Убей меня

Интересно, что громче: стучащее в ушах набатом сердце, или треск двери, когда она перестаёт выдерживать натиск оживших мертвецов? Паника хватает за горло, душит, встаёт комом в глотке и заставляет каждый сустав застыть. Окровавленная рука со свойственным ломающимся костям хрустом пробивает непрочную деревянную дверь, а вторая нечеловечески острыми когтями скребётся с другой стороны. Интересно, достаточно ли зомби умны, чтоб открыть замок изнутри через образовавшуюся дыру, или они так и продолжат бездумно ломиться? Подросток не отрывает взгляд от жутких пальцев, тянущихся к нему, задевающих остатками мёртвой плоти острые деревянные обломки и цепляющих занозы. От мяса несёт гнилью. — Юта, ты чего застыл?! — Хината хватает брата за плечи и резко встряхивает, надеясь вывести его из оцепенения таким образом, заставляет посмотреть себе в глаза, в которых Юта видит точно такой же ужас. Раз это место больше не безопасно, нужно срочно убираться отсюда и искать новое. Медлить подобно самоубийству. — Да-да, прости… — Юта пытается взять себя в руки. Нужно собраться, а не то умрут оба. В рюкзаках остатки припасов. Их не хватит даже на неделю. “На одного бы хватило” — думает Хината, наспех продевая руку в лямку, но тут же старается вытрясти эту мысль из головы. Не время для суицидальных заскоков, Юте одному объективно будет гораздо тяжелее. Дверь жалобно хрустит снова, намекая, что протянет недолго. Из всех путей отступления у близнецов остаётся только окно. Благо, здесь невысоко, всего второй этаж. — Давай, Юта, ты первый, — как можно спокойнее говорит Хината, отряхивая подоконник от осколков. Вроде, на этой улице сейчас не видно зомби, значит это относительно безопасно. — А может ты?.. — Юта с опаской выглядывает вниз и тяжело сглатывает. Высоко. Страшно. Мертвец за дверью угрожающе рычит. Сколько их там вообще? — Юта, не болтай ерунды, прыгай! — Хината почти срывается на крик, нервы уже совсем ни к чёрту. Он бросает взгляд на почти раскуроченную дверь и снова переводит его на брата. Юта мнётся ещё пару секунд, пока не слышит громкий хруст выбитой двери, и, собрав волю в кулак, выпрыгивает. Ощущение, что ветер дует не только в лицо, но и в совершенно пустую от мыслей голову. Трава внизу не к месту ярко-зелёная, почти радостная. Только радоваться пока нечему. После приземления на шипение от боли в коленях и расцарапанных об асфальт ладонях нет времени, Юта сразу отшатывается подальше, чтоб Хината выпрыгнул тоже. Только почему-то Хината не прыгает. Из квартиры, в которой близнецы прятались, слышится возня и рычание. Юта не успевает ничего подумать, только смертельно перепугаться, на этот раз за жизнь брата, как следом за ним из того же окна вываливается зомби. Ходячий труп уже через секунду распластывается по земле и больше не шевелится. Под тушей растекается бурая жижа, заполняет собой поры в асфальте. Кажется, теперь он окончательно мёртв. Следом наконец прыгает Хината, в ужасе морщится, когда штанины и ладони пачкаются в густой и вонючей, кажется, крови зомби, но долго на месте он не задерживается. — Давай, давай, нужно убираться отсюда, — подгоняет Юту с выражением лица не то паническим, не то почти обречённым. Юта кивает, немного успокоенный тем, что Хината в порядке, и они бегут. Куда? Куда подальше. Конечная точка неизвестна обоим. Главное — побыстрее отшатываться от звуков хриплого, иногда свистящего дыхания, и избегать тупиков. И в конце концов — почти через час, когда солнце угрожающе окрашивает небо в красно-оранжевый — они ныряют в полуразрушенный подъезд и, убедившись в безопасности нового убежища, баррикадируют дверь в одной из почти уцелевших квартир. У Юты руки трясутся. Он сползает — ноги как из ваты, совсем не держат — спиной по стене, лопатками чувствует, обои сырые, отслаиваются. Зарывает пальцы в волосы, сжимается почти в комок, тяжело дышит. Всё хорошо, всё хорошо, они выжили, здесь их какое-то время не достанут. — Юта, — окликает брата Хината, у самого голос трясётся, — ты в порядке? — Да, да, я в норме, — Юта рвано вздыхает, поднимает взгляд, — а ты? Очевидно неуместный вопрос тяжело повисает в воздухе. В руках Хинаты топор. Видимо, захватил из пожарного щита в коридоре по дороге сюда. На запястье — след от укуса. — Юта. — выдавливает из себя, смотрит в пол, на облезлые доски, глаза не видно за чёлкой, — Убей меня. Почему-то воздух вдруг становится таким густым. Тяжело дышать, перед глазами слегка плывёт. Осознание приходит слишком медленно. Или слишком болезненно? Кровь из раны стремительно стекает по пальцам, капает на пол, не сливаясь с сыростью, как бы ни старалась. — Убить тебя?.. — Юта повторяет одними губами, не решаясь добавить голос. Он даже сказать это вслух не может, как он по мнению Хинаты сделает это? Есть ли у укушенного какой-то шанс на выживание? Может, если отрубить руку? О, боги, даже думать тошно. И потом, уже наверняка поздно. А если… если что? Что можно сделать, чтоб спасти мертвеца? — Я не смогу сам. — Хината покрепче сжимает зубы, вертит топор в здоровой руке. — Не смей даже пытаться! — Юта, неожиданно для самого себя, срывается на крик, а после надломлено почти шепчет — Я… я лучше тоже умру. — Ты с ума сошёл? — Хината пытается нахмуриться и наконец поднимает взгляд на брата. Близнецы обнаруживают, что оба плачут. Наверняка одинаково поджав губы, наверняка одинаково покрепче ухватившись пальцами за первый попавшийся предмет. Такие моменты, когда обоих простреливает тем, насколько они одинаковые, всегда болезненные. А сейчас… Хината одной ногой в могиле. И это делает ситуацию ещё хуже. — Юта, послушай меня, так будет лучше, если- — Нет уж, братец, мы остаёмся здесь вдвоём и умираем в обнимку. — решительно заявляет Юта, поднимаясь с места, — Мы вместе пришли в этот мир и вместе уйдём, другой исход я принимать отказываюсь. Молчание между обшарпанными стенами давит, тишина кажется слишком громкой. Юта подходит к брату и крепко сжимает его рёбра в объятиях, пристраивает голову на плече. Хината несколько секунд стоит неподвижно, но после всё же отпускает топор, из-за чего тот с грохотом падает на пол, царапая и без того убогого вида паркет. И Юта тоже чувствует, как пальцы Хинаты цепляются за ткань футболки на его спине. Близнецы хватаются друг за друга как в последний раз. Действительно в последний раз. Хината рычит. Юта чувствует, как зубы смыкаются на его плече. Зажмуривается. Это конец. Юта резко садится и открывает глаза, не сразу понимая, где он. Темно, мягко, рядом кто-то есть. Кто-то, сразу же хватающий подростка за плечо и разворачивающий к себе. — Братец, ты кричал во сне, — взгляд Юты постепенно фокусируется на лице напротив. На обеспокоенном лице Хинаты, — тебе приснился кошмар? Юта несколько раз моргает, привыкая к темноте и не веря своим глазам. Лёгкий ветер из окна задевает прохладой щёки, оказывается, мокрые от слёз. Юта хватает брата за руку и подносит её поближе к лицу, чтоб рассмотреть. Укуса нет. Это был сон. — Юта? — окликает Хината, не одёргивая руку, но очевидно волнуясь, — Я здесь, всё хорошо, что тебе приснилось? Юта в ответ только вздыхает, не уверенный, как ответить, но до боли в груди обрадованный. Приснилось. Никаких зомби, никаких смертей, никаких сырых обоев. — Мне приснилось, что ты умер. — в конце концов выговаривает, заново заливаясь слезами от воспоминаний. Хината не знает, как на это реагировать. Из его рта вырывается только тихое “ох”, а брови печально изгибаются. Это был только сон, а Юте уже так плохо. Что он почувствует, если Хината умрёт взаправду? Стоит ли это того? Действит ли его смерть сделает жизнь Юты лучше? Хината вздыхает, подтягивает брата к себе за плечи и обнимает, позволяя Юте промочить его футболку слезами. — Я не умер. Всё хорошо. Я буду рядом.