A Most Deadly Love

      Прошло несколько недель после открытия Зоро, и он провел большую часть времени, пытаясь убедить себя, что он просто болен. Однако это не очень-то получалось, поскольку это был не очень логичный аргумент, учитывая, что болезнь проявлялась только тогда, когда он находился рядом с Луффи. Но, несмотря на это, он все равно был полон решимости избавиться от всех этих непонятных и сбивающих с толку чувств.       Он старался проводить как можно меньше времени с Луффи и его друзьями. Большую часть обедов Зоро проводил в одиночестве, отдыхая под деревом, но не все время, конечно, так как Луффи иногда ждал его, и в такие дни сбежать было невозможно.       В те дни, когда Монки поджидал его, Зоро изо всех сил старался сосредоточиться на Робин, на том, что она за человек и на том, как лучше всего избавиться от нее, когда придет время, но, по-видимому, это было слишком сложно. Все, что он мог делать, это смотреть и слушать, как Луффи болтает обо всем на свете.       Так что да, Зоро переживал из-за него и это ошеломляло. Все, что он мог делать, это думать об этих широко раскрытых глазах и лучезарной улыбке. Это опьяняло, и Зоро ненавидел это. Он ненавидел то, что нашел кого-то настолько идеального, веселого и беззаботного, и что он никогда не будет с ним. Луффи стал всем, что Зоро мог видеть, но никогда не мог коснуться.       И вот однажды вечером, возвращаясь в свою комнату, Ророноа почувствовал, что находится на пределе своих возможностей. С тех пор как он осознал свое бедственное положение, его тело напрягалось, а дыхание сбивалось при одном только виде одного определенного человека. Это было так же неприятно, как и изматывало, и все, чего Зоро хотел в ту субботнюю ночь — это просто рухнуть в свою постель и уснуть, ведь это было единственным спасением от всего.       Именно из-за такого настроения и случилось несчастье: выйдя в коридор своего общежития, он увидел знакомую пару, стоящую в дверном проеме соседней комнаты. Зоро услышал расстроенные голоса Ло и Кида, но киллер упорно решил, что не собирается в этом разбираться. Не этим вечером. Нет.       —… и, в любом случае, я не понимаю, почему ты так себя ведешь, будто между нами что-то особенное, я думал, что мы делаем это для развлечения? — возразил Ло, глядя на ярко-рыжую шевелюру.       — Да, но это не значит, что я одобряю то, что ты играешь со мной.       — О, это интересно, потому что я не помню, чтобы я делал что-то подобное, так что, пожалуйста, просвети меня, — сказал Ло, его глаза сузились.       — Мне трудно в это поверить, но ладно, я не мог не заметить, что между всеми твоими новыми любовницами ни одна из них не появлялась дважды, так что скажи мне, есть ли причина, по которой ты заводишь отношения только на одну ночь со всеми, кроме меня?       И неважно, напрягся ли Ло от злости или шока, Зоро так и не узнал, потому что с него было достаточно, как только он подошел к двери своей комнаты, его присутствие оставалось незамеченным, пока он не заговорил.       — Эй, вы двое, можете просто заткнуться на одну ночь? Некоторые из нас действительно хотят спать.       И это, конечно, шокировало двух ссорящихся парней, поскольку они поняли, что кто-то все это время их слушал. Но удивление длилось недолго, так как их глаза снова ожесточились, и они посмотрели на Зоро, который встретил их напряженные взгляды своим собственным угрожающим взглядом.       — Что, черт возьми, ты только что сказал? — раздраженно уточнил Кид, но Ророноа просто скрестил руки на груди, выражение его лица не изменилось.       — Вы меня слышали, кретины, я устал слушать вас и ваши бессмысленные драмы, — сказал Зоро, но это, похоже, только еще больше раззадорило обоих.       — Мы сожалеем о причиненном шуме, но это не твое собачье дело, — подключился Ло, и Ророноа едва не расхохотался.       — Вы, ребята, в курсе, что все здесь знают о каждой вашей ссоре и о том, из-за чего они происходят, верно? Теперь это дело каждого, и, если вы хотите это изменить, я предлагаю вам вести себя потише или просто заткнуться к чертовой матери, — отрезал он и это, похоже, подействовало, так как двое, казалось, искали хоть какой-то аргумент, но в конце концов Ло разочарованно выдохнул и фыркнул, повернулся и ушел, не сказав больше ни слова и не взглянув на него.       Ророноа вошел в свою комнату и не стал ждать, что скажет или сделает Кид. Он слишком устал и считал свою работу законченной, ведь Ло ушел.       К сожалению, проблемы Зоро не исчезли, когда он закрыл за собой дверь. Его просто встретила еще одна стрессовая ситуация.       — Привет, Зоро!       Луффи поприветствовал его, сидя на кровати рядом с Усоппом.       — О, привет, Зоро, как раз вовремя, ты не против, если Луффи останется здесь на ночь? — поинтересовался Усопп, и киллеру захотелось просто уйти и никогда не возвращаться. Должно быть, это какая-то жестокая шутка. — Просто Санджи пришлось уехать на ночь на какую-то экскурсию, поэтому Луффи остался один, и я подумал, что было бы неплохо составить ему компанию, — объяснил он, явно восприняв потрясенное молчание соседа как знак к продолжению.       — Обещаю, что буду вести себя тихо, пока ты спишь, — как всегда улыбнулся Монки.       Зоро знал, что не может просто отказать, все, что он мог сделать — это пробить брешь в этом плане, пока парни не уступят и не сдадутся.       — Мне, в общем-то, все равно, но где он будет спать? — сдержанно спросил он, присаживаясь на край своей кровати.       — На полу.       — Серьезно? Тебе не будет слишком неудобно? — удивился Ророноа. Он почти ожидал, что тот попросит разделить кровать с Усоппом или с ним самим.       — Нет, со мной все будет в порядке, — заявил Луффи, и Зоро тяжело вздохнул. Он знал, что спорить тут бессмысленно.       — Ладно, не буди меня, если передумаешь.       После этого Зоро лег и закрыл глаза, позволив голосам Луффи и Усоппа потихоньку стихнуть, пока они оживленно разговаривали. По крайней мере, он мог рассчитывать на то, что сон отвлечет его от стучащего в груди взволнованного сердца.       Точнее, мог бы, но в следующий момент кто-то тряс его и звал по имени. Это был Усопп, и Зоро медленно открыл глаза. Он не знал, сколько прошло времени, но он определенно сумел заснуть.       — К тебе пришла Нами, она говорит, что это очень важно, — Зоро кивнул, приподнявшись и потянувшись.       Луффи пристально наблюдал за Ророноа, сидя на полу поверх нескольких одеял и подушки. Это немного нервировало, но заставило киллера задуматься, не потому ли парень так хорошо ладил с другими. Возможно, он просто использовал эти минуты тишины, чтобы наблюдать за действиями и выражениями лиц своих друзей, а не сосредотачиваться на собственных мыслях.       Зоро встал и, стараясь изо всех сил не замечать пронзительных взглядов, направился к двери. Как только он вышел в коридор и увидел Нами, он почувствовал, что расслабляется.       Вдвоем они вышли из здания общежития в холодную ночь. Они искали уединенное место позади здания, прежде чем решили, что там достаточно безопасно для разговора.       — Извини, что так поздно, мне нужно было поговорить с тобой, — начала оправдываться Нами, но Зоро покачал головой и прислонился спиной к стене здания.       — Все в порядке, что ты хочешь сказать?       — Ну, я сейчас писала часть своего отчета, и думаю, что уже почти закончила, в ближайшую неделю или около того всё будет готово, — сообщила Нами, и хотя это была одна из лучших новостей, которые Зоро когда-либо слышал, в этом было что-то странное.       — Это замечательно, но зачем ты мне это говоришь? Мне нужно только знать, когда ты закончишь, — равнодушно спросил Зоро, и именно в этот момент девушка вздрогнула, схватившись за одну из своих рук другой, и посмотрела вниз.       — Эм, ну, я просто подумала, может, Робин и не нужно умирать, я имею в виду, у нас есть результаты ее исследования, почему бы просто не допросить ее? — быстро сказала Нами и киллер вздохнул. Он прекрасно понимал, что будет нелегко, если кто-то, кто находится на краю мира Зоро, окажется так близко к цели.       — Потому что если бы это было так просто, ты бы не писала отчет.       — Я знаю, но я не думаю, что она плохой человек, мы стали так близки, и ее исследования кажутся важными, я не понимаю, почему так много людей хотят её смерти, — она подняла взгляд, ожидая его поддержки.       — Нами, ты должна понять, что это не имеет значения, нам с тобой дали работу, и мы ее выполним. Чем больше вопросов ты задаешь, тем меньше ты будешь спать по ночам.       На её лице отразилось разочарование.       — Я не понимаю, как ты можешь так говорить, Робин такой же человек, как и мы, неужели ты не испытываешь к ней ни капли сочувствия?! — Воскликнула Нами, и Зоро снова почувствовал, как в нем нарастает собственное раздражение и гнев.       — Нет, потому что к чему приводит сочувствие? Мир не идеален, и тебе пора повзрослеть и принять это, — как можно нейтральнее возразил Зоро, но Нами продолжала стоять на своем, ее руки сжались в кулаки.       — Не смей говорить со мной как с ребенком, я прекрасно понимаю этот мир, единственная разница между тобой и мной в том, что я не отказалась от людей, живущих в нем, и знаю, что каждый раз нужно делать выбор.       От этих слов Зоро вздрогнул, его тело напряглось, а глаза сузились.       — Тогда почему мне его не дали, а? У меня никогда не было роскоши выбирать свой собственный путь, так что не надо читать мне нотации о том, что у меня есть выбор, меня наказывали только за то, что я его делал!       Ророноа будто это прошипел, и глаза Нами расширились, она сделала шаг назад от удивления… Или это был страх?       Пожалуй, это был первый раз, когда Зоро повысил голос за долгое время. Он почти забыл, как это делается, настолько привык жить без словесных конфликтов.       Только после долгого молчания киллер вздохнул, решив, что ему следует извиниться. Нами не виновата, она никогда раньше не участвовала в такого рода заданиях, влекущих за собой смерть. Конечно, у нее могли возникнуть эмоции и привязанность. А какой нормальный человек не поймался бы?       — Слушай…       — Нет, ты прав, я согласилась на эту работу не потому, что у меня хорошие моральные принципы, просто забудь об этом, — прервала его Нами, ее голос и вся фигура стали будто намного тише и меньше.       Зоро не успел и слова сказать, как она ушла, оставив его обдумывать все сказанное. Возможно, в ее словах и был смысл, может быть, это было жестоко — просто убить такую юную девушку, как Робин, просто из-за опасений, но, несмотря на это, он считал, что не в том положении, чтобы подвергать сомнению это решение, он просто должен был устранить тех, кто считался угрозой.       Он подождал еще немного, просто позволяя холодному воздуху обдавать его, как будто это могло привести его в чувство и избавить от воспоминаний о том, что только что произошло.       Как только он закончил, он положил руки в карманы и начал идти обратно к входу в общежитие.       Он надеялся, что Луффи и Усопп уснут к тому времени, как он вернется, хотя он все еще не был полностью уверен насчет их планов на эту ночь. В основном потому, что он не хотел, чтобы они задавали вопросы, но также Зоро нужно было спрятаться от пристального взгляда Луффи, который, несомненно, продолжал бы заглядывать ему в душу.       Он добрался до крыльца здания, прежде чем увидел хоть одну живую душу. И тот, кого он увидел, был Ло, что сидел на земле под лестницей. От него исходила совершенно новая аура: он молча сидел, прислонившись спиной к одной из небольших колонн, стоявших по обе стороны от ступеней.       Зоро недоумевал, что он делает, сидя в полном одиночестве и глядя в небо, в компании только лунного света.       Ло бросил лишь один взгляд на него, чтобы посмотреть, кто именно проходит мимо, после чего вновь обратил свое внимание на небо. Внешне он выглядел спокойным, но было очевидно, что он пришел сюда специально для того, чтобы подумать. Лишь глаза выдавали его беспокойную натуру. Зоро решил, что это, вероятно, как-то связано с тем, что произошло ранее этим вечером.       Он не стал терять времени: прошел мимо, не сказав ни слова, и вскоре вернулся в свою комнату, открыв дверь так тихо, как только смог, когда заметил, что из-под нее не пробивается свет.       Войдя в комнату, он обнаружил, что Усопп крепко спит в своей постели, а Луффи растянулся на полу.       Зоро как можно тише прокрался к своей кровати и, сняв рубашку, бросил ее на пол. Он улегся и несколько мгновений смотрел в потолок, а затем перевернулся на бок и посмотрел на Луффи. Глаза темноволосого парня, казалось, были закрыты, но было очевидно, что он не спал, во всяком случае, не мирно.       Он не был уверен, почему это сделал, может быть, потому что чувствовал себя таким истощенным и пустым к этому моменту, но какой бы ни была причина, Ророноа заговорил сам.       — Луффи?       Зоро тихо прошептал в темноту, и не прошло и секунды, как тот перевернулся на спину и посмотрел на него, едва различимо блеснув глазами.       — Если хочешь, можешь спать здесь.       Ророноа заметил, как этот, всегда шумный парень, слегка кивнул, явно изо всех сил стараясь не заговорить, чтобы не разбудить своего спящего друга, прежде чем встать и подойти к кровати.       Киллер подвинулся, насколько это было возможно, прежде чем Луффи забрался рядом с ним. Они лежали так близко друг к другу и смотрели друг на друга в полной тишине. Ни один из них не произнес ни слова, они просто разглядывали человека напротив, почти анализируя в этот момент слабости и затишья.       Зоро прекрасно запомнил, как рука Луффи потянулась к его серьгам, лежавшим на подушке под ним, словно ему нужно было что-то, чтобы отвлечься от необычной обстановки. Он надолго запомнит, как сильно билось его сердце и как он почувствовал легкое натяжение, когда нежным пальцам удалось коснуться края одного из трех золотых слитков.       Именно копошение на соседней кровати заставило руку Луффи вернуться к его груди, прежде чем его глаза начали медленно, но верно закрываться. Было слышно только его глубокое дыхание.       Ророноа еще немного посмотрел на него, размышляя о том, что происходит в голове Монки, когда у него нет другого выбора, кроме как молчать в эти тихие ночи. Становится ли ему одиноко? У него был свой мир проблем? Или в его душе было тихо и наполнено только мирными воспоминаниями и словами?       В ту ночь он так и не пришел к какому-либо выводу, поскольку его разум и тело достигли предела и погрузились в спокойный крепкий сон. Он знал, что если бы был более бодрым и бдительным, ничего бы из этого не случилось, но, засыпая, он думал о том, что это довольно утешительная мысль.       Зоро никогда не встречал человека, который мог бы заглушить его мысли так, как это делали сон и алкоголь на протяжении многих лет, но Луффи сделал это, не сказав ни слова.       Ночь прошла без происшествий, и вскоре взошло солнце.       Проснувшись утром, Зоро почувствовал, что снова начинает волноваться: его лицо покраснело, а сердце заколотилось, в то время как Луффи крепко спал рядом.       Но бьющееся сердце Зоро было не единственным, о чем он беспокоился, поскольку в тот момент, когда парень наконец проснулся, он напомнил киллеру об одной важной сделке, которую они заключили.       — Ты в предвкушении завтрашней вечеринки? Ты ведь все равно пойдешь со мной?       Зоро понял, что ему конец, как только услышал это. Он никак не мог притвориться, что идет на свидание с другим, и не наделать глупостей. Но выхода в тот момент не было: он не мог притвориться больным и не мог просто отказаться. В конце концов, он был человеком слова.       И вот, когда наступила следующая ночь и Луффи вновь появился вместе с Санджи.       Ророноа смирился со своей судьбой.       — Эй, ребята, вы готовы?       — Да, все в порядке, мы готовы тусить! — ответил за них двоих Усопп, после чего они вышли из комнаты.       Санджи и Усопп шли рука об руку, и Луффи, явно желая подражать им, чтобы быть как можно более убедительным, обхватил Зоро своей рукой. Это явно застало того врасплох, и ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не отреагировать слишком поспешно и опрометчиво.       Пока они вчетвером добирались до комнаты Ло, Зоро пришла в голову одна мысль. Как вообще можно устраивать такие большие и важные вечеринки, как те, о которых он слышал от Луффи и его друзей? Общежитие было крошечным.       Впрочем, Зоро не пришлось долго ждать, чтобы узнать ответ на свой вопрос: как только они пришли в общежитие Ло, их встретил пустой коридор. Он наблюдал, как Санджи постучал в дверь.       — Это Санджи, я здесь с Усоппом, Луффи и Зоро, — сказал он, и не прошло и минуты, как под дверь просунули четыре листа бумаги. Санджи взял их, прежде чем раздать по одному каждому.       На листке было несколько указаний, и Зоро не мог избавиться от чувства растерянности. Многовато работы для вечеринки… Но, справедливости ради, он никогда раньше не был ни на одной из них, во всяком случае, не просто ради развлечения.       — Похоже, твой план сработал, Луффи. Зоро, должно быть, сделал что-то такое, что настроило Ло на правильный лад. В прошлый раз ты точно не получил бумагу так быстро, — заметил Санджи, и Луффи ухмыльнулся, крепче сжав руку киллера.       Значит, действительно существовала система, по которой можно было приступить к заданиям раньше остальных.       Группа прошла через кампус и спортивный стадион, прежде чем углубиться в небольшую рощицу, окаймлявшую территорию университета. Найти дорогу в темноте было бы невозможно, если бы не свет фонарей, указывающих путь.       — С Ло всегда так сложно? — поинтересовался Зоро, прервав затянувшееся молчание и привлекая внимание Усоппа, когда тот оглянулся.       — Не могу сказать наверняка, при мне это только второй раз, когда Ло устраивает вечеринку, — сказал он, и киллер приподнял бровь.       Зоро не мог избавиться от чувства недоумения. Все, что он видел от Ло, казалось, противоречило тому, что он слышал. Люди, казалось, были влюблены в его непринужденный и слегка бунтарский характер, и дня не проходило без того, чтобы не услышать обо всех драмах и разборках между ним и Кидом. Это было интересно: все восхищались Ло и считали сумасшедшим, но крутым, что он вообще осмелился спать с кем-то вроде Кида, который был просто опасным придурком, которому было наплевать на всех, кроме себя.       Это было странно, потому что Ророноа не замечал ничего, что эти парни делали что-то плохое, чтобы заслужить такую репутацию. Все, о чем он мог сейчас думать — это образ Ло, сидящего ночью в одиночестве, и огонь, горящий в глазах Кида во время их споров. Казалось, они изо всех сил старались скрыть ранимые стороны себя, и эта вечеринка, возможно, была для Ло еще одним шансом сохранить это в тайне.       Эти мысли отвлекли внимание Зоро, и следующее, что он заметил, это то, что они вчетвером остановились на краю красиво оформленной территории. Он понял, почему Луффи хотел попасть сюда раньше. Тут, казалось, собралась половина университета.       Вот вам и вся секретность.       На открытом участке, окруженном деревьями, были развешаны разноцветные гирлянды, звучала популярная сейчас музыка и многие студенты танцевали. Все то, что Зоро ожидал увидеть от типичной вечеринки.       — Думаю, мне и не нужно было тебя заставлять приходить, — гордо, но немного задумчиво сказал Луффи, отцепив руку. Он посмотрел на Ророноа, который тут же почувствовал странное ощущение опустошенности из-за отсутствия желанного контакта.       Несколько мгновений у него ушло на то, чтобы осмыслить сказанное, а потом он понял, что да, очереди не было. Незачем было играть в подставную пару, чтобы попасть сюда пораньше.       — Наверное, да, значит, я могу идти? — поинтересовался Зоро, хотя, несмотря на то, что у него изначально не было желания идти на эту вечеринку, на самом деле он почти надеялся, что Луффи попросит или заставит его остаться. Конечно, он знал почему, но легче от этого не становилось.       — Не будь занудой, Зоро, ты должен остаться! — да, он действительно практически упрашивал.       — Зачем? — поинтересовался Ророноа, и парень, казалось, пытался найти ответ, который бы понравился им обоим, пока в один прекрасный момент его глаза не загорелись будто от гениальной мысли.       — Потому что я здесь, и даже если бы наша сделка не состоялась, ты все равно должен был пойти со мной, — ответил Луффи, и Зоро улыбнулся. Как он мог отказать, если никогда не нарушал своего слова?       — Тогда я обязан составить тебе компанию, — мирно произнес Зоро, и Луффи ухмыльнулся.       После этого Монки перехватывал одну из рук Зоро и отводил его от одного места к другому. Он ел, разговаривал с другими приглашенными на вечеринку, ел еще, а потом решил, что хочет потанцевать.       — Ну же, Зоро, пожалуйста! — взмолился он, потянув Зоро за руки, но тот не сдвинулся ни на дюйм.       — Я уже сказал тебе, что не собираюсь с тобой танцевать, почему ты не можешь просто найти кого-нибудь другого?       — Потому что я хочу танцевать с тобой, ты ведь все еще моя пара, не так ли? — заупрямился Луффи, и киллер закатил глаза.       — Я твой ненастоящий парень, ты не получаешь всех привилегий.       В ответ раздался недовольный стон.       — Да ладно тебе, почему нет?       — Потому что мне не нравится находиться в толпе потных пьяных людей.       Луффи вздохнул и отпустил руки Зоро, впервые за все время их знакомства уступив.       — Тогда ты должен пообещать, что не уйдешь без меня.       — Конечно, мне можно хотя бы прогуляться, чтобы побыть одному?       — Да, но не уходи слишком далеко, я хочу еще потусоваться, так что не потеряйся, — Луффи кивнул и проинструктировал его, прежде чем отправиться к своим друзьям, которые вовсю уже веселились и танцевали.       Зоро остался и несколько минут наблюдал за парнем. Он улыбался, видя, каким счастливым и оживленным тот может быть. Он не был великим танцором, но был определенно очаровательным и веселился, так что какое это имело значение?       Он наблюдал за ним, пока не решил все-таки прогуляться. Ему нужно было немного свободного пространства и прохладного воздуха, если он собирался провести здесь всю ночь.       Он решил пойти к тому дереву, которое так любил. Это было недалеко от леса, и Зоро решил, что с ним все будет в порядке, когда придет время возвращаться.       Путь до места был без происшествий. Ророноа уселся под деревом, купаясь в лунном свете и далеких отблесках фонарных столбов кампуса. Он просидел так некоторое время, пока не услышал звук приближающихся шагов с другой стороны дерева. Похоже, у него была компания.       — Ты снова удивил меня, Юстасс-я, я даже не думал, что ты заметишь, что меня нет, — раздался знакомый голос Ло, указывающий на то, что он все это время сидел на другой стороне огромного дерева. Но теперь, когда появился Кид, Зоро почувствовал, как внутри него зарождается ужас. Это был конец его спокойствию и умиротворению.       — Трудно уйти с собственной вечеринки так, чтобы никто этого не заметил, тебя многие потеряли и говорят об этом, — ответил Кид, и это был, пожалуй, самый спокойный тон, который Ророноа когда-либо слышал от этого грубоватого на вид парня. Возможно, надежда еще была.       — В самом деле? Я бы спросил, что еще они болтают обо мне, но, думаю, теперь я знаю. Наверное, я был наивен, полагая, что люди не будут лезть в наши дела.       Наступило многообещающее молчание, прежде чем Кид заговорил.       — Это все твоя вина, знаешь? Все эти разговоры.       Зоро мысленно удрученно вздохнул. Казалось, что уже настало время ссоры, и он не мог уйти, потому что единственным местом, куда можно было пойти, была многолюдная вечеринка.       — Я знаю.       Что?       — Что? — спросил Кид, явно потрясенный не меньше киллера, который от неожиданности чуть не высунулся из-за дерева.       — Не заставляй меня повторять, мне это не нравится, — со страдальческим вздохом сказал Ло.       — Ты шутишь, да? Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?       — Да, Юстасс-я, я знаю, я вел себя с тобой как придурок без всякой на то причины, ты был прав, я играл с тобой в игры и не хотел этого признавать… Прости.       Зоро не мог поверить своим ушам. Что, черт возьми, нашло на Ло, что заставило его внезапно признаться в этом?       — Извиняйся сколько хочешь, но это бессмысленно, если ты не скажешь мне, почему ты так делал, так что предлагаю тебе начать объяснять.       И Ророноа должен был признать, что сейчас он определенно был на стороне Кида.       — Я могу объяснить, ладно. Ты мне нравишься, Юстасс-я, но я не хочу менять то, что у нас есть. Вот почему я так много спал с кем попало, в то же время постоянно возвращаясь к тебе. Я боялся, что это означает, что я слишком близок к тому, чего я не понимаю или не могу иметь, так что я попытался воздвигнуть стену между нами… Думаю, я даже хотел, чтобы ты меня возненавидел, — объяснил Ло, и каким бы удивительным это ни показалось Киду, судя по его затянувшемуся молчанию, Зоро обнаружил, что какая-то часть его души испытывает те же чувства. Все это вполне соответствовало его собственному представлению о Ло.       — Ты отлично постарался, с меня почти хватит.       — Думаю, что да, я понимаю, что тебе скорее всего неудобно и ты больше не хочешь меня видеть, я никогда не хотел, чтобы все превратилось в романтику. Впрочем, наверное, сердце хочет того, чего хочет, верно?       А затем послышался звук движения — Ло, по-видимому, встал.       — Мне кажется, ты слишком далеко забегаешь вперед, на самом деле я чувствую тоже самое, ты мне нравишься больше, чем все остальные люди, с которыми я был, и я согласен, что не хочу, чтобы все так уж сильно изменилось, так что вопрос в том, что нам с этим делать?       Кид все-таки ответил, и Зоро никогда бы не подумал, что доживет до дня решения этого вопроса.       — Думаю, мы можем просто продолжить делать то, что уже делали, но только для нас двоих, ни для кого больше. И если захочется, я не против проводить больше времени вместе, помимо секса, было бы неплохо узнать друг о друге больше.       — Думаю, мне это подходит.       — Хорошо… хотя, если честно, я должен был раньше понять, что ты чувствуешь тоже самое, но ты не был особо деликатен, — заметил Ло, и Зоро практически мог услышать улыбку на его лице.       — О чем, черт возьми, ты говоришь? Мы только и делали, что спорили.       — Я говорю не о ссорах, а о некоторых вещах, которые ты говорил мне, когда мы развлекались. Кто бы мог подумать, что ты такой собственник, Юстасс-я.       — Удивительно, что ты вообще все это помнишь, учитывая, что большую часть времени ты проводишь с моей рукой на горле, просто чудо, что ты хоть что-то помнишь.       Ладно, Зоро определенно узнал больше, чем ему хотелось бы.       — Почему бы тебе не попробовать сейчас, и я докажу это.       Теперь уже развевались красные флаги в сознании офигевающего киллера.       — Я бы с радостью, но будь я проклят, если начну уступать всем твоим требованиям, так что придется подождать, — Кид ответил на этот явный флирт, и Зоро не удержался от вздоха, который, к счастью, остался незамеченным.       — Зачем ждать, если можно просто уйти?       — Разве не ты устраиваешь эту вечеринку, или забыл об этом?       — Я сбежал оттуда только потому, что надеялся хоть раз подцепить кого-нибудь интересного, но мне все равно стало скучно, и я пришел сюда, так что не волнуйся об этом. Это просто означает, что нам не нужно беспокоиться о том, чтобы вести себя тихо, — объяснил Ло, и Кид рассмеялся.       — Как будто мы когда-нибудь беспокоились об этом, но ладно.       И они ушли, снова оставив киллера в блаженной и прекрасной тишине.       Хотя Зоро было трудно не думать о Луффи, когда он сидел и смотрел в затянутое облаками ночное небо. После того как у Ло и Кида все так хорошо сложилось, не думать об этом было почти невозможно. Это вселило в него страшное чувство надежды.       Надежда, которая появилась, несмотря на то, что он знал, что уедет со дня на день, и что Монки никогда не сможет полюбить кого-то вроде Зоро. Как, в конце концов, можно любить чудовище?       Он думал о том, чтобы вернуться, но не мог найти в себе силы подняться. Если Луффи действительно хотел его вернуть, он его найдет. Он всегда так делал.       — Зоро!       А вот и он.       Ророноа подождал, пока Луффи доберется до вершины холма, прежде чем что-либо сказать.       — Эй, все в порядке?       — Да, я просто искал тебя, мне стало неинтересно там, и я соскучился по тебе, — кивнул Монки.       — Как тебе вообще может быть скучно? Ведь здесь твои друзья, — спросил Зоро, и Луффи улыбнулся, протягивая руку.       — Потому что там нет тебя, а ты обещал, что будешь рядом, так что пошли.       Зоро молча взялся за протянутую руку, и поднялся на ноги, теперь они оба стояли в бледном лунном свете. Но ни один из них не отпустил друг друга.       — Луффи, можно тебя кое о чем спросить? — киллер смотрел на их переплетенные руки и был в смятении.       — Конечно.       — Почему ты так привязался ко мне? С самого первого дня ты только и делаешь, что таскаешь меня за собой и разговариваешь со мной так, словно мы всегда знали друг друга, — спросил Зоро, оглянувшись и увидев озадаченное выражение на лице парня.       — Потому что ты мне нравишься, поэтому я хочу быть рядом с тобой, — сказал Луффи, как будто это было очевидно.       — Я знаю, но я видел тебя с другими твоими друзьями, ты не делаешь с ними тоже, что и со мной, ты сидишь здесь со мной, даже когда я с тобой не разговариваю, просто потому что ты хочешь быть рядом. Так чем же я отличаюсь от твоих друзей?       — Я уже говорил тебе, это потому, что ты мне нравишься, Зоро, — повторил Луффи, и тогда все встало на свои места.       Это вернуло Зоро в тот самый первый день, когда он встретил его, и во всю эту неразбериху вокруг подставного свидания. Луффи говорит не так, как все остальные, он использует неправильные термины, то ли потому, что чувствует себя неловко из-за них, то ли просто потому, что ему нравится упрощать ситуацию до максимума, но он говорит самым простым и искренним образом.       Зоро ему нравится.       Глаза киллера широко распахнулись, когда он посмотрел на Луффи, он лихорадочно соображал, что делать в этой ситуации. Признаться в ответ? Или отвергнуть ради того, чтобы облегчить парню жизнь и сделать свой уход менее болезненным? Это казалось логичным решением, но Зоро поймал себя на том, что ничего так сильно не хочет, как просто остаться.       И когда он крепче сжал руку Луффи и притянул его к себе, он понял, что хочет сказать ему только одно.       — Можно я тебя поцелую?       Луффи только улыбнулся в ответ, но, как по волшебству, все кричащие голоса в голове Зоро, которые хотели, чтобы он взял свои слова обратно и ушел, просто исчезли, когда он притянул его к себе, и они поцеловались.       Невозможно было представить себе более безмятежный и пылкий образ, когда они стояли в обнимку в ночной тишине. Их единственным свидетелем была луна, когда они держались друг за друга. Зоро ни за что не хотел отпускать его, потому что знал, что в тот момент, когда он это сделает, реальность вернется и сразит его наповал.       Но, в конце концов, несмотря на то, что они абсолютно точно нуждались в свежем воздухе, они не могли оторваться друг от друга. Остановиться пришлось только из-за внезапного телефонного звонка.       Это был телефон Луффи, и поэтому именно ему пришлось отстраниться первым. Он достал его из кармана и проверил номер. Похоже, его озадачило то, что он увидел, но он все равно ответил.       Зоро так и не услышал, о чем шла речь, поскольку в голове у него все еще не укладывалось то, что только что произошло. Луффи признался, а Зоро поцеловал его. Поначалу он не мог понять, было ли это лучшим или худшим решением в его жизни.       Конечно, это сделало их счастливыми, но дело было не в этом. Ророноа был убийцей, и его послали убить одного из самых близких друзей Луффи. Как он должен был жить дальше после этого?       Ответ был прост.       Он не сможет.       И как только Луффи повесил трубку, на его лице отразилась целая гамма эмоций, свидетельствующих о том, что он получил плохие новости, Зоро заговорил:       — Прости, я не могу этого сделать, мне нужно идти.       И, хотя он видел это всего секунду, прежде чем отвернулся, он знал, что его будет преследовать выражение боли и покинутости в глазах парня еще долгое время.       Зоро бежал, бежал до самого здания общежития, потому что ему нужно было убежать, нужно было покинуть это место. Ему было все равно, что Нами не дала ему разрешения, он знал только один способ выбраться отсюда, и он был прост. Ему нужно было убить Нико Робин.