Пустые обещания

      — Я не хочу об этом больше говорить, — Ловчая, отмахиваясь от чернокнижника махнула рукой, направляясь из комнаты.       — Я с тобой не договорил, — повинуясь внутренней злости, Шен с силой распахнул дверь,      от чего та сильно стукнулась о стену. Мужчина схватил Нову на руку, с силой притянул к себе.       Их взгляды встретились. В глазах Ловчей — страх. В глазах чернокнижника — ярость. Как они стали такими?       Их отношения никогда нельзя было назвать простыми. Он часто хотел побыть один, избегал ее, грубил. Она же научилась быть с ним. В какой-то момент Шен даже начал подпускать ее ближе к себе, но чем ближе Нова становилась к нему, тем сильнее становилась его ненависть. Сразу он просто был холоден чаще обычного. К такому Нова смогла привыкнуть и даже была готова оставлять его одного, если потребуется. После он все чаще начал на нее кричать. Закрываясь в комнате после полночи, она все чаще проливала слезы после скандалов. Жить с ним становилась все тяжелее.       Отчаяние и одиночество — стали неотъемлемой частью ее жизни. Все чаще она задумывалась о том, что возможно и сама ведет себя не совсем правильно. В ответ на его обвинения и крики, Нова никогда не молчала. Она кричала, била его в грудь, так что удивительно в том, что в один из разов он ударил ее. Сильно. Тот день она запомнила надолго. Обычная ссора. Шен в чем-то обвинял ее, кричал. Нова не стала молчать. В пылающее пламя его гнева она вылила канистру бензина. Ловчая никогда не била его в полную силу, но тогда он сказал слова, упрекнул ее в том, из-за чего она сама чувствовала вину. В след за этим последовала пощечина.       Крикнула: «Никогда не смей об этом говорить!». Лишь после этого увидела кровь на его губе. Хотела подойти, убрать кровь, но вместо этого ощутила сильный удар. Резкая боль, кажется, охватила все ее тело. И ступор. Нова подняла свой взгляд на Шена, в глазах застыл вопрос.       Тогда она впервые увидела настоящую ненависть в его взгляде.       Губы тихо, но угрожающе прошептали: «Больше не смей бить меня. Никогда.». С того дня практически каждая ссора заканчивалась ударом. Его удар всегда был последним.       Часто она задавалась вопросом: почему не уйдет? Зачем терпеть все эти унижения, ради чего? Но каждый раз в след за одной причиной, находилось еще десять почему она оставалась. Оставаться с ним рядом всегда казалось самой правильной вещью на свете. Каждый раз что-то менялось даже в момент, когда все ее вещи уже были собраны. Одна вещь — он сам. Его губы, сильные руки, что крепко прижимали ее тело к себе. Он знал, что нужно ей, как никто другой. Жизнь без него — бессмысленна, но невольно Нова каждый раз задумывалась, а есть ли жизнь с ним? Может быть однажды, охваченный гневом и ненавистью, Шен просто убьет ее? И никогда, никогда, больше не вспомнит о том, что существовала такая девушка.       — И что ты сделаешь? Ударишь? Я то знаю, ты можешь это сделать. Зачем она это говорит? Нова ведь знает, что за этим последует: скандал, рукоприкладство, а дальше. Смерть или примирение?       Может быть первый вариант был бы лучше. Проще было бы умереть, что пройти вновь через это. Однако, чего скрывать — ей это нравилось. Нравилось ходить по этой тонкой грани между страстью и ненавистью.       Да, именно страстью. Были ли здесь любовь? Возможно. Сложно было сказать. Однако страсть — то что объединяло их. В моменты, когда казалось, что не осталось между ними ни грамма общего, взаимная страсть друг к другу их объединяла, мирила. Не давала уйти в никуда.       — Ты специально заставляешь меня это делать. Каждый раз, — прошипел Шен сквозь зубы, сильнее притянув Ловчую к себе. От боли она невольно шикнула. Попробовала вырваться из его крепкой хватки — не вышло. Он лишь сжал руку сильнее, притянув ее ближе к себе, — куда ты собралась? Думаешь сможешь просто так уйти? Нет.       — Пусти, — настойчиво произнесла Ловчая, но даже не попыталась вырваться из его хватки.       — Обязательно, но сразу ты ответишь на мой вопрос.       Атмосфера в комнате и без того была накаленная до предела, однако Шен, который перешел практически на шепотом, явно открыл иллюминатор на борту космического корабля. В след за этим — лишь погибель, но насколько же она сладка.       — Все, Шен. Я устала. Правда. Мы с тобой живем, как на пороховой бочке. У меня нет сил больше так, — Нова замолкла, заметив, как лицо мужчины изменилось. Кажется, он начал злиться еще больше. Шен зло отпустил ее руку. Ловчая прижала руку к себе, потерев покрасневшее запястье.       — Ты никуда не уйдешь. Слишком спокойный голос. Так каждый раз перед…       Шен схватил Нову за плечи, сильно дернул, отталкивая к стене.       — Ты никуда не уйдешь, ты слышишь меня?       Мужчина так дернул Ловчую, что та невольно ударилась головой о стену. В ушах начало шуметь. К горлу подкралась тошнота. Она смотрела на него все это время, отрывая своего взгляда. «Я ненавижу его», — промелькнула мысль в голове Новы. А за ней и следующая: «Но я не могу без него».       — Я тебя люблю, Шен, но так больше не может продолжаться. Еще немного и мы перейдет следующий порог. Ты просто убьешь меня…       Речь Новы прервал сильный удар кулаком в стену. В след за ним еще один. И еще. Ловчая прикрыла глаза, отворачиваясь. На это не хотелось смотреть. Таков он был, ее       Шен. Разозлить его могло любое слово, но она все еще его любила?       — Ты не уйдешь. Я не дам тебе уйти, — Шен прижал руку к себе. На стене, как и на его собственной одежде, остались капли крови.       — Отпусти меня. Это тяжело, но давай…       — Нет! — его голос сорвался на крик.       Шен преградил дорогу Нове, навис над ней. Его ладонь, что все еще кровоточила, коснулась ее лица, оставляя небольшие пятна крови на белой коже. Мужчина наклонился к ней ближе, практически касаясь своими губами ее виска.       — Я не могу отпустить тебя никуда, ты ведь знаешь это, — впервые за все время разговора, его голос перешел на шепот.       Нова взглянула в его глаза. В них не было ни капли ярости или ненависти, которая сквозила еще буквально несколько секунд назад.       Теперь в них была боль и… Мольба? Он не мог отпустить ее. Точно так же, как и она не была готова уходить от него.       «Я это сделаю, обязательно, просто в другой раз. Мне нужно немного времени.»       Очередная ложь. Интересно, будь здесь священник, смогла бы она так же врать или все же сказала бы правду? Хотя бы себе.       Нова прижала ладонь к щеке мужчины, очертила линию скулы. Непослушные волосы выбелись из тугого хвоста. Впервые ведьма словила себя на мысли о том, что, возможно, ей больше всего нравятся именно эти моменты рядом с Шеном. Когда он так слаб перед ней. Ей нравилось видеть в его глазах мольбу. Он бы никогда не признался ей в том, что боится потерять ее, однако это именно то, что Нова видела каждый раз в его глазах.       Прижавшись к его крепкой груди, Ловчая коснулась губами губ чернокнижника. Мягко, едва ощутимо, однако он ответил со всей присущей ему яростью и страстью.       Жадно, словно это был их последний поцелуй. А может это и правда так?