Букет пионов

      Как же он бесил, просто невыносимо — каждый день восторженные возгласы о какой-то очередной бабе. Какие бабы, Финрал? Ты же сам от них не сильно-то и отличаешься с этой чертовой сережкой в ухе. Ями фыркнул. И сколько можно уже? Неужели этот идиот не в состоянии понять его намеки? Он ведь каждый день просит Ролкейса телепортировать его куда-нибудь, или как там ещё добиваются внимания от любовных интересов?       Сукэхиро об этом знал мало, он хотел — он брал, но с Финралом так не получалось. С этой истеричкой хотелось медленно, как-то нежно и романтично, чтоб его. Ями даже заткнул свою гордость и спросил у Ванессы, какие цветы тот любит. Она, правда, почему-то посмеялась, но ответила, что пионы. Странные цветы, однако Финралу однозначно подходят — такие маленькие и хрупкие, пока закрыты, но стоит бутонам распуститься, и их тончайшая многогранность заполняет все вокруг. Не нужно много пионов, чтобы наполнить букет — Финрала тоже много не надо, он и так повсюду, а главное, он уже давно под ребрами у капитана.       Ями, в целом, беспеченый во многих вещах, к букету подошел основательно: каждая цветочная лавка города была прожжена внимательным взглядом, каждый лепесток был рассмотрен, каждый оттенок предельно точно сравнен с оттенком глаз Финрала — совпадение должно быть идеальным.       И вот, настал час ожидаемого возращения Ролкейса. Ями был почти уверен, что тот в очередной раз вернется в слезах — уж слишком часто такое происходило, переваливая за отметку "всегда". Свидания этого недоделанного ловеласа кончались одним и тем же, но либо тот не был достаточно умен, чтобы прекратить свои попытки, либо... А какие вообще могут быть причины, чтобы не обращать внимания на Ями? Правильно, только бесконечная тупость.       Когда в коридоре штаба открылся портал, а каштановая макушка с молниеносной скоростью вылетела из него, Сукэхиро, уже порядком заждавшийся, грубо перехватил чужое плечо одной рукой, оттаскивая на себя и морщась от истеричных протестующих воплей. Последующие брыкания были остановлены энергичным подбрасыванием прямо в руки капитану. Не ожидавший такого Финрал притих и замер, словно чувствуя какой-то подвох. Не каждый день капитан, которого временами боишься до дрожи в коленях, носит тебя на руках и прижимает к широкой груди. Глядя на пребывающего в прострации Финрала, Ями вполне разумно рассудил, что это отличная возможность утащить его в свою комнату без лишнего шума. Преодолев коридор и распахнув дверь, Ями со всей возможной аккуратностью поставил свою ношу на пол:       — Постой здесь, — мужчина сделал пару шагов к столу, взял с него букет, затем, немного нервно откашлявшись, протянул его Финралу. — Это для тебя.       Глаза Ролкейса, все еще мокрые от слез, как Ями и предвидел, расширились в изумлении, когда руки перехватили тонкие стебли цветов:       — Для меня?       Сукэхиро недовольно буркнул:       — Нет, для меня, идиот. С тобой же разговариваю.       Финрал бросил недоверчивый взгляд на капитана, а потом такой же недоверчивый взгляд на пионы. Может быть, это какой-то розыгрыш? Ну в самом деле, не станет же его чёрствый капитан признаваться ему в чуствах таким образом? Мысли вылетели из головы, а сердце забилось у самого горла — разум подсказывал, что еще как может, наверное, поэтому Финрал сейчас явственно ощущает сухие губы на своих. И это определенно не иллюзия, потому что никто в здравом уме не сможет додуматься до подобного, ну или это Ролкейс совсем сошел с ума.       Пионы рассыпались по полу. Ями прижал Финрала к стене, обхватив его голову руками и, не позволяя удариться затылком о камень, принялся настойчиво терзать чужие губы. Они были мягкими, намного мягче, чем у него, а еще солеными от слез. Финрал предпринял успешную попытку увернуться от поцелуя, сбивчиво шепча:       — Ями, подожди. Пионы...       — Да забудь про пионы, Финрал, я куплю тебе еще, — мужчина мягко заглянул в розовые глаза. — Ты важнее каких-то цветов.       Ролкейс сам не понял, что произошло — горло словно сдавило жгутом, и он разревелся в ту же секунду. Поразительно, что слова, которые он всю жизнь мечтал услышать от родителей, брата или окружающих его девушек, он услышал от своего капитана, который даже на малейшее проявление сочуствия вряд ли был способен. Тот сказал это так легко, как будто это было что-то само собой разумеющееся, как будто Финрал и вправду чего-то стоил.       Впрочем, Ями не растерялся, он знал о том, какие отношения у Финрала с окружающими, в особенности с родней. Возможно, это и было причиной бесконечных свиданий Ролкейса — он искал хоть какое-то внимание, но боялся открыться человеку слишком сильно, выглядя при этом поверхностным и несерьёзным. Возможно, поэтому Финрал настойчиво не замечал Ями, поскольку тот знал его слишком хорошо. Настолько хорошо, что это было непозволительно близкой дистанцией, которую было страшно преодолеть. Ролкейс не хотел обжигаться.       Обхватив дрожащие плечи, Ями принялся сцеловывать соленую влагу с щек и глаз, неловко прикасаясь губами к коже.       — Знаешь, Финрал, если ты не уйдешь сейчас, то я уже не смогу отпустить тебя после.       Поцелуй послужил Сукэхиро вполне однозначным ответом. Их языки встретились, Ями прошелся по ровному ряду зубов, проскользил по мягкому небу. Пошлые причмокивания нещадно разгоняли кровь по телу. Ями запустил немного вспотевшие ладони (надо признаться, он все же нервничал) под чужую одежду и, ощутив как Финрал в ответ повис на его шее, принялся оглаживать торчащие ребра. Последовавший стон явно выводил ситуацию из-под контроля.       — Дверь, — хрипло выдавил Финрал, оторвавшись от тонких губ.       Пнув ее ногой, Ями подхватил Ролкейса под узкие бедра и, пройдя пару шагов до кровати, опустился на нее вместе с ним. Сукэхиро ткнулся носом в основание шеи, вдыхая особенный запах, принадлежащий только Финралу. Он не пах духами, как женщина, он пах собой, и этот запах сводил с ума покруче любого афродизиака. Оставив на тонкой шее пару поцелуев, Ями широко лизнул дергающийся кадык и подул на него, наблюдая, как бледная кожа покрывается мурашками. Освободив Финрала от раздражающей зеленой туники и еще парочки каких-то лишних тряпок, Ями вытащил ремень из шлёвок и обхватил им хрупкие запястья, плотно стягивая их.       — Ями, что ты... — взбудораженный голос Финрала оборвался, когда капитан оставил трогательный поцелуй на костяшках пальцев.       — Не дергайся.       Сукэхиро мазнул губами в уголок его рта, затем слабо прикусил подбородок и поправил разметавшиеся по постели волосы. Финрал был красив. Красив настолько, что сердце капитана сжималось от щемящей нежности при виде распахнутых глаз, блестящих от слюны губ и быстро вздымающейся груди. Нежно прикусив розовый сосок, Ями всосал его, наслаждаясь вибрацией в чужой груди от вырвавшегося стона.       Спустившись губами ниже до пояса штанов, Ями одним движением сдернул их с худых ног, отбрасывая куда-то в сторону. Румянец, растекшийся на лице Финрала, быстро переместился на шею и грудь. Он попытался свести колени вместе, но руки капитана резко развели его бедра в стороны, не давая им сомкнуться.       Ями оценивающе рассматривал тело под собой, заставляя Финрала ещё больше краснесть, и находил его более чем идеальным. Пожалуй, женщины, отвергшие Ролкейса многое упустили, чему Ями был несказанно рад.       Оторвавшись от разглядывания, Сукэхиро вновь прижался губами к лежащему под ним Финралу на этот раз ко внутренней стороне бедра, покусывая нежную кожу и оставляя на ней явные красные пятна, затем переместился на плоский живот, целуя выступающие тазовые косточки, и зарылся носом в пах. Финрал судорожно всхлипнул от нетерпения и дернул бедрами. Вставший член размазал смазку по щеке Ями. Пристально глядя Ролкейсу прямо в глаза, Сукэхиро демонстративно вобрал его в рот, насаживаясь до самой стенки горла. Для Финрала это было слишком — он крепко зажмурился и открыл рот в немом стоне. С громким хлюпаньем выпустив член изо рта, Ями деликатно поинтересовался:       — Ты девственник что ли?       Финрал выдал смущенный нечленораздельный звук, от которого у Ями потянуло в паху с неимоверной силой. Еще никто не прикасался к этому мальчику так, ему совершенно не знакомы все прелести секса, а это значит, что Ями должен постараться. Снова взяв член в рот, Сукэхиро провел по длине языком, обводя чувствительную головку, и втянул щеки, наслаждаясь тихим надломленным хныканьем. Долго Финрал не протянет, поэтому, со звучным причмокиванием оторвавшись от члена, Ями подхватил Ролкейса за бедра и притянул ближе к себе, заставляя последнего оторвать лопатки, закинуть ноги на широкие плечи и упереться затылком в матрас. Горячий влажный язык обвел сдавшееся колечко мышц, толкаясь внутрь. Финрал беспокойно заметался по кровати от переизбытка ощущений, и, пока Ями трахал его языком, попытался освободить руки от ремня, получая предупредительный укус за ягодицу. Капитан определенно был намерен довести бедного юношу до ручки.       Когда Финрал по мнению Ями был достаточно готов и растянут, он избавился от собственных штанов и майки, перевернул Ролкейса на живот и приставил член ко входу.       — Готов, малыш? — шепнул он, прикусывая приколотую мочку уха.       Финрал, разгоряченный до предела и ничего уже не соображающий, сам попытался насадиться на член, но был остановлен капитаном.       — Не торопись, если будешь делать это резко, то только порвешь себя.       Выдохнув сквозь зубы Финрал стал медленно насаживаться, закусив губу. Когда член проехался по простате, он вскрикнул и замер, однако Ями не дал ему полностью остановиться, одним движением войдя до шлепка. Финрал взвизгнул и Ями накрыл чужой рот рукой — не хватало, чтобы еще другие члены отряда проснулись.       Как только Финрал привык к ощущению заполненности, Ями стал двигаться. Узкие стенки обхватывали член своим жаром, превращая процесс в настоящую пытку. Через пару пробных толчков Сукэхиро позволил себе потерять контроль, втрахивая податливое тело в матрас, с каждым разом попадая по той самой точке, отчего Финрала подбрасывало вверх. Из глаз Ролкейса текли слёзы, наверное, он никогда не ощущал себя настолько нужным кому-то — губы Ями были повсюду: считали родинки и позвонки, расцеловывали лопатки и хрупкие плечи, мягко прикасались к вспотевшему затылку. Удовольствие волнами лилось по телу, и Финралу казалось, что он вот-вот лопнет от всего того, что с ним происходит. Когда колени начали разъезжаться, Ями обхватил Финрала под грудью и прижал спиной к себе, входя теперь под совершенно другим углом. Ладонь, до этого накрывавшая рот, переместилась на член, надрачивая в такт грубым толчкам.       Когда оргазм накатил на Ролкейса, он зсакулил, затрясся и обмяк в сильных руках, затем ощутил еще пару толчков и тихий рык Ями в свое плечо, когда тот кончал. Теплое вязкое семя разлилось по бедру.       Они оба рухнули на кровать. Ями стянул ремень с запястий и укрыл засыпающего Финрала, оставляя лёгкий поцелуй на лбу, а затем на кончике носа.       — Эй, Ями, а ты знаешь, что значат пионы? — сонно спросил Ролкейс, закидывая руки и ноги на спину капитана.       — Я тоже люблю тебя, Финрал.