И яд бывает лекарством...

Он родился принцем. Ким Докча - единственный сын короля Ким Хаяна, и наследник королевства Сеонгджи , которое берет свое начало более пяти веков назад, когда еще демоны были в их мире. Еще за долго до его рождениния, церковь раскрыла всем предсказание, которое послали жрицам Боги. Первый сын короля станет спасителем, в то время как второй - погибелью. Но Докча был единственным сыном Его Величества. Что не мешало людям за глаза называть его спасением, а за спиной ублюдком Да, у него была младшая сестренка - Бие, но та была девочкой, а потому не подходила под предсказание. И казалось бы, все должны были почитать их с звездочкой . Но вместо этого, все, даже большая часть слуг, лишь пренебрежительно смотрели на них, не упуская возможности "куснуть" при любом удобном случае. И если Бие защищал он, то его не кому было защитить. Так что каждый день для него был словно одним сплошным сражением. Ведь у короля было много братьев, сестер и кузенов, у которых в свою очередь были дети, которых те хотели посадить на королевский трон. И для этого нужно было убрать его, Ким Докчу, как прямого наследника престола. Каждый день - попытка доказать, что он чего то стоит. Что он заслуживает хотя бы жизни. Не говоря уже об уважении или принятии. Его мама являлась принцессой поверженой Империи, которую поглотила Сеонгджи. Ли Сегун - была той, кого презирал собственный супруг, за то что того в свое время заставили жениться на "падшей наследнице". Она родила двух детей, и скончалась, практически сразу после рождения дочери, буквально угаснув на глазах. Докче было тяжело и больно, ведь мама была для него всем. Но все, что осталось от нее - маленький плачущий сверток - его сестра. И ему пришлось взять на себя заботу о малышке, ведь он не мог никому доверять, кроме парочке слуг, которые прибыли с его матерью и были преданы ей целиком и полностью. Докча рос, стараясь в совершенстве овладеть всеми необходимыми знаниями и умениями, дабы его не смогли сдвинуть с места преемника трона. Ведь от его положения, зависила безопасность звездочки и верных слуг, что шли против остальных. Он был практически идеальным наследником. Ключевое слово практически. Да, он смог овладеть всем, что было необходимо правителю - от мастерства ораторства, до владения мечом. Но у него так и не получилось вызвать хотя бы искру священной силы. В королевской семье Сеонгджи из покон века передавалась святая магия, которую получили потомки первого короля, женившегося на святой. И если у всех в семье Ким получалось с ранних лет управлять данной магией, то у Докчи... Он не мог даже ощутить ее... Из-за этого и того, что он совершенно не похож ни на кого из семьи Ким, его часто называли ублюдком, пытаясь сдвинуть. Но он держался. В конце концов он первый и единственный сын Короля. И ничто не способно это изменить. По крайней мере он так думал. Пока на один светский вечер, по случаю его девятнадцилетия, не приводят парня - его единокровного брата. У него прекрасные белые волосы, золотые глаза, высокий стан, и крепкое телосложение. Ким Сихо - так звали ублюдка - оказался сыном от первой возлюбленной его отца. Незаконно рожденным бастрадом. И Докча хотел бы посмеяться над злоязычными ублюдками, которые начали давить на него, надеясь поставить на место, ведь его успокаивало то, что парень был младше него, пусть и на несколько дней, но все же, да и к тому же тот является грязнокровым. А как оказалось ему стоило опасаться. Ким Сихо владел святой силой. В отличии от Докчи, который является чистокровкой и обучался этому с детства, но так и не сумев хотя бы почувствовать ее... Не то что овладеть... И ведь мало того, что Сихо обладал священной силой, был точной копией Его Величества, так тот еще и был со всеми мил, любезен и умен. Его образование, манеры и речи были отточены, подобно острому кинжалу, что был прижат к его, Ким Докче, шее. И его и без того хрупкое положение стало еще более шатким. Злоязычники, которые еще до появления его младшего брата, любили распускать грязные слухи и вставлять ему палки в колеса, то теперь те стали открыто давить на него, а язвительные смешки стали звучать не только за спиной. Да это было сложно и вызывало гнев. Да это было неприятно. Но не более. Его пугало нечто иное. Отношение короля к принцу. Тот по странному тепло относился к парню, как никогда к ним с Бие. Докча не признается, но внутри он ощущал мерзкое чувство неполноценности. Но от подобных мыслей он легко отмахивался, слушая веселое щебетание Бие, бухтение Суен с Сангах , неловкие попытки поддержать от Хенсона и колкие от Хивон. И повышение убийственных тренировок от Киргизиона и Джунхека , после которых он еле доползал до кровати. О том, как все эти люди, кроме его звездочки, любили издеваться над ним, начиная от внешности, заканчивая его способностями, он предпочитает не думать. Как и о чувстве неполноценности, что после каждого разговора с ними, лишь становится все больше, сжимая все внутри. Иногда Докче кажется, что у него нет ничего, как и говорили в слухах. Может быть сплетники были правы, и его мать родила его от кого нибудь другого? Иначе как объяснить то, что куда бы он ни пошел, везде он лишь бесполезная лишняя деталь, которую нигде нельзя применить... Но все было бы в принципе нормально, ведь его, Ким Докчу, не собираются никуда сдвигать с позиции наследника, даже его отец, как бы странно это ни было. Не смотря на то, что с появления Ким Сихо прошло уже около трех месяцев. Полная идилия, как могло показаться. Если не учитывать постоянные подставы и попытки задеть его за живое, со стороны его дражайшего братца. Тот при любом удобном случае начинал лить в его уши сладкие речи, за которыми скрывался яд. И их разговоры превращались в целые словесные баталии, не на жизнь, а на смерть. Докче это до безумия нравилось. В них он мог выплескивать все скопившиеся. Да и то, как искустно ему отвечал этот ублюдок, как перенаправлял разговор в нужное русло в определенные моменты, и то, как он смотрел на него, лишь больше будоражило, а губы сами собой растягивались в улыбке. Их встречи становились всё чаще, все скрытнее. Оба все чаще стали невзначай стараться коснуться другого. И если по началу ему было страшно и неприятно все это, то чем больше они взаимодействовали, тем больше ему казалось, что этого было слишком мало. Как бы иронично это не звучало, но Сихо - тот кто должен его презирать больше всех прочих - являлся единственным, помимо Бие, кто действительно уважал его. Не за то, что родился принцем. Не за эфимерную святую силу и не за род. А за его ум, стойкость и выносливость. В каждом движении, в каждом слове, Докча чувствует это. Какой-то трепет, смешанный с восхищением со стороны братца. И это... Это было непередаваемо. Ощутить, что на тебя смотрят. Понимать, что тебя видят. Пока однажды он не узнал то, что не следовало. Они остались одни в его спальне, и Сихо прижал его к стене, не давая уйти. Он специально спровоцировал его, пытаясь увидеть истинную сущность существа перед собой. В том, что его догадка о демонической природе братца верна, он убедился лично, видя, как сияют потусторонним светом его глаза, и как тени становятся гуще, а помещение наполняется чужеродным гулом, чем-то напоминающий шепотки. Докча слышал их раньше, не так отчетливо и не так громко. Он знает эти взгляды, в конце концов прошло уже два года, с тех пор, как он впервые ощутил их на себе. Он должен был быть в ужасе. Ну или хотя бы чувствовать инстиктивный страх, присущий всем живым существам, перед которыми предстают демоны, как было описано в старинных писаниях. Но вместо этого, он чувствует, как дрожат кончики пальцев, от восхищения, в тот момент, когда он ощутил от Сихо темную магию, и увидел, как чужие зрачки, то увеличиваются, заполняя всю радужку, делая глаза, похожими на две бездонные ямы, в которые, как кажется Докче, он падает, то сужаются до щелей, как у кошки. И вот тогда, парень увидел, как пространство наполняется темно фиолетовыми всполохами. Это затягивает. Это опасно. Внизу живота сладко тянет. Дыхание сбилось. Стало невыносимо жарко и так душно... Он чувствует ненормальный восторг, смотря на братца. То, как все внутри предвкущающе замирает, видя, что он смог довести оппонента, наплевав на то, что тот является демоном... Ему до безумия хочется продолжать, пока демон не лишится последних остатков разума. Мысль о том, что это неправильно, приходит к нему последней, но бьющейся в его сознании, подобно птице в клетке. & & & & & Джинву был рожден в правящей демонической семье. Люди их боялись, а остальные расы уважали. Но затем люди ополчились против них, и весь его род был заперт в аду. Первый король Сеонгджи и его супруга - Святая, смогли собрать войско против них, демонов, обманом загнав и запечатов их в потустороннего мире. Шли века. Демонам приходилось переживать самые худшие времена за всю их историю. Еды не хватало. Энергии тоже. Детей практически не рождалось, а взрослые медленно и мучительно умирали. Его собственная мать умирала от истощения . И если они не смогут выбраться, она, и весь его народ - умрет. Поэтому, когда он услышал мощный призыв из человеческого мира, он без промедления ответил. Человеком, что призвал его, была женщина, что вся в крови, стояла на коленях, держа в своих руках труп ребенка. Она молила его отомстить убийцам ее дитя, желая уничтожить королевство, выбросившее их. Какого же было его удивление, когда он понял, что государство, о котором та говорила - было тем, которое в свое время заточило их. Джинву согласился на сделку с женщиной, забирая ее жизненную энергию в качестве платы. И прежде чем вселиться в тело ребенка, выстраивая план по падению королевства, он переместился в ад, к своей семье. У него получилось отдать немного энергии матери, давая той еще время. Семья обняла его, наставляя и заклинаю на удачу. И он переместился, став Ким Сихо - бастардом короля и вторым сыном, который, какая ирония, по предсказанию церкви должен был стать погибелью. Боги те еще сволочи. Они прекрасно знают законы, но при этом лезут в равновесие, нарушая его руками людей, что подобно стаду баранов запостухом, следуют их воле. Он "рос" красивым ребенком, любимым всеми, кого встречал. Те сразу же очаровавались его внешностью и сладкими речами. Наивные идиоты, считающие, что смогут управлять им, прикрывая это заботой. Он "рос", собирая информацию и любые слабые места первого принца, и по совместительству святого, что в будущем могут помочь убрать все помехи для осуществления плана. Ведь принц в любой момент мог пробудить в себе силы святого, и это могло бы помешать. Его это, конечно, не сильно пугало, ведь он уже разузнал, что вся королевская семья давно потеряла ту силу, которая реально могла бы им помешать, идя на спад от поколения к поколению. То, что сейчас они гордо именуют святой силой - лишь ее крохи, которые не содержат в себе и доли того благословения, что у первой святой. Поэтому, когда он, сбежав на первородный фестиваль , увидел первого принца, гордо державшегося, не смотря на свой 17 летний возраст и злостные шепотки, Сун Джинву не смог оторвать от того взгляда. А еще от той подавляющая силы, что бурлила вокруг парня, заставляя глаза мальчишки сиять сомнами звезд и сотнями полупрозрачными письменами, вспыхивающих золотом, вокруг него. Эта сила... Он не мог поверить в то, что люди были столь глупы, раз не видили и не чувствовали божественной благодати, что буквально пропитывала все естество принца. Нет, он знал, что сейчас даже в храмах осталось мало тех, у кого есть хотя бы капля божественных сил. Но нужно же быть полными идиотами, чтобы собственноручно пытаться уничтожить единственную защиту от них - демонов! Джинву видит то, как холодно сверкают глаза принца, смотрящего на свой народ, и с его уст срывается смешок. Этот мальчишка ненавидит людей, которыми в будущем должен будет править, и которых он должен будет защищать. Ненавидит так сильно, чисто и яростно, что демон невольно восхищается. Но мальчишка начинает незаметно что-то искать глазами, будто пытаясь что-то отчаянно найти. Парень резко поворачивается в его сторону, и их взгляды встречаются. Джинву чувствует, как его человеческое тело замирает, а дыхание сбивается. Принц смотрит точно на него, с каким-то торжеством во взгляде, будто нашел то что искал, и его губы растягиваются в еле заметную ухмылку. Демон понимает, что его поймали, но он несколько не растроен этим. Напротив. Губы растягиваются в предвкушающую улыбку. Это будет намного интереснее, чем предполагалось изначально. Возможно, мелькает в его голове мысль, они смогут найти общий язык и даже подружится. Ах, в конце концов у него уже несколько столетий не было достойного соперника~ ########################## Он отправил парочку своих Теней , следить за принцем. Если у него и вправду есть сила, в чем он не сомневался, то он сможет пробудиться , что сильно может испортить плана и стать угрозой для его народа, чего Джинву не допустит. Он наблюдал за мальчишкой. Долго. Каждый шаг, каждое действие, каждое слово. Он все это слышал и видел. И по началу это была необходимость. Потом прибавилось немного веселья и легкого любопытства от неловкости парнишки и обдуривания того всех тех идотов и ничтожных попыток нападок на принца. Еще немного погодя, чувство теплоты и уюта, от того, как Ким Докча заботится о своей сестре и тех немногих слугах, что были на его стороне. Затем гнев и злость, на тех, кто принижал его принца, не имея даже сотой доли тех сил и ума, что были у того, кичась лишь своим положением и деньгами. Возбуждение и будоражущее чувство, рождающее искры на самих кончиках пальцев, когда он видит, как парень в спарринге опрокидывает своего оппонента, используя уловку, растягивая губы в шалавливой ухмылке. Нежность, когда Докча проводил часы в библиотеке своей матери, с ласковой улыбкой поглаживая страницы книг, которые с упоением читал. Жадность, когда ублюдочный помощник в очередной раз слишком близко и долго был с его принцем, пытаясь ухаживать. В такие моменты Тени вокруг него сгущались, перешептываясь, стрекоча и журча, а глаза невольно вспыхивали пурпуром. Джинву не был до конца уверен в природе своих чувств, а потому решил дождаться встречи с Докчей лично. Мысль о том, чтобы запятнать его душу была очень соблазнительной. Дождаться девятнадцателетия его принца было одновременно легко и слишком сложно. Джинву пугало то, как быстро для смертных летит время. Что если его Докча умрет за то время, пока он работает над планом? Люди слишком хрупкие... Джинву должен лучше присматривать за своим принцем... И когда он появляется на официальном балу в честь Его Высочества, он не может отвести взгляд от него. Пусть Ким Докча и был в замешательстве, о чем говорил его взгляд, и чуть нахмуренные брови, но в остальном он не выдал ни одного нелестного коментария, и превосходно держал себя в руках, в отличии от всех остальных. Пока никто не видит, улыбка Джинву превращается в оскал, а взгляд становится острым, подобно лезвию. Он чувствует, как жадность сдавливает горло, просто смотря на то, как властно и невозмутимо выглядит его принц, отдавая приказы слугам и гостям, наводя порядок. Он смотрит на миг колыхнувшуюся тень Докчи, возвращаясь в образ святого. Он видит направленый на него взгляд Докчи. Холодный, оценивающий, насмешливый, испуганный. Ему еле удается сдержать себя, чтобы не повернуться в его сторону, смотря в ответ. Но ему нужно произвести хорошее впечатление на это сборище клоунов, чтобы после разыграть нужный ему спектакль. Мысль о том, что совсем в скором времени он сможет высвободить свой народ и загнать Докчу в угол, не давая тому сбежать, отдается приятным теплом в груди. Он опускается ниже в поклоне, пытаясь скрыть хищный блеск в глазах. Уголки его губ дергаются, на миг превращая стеснительную улыбку в предвкущающую ухмылку. Император спотыкается, и хоть пытается сохранить спокойный вид, что получается у него откровенно хуже чем у его принца, по нему отчетливо видно, что он нервничает. Его руки дрожат, а зрачки ненормально расшираются. Джинву, возможно, и было бы жаль этого человека. Если бы он не знал всю мерзость, что скрывается под этой гнилой оболочкой Его окружают аристократы - приближенные императора, и прежде чем уйти вместе с ними на кровную проверку , он поворачивается, безошибочно находя во всем этом балагане Ким Докчу. Руки сжимаются в кулаки. Совсем скоро он и его народ заберут все, что принадлежит им по праву. Принц едва заметно вздрогнул, встретившись с ним взглядом. Джинву смотрит в его глаза, наполненные страхом, видя, как вокруг него беспокойно кружатся сияющие золотом письмена. Ему не нравится видить страх Докчи. Ему не нравится быть причиной этого. Он сцепливает зубы, мысленно обещая себе, что когда придет время, заберет его. А пока, он разворачивается, идя вслед за императором. ##################### Если Джинву и раньше восхищался умом и дерзостью Докчи, то теперь, когда он стал вставлять палки в колёса, увлекая в споры или же настраивая против него слуг, подстраивая личные встречи и в очередной раз устраивая словесные баталии, ему становилось все сложнее контролировать себя, и не начать вслух говорить все те комплименты, которые вертелись у него в голове. Но если с этим он еще мог справиться, то вот с жадностью и жаждой все обстояло намного сложнее. Особенно, когда Докча постепенно стал стараться быть к нему все ближе. Ему было слишком мало этого. Но он старался сдерживаться. Старался не поддаваться своим желаниям. Он еще успеет насладиться его душой и развратить ее, очерняя. Но у него практически срывает крышу в тот момент, когда Докча заманивает его в личные покои, открыто провоцируя тем, что он прекрасно знает о его истинной сущности, подходя столь близко, что оба чувствовали дыхание другого. Ему до зуда под кожей хочется развратить его, очернить саму душу, погрузиться в нее, вгрызаясь в саму сердцевину, привязывая и метя. Но вместо желаемого, Джинву лишь остро улыбается, сверкая фиолетовой радужкой, в предвкушении облизывая губы, которые сами собой растягиваются в хищную, голодную улыбку. Не нужно торопить события. Стоит подождать. Но Докча чуть наклоняется, задевая своими губами его мочку уха, смотря глаза в глаза. Одно единственное предложение. " Как мне стоит к Вам обращаться Сëгуëн? " Одно единственное предложение успел сказать Докча, прежде чем его прижали к ближайшей стене, протолкнув колено меж ног, и до боли сжимая тонкую талию. Парень не успел даже прийти в себя, как его стали яростно целовать, кусая губы до крови. Руки, сжимавшие талию, стали оглаживать все тело, то поднимаясь, достигая плеч, то опускаясь, не в значай, задевая штаны. Джинву чувствовал, как быстро бьется сердце в груди Докчи. Как сбилось его дыхание от поцелуев и поглаживаний. Как его пробила дрожь в тот момент, когда он стал надавливать коленом в промежность, имитируя толчки. Докча застонал, когда Джинву стал спускаться поцелуями вниз по шее, прокусывая кожу до первой крови. Парень откинул голову назад, ударяясь о стену, подставляясь чужим губам, давая больше доступа. Джинву чувствует, как чужие руки сжимают его плечи, царапая до крови, в тот момент, когда он толкается чуть интенсивнее. Картина перед его глазами великолепна. Докча перед ним - раскрасневшийся, с его метками на шее, чуть затуманенным взглядом, растепавшимся хвостом и наполовину растегнутой рубашке. Демон предвкушающе улыбается, показывая клыли парню, в довольстве щуря глаза. Этот смертный будет его, во чтобы то ни стало. Джинву плевать, захочет ли парень этого, или нет, но он заберет и свяжет его с собой душевной меткой, и после тот уже просто не сможет никуда от него деться. Смотря в эти черные глаза, наполненные меревом звезд, видя, как кривятся искусанные до кровавых ран губы, из которых вылетает очередная колкость - демон сглатывает, чувствуя, как внизу живота сладко екает, окончательно решая, что как только он сможет открыть врата, вернув былое величие и силу своему народу, Ким Докча станет его Бейë А пока... Докча стонет, выгибаясь под его руками, тянется доверчиво, открыто, даже не зная, как сильно это действует на Джинву, побуждая зайти дальше. Он захватывает своими губами чужие, яростно целуя парня, стараясь взять как можно больше. Еще немного. Еще чуть-чуть. Докча начинает слабо сопротивляться, пытаясь вздохнуть. Джинву продолжает, кусая эти губы до крови. Еще немного. Недостаточно. Ему этого слишком мало. Ему хочется продолжить, пока Докча не начнет умолять его, этими самыми устами выкрикивая, выпрашивая, зовя его по настоящему имени, пока Джинву будет покрывать его своей магией и собой. Он останавливает себя, отстраняясь. Парень пытается отдышаться, дрожа всем телом, поднимая затуманенный взгляд на него, жадно смотря. Хааа, это будет намного сложнее - думает Джинву, ладонями проводя по талии Докчи, под кончиками пальцев ощущая горячую, даже сквозь одежду, кожу, сильнее сжимая ее - если сейчас не уйду, не смогу остановится. Не хочу, чтобы наше первое соитие было в этом теле. Прежде чем принц успел понять, что произошло, демон оттолкнулся от стены, в которую вжимал парня, на прощание скользнув кончиками пальцев по чужой груди, улавливая учащенное сердцебиение в нем. Он быстро идет по коридорам, входя в личные покои, веля слугам убираться. Как только он остался один, Джинву прижимается к двери в свою спальню, обессиленно смееясь, сжимая руки в кулаки. Голова идет кругом, губы приятно пульсируют, а низ живота сводит от желания. Хахаха. Ему будет чертовски сложно не поддаться желанию взять его раньше времени.... ®®®®®®®®®®®®®® Докча прижимается к стене, пытаясь прийти в себя. Он только что... Он и демон... Докча стонет, чувствуя, как в штанах болезненно тесно. Он хотел продолжить. Он хотел, чтобы демон продолжил. Принц прикрывает рот ладонью, краснея от мыслей и образов, которые не перестают лезть в его голову. Ему не подобает даже думать о подобном. Ни как наследнику престола. Ни как святому. Не говоря уже о том, чтобы желать большего. Докча пытается подняться, но от движения, вставший член в его штанах, трется о ткань, принося болезненное удовольствие, и он кусает руку, пытаясь заглушить рвущийся наружу стон. Ему нужна ванна. Срочно. ############## Проходит три дня, в которые Докча старался обдумать все, что произошло. Стараясь избегать образов и мыслей от которых он краснел, а член заинтересовано вставал, принося ему слишком много неудобств. Он так не возбуждался, даже когда был подростком. И когда Сихо демон под его личиной в очередной раз выжидающе смотрит на него, Докча не выдерживает, отзывая слуг, оставляя их обоих на едине. Они говорили долго. Ему хотелось, чтобы демон еще раз поцеловал его, водя руками по телу. Но оба держались на расстоянии друг от друга, боясь подойти ближе. Они смогли заключить сделку, по которой он помогает демону открыть ворота, подавляя бунт и не мешая, а тот в свою очередь обеспечивает безопасность его Бие и преданных им слуг с их семьями. Докче не было жаль людей. В конце концов единственное, что он видел от большинства из них - это жестокость, и то, чему он научился - это бороться, топча остальных. Джинву - истинное имя демона- был по странному доволен, но Докча решил не лезть лишний раз и поспешил уйти. Ему не дали этого сделать, схватив за руку. И прежде чем он успел понять что произошло, его дернули на себя, прижимая спиной к чужой груди. #################### Люди толкались, бежали, сносят все и всех, отчаянно крича о спасении, пока демоны, все прибывающие и прибывающие из открытых врат, уничтожали все на своем пути, убивая людей и сжигая здания. Докча смотрел на все это флегматично, не испытывая тех сомнений или угрызений совести, которые, как он думал, все же будет ощущать. В его обьятьях спит Бие, не слыша тех ужасов, что происходят на улице, убаюканая его магией, сияющей бесчисленными письменами, и теплом тела. Слуги с их семьями разместились ниже этажом, защищенные их с Джинву совместным заклинанием. Тени, что сгустилисьв комнате, по приказу своего Господина остались охранять их, тихо шепча, стрекоча и шелестя, хвастаясь силой их Короля и говоря, что совсем скоро их народ сможет устроить долгожданный бененьë Докча не знает, что это, но понимает, что это что-то большое и значащее для демонов. Бие дергается, хмурясь сквозь сон. Он тут же крепче обнимает ее, начиная напевать колыбельную, чувствуя, как сестра успокаивается. Докча слышит, как открывается дверь, а следом слышен стук каблуков. Он не поворачивается. Перед ним на колени опускается парень, более крупный и высокий, чем он был в теле Ким Сихо. С длинными черными волосами, серо-голубыми глазами, с пурпурными вспышками, острым подбородком, идеальным лицом и знакомой улыбкой. Его руки бережно гладят, а черная макушка упирается ему в колени. Докча выдыхает, чувствуя волну нежности. Джинву поднимает голову, смотря на него, одними губами говоря, что все хорошо. Он бесшумно смеется с того, как же все же похожи Господин и его Тени. Докча улыбается, полностью расслабляясь. Чтобы ни ждало его впереди, он знает одно. Он наклоняется, запечатляя на чужих губах поцелуй. Он больше никогда не будет один.