Его холодное сердце.

Правильно ли он поступил, когда такими словами оттолкнул её от себя?  Ранил её до глубины души, разбивая её сердце на мелкие осколки. Да, он любил Грейс, помнил каждый момент проведённый с ней, будто это было только вчера. Однако за эти месяцы Элли тоже стала близка ему, и он уже не представлял ни единого дня без неё. Томас не мог признаться в этом ни себе, ни ей. Ему проще было натянуть эту бесчувственную маску на себя, не показывая свои истинные эмоции, заставить человека отдалиться от него. Он снова сделал затяжку, обдумывая их разговор от начала до конца. Тому правда следовало быть повежливее с ней, ведь она целыми днями занималась домашними делами, следила за его сыном и только благодаря ей он мог прийти домой, поужинать и отдохнуть. Нужно извиниться. Эти мысли посетили голову Томаса и мужчина, потушив сигарету, кинул её в пепельницу, а затем встал со своего места, выходя из гостиной направляясь в спальню Элли. Том постучал три раза в дверь спальни, однако не услышал ни единого звука, отчего приоткрыл дверь, внимательно оглядывая комнату. Он заметил, как девушка лежала на кровати, укутавшись в одеяло с ног до головы. До его ушей донёсся всхлип Элли из-под одеяла. - Элли...? – мужчина подошел к кровати, смотря в сторону девушки, а затем протянул руку и спустил одеяло, чтобы посмотреть ей в лицо. Девушка только сейчас поняла, что в комнате кроме неё есть кто-то ещё, от чего попыталась взять себя в руки и успокоиться. - Я пришёл чтобы извиниться. Я был слишком груб к тебе, извини. – проговорил Томас своим обычным холодным и монотонным голосом, опуская руку и смотря на девушку. Его глаза смотрели прямо ей в душу, пытаясь разузнать самые сокровенные мысли и чувства. - Всё в порядке, не стоило. – тихо сказала Элли, подняв глаза на мужчину, а затем вновь избегая с ним зрительного контакта. Том вновь протянул руку к её лицу, взяв девушку за подбородок, заставляя её посмотреть на него, придвигаясь чуть ближе к ней. - Нет, стоит. Я виноват, и я должен загладить свою вину. – его голос впервые стал мягче на тон, будто ему действительно было важно извиниться перед ней. – Скажи мне, ты плачешь из-за меня? Хотя нет, не отвечай, я знаю, что из-за меня. Такой придурок как я не достоин твоих слёз, милая Элли. Девушку поразили его слова, это был первый раз, когда он говорил что-то подобное. Что на него нашло? Притворялся ли он, говоря эти слова или это действительно было то, как он думал? Много мыслей блуждали в голове девушки, пока она по-прежнему смотрела ему в глаза и чувствовала руку Тома на своём подбородке. Мужчина провёл большим пальцем от подбородка к щеке Элли, а её тело покрылось приятными мурашками. - Извинения приняты. – бормочет девушка, думая, что сейчас он её отпустит, однако Томас будто бы не собирался заканчивать на этом. - Я ещё не закончил извиняться. – говорит Томас, а после притягивает Элли к себе, заключая в такие тёплые и желанные объятия. Девушка обнимает его в ответ, положив голову ему на плечо и прикрывая глаза. Всё происходит как во сне, это то, о чём она так долго мечтала. Неужели он действительно осознал всё? Понял, как она важна ему? В любом случае это всё так не важно сейчас, благодаря таким действиям с его стороны она была готова простить ему даже самый большой грех. Элли любила его, Томас догадывался, однако пытался не думать об этом, всё же он не тот человек, который нужен столь нежной и ранимой девушке. Он был опасным гангстером Бирмингема, уж точно неподходящий спутник жизни для такой дамы, но он чем-то притягивал Элли, как и она манила его наплевать на его статус и отдаться этой девушке, сделать её своей и уже официально, как полагается всем порядочным людям. Томас провёл рукой по спине девушки, заставляя её вздрогнуть от его холодных руки. Они обнимались, казалось, целую вечность и Элли не заметила, как уснула в его объятиях. Шелби ещё посидел с ней в такой позе пару минут, а после уложил её на кровать, предварительно укрыв Элли одеялом.  Мужчина вышел из комнаты, тихо прикрывая дверь спальни и идя в комнату к сыну, решив проверить, хорошо ли его любимый Чарли спит. Он был для него всем, его смыслом жизни и кислородом. Только Чарли он мог показать свои истинные чувства и эмоции. Томас был бы хорошим отцом, если бы не его дела и бизнес. В особняке царила умиротворяющая тишина, которая грела сердце Тому, неужели хоть когда-то всё спокойно и хорошо, нет вражды, жестокости и боли. А самое главное, что в этом доме находятся все те, кто ему так дорог, хоть эти люди этого не знают и возможно не узнают ещё долго.