swans

— Сон Минги, если ты не исправишь ситуацию — вылетишь отсюда до показов. Эти слова не в первый раз звучат в этом зале, и имена менялись каждый день. Парень слышит их тоже не впервые, поэтому лишь тяжело вздыхает в ответ. Он уже так устал: все эти лица, стены со станками и зеркалами стоят поперёк горла, и у него нет мотивации что-либо делать. Его держат только любовь к делу и желание дотянуть до выпуска, а то как-то жаль потерянных лет. Сон Минги учится на хореографическом отделении академии искусств. Возможно, он поступил сюда не в самом адекватном состоянии — иначе объяснить свой поступок не может. Парень с детства был увлечен танцами и профессионально занимался ими, поэтому родители настояли на том, чтобы он выбрал именно это место для обучения после школы. Они верили, что его ждет великое будущее. Окрыленный мыслями о том, что учеба будет совмещена с его любимым занятием, он прошел отбор и теперь обязан впахивать в танцевальном зале с утра до ночи. Это здорово, но в какой-то момент розовые очки начали трескаться, а к четвертому курсу сломались окончательно. Растяжка — это его вечная боль, проблема и просто вещь, портящая всю жизнь. Он так не любил дни, посвященные ей, ведь ощущать на следующий день, когда ноги отказываются собираться, — что-то не совсем приятное. Танцует уже много лет, но в минус на станке разъехаться не может, как бы не старался всё это время. А потом уже просто надоело, так что даже пытаться перестал, лишь усугубляя свою ситуацию. Так что приходится выслушивать комментарии от педагогов о том, что тут нога не так высоко, как должна, тут выпад не такой глубокий и вообще, что он распустился и пора бы браться за голову. Вот и сейчас, кажется, Минги дошел до крайней точки, поэтому его оставляют после занятий наедине с главными друзьями всех танцоров — станками, — чтобы исправлялся как хотел. Уйти он не мог — ощущение, что его заметят в коридоре не покидало, да и педагоги сказали, что будут приходить и проверять его. Так что посидит здесь часик, скажет, что всё сделал и уйдёт домой. Ему больше нравились танцы и постановки, в которых его частенько отмечали, поэтому попрактикуется в некоторых связках, пока возможность имеется. — По-моему, тебе сказали растягиваться. Внезапный голос, раздавшийся в зале, заставил Минги подпрыгнуть на месте, хватаясь за сердце. Все уже давно должны были разойтись, у руководителей по времени должны быть другие занятия, так что незваных гостей парень как-то не ожидал. Тем более того, кто сейчас стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди. — По-моему, ты уже должен был съебаться. Сон выключил музыку, отвечая, даже не смотря на блондина, даже по тону в его голосе зная, что на лице того играет ухмылка. В последнее время он терпеть его не может, слишком много каких-то комментариев в свою сторону слышит, которые явно говорят для того, чтобы вывести на эмоции, причем не самые положительные. Этот парень — Чон Юнхо — гордость их выпуска, солист, староста и просто чертовски красивый ангел. Бесит своей идеальностью, особенно после того, как удачно перекрасил волосы в блонд — так среди всей группы он выделяется ещё сильнее. Он парень очень хороший, общительный и дружелюбный, старательный, ответственный и все дела, но Минги просто надоело слушать, как их сравнивают, мол «учись у него!» «старайся как он!» и всё в таком духе. Чон на это всегда лишь неловко улыбался, ведь не любит, когда его так ставят в пример, но от того проще не было, так что раздражение появлялось само собой. — Как грубо, Минги-я. Не забывай, где мы находимся, — парень плавно оторвался от косяка, проходя вглубь зала. — Эти стены слышали и не такое, — Сон тяжело вздохнул, всё же смотря на вторгнувшегося в его, на данный момент, пространство. — чего ты хочешь? — Хочу тебе помочь, — как ни в чём не бывало пожал плечами блондин. — Че? — Хуй в очо. С растяжкой твоей помочь хочу, чтоб преподы от тебя отстали, — Юнхо остановился посередине зала, скрещивая руки на груди. Его взгляд был точно направлен на парня, который от таких заявлений впал в ступор. — Мне не нужна помощь, — Минги нахмурился, явно недовольный такой наглости. — Ага, поэтому сейчас ты маешься всем, кроме дела. — Я чистил комбинацию, так что нельзя сказать, что я ничего не делал! — ну вот, Сон вновь начинает закипать, хотя они перекинулись лишь парой фраз. — и вообще, как ты мне помогать собрался, а? — Ну, упражнения тебе дам, потяну. Как в детстве всем делали- — Слушай, — Минги знает, что перебивать некрасиво, тем более, Юнхо его старше и ничего плохого ему не сделал. — я сам справлюсь, окей? Это мои проблемы, и я совсем не понимаю твоих намерений. — Просто помощь. Я же староста, мне небезразличны мои одногруппники, — Юнхо склонил голову набок, теперь уже опираясь руками в бока. — чего ты ломаешься? — Да ты странный какой-то, лезешь ко мне. Я-справлюсь-сам, повторяю, — Сон произнёс это с паузами, чтоб понятнее было. — Да как ты справишься, если даже элементарных моментов не знаешь, — видимо, у Чона тоже нервы сдавать стали, но он не отступит от того, что уже начал. — различий между ан деором и ан деданом даже не помнишь! — Завались и пиздуй отсюда, — огрызнулся парень, отворачиваюсь от него, как бы показывая, что разговаривать больше не намерен. На это себе в спину он услышал что-то вроде «ну и пошёл ты», а после громкий хлопок дверью. Наконец остался один, как и хотел, правда желание что-либо делать дольше отпало. К станкам он точно не подойдёт сегодня, а комбинацию прогонит пару раз, лишь бы посидеть в зале подольше, чтобы не встретить Чона в раздевалке, а потом и сам уйдёт домой, выкрутится как-нибудь. Минги совсем не понимает, как их общение свелось к такому, причем сам же начал. Юнхо всегда был хорошим с ним, их и в пары часто ставили из-за схожести в характере, росте и телосложении. «Чёрный и белый лебеди» — вот как их называли, особенно после окрашивания Чона, у самого же парня волосы тёмные. Пока один из них светлый, радостный и воздушный, второй — более резкий и импульсивный. Что уж таить, Сон хотел бы дружить, как было и раньше, но просто не складывалось совсем, просто вот что-то переклинило и всё — ничего с собой сделать не может. Остановился на том, что осталось потерпеть до экзаменов, а потом можно будет спокойно вздохнуть и забыть об этом месте, людях и о нём. Хотя хотелось бы этого на самом деле?

.☆。• *₊°。 ✮°。

Через добрых сорок минут, Минги закрыл окна в зале, выключил колонки и свет. После этого он покинул зал и резко остановился, когда в раздевалке увидел Юнхо, сидящего на скамейке. Даже если бы тот решил не торопиться со сборами,он должен был уже уйти, а значит, Чон просто сидел и ждал. — Ох, неужели, — блондин поднял голову, когда услышал звук открывающейся двери. — что ты там так долго делал? — Почему ты всё ещё здесь? — Сон даже с места не сдвинулся, начиная понемногу хмурить брови. — Тебя ждал, — Чон пожал плечами, вставая со скамейки. — или мне уже и этого сделать нельзя? — Зачем? — Минги тяжело вздохнул. — я тебя не понимаю, Юнхо. — Почему я должен что-то объяснять? Просто хочу.Удивительно, что даже после твоих грубостей я всё ещё здесь, да? — Очень, — брюнет все же прошел вглубь раздевалки, чтобы не тратить здесь много времени. — ничего не делается просто так, ты сам это понимаешь. Минги отвернулся к шкафчику, чтобы достать оттуда сумку с вещами и сменную одежду, как вдруг его развернули назад, прижимая спиной к металлической дверце. Удивительно, как Юнхо так быстро оказался прямо перед ним, причем так близко. кажется, кто-то пересмотрел дорамы. — А может это тебе стоит объясниться передо мной, а, Минги-я? — Чон смотрел прямо в глаза, держа руками чужие предплечья. В полумраке раздевалки его зрачки казались темнее, а сам блондин выглядел более пугающе, совсем не так, каким его привыкли видеть остальные. И сам Минги. — О чём ты вообще? И отлипни ты от меня, — Сон попытался оттолкнуть парня от себя, но тот был явно настроен серьёзно, возвращая его в прежнее положение с новой силой. — Хочешь сказать, тебе не нравится? — Юнхо прищурил глаза, наклоняя голову в бок. — не нравится, что я прижимаю тебя к дверце шкафчика в раздевалке? Не ври хотя бы себе. Минги вообще не понимал, чего от него хотят. Сказать, что ему нравится? Вслух такого парень точно не произнесёт, тем более перед ним. Он чувствовал, как Чон пытался прощупать его уязвимость, но Сон будет стоять так долго, как сможет. — Молчание знак согласия, Ги-я, — Юнхо наклонился к нему ещё ближе, из-за чего уши брюнета мгновенно покраснели — он понадеялся, что в темноте этого не будет заметно. — я тебе нравлюсь? — Ты головой ударился или что? — у парня аж дыхание перехватило то ли из-за возмущения, то ли смущения. — или пранк твой тупой какой-нибудь? Ты со мной лучше не шути. — Я не шучу с такими вещами, — Чон хмыкнул, словно его могло оскорбить то, как о нём подумали. — я замечал каждый твой взгляд на парах, как ты реагируешь на всё, что я говорю, и даже то, как мы постоянно сцепляемся из-за каких-то совершенно пустых вещей. Тебе самому не забавно от этого? Нет, Минги совершенно не забавно. Он никогда не признает того факта, что этот Чон Юнхо даже в мыслях может ему нравиться — ни за что. Всеми действиями, которые описал блондин, он ведь наоборот демонстрирует свою неприязнь, разве нет? Неужели так кажется лишь Сону? А ещё ему кажется, что чья-то рука начала очень нагло сжимать его бок. — И что же ты задумался? — губы Юнхо растянулись в ухмылке, после чего он наклонился к чужому уху. — я могу тебе помочь определиться, раз ты сам не можешь этого сделать. — Слишком много помощи предлагаешь, что взамен? — Минги краснел лишь сильнее, делая всё, чтобы голос звучал так же уверенно, словно ему всё ещё неприятно стоять в таком положении. — Ох, не волнуйся об этом, я делаю всё добровольно, из личного желания, — Чон выпрямился, чтобы словить зрительный контакт с брюнетом. — так какой твой ответ? Если скажешь «нет», я сразу же от тебя отстану, будь уверен. Минги сглотнул вязкую слюну, пока в голове чертик и ангел спорили друг с другом: с одной стороны — блондина бы по-хорошему оттолкнуть и послать как следует, а с другой — Сон, кажется, и не сильно против, раз даже не сопротивляется особо. Может где-то глубоко в нём всё же есть что-то, что готово впустить Чона в его жизнь? Именно это «что-то» сейчас и побудило его схватиться за ворот чужой рубашки, а после прижаться губами, зажмурив глаза. В ответ на это он получил улыбку и чувство того, как его талию с новой силой сжимают сильные руки. Минги чувствует себя таким ведомым, таким слабым, но он просто не может уже повернуть назад. Юнхо, не чувствуя какого-либо сопротивления, проникает в его рот своим языком, проводя им по кромке зубов и нижней губе. Руки уже задрали чужую футболку, начиная скользить по подтянутому телу — ощущать подушечками пальцев его намного приятнее, чем просто смотреть. Его сводило с ума то, как прижатое им самим тело подрагивало от каждого прикосновения. Чон спустился к шее, покрывая её укусами-поцелуями, на что неожиданно для себя услышал тихий низкий стон, пока его обладатель закинул голову назад, открывая блондину больше места. Юнхо, кажется, в какой-то момент забылся и очнулся лишь того, когда его слабо начали хлопать по плечу, прося притормозить. На чужой шее уже начали красоваться парочка красных отметин, на что он шепнул «прости» и в извинительном жесте оставил короткий поцелуй на губах брюнета. — Пошли в душ, — Чон схватил ладонь Сона, потянув с собой, но тот не двигался, опустив глаза в пол. — ты чего? — Я... — Минги явно мялся, не решаясь что-то сказать, при этом совсем не вырывая своей руки. — не знаю, стрёмно че-то. — Стрёмно? — Юнхо наклонил голову вбок, вернувшись назад к нему. Свободную ладонь он положил на его щёку, поднимая тем самым лицо, чтобы тот смотрел прямо в глаза. — ты стесняешься? — Нет, ну.. нет.. Просто... — глаза брюнета бегали, лишь бы не встречаться чоновскими. — не могу я здесь. — А... — ладно, Юнхо немного успокоился, поняв, что дело не в нем, и свой пыл поубавил. Он же не насильник какой. — я понял, хорошо. Ты не должен делать то, что тебе некомфортно. — Большим пальцем он погладил чужую скулу. — Прости, — таким Сона парень точно никогда не видел: стоит, весь красный и засмущавшийся, жмётся неловко и в словах запинается. Вот значит какой на самом деле, грубость и хладнокровие — лишь образ. Юнхо втягивает Минги в свои объятия, начиная гладить по голове, чтобы брюнет перестал нервничать. Шепча тому, чтобы тот не вздумал извиняться за подобное, его сердце пропустило удар, когда на своей талии он почувствовал, как чужие руки неуверенно сцепляются, а сам парень прижимается лишь сильнее. — И что дальше? — спустя какое-то время тишины Сон подал голос, пока ещё не отрываясь от парня. — В плане? — Ну.. между нами. Мы даже не сильно-то и дружили. — Мы успешно перешли этот этап. И вообще, мы целыми днями находились вместе с утра до вечера на протяжении всех этих лет, — Юнхо отстранился, чтобы посмотреть на парня. — так что согласен встречаться? — Ради приличия ты должен был позвать меня на свидание! — цокнул Минги, скрестив руки. Не так ему представлялось начало отношений, никакой романтики! — О, так вот как мы заговорили, — губы парня растянулись в ухмылке. — тогда даю тебе три минуты на переодевание, а потом мы идём гулять. Не будем терять времени! Во время свидания Юнхо накормил брюнета вкусной едой, ведь как говорится: путь к сердцу мужчины лежит именно через желудок. Он даже проводил Минги до дома, хотя тот очень пытался отговорить его от этого, но тот тащил его за руку дальше, останавливаясь на каждом перекрестке, ведь куда идти совершенно не знал. А ещё Чон совершенно справедливо получил щелбан за то что вновь напомнил брюнету по поводу растяжки. И Минги ему точно не скажет о том, что с самого начала был не против этого.