*****
Нами глубоко и ровно дышала, сохраняя самообладание, пока один из мужчин пристегивал ее наручниками к деревянной балке, проходящей под потолком, рядом с неперекрывающейся стеной большого фойе. Он протянул цепь наручников через балку, так что ее руки и кисти оказались подняты над головой. Балка была достаточно низкой, так что Нами пришлось встать на колени, чтобы находиться под ней в естественной позе. Пираты стояли вокруг нее, препираясь и споря о том, кто будет первым. По правде говоря, Нами была напугана, но не паниковала. Конечно, она бывала и в худших переделках, чем эта, не так ли? Ну… сейчас ей трудно вспомнить, но она была уверена, что бывала. Может быть? «Это я ее поймал, вонючки! Значит, я первый!» Стражник, который первоначально поймал ее на ошибке, встал перед ней, и остальные нехотя признали его приоритет. Он ухмылялся, глядя на нее единственным добрым глазом — второй был спрятан за темной повязкой — и улыбался во все зубы, кроме одного. На его всклокоченных и сальных черных волосах была повязана красно-белая бандана в горошек, а на шестиугольном подбородке красовалась беспорядочно выбритая тень от пяти часов. У него была большая, бочкообразная грудь с вьющимися светлыми волосами, выбивающимися из-под свободной белой футболки. Он явно страдал избыточным весом, но на его торсе и руках имелись настоящие мышцы, на последних красовались две одинаково предсказуемые татуировки: на одной был череп и скрещенные кости с повязкой на глазах и змеей — за креативность! В любом случае, то, чего парню не хватало в фигуре, он с лихвой компенсировал в силе. «Ну что ж, ты поставил меня на колени, здоровяк», — проворчала она, нацепив маску уверенности. «Ты можешь воспользоваться этим». И Нами широко раскрыла рот, высунув язык из-под нижней губы. Глаза мужчины расширились. «Девушка готова, ребята!» воскликнул он, и по толпе прокатился хор одобрительных возгласов. Он начал расстегивать шнурок на своих длинных черных брюках. Нами внимательно наблюдала за тем, как он возится с узлом, надеясь, что ей повезет, и он окажется вечно пьяным неряхой, который не может завязать его, или же у него будет что-то короткое и обрубленное, над чем она сможет потом посмеяться. Но, похоже, в этот вечер удача была не на ее стороне. Неряшливый пират вытащил хромой, увесистый кусок мяса длиной около двадцати сантиметров, и Нами подумала, что долго таким он не останется. Но при этом она сохраняла уверенный вид, непоколебимо глядя на своего первого соперника. Рот она оставила открытым, как и было заведено. Он с ухмылкой повернулся к членам своей команды, которые закричали и подбодрили его. Драчливый буканьер шагнул вперед, поднял мертвый груз своих последних нескольких сантиметров ствола и бесцеремонно опустил их ей на язык. К удивлению Нами, мужчина не стал сразу заталкивать его ей в рот, а принялся медленно тереться языком взад-вперед. У его члена был характерный, не то чтобы неприятный, но жестковатый вкус, и, хотя Нами была поражена тем, что от его владельца не пахло ужасно, в голове у нее все еще вертелся вопрос о том, как часто эти парни принимают ванну. Пират медленно двигался на ее языке, издавая тихие, почти неслышные вздохи, и она видела и чувствовала, как он увеличивается в размерах на фоне ее мягкого влажного органа, набирая пару дюймов в длину и по меньшей мере один в толщину. В конце концов его ствол уперся в ее язык, как одно из многочисленных грубых орудий его команды, а головка члена окрасилась в красный цвет и налилась горячей кровью. Его штаны были застегнуты, руки лежали на бедрах, а на лице играла торжествующая ухмылка. «Посмотрим, как ты справишься с этим, девчонка!» Под очередные аплодисменты плохо выбритый пират схватил с двух сторон огненно-рыжую голову Нами и погрузил свой член в ее открытый рот. Мужчина не чувствовал ни темпа, ни сдержанности, не ограничиваясь начальной разминкой, и вогнал свой член в горло стройной воровки так глубоко, как только мог. Некуда было деться, и Нами прижали спиной к твердой деревянной стене позади нее: цепь наручников звенела, а руки дергались, подвешенные над головой. Когда его темный, нестриженый пучок лобковых волос уперся ей в губы и нос, Нами зашипела и крепко зажмурила глаза. Она попыталась сдержать рефлекс, максимально расслабив тело и дыша через ноздри. Она уже была переполнена, чувствуя, как его выпуклая длина дергается в задней части ее горла, а неровная волосатая дряблость его коленей прижимается вплотную к ее лицу. Пират отстранился, освободив свою мокрую, капающую эрекцию от ее губ и заставив ее тяжело дышать, а все ее тело дрожать. Он захихикал, глядя на ее широко раскрытые глаза. «Готова к большему, девчонка?» Нами подняла на него глаза и кивнула, на ее дрожащих губах появился легкий намек на ухмылку. Он схватил ее за голову и сильно и быстро вошел в ее пищевод, запустив беспорядочный и недисциплинированный ритм. Каждый раз он погружался в нее так глубоко, как только мог, полностью движимый необъяснимой похотью. Нами издавала непроизвольные звуки, когда он делал это, но на этот раз она была более подготовлена. Сдерживая рвотный рефлекс, она позволила его соленому морскому псу делать свое дело, нагнетая и проталкивая его через первую половину пищеварительного тракта. Его волосатые жирные колени грубо шлепались и ударялись о ее слегка липкий подбородок, щеки и нос, когда он прижимал ее голову к стене, а цепь наручников слегка дрожала и позвякивала при каждом толчке. Только когда пират начал хрипеть, Нами застонала, посылая волны вибрации по его и без того чувствительному, покрытому мокротой члену. После нескольких мгновений молчаливого стоицизма получательница грубых ударов по лицу открыла глаза достаточно широко, чтобы уставиться на него ледяными, безразличными радужками. «Во имя шкафчика Дэйви Джонса…» Он хмыкнул, поймав ее взгляд, и поморщился, закрывая глаза. Он немного замедлил толчки, когда его член начал пульсировать, извергнув первые несколько порций спермы в ее живот. Затем он снова втянулся в рот Нами, чтобы в последний раз потереться о ее совершенный язык, и это застало ее врасплох. Она и не подозревала, сколько эякулята у него осталось. Ее глаза расширились, когда все больше и больше горячей, густой и тяжелой струи вылилось на заднюю часть ее языка, не оставив и следа. Не успела она опомниться, как уже глотала струйку за струйкой, просто от одного их количества. На вкус она была затхлой и противной, со смутным привкусом рома и виски и чуть-чуть слишком сладкой. Она подумала, что, если они не будут осторожны, их ждет эпидемия цинги. Нами закашлялась, когда пират отстранился, и маленькая белесая струйка потекла по ее подбородку. Полузакрыв глаза, она уставилась на пирата, вызвавшего кашель, который теперь держался за голову, словно только что проделал всю эту работу. «Ну и горло…» раздраженно пробормотал он. «Ладно, ладно», — повернулся он к толпе, нехотя обращаясь к ней. «Итак, кто следующий?» К его ужасу, все его товарищи по команде заговорили разом, требуя, чтобы они были следующими, кто проведет некоторое время с этой красивой молодой взломщицей, и препираясь друг с другом, когда поняли, что все хотят одного и того же. «Знаете…» Женский голос, раздавшийся сзади, заставил всех обернуться. Нами все еще немного кашляла, но выздоравливала быстрее, чем они ожидали. Она улыбалась, несмотря на то, что ее глаза были открыты лишь наполовину. «Если вы снимете с меня наручники, вам не придется брать меня по одному». В этот момент у нескольких парней встал член, а их лица стали красными, как загорелые швабы. Однако над толпой поднялись более холодные головы и голоса. «Эй, если мы снимем с тебя наручники, разве ты не попытаешься сбежать?» Она невинно улыбнулась в ответ, ее волосы цвета тыквы растрепались от хватающих рук, а в уголке рта все еще блестела капелька мокрой спермы. «Почему бы вам не посадить меня в камеру?» — предложила она. предложила она. «Так я не смогу сбежать». Группа конфликтующих пиратов переглянулась между собой, потом снова посмотрела на подмигивающую Нами. Они выглядели так, словно вели телепатическую дискуссию и обдумывали все «за» и «против» со всей возможной разумностью. В конце концов, несколько из них в унисон кивнули.*****
Нами потерла слегка покрасневшие запястья, на которых были наручники, и услышала, как за ней захлопнулась дверь камеры. В камере находилось около девяти или десяти человек, стоявших по разные стороны, и один одинокий мужчина снаружи. Это была большая камера. «И на случай, если у тебя возникнут мысли о побеге, мы оставили Ол’Кэннон-Армса снаружи камеры, потому что он лучше всех умеет противостоять искушению!» — с гордостью сообщил ей один из мужчин. с гордостью сообщил ей один из мужчин. «Иногда мы называем его сокращенно ОКА!» — добавил другой. Другой добавил. «Так удобнее!» ОКА повернулся к ним с суровым, решительным выражением лица, а другой рукой сжал один мускулистый бицепс, поднял большой палец вверх и выпустил два бурных струйки пара из раздутых ноздрей. Нами сузила глаза и оглядела небольшой вольер, изучая окружающие ее лица и новую обстановку. Затем она расслабила тело, сделала соблазнительное лицо и прижала руки к бокам, прижимаясь грудью друг к другу. «Теперь, мальчики», — ворковала она. «Не нужно так серьезно относиться ко всему этому. Я сказала, что заглажу свою вину перед вами, а когда я даю обещание, я его выполняю». Немытые лица вокруг нее порозовели, из нескольких носов капала кровь. «Простите, что не доверяли вам, мэм», — проговорил один из них. «Мы просто подумали, что вы попытаетесь сбежать, прежде чем мы передадим вас флоту. Но мы ценим, что вы оказались женщиной слова!» «И что теперь?» Манящий взгляд Нами дрогнул, и на лбу снова выступили бисеринки пота. Она впервые слышала об этом плане. «Ну, за тебя назначена довольно большая награда», — ответил он. «И мы решили, что после того, как вы… помиритесь с нами, мы сдадим вас за вознаграждение! Но не волнуйтесь, мы можем сделать это завтра. А сегодня мы можем просто повеселиться!» Изученная и разнообразная энциклопедия ругательств хаотично вертелась в голове Нами. Что бы она ни собиралась делать, она должна была сделать это сегодня. Нами постаралась изобразить возбужденную молодую женщину. «Вы все так щедры, что подарили мне целую ночь, прежде чем сдать меня в полицию! Да еще с такими сильными и красивыми мужчинами». Некоторые из мужчин практически превратились в личину от ее комплиментов, пятиметровые стены покрытых боевыми шрамами мышц и дряблой кожи покраснели, как школьники. «Позвольте мне показать вам, как я это ценю…» Она сверкнула яркой жемчужной улыбкой и начала показывать им. В комнате воцарилась тишина, множество глаз уставилось на нее. Даже Старый Кэннон-Армс отважился на быстрый взгляд. Первым делом она ослабила красный поясок на талии. Она медленно стянула его и накинула на оцепеневшее лицо одного из мужчин. По цвету его кожи под поясом можно было подумать, что она загорится. Затем она задрала темно-синюю блузку, подняла ее над пышной грудью, затем над головой и длинными стройными руками. С легкой ухмылкой она бросила ее в толпу зрителей и наблюдала, как два слишком настойчивых пирата злобно ссорятся из-за нее. Затем она повернулась спиной к большинству из них и нагнулась так, что ее руки достали до лодыжек. В ответ раздался тихий ропот, когда она потянулась к бедрам и спустила свои длинные темно-фиолетовые штаны до молочно-белых бедер, обнажив небольшую, но стройную фигуру. Дойдя до щиколоток, Нами вылезла из них, сначала одной ногой, потом другой. Затем она по очереди сняла обувь, оставив только сине-белые полосатые носки длиной до щиколоток. Он медленно обернулся, широко улыбаясь группе шумных, возбужденных мужчин. Затем она обхватила руками свои груди, которые были лишь слегка прикрыты тонким темно-синим бюстгальтером. «Хммм, не знаю», — размышляла она, изображая нерешительность. «Мне оставить это на себе или снять?» «Не надо, пожалуйста!» последовал одновременный ответ. «Отлично!» Нами улыбнулась в ответ, улыбаясь глазами. Она протянула руку назад и расстегнула лифчик, затем аккуратно закрепила одну из ниточек, чтобы чашечка не упала. Затем она взялась за другую ниточку, подняла ее в воздух и отпустила. Чашечка покатилась вниз, обнажив один розовый сосок. Затем, придерживая рукой оставшуюся чашку, она подняла другую веревку и отпустила ее. В толпе раздались аплодисменты, и Нами швырнула лифчик в толпу, где он упал на лысую голову. Затем она положила руки на края нижнего белья и начала стягивать его вниз по толстым бледным бедрам, покачивая бедрами, слегка покачивая ими вперед-назад и держа ноги так, чтобы они были скрыты друг от друга. Она снова нагнулась — на этот раз лицом к ним — и вылезла из последней оставшейся одежды, а затем встала, отбросив ее и расширив позу, демонстрируя лишь малейший намек на осенний кустарник. Но пиратам только этого и надо было. Группа мужчин надвигалась на нее с поразительной быстротой, и к тому моменту, когда один из них толкнул ее на колени, другой каким-то образом проскользнул в пространство под ее телом с затвердевшим вздернутым членом, стремящимся к ее теперь уже необременительной киски. Полуголый мужчина входил в ее киску, в то время как мужчина над ней упирался промежностью ей в лицо, проталкивая свой член ей в рот и на ее быстро слюнявый язык. Два волосатых грабителя приблизились к ней с обеих сторон, и Нами инстинктивно потянулась и схватила их пиратские члены, обхватив пальцами твердое горячее мясо. Она жадно гладила их, пока пират над ней трахал ее губами и языком, держа обеими руками за затылок и заставляя качаться ее серебряные серьги-кошки. Его длины не хватило, чтобы проникнуть в ее горло, и воровка была благодарна за это, потому что, если бы он мог, то непременно бы это сделал. Нами приглушенно застонала, откинувшись на спинку кресла, чувствуя, как толстая мясная пластина вонзается в ее влажные стенки, а мужчина, к которому она была прикреплена, с каждым толчком подталкивает ее назад. Сердце бешено колотилось в груди, каждый сантиметр кожи был влажным и покалывающим. В уголках ее лица выступили капельки пота, но не от нервозности. Она гладила мужчин в своих потных руках все быстрее, отталкиваясь бедрами от лежащего под ней мужчины, в то время как он откидывался назад. Несмотря на то что все они пахли солью, морскими водорослями и (в основном) терпимым, Нами не могла припомнить случая, чтобы один мужчина уделял ей столько внимания, не говоря уже о том, сколько их было в камере вместе с ней. Она смотрела на мужчину, стоящего над ней, широкими удивленными глазами, пока он таранил ее щеки и подбородок, выталкивая из ее губ всевозможные слюни и слизь, которые прилипали к его небритой промежности. Он краснел и по-мальчишески отводил глаза, несмотря на свою полную бороду. Мужчины за пределами круга принялись дрочить, вытягивая шеи в надежде уловить взгляд на завораживающую незваную гостью за стеной тел. Нами сильнее прижалась к мужчине, лежавшему под ней, и билась своей маленькой попкой о его полумягкие колени. Их мягкие части сталкивались снова и снова, ударяясь друг о друга, как два враждующих корабля или бокалы с грогом. Ее руки гладили с синхронной быстротой, перемещаясь по каждому дюйму гордых членов пиратов; одна рука двигалась по блестящей покрасневшей луковице одного мужчины и обратно вниз к его волосатой промежности, а другая собирала крайнюю плоть другого вокруг его невидимой головки, как одеяло, и позволяла ей оседать, когда она возвращалась к его скромному волосатому основанию. В следующий раз мужчина, у которого она была во рту, прижал ее лицом к своим коленям и удерживал ее там, а Нами одновременно опускалась на самого нижнего мужчину. Прижимаясь к частично мокрым и липким коленям, когда член мужчины отчаянно напрягался, но не мог достать до ее горла, Нами вращала упругим, пухлым, расщепленным задом, медленно растирая его о колени под собой, сначала в одну, потом в другую сторону. Они застонали, а затем и она, приглушенно. В то же время она замедлила свои удары по мужчинам, стоящим по бокам от нее, используя большие и малые пальцы, чтобы разминать и массировать уязвимую плоть их членов. Вскоре небольшая камера наполнилась какофонией мужских стонов и одним легким женским, и парень, стоявший на страже, заметно вздрогнул, по его лицу потекли мелкие бисеринки пота. Но вскоре состояние транса прошло, и все вернулись к более энергичному ритму. От каждого жирного шлепка по ягодицам Нами, причем обоих видов, она дрожала от удовольствия и ускоряла свои поглаживания, переставляя ладони, словно желая отблагодарить. Ее киска была влажной, как никогда, и парень, находящийся в ней, мог сказать об этом не хуже: прозрачная, отражающая жидкость окрашивала и прилипала к его яйцам и бедрам. Все это было так приятно, что Нами почти забыла, что должна притворяться, что ей это нравится, и что ей нужно искать способ сбежать. На один бредовый, причудливый миг она подумала, что, может быть, она так вымотает пиратов, что они просто отдадут ей все свои сокровища в качестве благодарности и отпустят ее на свободу… и, возможно, она вернется для новой сделки. Ощущения были настолько невероятными, что пираты почти забыли о том, что эта женщина пыталась их ограбить и должна была стать их пленницей. Они подумали, что, возможно, если они достаточно вежливо попросят и хорошенько оттрахают ее, красивая молодая воровка согласится выйти за них замуж, возможно, сразу за всех! Они были достаточно спокойны, чтобы разделить ее. Почти. Бородатый трюмный крыс в ее рту вырвался наружу, сильно застонал и захныкал, его голос слегка ломался. Он дико дергал своим обрезанным членом перед ее лицом, не чувствуя ни ритма, ни грации. Нами на мгновение остолбенела, почти загипнотизированная этим движением, приподняв бровь, словно забыв, что будет дальше. И тут ее осенило. В буквальном смысле. Большая порция спермы ударила ее прямо в лоб и пробудила от всех дневных грез, которые она видела до этого. «Агх…» — вскрикнула Нами и вздрогнула. Из покрасневшей щели мужчины сочился еще один большой пузырь сливок, который с удивительной быстротой и мощью устремился вперед и захлестнул ее щеку. Еще одна порция прочертила длинную линию от бровей до носа, идеально разделяя ее лицо, и за ней последовали еще. Мужчины в ее руках выпустили свои заряды высоко в воздух: один взлетел вверх и упал в ее волосы, другой стекал за внешнее ухо и на одну из кошачьих сережек, еще один разлетелся, как выстрел из мушкетона, над ее правым глазом. Когда они закончили, он стекал по ее челке, бровям, ушам, по носу и подбородку. Она нетерпеливо выглядывала из-под своей частичной маски из спермы, ее одна бровь все еще была приподнята. «Могу я…» — пробормотала она. «Можно мне полотенце или что-нибудь еще?» Мужчина, стоявший над ней, неуверенно огляделся по сторонам. «Это подойдет?» Он схватил аскот, который был повязан на его шее. Нами с отвращением сморщила лицо — или то, что можно было увидеть, — аксессуар был слегка испачкан потом. «Спасибо», — сказала она, складывая аскот и вытирая лицо и голову, хотя позже ей, скорее всего, придется принять душ с повышенной силой. Сделав это, Нами еще раз оценила ситуацию. Мужчина в ее киске еще не кончил, но все равно остановился, похоже, ожидая, что сначала сделают остальные. Несколько мужчин, которые просто наблюдали за происходящим, уже кончили сами и сидели в стороне от камеры, мирно посапывая с закрытыми глазами, некоторые из них тихонько похрапывали. Это было хорошо, Нами не помешает. Мужчины, которых она довела до оргазма руками и ртом, пошатнулись, натянули штаны и пошли к сидящим, прислонившись к жесткой дубовой стене, слишком усталые, чтобы заботиться об отсутствии комфорта. «Похоже, теперь мы с тобой вдвоем, девчонка, — сказал пират под ней. «Может, закончим здесь?» В голове Нами завертелись колесики, и она тщательно обдумала свой следующий шаг. Она заколебалась. «…Конечно, я думаю, мы могли бы это сделать. Если вы действительно этого хотите». В противовес волнению, которое они испытывали всего несколько мгновений назад, Нами постаралась, чтобы предложение прозвучало как можно менее ошеломленно. «Что… к чему вы клоните, мисс?» «Если хотите знать мое мнение, это не такой уж и финал». Нами объяснила свою позицию так, словно вела переговоры о заключении контракта. «И после всего этого ты просто всадишь в меня один и на этом закончишь? Конечно, если хочешь быть скучной». «…Что ты имеешь в виду?» спросил пират, ошеломленный, но не без желания. «Что ж, — сказала Нами с лукавой ухмылкой на губах. «В этой комнате есть по крайней мере еще один член, который не был осушен». Охранник повернул голову и посмотрел на них двоих, его лицо напоминало испуганную крысу, попавшую в луч фонаря. Он так же быстро повернулся обратно, как будто ничего не произошло. «Ол' Кэннон-Армс?!» воскликнул пират. «Но у него железная воля!» На другом конце комнаты ОКА дрожал, сотрясая решетку, к которой он прислонился. Он скрестил руки на груди и попытался сохранить самообладание мачо. «Он никогда не согласится на это». Нами оглянулась на дрожащего охранника и улыбнулась. «Позвольте мне самой об этом позаботиться». Она поднялась с колен пирата, и его голова беззвучно разжалась от ее легкого толчка. Затем она встала и медленно направилась к двери камеры. Ол’Кэннон-Армс слышал ее мягкие, осторожные шаги по деревянным половицам и с каждым шагом напрягался все больше и больше. Пол скрипнул. «Эй, почему бы тебе не присоединиться к нам?» услышал он мягкий, сиропный женский голос Нами, прозвучавший мимо его ушей. «Нет!» — решительно крикнул он, хотя голос его все еще дрожал. «Ты просто попытаешься забрать мои ключи и сбежать!» Его товарищ-пират в камере нахмурился. «Да ладно, Кэннон, мы будем осторожны. Мы позаботимся о том, чтобы у нее не было возможности забрать ключи». «Да», — подбодрила Нами. «Твой друг будет держать меня в узде, не волнуйся». ОКА все еще сопротивлялся, но его железная воля начала ломаться. Его сложенные руки опустились, а яростное выражение лица смягчилось. «Эй, — сказала она. «Просто повернись». «А?» Он заикался. «Почему я должен…?» «Ты не должен меня выпускать, просто обернись на секунду. Поверь мне», — раздалось у него за спиной. Ол’Кэннон-Армс колебался, но любопытство брало верх. Он разочарованно прикрыл глаза и повернулся. Палатка на его штанах была очевидна и наклонена под неудобным углом. По выражению его лица можно было понять, что ему это неприятно. Медленно, осторожно, он рискнул заглянуть. Нами улыбнулась ему в ответ, ее глаза соблазнительно сузились. Она опустилась на деревянный пол на колени, затем протянула руку и взялась за подол его брюк. Она расстегнула пуговицу на тонкой ткани, раздвинула дыру в ткани пошире, а затем потянулась внутрь и осторожно вытащила его выпуклую эрекцию. Затем, ухватившись обеими руками за решетку, Нами наклонилась вперед и взяла его длинный, покрытый венами член сначала через губы, затем через язычок и в горло. Она двигала головой и челюстями вокруг его громоздкого размера, постепенно вводя его все глубже, пока прутья клетки не остановили ее продвижение. Пропустив тонкие руки сквозь прутья, она обхватила тело мужчины, ухватилась за его пухлые щеки и притянула его к прутьям, сжимая и ощупывая его затылок, пытаясь вогнать его глубже. Но в конце концов прутья снова стали препятствием, и последние сантиметры мужчины оказались недосягаемыми. ОКА глубоко застонал и откинул голову назад, закрыв глаза. Через несколько мгновений он снова открыл их, когда понял, в чем дело. Губы Нами не могли пройти дальше, заблокированные холодной, гладкой сталью. Она высунула свой тонкий гибкий язык из-под его ствола и протянула его так далеко, как только могла, и в конце концов смогла лишь едва заметно ткнуть кончиком в его волосатую промежность. Ее глаза смотрели на него с извинениями, а он в ответ — с разочарованием. В конце концов Нами отстранилась, оставив на губах едва заметную ниточку слюны. «Как жаль», — сказала она с неискренним сожалением. Она надулась. «Видимо, я не могу получить все, раз эти решетки мешают». Слова едва успели слететь с ее губ, как дверь камеры стремительно распахнулась. Раздался звонкий щелчок, и мужчина оказался внутри камеры, срочно закрыв ее за собой. Когда он обернулся к ней, на его лице появилась ожидающая ухмылка, а его член был поднят вверх, как Веселый Роджер. Нами любовно обхватила булочки охранника и опустилась на его сантиметры, прижавшись мягкими губами к его коленям и сосредоточенно зажмурив глаза. Две сильные руки набросились на ее и без того беспорядочные волосы, пока она одним движением не отпрянула назад, оставив его заметно более скользким и липким, чем прежде. Ее глаза сверкнули на него, и она в последний раз нежно и ласково поцеловала его заляпанный грязью лоб. Затем она поднялась на ноги и повернулась, глядя на мужчину, которого оставила позади. «А теперь неси свою милую крошку сюда, и мы…» Внезапно ее подняли в воздух, и только через секунду она поняла, что причиной тому был сам Ол’Кэннон-Армс, который с удовольствием использовал своего тезку. Сверкая веселыми глазами, пират держал Нами над собой, обхватив ее руками и прижав их к бокам. Она напряженно стиснула зубы и с нервным предвкушением оглянулась на своего носителя. «А-а-а-а-а, что ты делаешь?» спросила она, безуспешно пытаясь выглядеть спокойной, но ее наспех сфабрикованная улыбка не обладала необходимой устойчивостью, чтобы передать этот образ. «Ну, — с ухмылкой пояснил пират. «Ты сказала, что хочешь, чтобы наше сегодняшнее веселье завершилось достойно, и я решил тебе это предложить. Извини за руки, но так ты не сможешь схватить мои ключи». Мужчина, который до этого утопал в ее киске, шагнул к ним, готовый снова взять на себя эту роль, просунул руки под колени Нами и обхватил ее сильные бедра. Она не сразу поняла, что эти двое задумали. «Э-э… скажите, у вас случайно нет смазки?» спросила она у крепко сбитого охранника, который в данный момент держал ее в руках, внимательно следя за капающей с головки члена смазкой, которая висела рядом с ее задним проходом. «А-а-а, я уверена, что щедрой слюны, которую вы мне только что дали, будет достаточно, не так ли?» Нами нервно хихикнула. «Да, наверное…» Ол’Кэннон-Армс позволил ей опуститься чуть ниже и убрал одну руку с ее талии, а другой обхватил обе ее руки, пока свободной рукой выстраивал себя в ряд. Одной рукой он плотно прижал свой скользкий, покрытый слюной член к ее слизистой дырочке, позволив гравитации сделать часть работы за него. С другой стороны, член экипажа OCA не стал ждать, пока он медленно войдет в нее, и без раздумий погрузился обратно в киску, которую начал исследовать ранее. Нами наморщила лоб и затаила дыхание, когда он начал входить в нее с новой силой, и нерешительно оглянулась на другого мужчину. Оба мужчины прижимали ее к себе, и она чувствовала жар, исходящий от их грудных мышц, которые были полутвердыми от большого количества физической активности и выпивки в равном количестве. «Похоже, мне довольно тесно, э-э-э, Кэннон-Армс?» Она отважилась, потратив секунду на то, чтобы вспомнить его нелепое прозвище. «Возможно, нам понадобится немного ахххх!» Длинный, похожий на ствол член ОКА вонзился в ее тугие, сжимающие мышцы задницы, прервав ее. Обильная слюна, которую она оставила на нем, сделала это путешествие гораздо более легким, но не менее шокирующе внезапным: ее напряженные стенки далеко раздвинулись вокруг его обхвата. Его партнер немного отступил назад, чтобы облегчить ему проникновение; в том положении, в котором они находились, ни один из них не мог проникнуть очень глубоко, но для размеров Пушечнорукого это было достаточно глубоко, и он отодвинул своего второго баллистического питона назад, чтобы как следует зафиксировать пленницу. Затем он позволил своему партнеру, его бедрам и гравитации сделать все остальное. Оба похотливых пирата подпрыгивали на своих членах, погружаясь в ее двойные отверстия с примерно одинаковой скоростью и глубиной, а ОКА прислонил ее спиной к своей широкой груди. Лицо Нами было диким, пряди волос слиплись от пота, глаза расширились, а рот приоткрылся, когда они пронзили ее своими саблями. Чем больше она привыкала к этому, тем лучше себя чувствовала, и тем больше ей было приятно это выражать. Она издала громкий, искренний крик и снова втянула воздух в легкие, улыбаясь про себя, когда почувствовала, как сдвоенные поршни массируют оба полюса ее таза, северный и южный. Еще один долгий блаженный стон вырвался из ее горла, когда мужчины естественным образом рассинхронизировались, причем один из них все время входил, а другой выходил. Для нее было неожиданностью, что она получает от этого такое удовольствие, но потом она решила, что время от времени пещерный подход приносит свои плоды. А тот факт, что ее удовольствие было настоящим, в конечном счете лишь делал обман еще более убедительным. «Боже мой, какие же вы большие!» взвизгнула Нами. «Это почти больше, чем я могу выдержать!» Мужчины ярко покраснели, пыхтя и отдуваясь от повторяющегося труда. «Не волнуйтесь, мисс!» ответил Ол’Кэннон-Армс. «Мы постараемся быть более нежными», — добавил его напарник. «Если, конечно, вы этого не хотите…» «О, я боюсь, что вы разорвете меня на части, но я просто не могу удержаться!» резко заявила Нами. «Я… я хочу, чтобы ты заполнил меня полностью». Она закончила свою просьбу торжественным тоном, для пущего эффекта поглядывая то на одного, то на другого. «Да, мэм!» последовал энергичный, синхронный ответ. Двое мужчин держали ее более уверенно, чем раньше, и немного отступили назад. Они сделали небольшую паузу, чтобы подготовиться, а затем сильно толкнулись. Они подбрасывали бедра вверх и внутрь, их верхняя часть туловища откидывалась назад, чтобы компенсировать это, а стойка расширялась, чтобы сохранить равновесие. Их быстрый, бойкий темп замедлился, усиливая каждый длинный, мощный толчок вверх, который становился все менее регулярным, но все равно вырывался из камеры их бедер, как взлетающее пушечное ядро из длинного железного ствола. «А-а-а!» Нами вскрикнула, ее руки все еще были скованы, лицо вспыхнуло. Одновременные толчки обнажили новые части ее тела, обозначив новые уголки и трещинки, а также маленькие морщинки внутри нее. Еще через два или три толчка они достигли дна внутри нее, хлопая коленями по ее заднице и бедрам. Глаза Нами затрепетали и почти закрылись, по коже побежали мурашки; она чувствовала себя неуютно горячей, но с каждым шагом внутрь она чувствовала прилив сил. Это было похоже на то, как будто они медленно, но верно заводили какой-то старый, редко используемый механизм внутри нее, заставляя его шестеренки вращаться. Растягивались, расползались и прокладывали себе путь через ее внутренности, воспламеняя нервные окончания, по которым они проходили в каждом отдельном проходе, посылая импульсы энергии и информации взад и вперед, словно продолжая разговор. Глаза вора-домушника закатились, в то время как его лицо продолжало пылать, волны дрожащего, предоргазменного удовольствия захлестывали ее. Однако мужчины не могли долго сохранять свои позиции или темп, который их сопровождал, и вскоре вернулись к прежним. Тяжело дыша, Старина Кэннон-Армс и его напарник быстро покачивали Нами на своих членах, одновременно поддерживая ее в воздухе. По правде говоря, воровка была немного разочарована переменой, но она, как и все остальные, понимала, что сгорает слишком быстро. Тем не менее, ее удовольствие продолжало нарастать с коварной медлительностью. Не помогло и то, что мужчина в ее темно-рыжем влагалище начал тереться о ее клитор, хотя и без каких-либо целенаправленных усилий с его стороны. «О, черт», — пробормотала она себе под нос, чувствуя, что ее зрение расплывается. Мужчины начали ворчать и щуриться, продолжая слегка толкаться и раскачивать ее еще быстрее, поскольку их собственная чувствительность ослабевала. При этом они теснее прижались к ней, их толстые, мускулистые тела почти душили ее удушающим жаром. В нос ударил запах их пота, и она почувствовала его влажную влагу на своей спине и обнаженной груди. По Нами прошла еще одна волна, но на этот раз, казалось, волосы и кости на ее теле замерли. Ее глаза затрепетали, челюсть отвисла, и она застонала. Двое пиратов рванулись вверх так высоко, как только могли, и они оба, и Нами, достигли кульминации одновременно, все трое крепко зажмурились, их лица покрылись морщинами, а тела сотрясала мощная беззвучная дрожь. Горячая, сперма булькает моряков бросился в ее глубоких трещинах, пропуская через нее невероятно быстро и gunking до неизведанные ниши. — Во имя Золотого Роджера… Старые пушки-манипуляторы шептались и тихонько подрагивали. — Ради Боа Хэнкока!.. — вмешался его друг, и сухожилия на его руках заметно напряглись. Нами просто громко закричала и откинула голову назад, прислонившись к похожей на колонну шее позади нее. Прошло совсем немного времени, прежде чем нарастающим оргазмам некуда было деваться, и они начали стекать вокруг погруженных в воду членов, все больше и больше, пока не начали стекать на пол большими вязкими лужами. Мужчины пытались удержать свою плененную гостью, но она неизбежно ослабевала, Нами постепенно опускалась на их два эрекционных члена под действием силы тяжести, резко начиная и останавливаясь, пока угол наклона не помешал ей погрузиться еще глубже. В этот момент ее глаза были широко раскрыты и блестели, губы приоткрыты и дрожали, тело сотрясалось, когда ее киска и анус пульсировали вокруг двух твердых стволов, оба отверстия разделяли оргазмическое наслаждение. Все трое испустили последний низкий, ровный стон в идеальной трехчастной гармонии. Нота задержалась, попав в их звучные голосовые связки, а затем медленно затихла, все еще с закрытыми глазами. Пираты осторожно подняли ее, оторвав от своих все еще подергивающихся членов, и поставили на ноги, прежде чем она в изнеможении упала. Все они были согнуты пополам, потные и задыхающиеся. Старина Пушечник поднял голову и улыбнулся ей. Его подруга сделала то же самое. Нами медленно встала, перевела дыхание и улыбнулась им в ответ, причем жест был исключительно широким, с соответствующей формой глаз. Медленно, исподволь, пока они смотрели друг другу в глаза, гибкая воровка направилась к двери камеры. Им потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это так, но когда они это сделали, на их лицах отразилось замешательство. Нами улыбнулась еще шире и запустила пальцы в вырез платья, чтобы достать маленький металлический брелок. Глаза ОКА испуганно выпучились, и он развернулся всем телом дальше, чем это было физически возможно, чтобы посмотреть на свою задницу, над которой, как оказалось, больше не висело пары ключей. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, но он и его товарищ по команде все еще были слишком измучены, чтобы что-то предпринять. Он сделал шаг вперед и снова согнулся пополам, держась за грудь и тяжело дыша. — П-подождите! Нами нашла подходящий ключ и вставила его в замок, по-прежнему стоя к ним лицом, выражение ее лица не изменилось. Затем она отперла дверь, слегка приоткрыла ее и переступила порог. Затем она повернулась к ним, снова закрыла камеру и заперла ее, не переставая улыбаться. — Еще раз спасибо за приятно проведенное время, мальчики, — насмешливо сказала она, открывая глаза и глядя на их недоверчивые лица. — Если я когда-нибудь окажусь поблизости, мне придется зайти и украсть еще что-нибудь из твоих сокровищ, так что не забудь прихватить еще. «эй!» Один из них испуганно вскрикнул. «Вы не можете просто оставить нас здесь!» — О, не волнуйтесь, — сказала Нами, позвякивая ключами, которые она стащила, и улыбаясь. — Я обязательно оставлю их там, где ваш капитан сможет их найти. Конечно, к тому времени меня уже не будет дома. С этими словами воровка-домушница уверенно и нагишом зашагала прочь — ей нужно было найти какую—нибудь одежду, чтобы украсть ее перед уходом, поскольку у нее не было времени забрать свою, — хотя, как только она скрылась из виду, выражение ее лица значительно изменилось, а по щекам быстро потек пот. ее поры, ее губы искривились в страшной гримасе. Это было ужасно! Она привыкла иметь дело с пиратами, но эти собирались отправить ее на флот?! За ее голову была назначена награда в 20 миллионов бери! Она была почти уверена, что воров там не казнят, но она могла бы провести следующие десять лет своей жизни в тюрьме, а это было самое далекое от того, чего она хотела. Она была чрезвычайно благодарна этим парням за то, что они были такими же глупыми, как и большинство пиратов, с которыми ей приходилось иметь дело. Но почему ей это так понравилось? Когда эти грубияны грубо обращались с ней? Она неодобрительно посмотрела на себя, хотя и не могла этого видеть. Она полагала, что быть пленницей само по себе достаточно страшно, и, возможно, она испытывала какой-то странный трепет от того, что летала на своих (вошедших в поговорку) штанах так, как обычно не летала. Если отбросить все, что можно было о ней сказать, суть в том, что Нами сбежала. В ближайшем будущем ее ждала комната, полная сокровищ, а после этого — открытое море.*****
Ужасный пиратский капитан Зумбо уставился в один из массивных, почти пустых сундуков с сокровищами, крепко прижав кулаки к бокам. Его глаза выпучились, ноздри раздулись, пожелтевшие зубы стиснулись, а длинные, похожие на кинжалы волоски усов подергивались со спокойствием спящего вулкана. Его люди нервно переминались с ноги на ногу, держа руки за спиной, и стояли позади него в задней части — теперь уже гораздо более пустой — сокровищницы. Они нашли одного голого, дремлющего охранника за пределами комнаты, которого капитан грубо разбудил пощечиной, и который теперь дрожал за спинами других мужчин, некоторые из которых чувствовали себя неуютно от его близости. Внутри сундучка лежала маленькая бумажная записка, сложенная пополам, на лицевой стороне которой было грубо, наспех нацарапано женское лицо, насмешливо высунувшее язык. Капитан Зумбо медленно наклонился и достал его из ящика, его руки тряслись от тихого, закипающего гнева. Он открыл его и прочитал послание, написанное внутри, вслух своей перепуганной команде: «Эй, капитан Дамбо, я украл большую часть твоего барахла, надеюсь, ты не возражаешь. Я не большой любитель выпить, поэтому оставил спиртное для тебя и твоих людей, а также все, что приготовила для тебя твоя мама, я думаю. Счастливого путешествия! Подпись: «Нами — взломщица». Капитан посмотрел на своих людей, затем снова на записку, и его лицо начало подергиваться чаще. Во внезапном приступе ярости Зумбо разорвал записку на мелкие клочки, которые разлетелись вокруг него, как конфетти. Он тяжело дышал и кипел, его плечи поднимались и опускались в такт дыханию. Затем он осунулся, и на его лице появилось жалкое выражение. «Не могу поверить, что она забрала все…» Жалобно проворчал он. Обычно он бы накричал на свою команду за некомпетентность, но в тот день вся его ярость улетучилась. И его слова были более или менее правдивы. Расторопный вор забрал почти все, что представляло интерес из сокровищницы пиратов, — все золото, серебро и бриллианты, короны, инкрустированные драгоценными камнями, сверкающие жемчужные ожерелья и большую часть переполненного моря дублонов…кроме того, оставалось несколько дюжин бутылок выпивки, примерно треть из которых команда уже выпила, а также несколько некачественно сделанных, не представляющих ценности на вид семейных реликвий, которые достались капитану от его родителей, и несколько памятных медных монет, оставленных на большом столе. пустой ящик. — Что ж, — торжественно произнес он, кивая своим людям, которые начали успокаиваться, почувствовав, что они в безопасности. — Доставайте виски, ребята, мы могли бы его использовать.