***
— Твою мать! — Арсений подрывается с места, с силой сжимая раненую конечность. — Какого хуя нож не бутафорский? — Стоп! — режиссёр кричит, и площадка вновь приходит в движение. Женщина в белом подбегает к злому матерящемуся Арсению, чтобы как можно быстрее обработать тому руку. — Сильно порезал? Снимать можем? — интересуется режиссёр, у которого и так рамки поджимают, а тут ещё этот Арсений, который умудряется попасть во всевозможные и невозможные неприятности. Жаль, что главный герой, а так давно бы уже заменили. — И где, чёрт возьми, постановщик? — Порез не сильный, но нужно будет наклеить пластырь и загримировать, — отчитывается женщина, аккуратно смачивая руку Арсения перекисью, убирая кровь. — Перерыв! — командует режиссёр, в стрессе уходя курить в соседние кусты, благо кладбище настоящее, и несмотря на то, что они снимают не прямо на нём, лес вокруг позволяет удалиться и очистить свои мысли подальше от людей. Арсения сопровождают в небольшой вагончик, где гример начинает обрабатывать его руку, принося дополнительный дискомфорт неаккуратными движениями. Арсений злится, но молчит, из-за него съёмки на настоящем кладбище и так достаточно затянулись, а он не фанат подобных мест. Хорошо, хотя бы обряд на настоящей могиле не придётся проводить. — Арс, как ты постоянно попадаешь в такие передряги? — на соседний стул падает Серёжа, лучший друг и по совместительству костюмер. — А я-то, блять, откуда знаю? — рычит Арсений. Чем дольше идёт съёмка, тем сильнее ему хочется разорвать контракт и уехать обратно в родной Питер из неблагополучной Москвы, в которой ему придётся жить достаточно долго, так как сериал уже продлили на второй сезон. Но как ни велико его желание, он понимает, что это лучшее, что случалось в его карьере, и он не дурак, который загубил бы всё из-за пары царапин. И шишек, и ссадин. А ещё его чуть не убил этот долбанный лес, когда он пошёл в кусты подышать в перерыве и как-то забрёл в болото, которое с удовольствием бы им полакомилась. Хорошо, Серёжа запереживал за уже порядком невезучего друга и спас его. А так бы пришлось весь сезон переснимать с новым главным героем, продюсеры не были бы в восторге. Или же всё выпустили с ним, просто убив в конце. Вот это была бы реклама. — Может, на тебе сглаз какой? — не унимается Матвиенко, рассматривая друга, мешки под глазами которого можно увидеть даже под тонной грима. — Сглаз? Серёж, ты что, на съёмках впечатлился? Не бывает такого. И то, что я хожу в плаще и вызываю призраков на псевдолатыни, не значит, что навлёк на себя мировые проклятия, — прыскает Арсений. Он отхлёбывает воды из своей кружки и тут же давится, громко кашляя. Серёжа помогает другу отдышаться, слегка похлопывая его по спине. — Что случилось? — Какого хуя? Что за гадость в моём бокале? — вскакивает Арсений, и если он присмотрится, то сможет увидеть, что цвет воды в кружке вовсе не прозрачно-голубой, как обычно, а коричневый. Гримёр рядом покрывается слоем румянца. — Простите, Арсений Сергеевич, просто перепутал, смочил кисточку в вашем бокале, я не заметил, — Арсений уже открывает рот, когда Серёжа сильно хлопает его по руке, заставляя замолчать. — Ничего страшного, Паш, бывает, — и, пока Арсений не возразил, вытаскивает его за собой на улицу. — Какого хуя, Серёж? — Такого, что парень ошибся, а ты со своим настроением убил бы его сейчас там. А он парень хороший, нам ещё нужен. — Нужен, Серёж? А я? Я вам нужен? Потому что мне уже кажется, что нет! Потому что я скоро с ума сойду на этой грёбанной площадке! Я сегодня заблудился, хотя шёл по одной-единственной тропинке, и полчаса гулял среди памятников, крестов и фотографий погибших людей. Да мне дурку нужно будет вызывать после этого эпизода! — в конце своей тирады парень уже не говорит — он откровенно кричит. И он не может себя сдержать. На Серёжу же это нисколько не действует, он просто закатывает глаза и складывает руки на груди. — Всё сказал? — Да, — сдувается Арсений. — Так вот, на тебе точно сглаз. И, скорее всего, из-за роли. Знаешь же, как на съёмках «Мастера и Маргариты» всегда люди умирали? Так и здесь то же самое, — вещает Серёжа, и в его глазах читается полная уверенность в собственных словах. — То есть в конце я всё же умру, ну спасибо, Серёж, утешил. — Ты слушаешь меня вообще, нет? Я же говорю, к бабке тебе нужно, — и Арсений уже не может слушать этот абсурд, он уже матерится через слово. И если действительно поверит, что на нём сглаз или порча, то его психолог в конце съёмок обогатится. А Арсений против. — Серёж, оставь, — он разворачивается и идёт обратно в гримёрку, перерыв почти закончился, а раздражать режиссёра ещё больше он не хочет. Нужно ещё нож проверить, чтобы такого вновь не повторилось. — Арс! — Оставь!***
И Серёжа оставил, только вот Арсений не смог, потому что, как бы ни пытался об этом не думать, он ещё никогда не хотел нацепить на себя бронежилет и обмотаться пупырчатой плёнкой. Он продолжал врезаться во всё что движется и не движется, запинаться об углы, деревья, траву. На него падали декорации, он поймал пять заноз, пока совершал псевдоритуал с палкой в руке. Но самое страшное случается, когда он спокойно идёт обратно к трассе в конце смены, желая как можно быстрее оказаться в такси и уехать домой. Но не доходит, потому что падает в не полностью выкопанную свежую могилу и лишь чудом ничего себе не ломает. Примерно в этот момент он решает, что, каким бы бредом ни называл это Серёжа, ему нужно исключить все вероятности. — У тебя есть какие-то связи? — бурчит он, пока Матвиенко отряхивает землю с его новых, дорогих брюк. — Да, была у моей мамы одна знакомая. Сильная колдунья в порче легко разберётся. Они, правда, давно уже не общаются, но адрес её я точно найду, — кивает сам себе Серёжа. — Ну будь добр, потому что, если не найдёшь, моя смерть будет на твоей совести. — Арс, ты же не веришь в мистику, — усмехается друг. — А ещё я в свою тотальную невезучесть и долбоебизм не верю, — рычит Арсений. Всё, о чём он сейчас мечтает, это крепкий сон в своей мягкой кроватке. Но в его съёмной квартире в матрасе повыскакивали пружины, и ночь обещает быть ещё более неудачной, чем день. Арсению точно нужна помощь. — Зря, я всегда говорил, что ты тот ещё додик, — ржёт Серёжа, уклоняясь от подзатыльника друга. — Но знай, что, если она не поможет, я ей миллионы платить не буду, — уточняет парень на всякий случай. — Зарплату и так задерживают. — Да нет, она женщина хорошая, я откуда, по-твоему, её знаю вообще? Она как-то помогла маме важную вещь найти, а ты же её знаешь, она просто так людям не верит, — успокаивает друга Серёжа. Уверенность в его словах зарождает в Арсении надежду. Потому что Арсений действительно знает маму Серёжи, и та не из тех, кого можно обмануть, позвонив по телефону и представившись работником банка. Скорее, женщина, много лет проработав в торговле, может развести на деньги кого угодно сама и уж точно верить в необоснованную мистику не станет. Ей всегда собственное благоразумие было важнее советов незнакомцев. И уж если эта женщина доверяла невиданной старушке, то и Арсений может задуматься. Задуматься. Пока не более. — Будь по-твоему, — тяжёлый вздох срывается с губ Арсения, пока он думает, как добраться домой. Прошлое такси из-за всей этой ситуации уехало, не дождавшись его и списав при этом деньги за платное ожидание. Что же за день такой?..***
Арсений внимательно смотрит на бумажку с адресом, которую ему с важным видом отдал перед выходными Серёжа, перед этим уточнив место проживания у своей матери. Старушка, хоть и умела говорить с призраками, телефоном так и не обзавелась, так что найти её можно было только посетив лично. Арсений испытывает ко всей ситуации скептицизм. Дом был совсем обычным, собственно, как и дверь. Обычная, металлическая, с номером девятнадцать сверху. Даже не тринадцать! И никакой таблички, как было у него в сериале. Что-то угрожающее, что должно оттолкнуть нечисть и привлечь клиентов. Как тогда эта женщина ищет клиентов? Или у магов сейчас большая пенсия и в дополнительной работе они не нуждаются? А где какой-нибудь оберег от нечисти? Как ни приглядывается, парень ничего такого не находит. Арсений хмыкает про себя, нажимая на кнопку звонка. Ему бы сидеть дома, а не тащиться через весь город в лютый ливень. Которого, кстати, до начала пути никто не предсказывал. Ну, может, кроме Елизаветы Петровны. Ещё имя-то какое, будто он не к старушке-колдунье пришёл, а к местной императрице. Дверь распахивается, и Арсению неожиданно приходится поднять голову вверх, что, поверьте, с его ростом было редкостью. Перед ним оказывается вовсе не старушка, а высокий, стройный парень. Арсений бы даже сказал, очень высокий парень. На нём красуется старая растянутая майка с сериалом «Друзья» и треники. Незнакомец достаточно неухожен, волосы вьются в отборные кудряшки и больше напоминают одуванчик, чем причёску, растительность на лице явно длительное время не сбривалась, а в воздухе чувствуется сочетание сигаретного дыма и дешёвого пива. В общем, не эталон красоты, одним словом. Парень осматривает его слегка расфокусированным взглядом и оглядывается куда-то вглубь комнаты, громко крича: — Лёха, это твой друг, или нормальные люди его тоже видят? — ответа не следует, или же Арсений его просто не слышит, так как парня, видимо, он в целом устраивает. Тот непременно спешит вновь высказаться. — И как я должен тебе верить? Арсений громко откашливается, чтобы обратить на себя внимание. Расфокусированный взгляд вновь возвращается и внимательно изучает Арсения, который высоко поднимает подбородок и скрещивает руки на груди, чувствуя под таким сильным взглядом зелёных глаз, будто ему нужно защищаться. — Здравствуйте, я Арсений, я… — и не успевает он высказаться, как его перебивают. — Где я тебя видел? — Эм, — Арсений на мгновение заминается, — не знаю? Получается более вопросительно, чем он хотел. — Ладно, чё хотел? Если в рай, то у меня выходной, в другой раз, — голос парня немного поскрипывает, будто он давно ни с кем не говорил, но при этом звучит полностью уверенным, а на лице играет шутливая улыбка. — Нет, Леха, я всё ещё тебе не верю. Арсений чувствует, что всё сильнее теряет суть происходящего, хотя изначально всё должно было быть просто. Если таковым можно назвать поход к колдунье, которая снимет с него порчу. — Мне нужна Елизавета Петровна, — улыбка тут же падает с лица парня, а взгляд становится более угрюмым. — Бабушка уже как два года скончалась и ушла, — дрожь пробегает по спине Арсения. Такого исхода он не ожидал. Видимо, очень давненько мама Серёжи не интересовалась, как дела у её подруги. Надо же было так облажаться. — Извините, я не хотел вас расстроить, я не знал, мои соболезнования, — приходит в себя Арсений, желая как можно быстрее удрать куда подальше. Видимо, его неудача теперь должна будет уходить сама. — Да ничего, я привык, бабушка нечасто с людьми общалась, всё излучения телефонного боялась, тоже мне, колдунья с многолетним стажем, — глаза парня становятся более ясными, а лицо более мягким. — Тогда я, пожалуй, пойду, — мнётся на месте Арсений. — Ну если тебе с твоим другом больше ничего не нужно, то иди, — легко пожимает плечами парень, смотря Арсу куда-то за плечо. Дрожь вновь содрогает Арсения, но на этот раз это страх. Жуткий страх, что зарождается где-то в затылке и постепенно растекается по венам, не давая и шанса на спасение. Он оборачивается. Но за ним никого нет, как и не было раньше. Он чувствует, как вокруг начинает бродить лёгкий холодок, и от этого становится сильно неуютно. — Друг? — сквозь зубы выдавливает Арсений, всё ещё рассматривая лестничную клетку, но, когда парень начинает говорить, поворачивается к нему лицом, чтобы быть уверенным, что не придумал себе ничего лишнего. — Вот чёрт, — тяжко вздыхает парень, словно Арсений лично предложил ему разгрузить фуру, набитую бетоном. — Ты его не видишь? Потому что он точно пришёл с тобой. — Не вижу кого? — тяжело сглатывает Арсений, он всё ещё ведёт себя сдержано, потому что не может позволить показаться трусом, который повёлся на какую-то шутку незнакомца. И хотя всё в нём кричит о том, что это не шутка, Арсений держит подбородок высоко поднятым, а взгляд слегка надменным. — Хм, — улыбка растёт на чужих устах. — А зачем Вам моя бабушка, Арсений? — Мне сказали, что она может снять сглаз, а мне в последнее время жутко невезёт, — решает сказать правду, Арсений. — Она действительно могла, но чем от призрака, который ходит за тобой по пятам и делает пакости, тебе поможет снятие сглаза? — чуть ли не смеётся парень, явно получая от этого удовольствие. — Кто? — Арсений тут же теряет весь настрой и начинает судорожно оглядываться по сторонам. — Призрак, ну или же моя шизофрения, я, честно говоря, всё никак не могу определиться, — и что-то в этой фразе не звучит как шутка, но Арсению некогда думать об этом. Он яростно пытается собраться, но мысли в голове кружат с невероятной скоростью. — Лёха, а он не такой павлин, как по началу кажется, — говорит вновь парень, и Арсению хочется, чтобы этот Лёха уже вышел к ним, чтобы незнакомцу не приходилось кричать на всю квартиру. — Давай, заползай внутрь, решим, что с вами делать. Арсений следует внутрь за парнем, и ему предстаёт просторная двухкомнатная квартира, покрытая слоем пыли и бутылками из-под энергетиков и пива. — Не обращай внимания на мусор, я никого не ждал сегодня. Хотя это ещё убрано, — как бы между словом замечает парень. — Лёхе не нравится, когда здесь совсем грязно. Честное слово, съедает мне весь мозг, пока мусор не вынесу. — А как тебя зовут-то? — Арсений стирает с полок пыль пальцем и неприятно морщится, он по своей натуре чистюля и в таком бы просто жить не смог. Он ожидает увидеть в квартире всякие атрибуты колдовства, те же свечи или кости животных. Но из всего возможного в квартире только множество книг. Но и среди них Арсений не замечает ничего необычного. Старая классика да кулинарные книги, никакой вам латыни или пособия по изгнанию демонов. Может, этот внук выкинул всё бабушкино наследие? Но как он тогда видит призраков? — А, точно, — парень плюхается в пыльное, старое, мягкое кресло, пока Арсений выбирает себе более чистый деревянный стул без накидок. — Я Антон, внук баб Лизы, как ты понял. А если увидишь здесь мелкого коротышку с вечно недовольным лицом, это Лёха. Его слушать не надо, он тот ещё жулик. — И ты можешь видеть призраков? — уточняет Арсений на всякий случай. Он понимает, что забрёл в квартиру к незнакомцу, который может быть просто сумасшедшим, и никто об этом не знает и его не спасёт. Так и найдут здесь его труп по наводке Матвиенко, вот и конец прекрасной карьере. — Да, дар бабушка передала мне, знаешь, как это бывает, живёшь себе, живёшь, а потом бац и каждый призрак в округе твой новый друг, — нервно смеётся Антон, и этот смех всё больше говорит о правдивости версии о сумасшедшем. — Значит, ты можешь договориться с призраком, что так уцепился за меня, чтобы он отстал? — приподнимает бровь Арсений, вновь пытаясь стать уверенным в себе профессионалом, складывая руки на груди и закидывая ногу на ногу. — Эй, не павлинься, в моей квартире это выглядит смешно, — прыскает парень, и Арсений хмурится. Он не павлин, он просто умеет подавать себя. Он этому учился. — Так можешь? — Лёх, вот думаю, может, его из окна выкинуть, ну этого точно не жалко, как думаешь? — ответа вновь не следует, но Арсений подскакивает со своего места, наблюдая, как парень открывает бутылку энергетика и делает глоток. — Не нужно выкидывать меня в окно! — получается немного истерично. Но Арсению простительно, он впервые в такой ситуации. В сериале всё было не так. Хотя, как бы ни было больно это признавать, сейчас он на месте дрожащего от страха Владимира, а не мощного мага в плаще и мудростью в теле. Хотя Антон на такого тоже не тянет, к сожалению. — Ой. Да ладно, я шучу, просто хотел убедиться, что ты настоящий, призраки обычно не возражают, — смеётся Антон. — Да они и не болтают столько, правда. — Слушай, давай ты просто быстро мне поможешь, и я пойду? — восклицает Арсений, его раздражает этот Антон и его неуместные шутки. У него проблемы между прочим! Антон тяжело вздыхает. Откровенно говоря, он устал. Он только закончил с прошлым делом, и у него совсем нет сил разбираться с незнакомым парнем, который откуда-то знает его бабушку. Он хочет просто уснуть и хотя бы ночь провести без кошмаров. Он хочет, чтобы Лёха прекратил свой нескончаемый монолог и перестал восхищаться красотой Арсений. Потому что, ради святых, этот парень самый павлинистый из всех, что он встречал. А поведал он много, поверьте. Но нет, Лёха просто был обязан увидеть этого парня где-то в телеке и теперь, не переставая, воспевать ему бесконечные оды. Но Антон не слушает, как он и сказал, верить Лёхе дело неблагодарное. — Ладно, — Антон резко хлопает дверцей холодильника, в который уже успел залезть, дабы немного остыть. — Чем ты насолил своему дружку? Антон специально не концентрирует внимание на незнакомце. Тот выглядит откровенно злым, а у Антона аллергия на таких призраков. Говорить сам он точно не станет. Не то чтобы это так просто. Разговорить любого призрака — задача со звездочкой, требующая сил, которых в организме Антона точно нет. — Откуда я знаю, кто он, я его не вижу! — восклицает Арсений, и Антон наблюдает, как тот распускает свои перья, но теперь больше похожий на обиженного жизнью петуха, нежели павлина. Это будет тяжёлый день. — И ты не чувствуешь, кто это? — не особо веря в успех, спрашивает Антон. — Такое вообще возможно? — разводит руками парень, скептично вглядываясь в Антона. Антон цокает языком, только скептика ему не хватает. Плавали, знаем, от них вечно одни неприятности. — Ладно, проехали, вспоминай тогда, кто недавно умер из знакомых? Может, зол кто на тебя был? — Антон всё же концентрирует взгляд на призраке-незнакомце, пытаясь найти в нём отличительные признаки. — Мужчина. Высокий, почти с тебя, в классическом костюме, довольно старый, и ой, а вот это нехорошо… — Что нехорошо? — восклицает Арсений, пока его мозг пытается найти в памяти кого-то похожего, но пока безуспешно. — Он краснеет, — Антон подходит ближе к пустому месту, на котором, видимо, стоит призрак. — И что это значит? — Арсений перебарывает себя и подходит ближе, пытаясь разглядеть хоть что-то в пустом пространстве квартиры. Ничего не выходит. — Это значит, что он особенно зол и, наверное, ему очень понравилась моя идея вытолкнуть тебя из окна, — Антон резко оборачивается и подбегает к полке с книгами и всякими безделушками в виде деревянных бус, похожих на сувениры. — Что же ты такого натворил Арсений? — Я не знаю, это началось где-то месяц назад, во время съёмок, и в моём окружении никто не умирал, тем более какой-то стрёмный старик! — теперь краснеет уже Арсений. Потому что он не дурак, чтобы навлекать на себя чей-то гнев специально, он даже не конфликтный сильно. Ну так, слегка… Серёжа мог бы не согласиться. — Так Лёха не соврал, ты действительно актёр, то-то он не затыкается, — Антон роется в неоткуда взявшейся шкатулке, пока Арсений перезагружает себя. — Когда он это сказал? — сам парень ничего такого не слышал. — И почему он не выходит? — Да он не замолкает об этом с момента твоего прихода, он вон там, на кресле, — взмахом руки указывает Антон на второе пушистое кресло, на котором, судя по виду, не сидели со времён динозавров. И там абсолютно точно сейчас пусто. — Оно пустое, — сглатывает Арсений. — Я знаю, на нём сидит только Лёха. Даже призраки хотят личного пространства, — пожимает плечами Антон, с ухмылкой доставая перстень, который, судя по всему, так долго искал. — Лёха призрак?! Что за дурдом здесь происходит? — Задаюсь тем же вопросом каждый день, — подмигивает Антон Арсению и тут же становится серьёзным. — Ненавижу это делать. Общаться с призраками никогда не было любимым делом Антона. Чем сильнее он втягивается в эту науку, тем сложнее ему становится отличать мир живых от мира мёртвых. Ведь призраки порой те же люди, не отличишь, пока не приглядишься. И это пугало. Даже Лёха, и тот, перестал помогать в этом вопросе. Зачем Антон его только держит? И сам не понимает. То ли чтобы окончательно не сойти с ума, то ли чтобы побыстрее там очутиться. Он надевает себе на палец кольцо, хотя те уже завешаны множеством побрякушек, все, не считая голого безымянного правой руки. Палец, который навечно останется пустым. Антон прикладывает пальцы к губам, призывая Арсения и Лёху замолчать. Ему нужна тишина, боль в голове и так не способствует хорошей работе, разговоры уж тем более. Те, хвала святым, замолкают. Антон хватает с ближайшей полки ароматное масло и немного брызгает тем на призрака, про себя понимая, как сложно это будет смыть позже, направляет на него руку с только что надетым кольцом. — Вон из моего дома и моего пути, неугодный святым и далёкий грешным. Да откроется тебе путь истинный, незапятнанный, да прибудет с тобой вера людская, — Антон делает акцент на каждом слове, вкладывая всё убеждение, которое вообще осталось у него за всю его короткую жизнь. Он знает, что этого недостаточно, но семейная сила и знание слов помогают ему отправить призрака если не на тот свет, каким бы он ни был, то хотя бы обратно к своей могиле. Это даст призраку время подумать. Он заканчивает, видя, как мерцает воздух, и незнакомец исчезает, на прощание что-то крича Антону. Но тот не в силах его понять. — Слишком молод или слишком стар? — Антон мешком падает на пол, предпочитая отдышаться и набраться сил, лёжа на полу, не даром там ковры постелены. Бабушка за такое оплеуху бы отвесила, но её больше нет, и Антон может сам решить, как выглядеть перед глазами общественности. Арсений ждёт в тишине какое-то время, прежде чем аккуратно опуститься на пол рядом с Антоном, внутренне вздрагивая и обещая себе отнести эти брюки в химчистку, как только всё закончится. Они слишком многого натерпелись. — Что это было? — Я отогнал духа, пока он не прикончил тебя прямо здесь, — буднично отвечает Антон, но Арсений видит, как мешки под глазами парня увеличились в один миг, и если посильнее присмотреться, то только сейчас он замечает, что вся эта неухоженность больше похожа на затяжную усталость, чем на простое раздолбайство. — Спасибо, — честно благодарит Арсений. — Пока рано, — парень аккуратно приподнимается на локтях и смотрит Арсению ровно в глаза, словно пытаясь убедить. — Это временная мера, а призрак бесконечно на тебя зол. Приходи завтра, будем думать, что делать. — Почему не сегодня? — тихонько уточняет Арсений, заворожённый силой чужих глаз. — Сегодня мне нужно поспать, — Антон отводит взгляд и окончательно встаёт, медленно удаляясь в другую, ранее закрытую комнату. Он пропадает за дверью, крикнув на прощанье простое: — Будешь уходить, захлопни дверь. Лёха за тобой присмотрит! И Арсению ничего не остаётся, кроме как уйти. Он чувствует себя усталым, хотя сам не знает от чего. Но, несмотря на неожиданную усталость, где-то глубоко внутри него затаилось чистое облегчение, которое делает его походку мягче, а улыбку ярче. Дождь закончился, и Арсений наслаждается весной и уже по-летнему тёплым солнцем. На улице свежо и дети радостно прыгают по лужам. «Может, всё действительно не будет так плохо», — думает про себя Арсений, прогуливаясь по парку и делая свои первые свободные вдохи за последнее время.***
На этот раз, когда Арсений стучит в дверь, на нём уже более спокойная одежда, которую ему будет не страшно безнадёжно испортить, Антон же, открывший дверь, выглядит на удивление опрятным. Вчерашняя щетина ушла, сделав парня чуточку моложе, а растянутые треники сменились широкими джинсами. — Блять, — первое, что говорит Антон, открыв дверь. — Что, что не так? — Арсений осматривает себя с ног до головы, силясь понять причину смущения парня. — Ты мне не приснился, блять, Лёха, ебанутый ты призрак, я тебя убью, — кричит Антон, уходя вглубь квартиры, всё также оставив дверь открытой. Недолго думая, Арсений, посчитав это приглашением, заходит внутрь, осматриваясь. Банки из-под напитков исчезли, как и пыль в некоторых местах. Арсению интересно, с чем связаны данные перемены. Антон находится, стоящим со злым лицом перед креслом так называемого Лёхи и громко матерящимся на воздух. Зрелище впечатляющее. — Мне казалось, он уже мёртв, нет? — уточняет Арсений, находя взглядом вчерашний стул и садясь на него. — Ничего страшного, я найду способ, специально в литературу зароюсь, воскрешу его и снова убью, и меня оправдают, поверьте! — Тебя закроют в психушку, — посмеивается Арсений, отмечая, как при этом вздрагивает Антон, поворачиваясь к нему лицом. — Ко мне сейчас клиент должен прийти, так что будь другом, посиди здесь, вместо кустика, а я тебе скидку сделаю, — просит Антон, краем глаза поглядывая на настенные часы, которые словно из старых сказок, просто огромные и явно сделанные вручную из дерева. Они массивно покачиваются на стене, громко тикая. И как только Арсений их вчера не заметил? — Но мы ещё не договаривались о цене! — восклицает парень, недовольный таким раскладом. И вообще он пришёл первым! — Ну значит, когда будем договариваться, считай, что в стоимость уже вошла твоя скидка, — пожимает плечами парень и, не дожидаясь дальнейших возражений, подходит к зеркалу, пытаясь сделать из вихря на голове что-то более-менее приличное. — Тут только стричь, — не может оставить при себе своё важное мнение Арсений, слегка дуясь. Ему хочется закончить с мистикой как можно быстрее и никогда больше не возвращаться. Но он, очевидно, не может просто встать и уйти, потому что, каким бы безвредным ни казался Антон, Арсений понимает, что тот способен наслать на него ещё призраков, и тогда карьера его точно будет очень короткой. — Да знаю я, мне просто некогда, — отзывается Антон, пытаясь зализать волосы назад, что, кажется, делает картину только хуже. Арсений тяжко вздыхает и, пока есть время, достаёт телефон проверить рабочие чаты. У киношников часто бывают форс-мажоры, и Арсения могут в любой момент вызвать на площадку. И плевать, что сегодня снимают сцены без его участия. Плавали, знаем. Но не успевает он добраться до сообщений, как на его ноги что-то с громким криком падает и Арсений в панике роняет телефон, вскакивая. Но, когда Арсений уже стоит на ногах, а Антон громко кудахчет от смеха рядом, он понимает, что это всего-навсего кот. Обычный, точно не чёрный, а скорее ярко-рыжий с белыми пятнами пушистый кот. — Не бойся, это Кузя, он безобидный, — всё же выдавливает сквозь смех Антон. — Он твой магический фамильяр? — вновь садится на стул Арсений, а кот плюхается на него сверху. — Во-первых, прекрати смотреть всякую чушь по телеку, Арсений, — бубнит Антон. — А во-вторых, это она, — Арсений непонимающе приподнимает бровь, и Антон, закатывая глаза, поясняет. — Я её около подъезда нашёл, когда ещё мелкой была, и тогда мне казалось, что это пацан. Ну и назвал Кузя, а как подросла, выяснилось, что дама. А Кузина или Кузница её называть уже не комильфо. Да и откликается уже на Кузю. — И она не волшебная? — на всякий случай ещё раз уточняет Арсений. — Ну, она довольно милая и нахальная, пока что это все её навыки, если не считать скорость употребления еды, — фыркает Антон, присаживаясь на кресло напротив. — То-то она такая огромная, — комментирует Арсений, аккуратно поглаживая мягкую шерсть, которая неминуемо остаётся у него на пальцах и одежде. Арсений морщится, но движения пальцев не останавливает. — И линяет. — Эй, ты Кузю не обижай, она не толстая, просто пушистая. И вообще это её любимый стул, так что виноват в том, что она на тебе лежит, только ты, — спешит защитить своё животное Антон. Арсений кивает, продолжая вычесывать шерсть из кошки пальцами. В дверь резко звонят, и Антон тут же подрывается и бежит её открывать. Арсений поражён такой оживлённостью мужчины и уже представляет по другую сторону двери красивую девушку или богатую шишку. Но нет, в квартиру вместе с Антоном заходит бабушка лет шестидесяти в старой, выцветшей куртке и небольшим лукошком в руках. — Арсений, это Марья Петровна, моя давняя знакомая, а это Арсений, мой приятель, он просто аккуратно посидит с Кузей и не будет нам мешать, — представляет их друг другу Антон, пока Арсений аккуратно кивает на радостное щебетание весёлой женщины. — Ой, Антош, ты наконец друга завёл? А я давно говорила, совсем зачахнешь тут без людского, — начинает женщина, но Антон спешит её прервать. — Тёть Маш, мы не друзья, Арсению тоже нужна моя помощь, но это может подождать, — парень грозно зыркает на Арсения, и тот тут же быстро кивает подтверждая. Он действительно никуда не спешит. — Эх, Антош, Антош, люди тебе нужны, а не призраки, — горько сетует женщина, но парень не обращает на неё внимание, он рассматривает мужчину, который аккуратно проходит внутрь из коридора. Антон всегда не любил работать с близкими людьми, какой была тётя Маша, лучшая подруга бабушки, которая за время жизни стала для него родной, не меньше бабы Лизы. И поэтому, смотря, как в отглаженном пиджаке в квартиру проникает недавно похороненный муж тёти Маши, Антон не может не вздохнуть тяжело. Он так надеялся, что дядя Миша счастливо попрощается с Землёй и уйдёт, как это сделала когда-то его бабушка, на прощание обняв внука и заверив его в правильности выбранного пути. Но, видимо, не может всё всегда быть так просто. — Ты видишь его, верно? — тихо спрашивает баба Маша, оборачиваясь. — Не показалось мне? — Нет, не показалось, — Антон на мгновение зажмуривается, стараясь контролировать дыхание, надеясь, что его голос не будет дрожать. — Видит кого? — тихо интересуется Арсений, и впервые Антон рад его любознательности, которая позволяет ему выиграть пару дополнительных секунд. — Мужа моего покойного. Уж какой день ко мне во снах приходит да ругается на меня, как окаянный, уж и не знаю, чем ему не угодила. Может, похоронила как не так? — причитает женщина, и, открыв глаза, Антон отчётливо видит застывшие слёзы в старческих глазах. Он осматривает призрака, но тот одиноко стоит в начале комнаты у самого входа и грустно смотрит на супругу, и не видит Антон в нём никакой злости, только тихое отчаяние, от которого дрожь бежит по спине. — Он не будет говорить, — тихий, раскатистый голос, ни разу не похожий на живой, разносится по квартире от Лёхи, и Антон не может не согласиться. Он подходит ближе к дяде Мише и кладёт руку ему на плечо. Тот не шевелится, лишь его зрачки на мгновение дёргаются и вновь смотрят на жену. — Баб Маш, не помнишь, почему ругается-то? — уточняет Антон. — Да нет, как ни старалась, на утро ни словечка не помню, только что зол он на меня был да причитал всё вечно, — разводит руками старушка, падая на свободное кресло, прямо на Лёху, прекрасно зная, что он там. Призрак недовольно бурчит и пересаживается на пол, не желая занимать место хозяина квартиры. Чтит обычаи. — Может, он как мой? — вновь врывается Арсений. — Что-то не понравилось, и он пакостничать пришёл. — Мишка-то? Да нет, он у меня добряк, и мухи не обид, — отмахивается старушка с тёплой улыбкой на губах, которая граничит с ностальгией. — Не похоже, что он не ушёл, — понимает Антон, — он совсем прозрачный, просто стоит не шевелясь, будто вернулся, но зачем? — Что-то доделать? — предполагает Арсений. — Предупредить, — заключает Лёха. Иногда Антон задумывается, почему Лёха так по-разному себя ведёт: то помогает, как лучший друг, то издевается, как истинный подонок. Может, это то, что осталось в нём от человека? Противоречия, бурлящие в оболочке дымчатого тела? — Баб Маш, что изменилось? Что могло бы вызвать дядю Мишу на этот свет? — Антон подходит ближе к старушке и одним взглядом холодных глаз заставляет Арсения отбросить ещё миллион теорий. Тот куксится, но замолкает. — Может, к себе он меня зовёт? — хмурится старушка. — То-то мне поплохело в последнее время, давление так и скачет. Может, отжила уже своё? Арсений рядом кивает, довольный такой версией. — Хватит вам уже мистику всякую смотреть, обоим, — делает особый акцент на последнем Антон, зыркая на парня. — Призраки живым зла желают, только если озлоблены или оскорбили вы их как. А дядя Миша в тебе души не чаял, он скорее пришёл сказать, чтобы ты таблетки не забывала рецептурные пить, чем с собой позвать, — нравоучает Антон, который уже устал, что на призраков скидывают все беды мира. Да, призрак Арсения зол, так на то причина точно есть, не дьяволы они в конце концов. Просто мёртвые люди, не более. — Так пью же я, Антош, пью, да не помогают, только хуже становится. Даже Анечка мне вечно напоминает, так не работают таблетки-то, — злобный рык вырывается из глотки призрака, страшный, громкий и будто не человеческий совсем. Антон от неожиданности подпрыгивает на месте, резко оборачиваясь, при этом запинаясь об ножку стула и падая на пол с громким стуком. Лёха громко смеётся где-то над ухом, пока Антон тихонько стонет, потирая ушибленный затылок. — Баб Маш, а что это за Аня такая, можно подробнее?***
Арсений с интересом слушает, как баба Маша рассказывает про Анечку, которая помогла ей донести сумки до дома, а теперь живёт там и помогает ей по хозяйству, параллельно учась в Вузе. — И как ты только пустила её в дом? — расхаживает по комнате Антон, злясь на всю эту ситуации и что-то бурча себе под нос. — Да Антош, мне же одиноко, а с ней всегда поговорить можно, молодая кровь, — разводит руками старушка. — Что может быть не так? — Да то, что даже дядя Миша спустился, чтобы сказать, какую ерунду ты делаешь, — возносит Антон руки к небу. — Она же аферистка. Вот у тебя таблетки-то не работают, подменила точно да травит тебя гадостью какой, чтобы потом документики подделать и квартиру отжать! — Антош, да разве можно так о незнакомом человеке! — восклицает женщина. Антон лишь указывает рукой в пустоту, туда, где, вероятно, муж покойной очень согласен с его точкой зрения. — А вот твой муж, который вернулся с того света, очень меня понимает! — восклицает Антон, размахивая руками для пущего эффекта. — Но что же делать? Не могу же я её выгнать, — чуть ли не плачет старушка. — Почему нет? — хмурится Антон, прикусывая нижнюю губу зубами. — Потому что мы же контракт аренды подписали, всё по закону, там знаешь какие неустойки, если я откажусь? — и Арсений не мог бы подумать, что такая женщина так серьёзно подойдёт к вопросам сдачи квартиры. — Баб Маш, ну как же так? — поражённо падает в кресло Антон, закрывая руками лицо. — Она же тебя в могилу сведёт. — А может, я смогу помочь? — в голове Арсения зарождается идея. — В конце концов, не зря же я актёр, верно? Двое устремляют на него любопытные взгляды, и Арсений старается не думать, сколько их на самом деле.***
Аня прихорашивается, сидя в кафе и стреляя глазками в молодых студентов. Она понимает, что ей здесь ловить нечего. Её цель — статусный мужчина, желательно старше, который может обслужить все её хотелки, а не эти нищеброды. Но всегда приятно покрасоваться и получить пару комплиментов. А восхищённые взгляды являются своеобразной формой подзарядки, которая даёт ей сил действовать дальше. Но вот один столик привлекает внимание уже некоторое время. Двое мужчин, по виду тридцати лет, сидят в хороших костюмах, и Анна, сама того не замечая, прислушивается к разговору, подсаживаясь ближе. — И зачем ты меня сюда позвал? — говорит красивый брюнет с ровной спиной и аккуратной формой лица, — Анна чуть ли не облизывается, ей бы такое подошло. — Нам нужно расторгнуть договор, у меня наклюнулась хорошая сделка, и я переезжаю в другой город, мне нужны финансовые хвосты. — И где я, по-твоему, найду себе нового квартиранта так быстро? — приподнимает бровь мужчина. — Ты же знаешь, что я квартиры от налоговой так отмываю, мне нельзя, чтобы ни одна пустовала, — злится статный мужчина, и Анна уже лезет в косметичку, чтобы ещё раз убедиться в своей идеальности. — Арс, да у тебя двушка в центре, сделай на неё скидку, и у тебя завтра будет куча звонков, не маленький тебя учить, — цокает языком второй, на внешность которого девушка не обращает внимания, слишком занятая наблюдением за игрой бровей Арса. — Не принимай меня за идиота, — рычит тот. — А нашу схему я тоже первому встречному должен рассказывать? Мне нужен надёжный человек, а не бродяга с улицы. — Мальчики, — нежно тянет девушка, рассматривая свой маникюр и привлекая внимание мужчин. — Мне кажется, я могу вам помочь. Арсений поворачивается к ней, быстрый взгляд оценивает её с ног до головы, и на лице тут же появляется обаятельная улыбка, от которой девушке просто хочется расплыться лужицей, но она не позволяет ни одному мускулу на лице дрогнуть. Если всё выйдет, она может получить дешёвую квартиру и шикарного мужчину в придачу. Не важно даже, женат ли он, такие тонкости девушку на пути к лёгким деньгам никогда не волновали. — Чем же? — девушка замечает, как красиво в улыбке мужчины выделяются небольшие клыки, и её сердце быстро бьётся в груди. — Я готова провернуть с вами любую сделку, если в квартире реально можно будет жить, — она стреляет глазками в Арса, игнорируя второго парня. — А ты наглая, мне такие нравятся, — наклоняется к ней мужчина, гипнотизируя женщину ярко-голубыми глазами, словно из давно забытой сказки. — Поверьте, я и не такое могу, — подмигивает девушка, и мужчина усмехается, проводя языком по губам. — Я тебе верю, крошка. — Ну вот проблема и решилась, — врывается в их пузырь второй. — У тебя же нет другого договора аренды? Девушка быстро прогоняет в голове свой договор с вредной старушкой, который составляла сама, и понимает, что так быстро сможет расторгнуть контракт, но не получит залог. Но ничего, ей он не понадобится. Скоро у неё будет всё, что она захочет. А если нет, она легко узнает всю мошенническую схему, и они точно смогут договориться ей на ежемесячное пособие. У неё в голове уже пляшут огромные суммы, и она ярко улыбается. — Дайте мне день и адрес квартиры, я привезу все документы завтра. — Умница, — Арс достаёт из внутреннего кармана ежедневник и, вырвав страницу, быстро пишет адрес и свой телефон, после чего передаёт его девушке. — Я не подведу, — девушка встаёт с места и вальяжно выходит из кафе, на ходу вызывая такси. Жаль, что дело со старой квартирой не выгорело, но старушка крепкая попалась, не факт, когда окочурится, нельзя терять более перспективные варианты.***
Как только дверь за девушкой закрывается, Антон начинает громко хохотать, не сдерживая себя. Арсений только приподнимает бровь, не выходя из образа циничного бизнесмена. Хотя Антон точно не уверен, что это образ. Павлин Арсений всё ещё хорошо вписывается в эту концепцию. — Что за бред ты нёс, Арс? Я думал, что она нас за шизиков воспримет, — Антон падает головой на стол, чтобы не видеть Арсения и успокоиться. — Чем непонятней и загадочней, тем правдоподобней, Антон. К тому же на ней написано: «Хочу денег». Это не могло не сыграть. — Да, ты прав, а ещё «Хочу красивого мужика», — поддакивает парень, рассматривая то, как аристократично парень пил чай. — Она на меня даже не взглянула, а тебя уже мысленно утащила в постель. — Ну что сказать? Я неотразим, — подмигивает парень, и глубоко в горле Антона вновь зарождается смех, но ему не суждено родиться, потому что он видит, как за плечом Арса стоит злой призрак, который вновь набрался сил и вернулся. Непонятно, почему сейчас, но это и не важно. Заметив его взгляд, Арсений оборачивается. — Что не так? — Приятель твой вернулся, — тяжело вздыхает Антон, а он уже начал верить, что тот пропал навсегда, но нет. — И что делать? — под грациозностью и перьями Антон ясно читает панику. — Придумаем, — пожимает плечами Антон. — И не таких изгоняли.***
Они вновь видятся в квартире Антона, потому что только так Арсений может не беспокоиться о своей безопасности. Этот дом несколько поколений провёл под влиянием сильных колдуний и магов, и в нём просто невозможно творить что-то, что не было бы одобрено владельцем. Причём это даже не обереги или специальное заклятье. Просто дом настолько пропитался энергетикой хозяина, что сам стал одним большим заклинанием, обеспечивающим безопасность. — Это потому, что я и мои предки всегда только для защиты и помощи свой дар использовали, а займись мы тёмной магией, не понятно, что из дома бы вышло. Может, как гостиница того маньяка, где трупы в стенах, кто его знает, — буднично повествует Антон, листая книги, пока всё, что остаётся Арсению, это сидеть и вспоминать, где он мог разозлить неизвестного мертвеца. Пока получается плохо. — Нет, Лёха, нет, — уже в пятый раз отказывается от чего-то Антон, и Арсению уже хочется, чтобы он согласился. Хоть какая-то смена деятельности. — А что он хочет, может, я сделаю? — Арсений аккуратно вычёсывает Кузю специальной расческой, которую купил и принёс с собой, так как его прошлые брюки уже не спасти и неизвестно, сколько ему ещё здесь находиться. Хотя, если говорить честно, Арсению нравится эта квартира. Здесь уютно, словно у бабушки в деревне. Кругом висят ковры, столы завалены книгами, а в воздухе витает запах трав и благовоний, за что спасибо Антону, который выходит курить исключительно на балкон. Так что Арсений не так уже против выпить ещё кружку чая с лесной настоящей малиной и чуточку задержаться. — Он хочет показать мне фото с твоих съёмок и заодно сам посмотреть. Он твой главный фанат, ты не знал? — саркастично выдаёт Антон, перелистывая очередную страницу, внимательно вчитываясь в текст. На обложке Арсений видит что-то про кулинарию среднего запада, но не решает задать вопрос. Наверное, так и нужно. — Здорово, — угрюмо кивает Арсений. — Мои фанаты мертвы. Не в обиду, Лёха. — Он не из обидчивых, — Антон закрывает глаза, считает шёпотом до трёх и откладывает книгу на стол, оставляя закладку с вишенками на нужном месте. — Но доставучий! — У меня есть фотки, что я щёлкал на площадке, эксклюзив, хотите? — Арсений протягивает Антону телефон с открытой галереей, где красуется нужное фото. — Ну давай, — сдаётся Антон. Он перелистывает фото, подолгу вглядываясь в детали и что-то язвит, явно раздражённый комментариями Лехи. Арсений впадает в некий транс, заворожённый внешними звуками и монотонностью работы. Он рад, что Кузя не вырывается из его рук, а наоборот, ластится к пальцам, из-за чего Арсений делает вывод, что Антон нечасто уделяет внимание своему четвероногому другу. Кузя слегка урчит, напоминая трактор, и Арсений расплывается в лёгкой улыбке, уже подумывая о перспективе завести собственного кота. — Арсений! — резкий возглас вырывает парня из раздумий, и тот дёргается, смотря на Антона, который откидывается на спинку кресла, пропиливая его глазами. И вновь Арсению кажется, что хвойный лес в радужках человека может заморозить его в одно мгновение, хотя холодные айсберги вроде как принадлежат его голубым глазам. — Что? — Ты идиот. — Что? — складка появляется меж бровей. — Мне обижаться сейчас? — На правду не обижаются, — Антон протягивает ему обратно телефон, где на одной из фотографий он позирует рядом с могилой старика в костюме. — Я идиот. — Вот-вот.***
Они пробираются по кладбищу, залипая в грязь от утреннего дождя. Арсений матерится сквозь зубы. Он будто снова на съёмочной площадке, и ему вот-вот проводить ритуал, выдавливая из себя бархатистый голос, дабы завоевать сердца зрителей и зрительниц. — Нам точно это нужно? — в сотый раз спрашивает Арсений, уже мысленно хороня свои кроссовки, завидуя Антону, который обул резиновые сапоги, не зацикливаясь на красоте и стиле. — Нет конечно, если что, мы просто тебе рядом могилку поставим, — в сотый раз закатывает глаза Антон, цыкая на парня и идя дальше по пустынному кладбищу, вглядываясь в лица на надгробиях. Нужную могилу они находят просто, она стоит в отдалении, так, собственно, её Арсений в первый раз и встретил. Он правда не понимает, что руководило им в тот момент, когда он решил, что сделать фото с могилой будет хорошей идеей, больше он так определённо делать не будет. — Возможно, он сам тебя приманил, чем-то ты ему не понравился, но, чтобы за тобой следовать, нужно непосредственно войти в контакт с умершим, а через место захоронения это сделать проще всего, — поясняет Антон, будто прочитав его мысли. Хотя кто знает, какой козырь у него в рукаве спрятан. Антон раскладывает рядом с могилой высушенные травы шиповника и облепихи, будто собирается готовить чай. — А он рядом? — шёпотом, словно боится спугнуть, спрашивает Арсений. — Он скакал с тобой по всему городу, а к собственной могиле не пойдёт, думаешь? — отмахивается Антон. — Вон стоит. Арсений даже не пытается что-то увидеть в указанном месте, гиблое дело. В какой-то момент Антон заканчивает складывать ягодки и садится на мокрую землю, рукой призывая Арсения сделать то же самое. Тот морщится, но подчиняется, садясь, и тут же промокает до неприятной дрожи. Он немного удивлён, что не будет ни свечей, ни крови, ни даже костей, просто пару ягод, травы и всё. Антон готов разговаривать с мёртвыми. Кажется, его сериал на самом деле не самый правдоподобный. Антон прочищает горло и, смотря прямо на фото надгробия, начинает спокойным, сильным голосом. — Раб святых и сын живых, Геннадий, прими мою милость, услышь слова мои и ответь мне, как с друзьями своими говорил, не скрывая помыслы и печали, — Антон замолкает и словно ждёт. Арсений сидит рядом, пытаясь не задавать вопросов, дабы не мешать. Антон кивает пустоте и хватает Арсения за руку, крепко её сжимая, Арсений от неожиданности вскрикивает, но тут же зажимает себе рот другой рукой, нормализуя дыхание. — Я проведу тебя в мир видящих, Арсений, будь на то воля святых и открытость сердца и души твоей. Арсений кивает, и перед его лицом, напротив, появляется сидящий на могиле человек. Его сложно рассмотреть в дымке тумана. И каждый порыв воздуха колышет его изображение, не давая по-настоящему точно его увидеть, но даже этого достаточно, чтобы Арсений понял — это тот самый мужчина. — Здравствуйте, Геннадий, — кивает головой Антон, и Арсений повторяет за ним. — Здравствуйте. — Поведайте нам, что случилось? — Арсений понимает, что теперь Антон говорит уже не по специальному образцу, а более свободно. Но всё равно не решается высказаться, боясь поломать что-то в ритуале. — Этот паршивец посмел нарушить святость актёрского искусства, — сквозь зубы, словно самое большое оскорбление в его жизни, выплёвывает мужчина, и Арсений в шоке раскрывает рот, не в силах найти слов. Антон рядом заливается хохотом, чуть ли не падая на бок, держась только лишь за Арсения, всё также крепко сжимая его руку. — И за это Вы хотели меня убить? — не может не воскликнуть Арсений. — Я хотел тебя лишь проучить, — голос призрака не совсем человеческий, он словно выходит из его рта, но будто бы и со всех сторон одновременно. Он холодный, бесчувственный и от того кажется ещё более злым, чем хотел наверняка казаться. — Вы заигрались, — Антон становится серьёзным, и Арсений не понимает, как парень так резко скачет из одного настроения в другое. — Нет, я только начал, — отрицает мужчина, его радужки становятся красными, и Арсений чувствует, как с силой сам сжимает руку Антона. Тот никак не реагирует. — Нет, Вы заигрались, Вам пора идти. — Я не хочу, — злобный рык, уже не голос. — А я не буду спрашивать, — Антон поднимается на ноги, таща Арсения за собой. Арсений наблюдает, как глаза парня замирают на образе надгробия, уже не обращая внимания на рычащего призрака. Он не мигает, его голос полностью нейтрален, а слова сильны. И Арсений не понимает этой силы, но не сомневается, что призрак точно не сможет ей противостоять. — Раб святых и убитый при жизни. Вечный солдат пустоты и обидчик невинных. Пусть твоя дорога будет легка, но последствия тяжки, — Антон кладёт руку на надгробие, заключая. — Уходи и не смей возвращаться. Арсению кажется, что могила начинает светиться, но это длится всего одно мимолётное мгновение, пока Арсений слышит прощальный крик, а после призрак исчезает. Антон же остаётся стоять молчаливой статуей, смотрящей в никуда. Они стоят в кромешной тишине, пока Антон наконец не приходит в себя и долго-долго моргает. — Вот и всё, — его голос хриплый, а глаза покраснели. — Спасибо, — больше слов не находится. Антон косо улыбается, вновь смотря на могилу и окидывая взглядом местность целиком. — Гиблое место, доснимайся и никогда больше сюда не возвращайся, — он отпускает руку Арсения и, более не сказав ни слова, уходит. Арсений остаётся в тишине, впитывая происходящее. Этому совету он точно последует.***
Антон отходит от изгнания несколько дней, бродя по квартире и пытаясь не падать в обморок. Он питается пирожками бабы Маши, которая всегда ими платит за помощь. От Арсения он получает смс с вопросом о цене, и Антон даёт свой стандартный ответ: «Столько, сколько можешь и думаешь должен заплатить.» Он не продавец в магазине и не выставляет ценники за спасение души. Он помощник и проводник, как всегда говорила бабушка. И он не должен очернять душу злобой цинизма и зависти. В ответ он получает сообщение с приличной суммой, на которую Антон сможет прожить какое-то время, и с лёгким сердцем позволяет себе в моменте просто быть, не живя толком. Примерно через неделю, когда Антон уже может нормально себя ощущать в своём теле, в дверь звонят. Парень тяжело вздыхает, но, как всегда, идёт открывать дверь, не думая заглянуть в глазок. На пороге стоит счастливый Арсений. В руке у него ведро с какими-то бутылками и тряпками. — Что ты здесь делаешь? — Я решил, что денег недостаточно. И я сделаю одолжение твоей магической квартире и помогу тебе её помыть, — улыбается Арсений, что-то садистское есть в этой улыбке. — Может, не надо? — всё же пробует Антон, уже представляя дальнейшие муки. — Надо, Антон, надо, — не церемонясь, Арсений проходит внутрь, слегка толкая Антона в бок, и тот смиренно закрывает за ними входную дверь. Что-то ему подсказывает, что он не сможет просто избавиться от Арсения в своей жизни. Он не знает, что думать об этом. Пока его цель проста: спасти телефонные номера, написанные пальцем на пыли. И этого достаточно.