А что, если на самом деле существует что-то другое, что может управлять или присматривать за всем, что существует на Земле? Да нет, во всём мире. А если такой Бог и есть, то чем же он является по своей природе?
А ведь и правда… Сколько доказательств можно найти на существование кого-то всевышнего? Много, верно, но они выглядят как части или даже кусочки пазла, чем что-то единое. Что будет, если объединить их? – Аргх… К чёрту, – парень откинулся на спинку кресла, отложив ручку в сторону. Руки прошлись сначала по глазам, медленно сползая и наконец отрываясь у самого подбородка. – Сосредоточься уже и хватит думать об этом, – пробубнил Кируми. Для него было несвойственно общаться с самим собой вслух, но время от времени это всё же случалось. Как и с любым другим человеком. Встав с места и отойдя на несколько шагов, чтобы развеяться, в голову ударила ещё одна мысль: нужно заварить кофе. Возможно, что это всего-то усталость, которая настигла парня в три часа ночи. Не исключено. Идя к чайнику, Натаниэля пронзило что-то, что обычно зовётся дрожью. Однако, он прекрасно понимал и даже знал, что она появилась не из-за холода или отвращения, а скорее от переполняющих эмоций. А если та странная мысль может стать открытием? Верно говорят, что в каждом человеке есть хотя бы капелька эгоизма или уверенности в собственной индивидуальности. «Кто, если не я?» – помыслить просто, да вот только действовать оказывается куда сложнее, чем воображать. – «Но если так подумать, то Бог жесток. Слышал я где-то такие слова. Может быть, раз он и существует, и позволяет случаться несчастьям, то так и нужно? В религиях, обычно, упоминаются правила, но где же они в реальной жизни? Разве не было бы логичным не создавать чего-то, чтобы нарушителей попросту не существовало? Или кому-то всё же надо стать злым? Хотя разделяет ли Бог те же понятия, что и мы, люди?», – палец нажал на кнопку чайника. Устройство включилось и принялось выполнять заданную команду. Юноша облокотился о стену. Его глаза устремлены в потолок. Хотелось обернуться или следить за каждым шорохом, но паранойя всё равно не сходила. Поэтому Натаниэль начал учиться её подавлять. По крайней мере, пытался. Выходило не очень, потому что взор всё равно падал на обзор комнаты раз в полминуты. Но это не так, как раньше – каждые десять секунд. Прогресс. – «Да что ж такое?!», – легонько постучал ладонью по своей голове. – «Я же должен был отвлечься, а вышло совсем наоборот. Ну почему это случается всегда, когда мне нужно сконцентрироваться на учёбе?!», – снова контроль обстановки. Всё чисто. Никаких монстров на кухне. – «Ладно, раз я ненадолго отошёл, то можно и подумать. Всё равно я не успею доделать до начала занятий, а мне ещё и поспать желательно», – нахмурившись, Кируми вспоминает, что пора бы доставать кружку и сам кофе. Принявшись за дело, мозг лишь продолжал философские думы. – «Ну вот предположим, что это что-то есть. Так ведь? Так. Но как оно или он, а может и вообще она, существует везде и всюду? А что, если всё – это и есть Бог? Но тогда зачем вытеснять его, если мы его части? Глупо как-то», – писк. Вот и вскипела вода. Юнец поставил сначала кружку, а после плюхнул на стол и пакетик растворимого кофе. Как же оно приелось… Но делать было нечего: уж лучше сократить будущие долги, чем винить себя за дополнительные часы сна. Впрочем, винить себя нужно было и раньше, ещё до домашних занятий. Ведь вместо дел, Натаниэль занимался думами о подработке. Остановился он на том, где безусловно хорош – в вокале. Правда, затея всё ещё оставалась шаткой: кто в настоящее время надеется на хит при первом же треке? А что по поводу денег? Этим нужно заниматься уже после финансового обеспечения, а не до. А то так можно и задохнуться в несбыточных надеждах. Наливая кипяток, бедолага с усилием держал глаза открытыми. Ему больно. Ему страшно. Ему хотелось бы просто лечь и уснуть, забыв обо всём, что сейчас тревожит или могло бы волновать. Но рука, пусть и дрожащая, всё ещё держалась. Вплоть до того, пока не выполнила свою задачу. Теперь кофе, да? Ох, чёрт, похоже, что немного просыпал. Странная это привычка – сначала лить воду, а только потом содержимое пакетика. Многие так говорили. Неприятная головная боль разрасталась с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Мир размывался, словно съехавшая фотография. И тем не менее, за ним смотрят. Постоянно, постоянно кто-то смотрит! Знать бы ещё кто и зачем? Сейчас, на сонный мозг, Кируми задумался об этом всерьёз.Как можно закрыть глаза, зная, что кто-то рядом?
Парня пронзила новая волна дрожи, зато в этот раз она стала уже бодрящей. Сам страх даровал силы, подсказывая, что не нужно сдаваться и оставлять себя в уязвимом положении. Нужно бороться! И эта борьба – несколько глотков горячего кофе. А также привычный контроль окружения.И ведь снова пусто. Пусто, но и одновременно оживлённо.
Напиток беспощадно обжигал горло, зато вот разум ликовал. Иногда боль может помогать – это Натаниэлю казалось непоколебимой истиной. Впрочем, с точки зрения биологии, он всё же был несомненно прав. Однако, если несчастный и уставший ученик захочет когда-то выйти на сцену, придётся всё же отказаться от подобного самопожертвования. Ключевое слово – "если". Крепко обхватив ручку изо всех оставшихся сил, что аж костяшки слегка побелели, Кируми поднял кружку. Теперь осталось всего-то дойти до комнаты, ведь так? Горький, бодрящий кофе – вот последняя надежда. Спасала бы она ещё от паранойи, то вообще цены не было! Но как только промелькнуло осознание своего положения, тёмного коридора и уже выключенного на кухни света, части картины сложились воедино.Он снова слишком уязвим.
* * *
Тепло, аномальное спокойствие и трубящий во всю будильник. Пожалуй, не сыскать в мире человека, способного искренне радоваться по утрам перед учёбой. Кроме него. Уже несколько дней подряд свет освобождал Нанатиэля от ночных оков. Плевать на сон, на физическое состояние, главное чтобы разум мог оставаться в тишине и покое. Ладно, "в тишине" ещё громко сказано, но вот остальное оставалось чистой правдой. Идя по улице, в лицо дул приятный ветерок. На сумке звенел небольшой брелок, а вот рука в кармане держалась за раскладной нож. Не то, чтобы юноша состоял в конфликтных отношениях с кем-либо, за исключением родителей, или боялся за свою собственную шкуру сильнее обычного из-за тяжёлого периода. Просто в Японии, а особенно в первом кольце, было заведено носить с собой что-то вроде оружия. Находясь рядом с границей второго кольца, положение становилось чуть лучше: не требовалось в доме коллекционировать разного рода огнестрельного оружия. Чуть более десятка лет назад нынешний президент встал на свой пост, ознаменовав новую историю правления. С его восхождением, в страну пришла новая система объединения городов в так называемые "кольца", которые в свою очередь громко говорили за заработок и уровень преступности. Как бы ни было удивительно, в первом, в самом высшим из колец, люди общались с риском на "ты". Зарплаты высокие, а вот криминала и подавно больше. Стоит ли оно того? Натаниэль считал, что нет. Многие так думали, но не могли отказаться от роскоши, от чувства жадности и власти. Никому не секрет, что самые выдающиеся люди родом или живут в самой верхушке Японии. Да-да, только вот это являлось одним из самых ужасных заблуждений. Небольшой смешок. Задумавшись о месте жительства, Кируми припомнил себе одну забытую фразу матери: "а ведь раньше мне казалось это просто шуткой, очередным сном по мотивам какого-то дешёвого комикса". В других странах так и относились к новой Японии, да только вот не представляли настоящего положения дел, так как им самим не приходилось жить в "забавном комиксе". Настолько уморительным, что практически за каждым углом можно найти застывшие следы крови, подозрительных типов или, если совсем повезёт, даже человеческий труп. Может целый, а может обрубленный. Полиция, пусть и работала как не в себя, всё равно не поспевала за какими-то простыми уличными убийцами. Больше внимания уходило на теракты, коих в последнее время расплодилось так много, что это больше походило на новую заразительную моду. Из страны так просто не улетишь. Нужно хорошенько постараться, чтобы добиться желанного переезда за границу. А ведь в классе только об этом и говорили. Школа школой, но она уже давно перестала воспитывать детей так, как раньше. Вместо новых гаджетов или одёжек, здесь хвастались защищённостью или достижениями по типу: – А я недавно так сильно врезал этому придурку, что он запищал и удрал прочь! Будет знать как пытаться украсть что-то у меня! И пусть своим дружкам передаст! – Гордо восклицал высокий старшеклассник, собирая заворожённые взгляды товарищей. – "Какой он наивный", – с издевательской улыбочкой думает Натаниэль, проходя мимо и проскальзывая за дверь. Собирая не меньше взглядов, Кируми не приходилось светиться какими-то невообразимыми ситуациями. Его внешность, манера поведения уже говорили сами за себя, указывая на самого талантливого оратора школы. Когда-то ему приходилось выступать перед школой, когда-то ездить на дебаты между учебными заведениями. Просто сказка! Которая даже здесь спрятала нежеланных, портящих скелетов в шкафу. Пройдя на своё место, юноша безо всякого удивления встречается взглядами с новенькими. А что, есть в этом что-то особенное? Недавно, после очередного теракта, погибло около пяти человек. Как и было сказано раньше – мало кто упускает возможность пробиться в первое кольцо, даже если это означает занять место умершего. Вот девчонка сидит на месте молодого парнишки, обладателя множества наград за участие в баскетболе, который по частям покоится в земле. Без зазрения совести слухи о его смерти распространились за пределы класса: сначала Иошинори получил пулю в колено, а после, пытаясь спасти хоть кого-то, задыхается от собственной крови, не в силах вдохнуть желанный воздух. Настолько необходимый, что тот был готов отправиться хоть в третье кольцо, лишь бы перекрыть поток в лёгкие хоть на секундочку. А стоит ли рассказывать о том, как в самом конце оторванная голова иронично каталась по полу, прямо как мяч? Стоит упустить детали, а то так можно и крышей поехать в лишний раз. – О, Натаниэль! Снова спал плохо? – Нобору Акияма, сидящий спереди, по традиции оборачивается и опрашивает параноика каждое утро. Будто допрос какой. Доброжелательный, но всё равно чёртов допрос, который хочется хорошенько послать. Не всегда есть настроение, но если отказать, то станет только хуже. – Да, спал просто ужасно. Зато сделал больше половины долгов, – глаза направлены на экран телефона. – Знатно же тебя из жизни выбило. Это после недавних смертей? Я тоже от них не в восторге. Слышал, что с Кумико вы были в хороших отношениях. Мне жаль. Правда, Натан, мне очень жаль, – Акияма облокотился руками о спинку стула, соорудив поставку для головы. – Ммм, это не так уж и важно, – безразлично отрезал Кируми. Он не бесчувственный кусок камня, а закрытый в себе мальчишка. Даже привыкшему к аду на Земле, ему никогда не свыкнуться с болью потери. Видеть фотографии изуродованных тел, что совсем недавно обменивались приветствиями и улыбками. Читать о попытках тщетного сопротивляется, об угасающей надежде в глазах. О потерях в больницах, в которые Натаниэль захаживал и подбадривал всякий раз, когда выдавалась возможность. Всё это в прошлом. Никакая чёртова сущность или монстр под кроватью не пугал так сильно, как не прочитанные сообщения. Пустые значки онлайна, которые больше никогда не засветятся вновь. Последние аватарки, клеймом отпечатанные на забытом профиле. — Ты веришь в судьбу, Нобору? — После недолгой тишины, голос вновь зазвучал из уст. Выдавленный, насильный ответ на диалог. — Ты это к чему? Хочет сказать, что так и нужно было? Вот уж не знаю. Мне почему-то так не кажется. По крайней мере, я не хочу в это верить, — собеседник отводит глаза в окно, находившееся через пару рядов от него. — Ты начал задаваться философскими вопросами? — Нет, я совершенно серьёзен. Может, мне просто нужно было преодолеть этот барьер? Ну, что-то вроде становления сильнее, — пальцы запрограммировано реагируют на изменения в игре. Через секунду Натаниэль терпит поражение, что заставляет поднять голову на одноклассника. — Хах. Это, конечно, звучит оптимистично, но и одновременно эгоистично. Неужели ты считаешь, что судьбе нужно выбрать кого убить, а кого прокачать и сделать лучше? Жестоко, — медленный вздох. — Отбор. Отбирают самых лучших, а остальных укладывают на покой. Больно, унизительно, безнадёжно, но всё же освобождают от участи «сильного», — горькая усмешка. — Шучу. Просто подумалось так. Хочу сменить тему, вот и всё. — А, вот оно что. Я уж думал, что ты совсем поник. Ну, хуже, чем раньше, — пальцы принялись отбивать ритм по деревянной спинке стула. — Скажи, а тебя никто не преследует? Этот вопрос поставил Кируми в тупик. Преследует? Да, его кто-то однозначно преследует. И сейчас тоже. Буквально дышит в затылок, готовое вцепиться в горло и вот-вот начать душить. Жар прилил к голове, зрачки боязливо заплясали в парном припадочном танце, не в силах остановиться. — Серьёзно что ли? — С испуганным лицом Нобору пытается поймать взор человека, с которым учится уже несколько лет кряду. — Стой, давай сегодня вместе пойдём? Нам же почти по пути, — его волнение вполне оправдано. Так тяжело встретить кого-то, с кем ты можешь дружить годами. И не из-за ссор, вовсе нет. Хотя Акияма наивно полагал, что Натаниэль разделяет его позицию по поводу их взаимоотношений. — Нет-нет, это всё из-за сна. Снится бред, а потом ходишь весь на иголках, — это «нечто» схватило юношу за горло. Воздух подступал всё медленнее, тяжелее, а шея, по ощущениям, сжималась так сильно, что говорить удавалось буквально чудом. Сердце пролило кровь по всей груди, подступая к сильным чудовищным рукам. Температура, жар, постукивания в ушах. И всё это лишь воображение, ведь никого рядом никогда и не было. Никто не трогал Натаниэля в данный момент. Только его собственный разум. — Я также подумал о подработке, — с огромным усилием произносит узник страха. Казалось, что со лба вот-вот начнёт капать пот. — Натан, это не смешно. Какой сон? Ты вообще себя видел? — Тот нахмурился и, казалось, вся атмосфера стала напряжённей. — Да, я себя видел. И я совершенно уверен в том, о чём говорю. — Не бывает таких снов. Пожалуйста, просто скажи правду. Если тебе угрожали, то дай хотя бы какой-то знак. Мало ли что. Были у нас тут такие, ты прекрасно пом… — Его оборвали на полуслове, заставив выручить глаза от неожиданности. — Я сказал, что это просто чёртов сон! — Кируми стукнул по столу двумя ладонями, что было мочи, а после приподнялся, купая в гневе того, кто сидел впереди. Достаточно же внимания привлёк оратор. Правда в этот раз больше напугав, чем зачаровав. — Л-ладно-ладно, — это заставило Нобору поёжиться и даже отступить с вопросами. — Успокойся. Больше тему не трогаем. — Ага, вот и славно, — глаза прищурились. Накипающая злость не хотела сходить ни на секунду. Уставший мозг разошёлся не на шутку: прекратите, просто прекратите жужжать в уши! Хватит уже бить со всех сторон! Итак ведь невыносимо! Кто вообще в состоянии понять то, что сейчас переживает Натаниэль?! И правда, кто же? Все люди одиноки. Абсолютно, будто это и есть то самое единственное и первородное правило. Как бы ни пытались объяснить и рассказать свои чувства, они остаются лишь словами. Не смогут окунуть в то чувство безнадёжности, отчаяния, живой боли. Никто и никогда не испытает то, что переживает другой. Вот бы было исключение… Вот бы можно было поделиться частичкой себя с кем-то… — Грхх… Прости меня, — руки сжались в кулаки, уткнув ногти в мягкую кожу. Смирение. Какое же мерзкое чувство, глаза так и щиплют прячущееся слёзы. — Я переборщил, — медленно опускается на стул. Голоса наконец переключились на обсуждение психованного чудика. Спаситель? Может быть. Хоть что-то поприятнее, чем мрачное настоящее. Так медленно, словно днями, а не часами, пройдёт день: в чувстве стыда, непонимания и беспомощности.* * *
Какой бы ни была мрачной жизнь, в ней присутствуют и моменты облегчения. Якоря, тянущие на дно, слабнут лишь на пару мгновений. Это зрелище ужасно, непростительно, но какое же сладкое и заманчивое. Натаниэль никогда не думал, что чья-то смерть принесёт ему удовольствие.
Смерть того, кто осквернил самого Бога.