И что дальше?

-Так чего же ты боишься? – спрашивает светловолосый парень, балансируя на одной ноге, перекатываясь, шагая дальше по рельсам. - Не знаю, - Гвейн уткнулся носом в пуховик и изредка шевелит носком сапога влажные бурые листья, почти исчезнувшие под корочкой льда. – Раньше боялся, что сумасшедшим родился. Снились массивные стены огромного замка, люди в красных плащах. Свет из витражей резал глаза… напротив меня возглавляли короля. Артур? - М? – поморщился тот, подумав о предстоящей встречи с отцом и спрыгнув на шпалы. - Ты сам-то это помнишь? Он уже несколько дней ждал этого вопроса, но так и не нашел на него ответ, поэтому и вздрогнул, и пожал плечами. - Отрывками. Помню предательство Морганы, смерть отца… последние слова Мерлина. – Артур вдохнул ледяной воздух и усмехнулся, глядя на падающие серебристые снежинки. - А мне ничего не снилось. Только после ранения начало все вспоминаться. Гвейн кивнул, не до конца понимая, почему он первым встретил Артура. Это случилось столь неожиданно, как явление града среди ясного летнего дня. Почему-то именно он приехал по первому звонку в обширный особняк, где его встретила заплаканная девушка, сильно озабоченный мужчина лет сорока и бледный юноша, держащийся за окровавленный бок правой рукой. Гвейн сразу его узнал: по дерзкой и одновременно открытой улыбке, движениям и манере всегда держаться ровно, даже когда боль раскалывает тело на мелкие кусочки. Только вот Артур тогда этого не заметил: он вообще ничего не замечал, перед его глазами расплывался туман. Они молча прошли третий километр и свернули на левую сторону улицы. Фонари освещали широкую заснеженную дорогу, по которой неторопливо шли два молодых человека. - Возможно, мы должны что-то исправить? – спросил Гвейн, когда они уже подходили к дому Пендрагонов. Артур помолчал немного, на самом деле он все решил: он не даст Моргане уйти во мрак, не даст ненависти завладеть ее душой и душой отца. Он постарается, чтобы стена недопонимания между отцом и сестрой рухнула. И возможно, когда им все-таки удастся найти Мерлина, у них будет достаточно времени, чтобы изменить этот мир. Ну или его часть. - Возможно. Я постараюсь исправить, переписать часть той истории. - Я помогу тебе. Нам лишь надо найти остальных, понять, помнят ли они свою жизнь. – ответил Гвейн, закрывая за собой калитку и стряхнув пушистый снег с покрасневших от холода пальцев. Артур кивнул и быстро взбежал по ступенькам своего дома. Светились гирлянды над их головами, из прихожей выбежала раскрасневшаяся Морганы и быстрым движением взъерошила волосы брату. – Здравствуйте, Гвейн. Отец вас заждался. – Она фыркнула, обращаясь исключительно к брату, -ты же знаешь, он не любит, когда опаздывают. - Знаю, - ответил Артур , развязывая шарф и освобождаясь от пальто. Моргана убежала, оставив после себя свет и какое-то умиротворение и внутренние спокойствие, как показалось врачу. - Я думаю, все получится, - шепнул Артур другу, стягивая промокшие ботинки. Тот последовал его примеру, и когда они уже поднимались по лестнице, так же тихо ответил, назло улыбаясь неизвестности: - Я в этом уверен. *** Утер стоял спиной к двери своего кабинета и смотрел в окно. Он не вздрогнул, когда, не получив разрешения войти, сын распахнул дверь и быстро подошел к нему. Уголки губ мужчины дрогнули - Артур это заметил в полумраке. Он встал рядом с ним и отыскал его сухую холодную руку, легко сжал ее своими пальцами. - Я рад, что тебя так быстро выписали. - Я тоже. Думал, до последнего держать будут. Утер усмехнулся и повернулся к том лицом. Он долго смотрел в голубые глаза сына. Артур видел, что за холодным взглядом таятся волнение и тревога. Он опустил голову и прижался к его плечу. -Пап, все хорошо… -Пап, я в порядке…-тихо, почти неслышно прошептал сын, прикрывая глаза от яркого света фар скорой. Его забрали, молодой врач, ровесник Артура, подошел к Утеру. - Мистер Пендрагон, вам не стоит сейчас ехать с нами. Приезжайте завтра утром, сведенья о его здоровье будут выяснены. - Он останется жив? – Утер смотрел, как тело его сына погрузили в машину и плотно закрыли дверь. Врач замялся на секунду. - Мы приложим к этому все усилия. Вам повезло: если бы вы позвонили нам на десять минут позже, мы бы не смогли чем-то помочь. А потом три дня комы, три бессонные ночи для Утера и его дочери. Когда ему позвонили на важном совещании и сказали, что здоровье его сына пошло на поправку, он нечаянно взглянул в зеркало и замер: за пору дней он постарел лет на десять. - Я знаю, сын. Я видел все твои снимки и анализы. - Но ты ведь не об этом, - прошептал парень, чувствуя, как ладонь отца медленно проводит по его волосам, шее, плечам. Потом его обхватили за плечи и прижали сильнее к себе. Утер долго молчал. Наконец сказал дрожащим голосом: - Я думал, что потеряю тебя.– отец медленно проговаривал слова, судорожно поглаживая сына по светлым вихрям. – По-те-ря-ю. И неизвестно, сколько бы они стояли, держа голову на плече другого, молча, ведь слова были нужны, только не в этот раз, если бы не постучалась Моргана, робко приоткрыв дверь. Брат, увидев ее, покачал головой, не одобряя ее решение, но девушка уже вошла. С бледным лицом, трясущимися руками и дрожащими губами, она всхлипнула и тоже прижалась к отцу. Через несколько секунд, когда Артур уже выходил из кабинета Утера по просьбе отца, он услышал ее сдавленные слова: -Прости, прости меня… я не хотела…тогда…Я не знаю, что тогда произошло. Он оглянулся: отец крепко сжимал в объятьях его сестру.