить тот пьяный разговор. Он был так впечатлен тем, как стойко Малфой переносил недовольства всех присутствующих на том балу. Все шептались и сплетничали о том, как Малфою вообще позволили там находиться. В лучшем случае, люди терпели его, в худшем — откровенно грубили ему прямо в лицо. Это безумно бесило Гарри, но, казалось, самого Малфоя это нисколько не задевало. Он элегантно пожал плечами и налил им обоим дорогое французское вино, постукивая по перилам балкона пробкой, и смотрел на всех так, будто ему было плевать на них. — Я что-то говорил о том, какой ты… выносливый, кажется? — спросил Гарри. — Да, я об этом. Молодец, — Малфой немного перевернулся. — И ты был прав. Но ошибся в другом. Я вообще-то метр восемьдесят пять, и все мужчины в моей семье просто имеют светлую кожу. Думаю, кто-то проклял нашу семью еще в тринадцатом веке, но кто знает. В любом случае, ты был прав насчет выносливости. Да будет тебе известно, это одно из немногих великолепных качеств, которое не было мне дано по праву рождения, — надменно добавил он, и Гарри прыснул от смеха. Малфой приблизил губы к его уху. — Ты хоть знаешь, как давно я тебя хотел? — Э-э-э, — промямлил Гарри, чувствуя, как покраснел от этих слов. — Последние сорок восемь часов? — Попробуй еще раз. Гарри нахмурился. — Эм… с рождественской вечеринки? — предположил он, приподнимаясь на локтях. — Снова не то. — Дольше? — недоверчиво сморщил нос Гарри. — Гораздо, — сухо отрезал Малфой, но в его голосе звучали веселые нотки. И Гарри снова пожалел, что не может видеть его лицо, но тогда ему пришлось бы помешать рукам Малфоя вытворять эти сногсшибательные вещи с его мышцами. А еще Малфой, конечно, заметил бы как он покраснел. — Ты не шутишь? — выдохнул Гарри. — Зачем мне это делать? — Верно подмечено, — улыбнулся Гарри в подушку, снова почувствовав себя глупо и счастливо. Малфой откинулся назад, чтобы провести руками вверх и вниз по спине Гарри. — Значит, мы можем продолжить? — спросил Гарри. — Абсолютно. Я даже настаиваю на этом, ради нашего же здоровья, — уверил его Малфой, и Гарри усмехнулся, потирая один глаз и задаваясь вопросом, не был ли румянец очередным симптомом вейловского наследия. На самом деле, это был побочный эффект от Малфоя. И что нам делать с моей, э-э, Вейло…востью, — скорчил гримасу Гарри. — Я имею в виду мою ненормальную реакцию, которая будет появляться каждый раз, когда ты будешь попадать в неприятности? — Да, я понял. Бедный спаситель Поттер, изо всех сил пытающийся справиться с… Ай! Гарри отдернул руку, прекратив щипать Малфоя за бок. — Но что если это снова произойдет во время полевой операции? — серьезно заявил он. Малфой наклонился, перевернул Гарри на спину и уселся на него. Он навис над ним и приблизил свое лицо к Гарри. — Тогда у тебя на коленях останутся пятна от травы, Поттер. Гарри рассмеялся, убрав челку Малфоя со своего лица. Осознав, что теперь имеет право так делать, он заправил прядь ему за ухо, вызвав у Малфоя кривую ухмылку. Гарри провел языком по губам и моргнул, в животе затрепетало что-то странное и чудесное. — Звучит не очень полезно для здоровья и безопасности, — выдохнул он. — Звучит по-поттеровски, — парировал Малфой, наклоняясь и касаясь кончиком носа Гарри, затем резко отстранился и встал с кровати. Он стоял голый посреди комнаты, оглядываясь по сторонам, прежде чем увидел халат Гарри, небрежно брошенный на стул. — А теперь я собираюсь приготовить нам завтрак. Ну, или попытаюсь его приготовить, учитывая, что я сомневаюсь, что в этом доме есть из чего его делать. Честно, Поттер, этот болезненный вид, возможно, помогал тебе на первом курсе, но давай не будем его повторять, — фыркнул Малфой, натягивая халат и тапочки Гарри, вызвав неподдельное удивление брюнета. — Конечно, чувствуй себя как дома, Драко, — протянул Гарри, почесывая живот и просто наслаждаясь возможностью спокойно полежать. Малфой оглядел его снизу вверх, следя за тем, как Гарри провел рукой по волосам в попытке привести их в порядок. — Ага, спасибо, я уже. Так на чем мы остановились, — он указал на Гарри. — Я прописываю тебе полноценный английский завтрак и несколько чашек чая, затем мы поразгадываем кроссворды и отправимся на прогулку к какому-нибудь озеру. Вечером сходим на ужин в тот ливанский ресторанчик, который тебе так нравится, прежде чем вернемся сюда за добавкой… — он многозначительно взглянул на Гарри, растянувшегося на скомканных простынях. — Ну как, звучит интересно? Гарри ухмыльнулся, опершись на локоть. — Думаю, может сработать. Малфой улыбнулся и провел рукой по лицу. Его рот скривился в попытке сдержать ухмылку, и Гарри понял, что он был не единственным, кто был в восторге от всего произошедшего. Малфой кивнул и посмотрел на него сверху вниз, прядь снова выбилась из-за уха и упала ему на лицо. — Я так и думал, Гарри.