***
Уён вытирал ладони обо всё, что только мог, пока шёл заученной наизусть дорогой к дому своего лучшего друга. Хотя по правде, ему хотелось бы, чтобы они с Ёсаном встречались, обнимались и целовались. Как все-все парочки, смазливые и слишком влюблённые, которых так не любит Уён. Но Ёсан это другое дело. С Ёсаном так хотелось. Чтоб до трясущихся коленок, опухших губ и первых засосов. Уён не умел их оставлять, но он смотрел… Много обучающих видео! Поэтому шёл явно подготовленный. На самом деле, Уён был готов только к скандалу, ссоре и разрыву дружбы… Потому что Ёсан не особо любил всё то, что Уён обожал. А именно объятия, поцелуи и всякие такие вещи. Ладно. В любом случае, Уён обязательно выкрутится. Вот и сейчас, когда пальцы набирают наизусть заученный код, чтобы пройти внутрь. — Ёсан-и! — Привет, Ён-а. Проходи. Сегодняшние их посиделки должны были быть как обычно. Уён объедает весь холодильник семьи Кан, а потом они смотрят какой-то фильм про супергероев, который сейчас все обсуждают в школе. Но что-то явно пошло не по плану. Может, когда мама Ёсана позвонила и сказала, что задержится. А папа Ёсана поехал забирать его сестру с другого конца города. И вот они остались совершенно одни… И прямо сейчас целовались. Так неумело, неловко и в первый раз… Друг с другом. Цепляли губы, царапали зубами и краснели хуже девчонок. А Уён видел, они ещё каждый раз пытались мило хехекать. Но Ёсан был другой. Он очаровательно вздыхал, иногда охал и всё время старался не смотреть на Уёна. Так они и просидели какое-то время, пытаясь научиться целоваться, чтобы было прямо как в фильмах. — Ёсан-и, я… — Уён-и, что это было? Мы что?.. Как это? Смотреть на такого смущённого Ёсана было одно удовольствие, в котором Уён себе не отказывал. Он глупо улыбался, наблюдая за тем, как красные пятна покрывают шею друга (будто у самого не было точно также). — Ёсан-и, я давно хотел тебе сказать, что… Что хотел бы с тобой встречаться… Ну типа. На свиданки ходить и целоваться. Не только вот так, а покруче… Что скажешь? — Свиданки? Уён-и, ты чего такое говоришь? — Ну да, свиданки! В кафе и парки, чтобы там уток кормить и за руки держаться. А что, ты не хочешь? Уён понимал, что ситуация сейчас напоминала Титаник. Он шёл ко дну точно также: стремительно и с концами. Ёсан отдалялся от него, кажется, во всех планах. Но сдаваться Уён был не намерен. Поэтому, прижавшись к Ёсану поближе, а перед этим предварительно осторожно схватив за руку, он зашептал ему прямо в губы, смотря в глаза: — Ёсан-и, ты мне очень нравишься! Правда. Ты такой красивый и крутой… И мы с тобой самые лучшие друзья, да, но… Но я хочу, чтобы ты был моим парнем! Я обещаю тебе самые крутые свиданки в мире, правда! Ёсан от таких заявлений смущался и терялся ещё больше, но ничего против не говорил. Поэтому Уён и ластился, как лис, выпрашивая поглаживания и что-то большее. — А ты… Ты хоть знаешь, что люди ещё в отношениях делают? — Ругаются? — Уён! — Нет, а что? Я не прав? Недовольное цоканье Ёсана прерывается звонким поцелуем в щёку. Уён довольно улыбается, смотря на всё такого же красного парня. — Я не про то, — выдыхает Ёсан. — А про что? — Ну. Про то самое… Уён с детства был мальчиком тормознутым в каких-то моментах, и этот не стал исключением. Он очень долго смотрел на Ёсана, которому, кажется, становилось всё хуже и хуже, пока на лице его не промелькнуло просветление и он не заорал от того, что понял: — А!!! Так ты про это самое! — Уён-и, ну тише! Не кричи так! — Так мы можем хоть щас! Хочешь? — А ты… Ты умеешь? Вот тут-то Уён и сел на пятую точку ровно. Дело труба. Закусив губу, он задумчиво начал её жевать, пытаясь перебрать в голове все порно-ролики, которые успел посмотреть. — Не уверен, но… Мы можем попробовать? И будем первые друг у друга! — Ты думаешь, что это хорошая идея? И как это всё начинать? — Ну! Как в порнухе — с поцелуев! Ёсан от такого ответа поперхнулся воздухом. Но делать нечего — Уён медлить не любит, поэтому они снова начинают целоваться. На этот раз медленнее и осторожнее, чтобы не биться друг о друга зубами.***
— Скажи честно, тебе нравится меня мучить? — Нет, — хехекает Ёсан, целуя Уёна в макушку, — просто ты так забавно меня тогда уговаривал. И как только смелости хватило? — Это наглость, скорее, — бубнит Уён, вылезая из-под одеяла, в которое успел завернуться, — не знаю, чем я тогда думал. — Одним местом, — закатывая глаза, отвечает Ёсан, — совратил меня шестнадцатилетнего! — Ой, тоже мне, вот он. Нашёлся, жертва маньяка. Ты и сам откровенно совращался в ответ, а мог бы просто сказать нет! — Тебе попробуй скажи — разорёшься. Уён начинает недовольно фырчать, а затем нападает на Ёсана, придавливая его собой. — И всё же! Я хорошо справился для первого раза. — Да, если бы не убежал потом. — Ну-у-у…***
— Уён-и, ты уверен? А Уён уже ни в чём не уверен. Он дышит часто, смотрит на совершенно худющее тело Ёсана и возбуждается ещё больше. Но тут, скорее, роль играют взбесившиеся гормоны и самый пик полового созревания. Ёсан перед ним сейчас — настоящее произведение искусства. И Уён сейчас умрёт от перевозбуждения, если они не сделают хотя бы что-нибудь. — Да, Ёсан-и. Только… Наверное, нам нужна защита? Чтобы тебе не было больно… — А что, я буду снизу? Они тупым взглядом смотрят друг на друга, когда звучит этот вопрос. Кажется, он смущает больше, чем вся ситуация в целом. Уён снова лезет целоваться (они немного научились): Ёсан обнимает его рукой за шею. — Давай ты первый, а потом я… Чтобы всё по честному было, да? — Хорошо… Пре… Презервативы можно найти у родителей, я видел пачку, она вскрытая. Заметить не должны. — Неси, отлично! Ёсан смущённый донельзя убегает в одних трусах, пока Уён судорожно пытается взять себя в руки. Отключает на телефонах звук, зашторивает окна поплотнее, но не забывает открыть их, чтобы проветривалось… Потом притаскивает туалетную бумагу и достаёт влажные салфетки. Всё. Теперь они точно готовы. — Я нашёл! И взял два, чтобы, ну… — Ты молодец, Ёсан-и. Оказываясь на кровати близко друг к другу — они теряются. Оба возбуждены до предела и сочатся, но совершенно не знают, что надо делать. Ёсан раскрывает упаковки и достаёт оттуда резинки, поочерёдно надевая сначала себе, а потом тянет руки к Уёну. Первый стон пугает обоих. Уёну от этого очень стыдно, но Ёсан так загадочно улыбается, что они даже ничего не говорят, решая оставить это без внимания. Оказавшись лицом друг к другу, Уён ловит улыбку Ёсана и улыбается сам. Нервозность отступает вместе с очередным поцелуем. Вместо смазки им приходится использовать слюну. Это неудобно и ужасно неловко — у Уёна в голове сразу самые плохие ассоциации с дешёвой порнухой, что вылезает на каждом сайте. Но делать нечего — Ёсана надо подготовить. — Только не торопись, мне страшно… — Не буду, не волнуйся. Ощущения максимально странные. Уён почти не двигает пальцем внутри, пока Ёсан сходит с ума от смущения и прячет лицо за одеялом. Они даже не смотрят друг на друга, пытаясь не забывать дышать. — Ты можешь продолжать… — Как это? — Очень странно и неудобно. Уён просто кивает. На растяжку у них уходит около получаса. И то — это их максимум. Сильно возбуждённые члены изнывают от того, что к ним не прикасаются. Поэтому, как только Ёсан кивает, Уён делает первый толчок… Это был самый неловкий момент в их жизни. Они заканчивают за пять минут, причём всё это время очень сильно смущаются и не говорят ни слова. У них не хватает времени даже на разговор. Как только Уён заворачивает презервативы в туалетную бумагу и смывает их, слышится открывание двери. Это определённо точно госпожа Кан. Ёсан даже ничего не понимает, когда Уён целует его и исчезает в окне.***
— Дурак, прыгнуть со второго этажа… — У вас был огород, — Уён пожимает плечами, потягиваясь, — и как же я тогда испугался… — Ну да. Поматросил и бросил. А я сидел и плакал потом, — Ёсан снова хехекает, а потом шипит, — ну Ён-а, чего подпрыгнул? Больно же. Уён, услышав такие подробности, тут же завертелся на Ёсане. Обхватил руками его лицо и сжал щёки, обеспокоенно смотря прямо в глаза: — Ты что, плакал потом?! — Господи, ну всё, с ума сошёл? Может и плакал, я не помню. Наверное, да, потому что ты так резко ушёл… И это был наш первый раз, я подумал, что тебе не понравилось и ты никогда больше не придёшь. — Это я так думал! Я потом вернулся, помню, даже есть не стал, — Уён со вздохом опускается на грудь Ёсана, — а после этого ночью как вспомнил… И пошёл в ванную дрочить. — Уён! — Нет, а что!***
Всё в этом мире циклично, думал Уён, пока шёл с небольшим букетом цветов по давно заученной наизусть дороге. Прошло ровно две недели с того «момента». Они с Ёсаном почти не общались, так получилось. Но сегодня пора было выруливать ситуацию и исправляться… Эти несчастные цветы он нарвал в какой-то клумбе, пока никто не видел. Но постарался сделать из них что-то приемлемое, чтобы Ёсан точно его простил. Уён даже принарядился сегодня: попросил маму постирать рубашку в отбеливателе ещё вчера вечером и уложил волосы гелем. В общем, жених! Но он замечает Ёсана ещё до того, как подойти к дому. От этого становится ещё более неловко, но Уён не будет собой, если в последнюю секунду не найдёт способ выкрутиться. — Ёсан-и, привет! — Ох, Уён-и, это ты, — чуть смущённо хехекает Ёсан, — наконец-то, а то я думал, что ты больше не придёшь… — А я вот пришёл! К тебе с цветами! Только нам срочно нужно зайти к тебе домой, знаешь, почему? — Почему же? — Потому что я сорвал эти цветы у какой-то бабки в огороде, и теперь она за мной гонится вместе со своей чихуа-хуа. То, с каким серьёзным лицом Уён говорил это, можно было бы разбирать на мемы. Ёсан посмеивается, но ведёт Уёна к себе, не говоря ни слова. А уже в самом доме, когда они заходят на кухню, чтобы Ёсан достал банку и налил туда воды для такого прекрасного букета, Уён не выдерживает и действует решительно. Прижав Ёсана к стене, он двигается ближе: — Я, кстати, наврал про собаку. — Я знаю, — снисходительно отвечает Ёсан с улыбкой. — Чтобы мы домой к тебе зашли. — Хитрый ты, — Ёсан кивает. — А ты мне нравишься. И после этих слов они наконец-то целуются. Впервые за долгое время. И также нежно и аккуратно, чтобы не повредить чужие губы. Руки Уёна гуляют на талии Ёсана, а сам Ёсан обвивает своими руками шею Уёна. Они стоят, прижимаясь друг к другу вплотную и изредка посмеиваясь в поцелуй.***
— Умоляю, мы потом подрочили друг другу? — Нет, это было позже, на твой день рождения, — мычит Ёсан, перемещая Уёна с себя на кровать, — ты тяжёлый. — Ты тяжёлый, — недовольно передразнивает Уён и тут же обратно подбивается под бок к Ёсану, — лишил меня самого дорогого… — Ага, как же. Своей груди? — Да! Ёсан смеётся, когда Уён утыкается носом меж его грудных мышц, но не говорит ничего против. Сам Уён довольно фырчит, копируя лисьи повадки, а потом успокаивается, размеренно дыша. — Помнишь, как наши мамы постоянно заставали нас в самых странных позах? — Продолжает Ёсан, поглаживая Уёна по голове. — Ммм, ага. Самое интересное, что мы даже не занимались сексом… Они просто заходили в рандомный момент, когда я душил тебя подушкой, сидя на твоих бёдрах, — Уён хмыкает. — Мне было тогда так стыдно, — Ёсан снова хехекает, — но они сразу всё поняли. — Конечно. Я всегда своей говорил, что никому тебя не отдам. — Ён-а, какой ты романтик. Ты знал, что я люблю тебя? Уён только кивает и тут же кидается с поцелуем, обратно залезая на любимого Ёсана.