***
Нашу деревню мы звали Киðва Горлъевин, Укрытие Закатное. В смысле вообще она была Западная Гавань. Но это тупо. Какая гавань, если ни моря, ни реки? А что harbour ещё и укрытие, селяне не знали. А западная имеет смысл только если есть восточная. Иначе глупо. Ну, мы с братом так решили. И Дайгун согласился. А ту, другую, мы звали Дифайθ Риð, Пустошь Красная. Не, ну Дайгун допускал, что это Redfallow может быть про красного оленя, но не знаю. Оленей я там не видел, но это так себе довод. И дозора там нет, который watch. При чём тут вообще дозор? Какой дозор в той деревушке? За кем дозор-то? А, там был следопыт. В смысле ученик следопыта. Как я у Дайгуна. И туда пришли Моссфелды размяться. И на него напоролись. А он проигнорил мелких и на старшего напал. Я так не ошибался. Хотя толку-то, с троими справиться не мог. И он не смог, мелкие его и повалили. А потом он, через несколько лет, сжёг свою деревню. И перебил лусканцев, с которыми припёрся на дело. И сам чуть не сгорел. Ну, мы с Дайгуном уже развязку видели, никого не спасти было. Кроме него. Но мы бы и не стали. Дункан спас. Он неделю вокруг нашей деревни крутился, хотел в гости зайти, да Дайгуна боялся. Ну, вот так и подвернулся. В смысле спас следопыта на свою голову, психопата и дармоеда. Ну, это его дело. А после пожара да, деревня стала прям пустошь. Даже если была про оленя. Правда, красной только в процессе, а потом чёрной. А теперь серо-зелёная, как весь Мерделейн.***
Стоп-кадр. Мы с Дайгуном не остались на праздничные гуляния, ему хватило того, что весь день тёрся на площади, вёл конкурс по стрельбе. И вот в сумерках преследуем кабана. Между нами метров десять. И тут я чую, что что-то не так. Я замер, смотрю на Дайгуна, он — на меня. Молча бросаемся назад, в деревню. По пути брат через своего бога прислал весточку: на Укрытие напали. Успели к последней волне, хорошенько проредили нападавших стрелами в тыл, почти никто и не добежал. Да и брат их музыкой унижал, контролил, пугал, да из лука постреливал. Я найду тебя, брат.***
Он знал о нападении накануне, Лабелас предупредил. Но решил, что справится. Запасся свитками лечебными, зельев наварил. Не спал, пока все веселились, и Эми не дал. И гицу-магу, который, если верить его богу, должен был сжечь Эми, защиты снимал и стрелами отвлекал. Так отвлекал, что Тармас с Эми едва его не угробили. Но таки сбежал.***
Стоп-кадр. Умирающий дуэргар пытается нам грубить. В смысле он грубит, но нас как-то это не очень-то и пронимает. Брат достаёт свой круθ. Ну, инструмент струнный, типа гусли. На нём и смычком можно. Но тогда без смычка было. Брат заиграл и спросил, какого дьявола подземники-дуэргары вписались в набег астральщиков-гицев. Тот вопил гадости, утверждал, что ничего не расскажет. А потом стал плясать. Не, ну встать-то он уже не мог, танцевал лёжа. И орал. Ну, раны-то болят, смертельные как-никак. Ну и раскололся. Гицы их от рабства иллитидов освободили. А умирать в своём уме за новых хозяев им в радость. После годов рабства-то. С разумом затуманенным. Наверно, у блейдлингов какая-то подобная история. Хотя как их, в их плане, иллитиды-то достали? И, что характерно, их план — совсем не в астрале, где гицы.***
Солнце тем временем взошло. Показалось, что на горизонте видел птиц. Хотя пока им незачем сюда возвращаться. У чёрной лежебоки на свету проглядывает светлый подшёрсток, скрытая пятнистость леопарда. Время вставать, киса.***
Стоп-кадр. Мы в топях, неподалёку от руин, где Дайгун припрятал осколок гицева меча. В полумраке наблюдаем за ящерами, тут и там тусующимися у костров вдоль старой дороги. Брат кладёт мне руку на плечо и указывает в воду. Я вижу там крашеный камень под водой. Сначала удивляюсь, зачем мне брат на него указывает, а потом вспоминаю. Лет за семь до этого бог брата рассказал ему про кулгринды, тайные тропы, которые делают эльфы где-то на востоке, типа в Рашемене. Не, я в курсе, что в Рашемене эльфов нет, я потому и пишу, что типа. Короче, в зависимости от материала, камень там, земля или дерево, они называются кулгриндами, жямгриндами и мядгриндами. Мы решили делать жямгринды, камнями только точки входа-выхода отмечали. Летом наметили маршруты и прикинули глубину, в конце зимы на лёд натаскали слой земли и песка, а весной это всё утонуло. И получились невидимые дорожки. Под слоем воды и всякой зелени на глубине в ладонь или полторы. Дайгуну они очень зашли, он все рассекретил. А одну нашу тропку, у деревни, нашла корова Старлингов. Там вся деревня всполошилась: корова по воде ходит, магия какая-то. А вот ящеры эту тропинку к руинам не нашли. По ней-то мы в обход стражи и добрались. А дальше брат завёл свою волынку: музыка да, она и с ящерами задружит. Сразу со всей толпой, не размениваясь на аванпосты.***
Сижу у костра в ночи. Подлая кошка положила мне голову на колени и ухмыляется. Писать неудобно. Не, я мог бы и ночью идти. Часть ночи я так и делаю. Заблудиться-то не заблужусь, да и живность никакая не угрожает, так как нет её пока. Просто идти буду медленней и острожней. Но погоды это не сделает. Так и так завтра буду на месте.