Жертва (и) Феликс

Хёнджин, если так посмотреть, вполне себе неплохой альфа. Ровный как асфальт на дороге, и красивый как звезда в небе. Но это только по его скромному мнению. По мнению его друзей, он просто придурок. И если раньше Хёнджина это возмущало до глубины души, то сейчас доёбы вполне оправданы. Ну потому, что, какой нормальный, ровный мужик, похитит омегу - неизвестного, на минуточку - и потащит к себе в дом, чтобы выиграть в споре? Правильно - никакой. Но с другой стороны - а что ему ещё надо было делать? Проиграл. Покажи, что не ссыкло. Хёнджин показал, а теперь жалеет. Но не омегу, которого похитил и не свои принципы приличного альфы, а себя. Кто же знал, что вестись на красивую внешность - гиблое дело? Вот и Хёнджин не знал. Спиздил первого попавшегося, что по лицу напоминал грёбаную модель сбежавшую с показа Луи Виттон, а сейчас огребает. - Маньяк, эй, маньяк, - тянет жертва - кто из двоих присутствующих в комнате является жертвой, большой вопрос, конечно, - Ты меня ебать будешь? Или как? Хёнджин прикладывает ладонь ко лбу, смотря на связанного омегу, лежащего на боку в кровати, и глубоко вздыхает. Феликс же - так называемая потерпевшая сторона, об имени которой Хёнджин узнал с первой минуты, потому что у кого-то слишком длинный язык - вытягивает губы уточкой, а затем поигрывает бровями, намекая приступить к делу. Но что собственно делать, если у Хёнджина и плана-то нет? Он вообще-то думал, что ему придётся успокаивать омегу, гладить того по голове, и признаваться в том, что это всё шутка - альфа для этого даже валерьянку купил, не зря конечно, ему самому в скором времени понадобится - но кто же знал, что омега окажется с придурью. И теперь, вновь взглянув на Феликса, что изгибается всем телом, пытаясь выгодно покрасоваться, вывод в голове Хёнджина напрашивается сам - нужно было брать самогон, не меньше. Хёнджину. Феликсу и так заебись. - Эй, ты чё, немой что ли? - тот пыхтит изворачиваясь дождевым червём, и утыкается мордой в подушки, - Бля, а хорошая поза. А у Хёнджина немножко шок и подозрительные симптомы инсульта. Конечности вроде онемели, да и по голове набатом стучат. - Пиздец какой-то, - выдыхает он наконец, собирая последние силы в кулак. Но эти силы тут же покидают его бренное тело. - О, говорящий! Повезло так повезло, - Феликс приходит в дичайший восторг, а вот Хёнджин хватается за сердце, - Ну чё? Как там говорится? Еби меня нежно, еби мою промеж- - Помолчи пожалуйста, - Хёнджин опять вздыхает и поднимается со стула, чтобы развязать омегу. Но в какой-то момент, его останавливает неведомая сила, что всем своим естеством кричит "не надо, пожалеешь", и Хёнджин притормаживает. Феликс в это время, возмущённо бубнит в подушку. - А чё ты меня затыкаешь, я не понял? Альфа вымученно улыбается, и всё же развязывает неплотные узлы, позволяя Феликсу свободу действий. Зря. Тот мигом поднимается, усаживаясь в позе лотоса и сверлит альфу недобрым прищуром. Хорошо хоть, что не напал. А судя по Феликсу - он может. - Ну, и чё опять замолк? Говорить будешь? Извиняться? - За что? - Хёнджин складывает верёвку под кровать (не спрашивайте откуда у него верёвка), и поднимает брови в удивлении. - За то, что похитил, связал, а теперь не ебёшь. Кто так поступает? Совесть не мучает? Раз похитил, бери ответственность! Альфа неверяще хмыкает. Этот омега не просто с придурью. Он с ебанцой. - Давай я вызову тебе такси, и на этом закончим? - В смысле блять? - Феликс взмахивает руками слишком театрально, и прикладывает их к груди, - А как же свадьба и дети? - Какие дети? - Наши с тобой, общие. - Так, - Хёнджин качает головой, - Всё. Я вызываю такси. - Вот же ж, - омега мгновенно вскипает, - Так и знал, что все вы альфы одинаковые, - и вскакивает. А Хёнджин, вдруг, чувствует себя пристыженным. Как будто не с малознакомым человеком ссорится, а с мужем, который с ним и горе и радость пережил, и даже смерть общей морской свинки. Тьфу. - Ты, - запинается, - Не так меня понял. - Да что ты? - Феликс передёргивает плечами, - А как ещё я должен был тебя понять? Здесь же всё кристально чисто и на поверхности! Ты меня не любишь! По-сути своей, да. Не любит. Они и познакомились-то, часа два назад. Да и Хёнджин пусть и залюбовался красивой мордашкой, точно не влюбился с первой встречи. Однако, во взгляде Феликса, есть что-то такое. Что заставляет чувствовать себя истребителем целой нации. Настолько много там обиды, и затаённой злости. Хёнджина аж пробирает мурашками вдоль позвоночника. Интересно, а если Феликсу вдруг понравится квартира альфы. Он её отберёт этим же взглядом? Чёрт. Нужно было в отель тащить. Хёнджин тяжело, очень тяжело, вздыхает, и ляпает. - Люблю. Но Феликса такой ответ не устраивает. - Ты это сказал, потому что я вынудил. - Ну, да? - Хёнджин чешет затылок, передёргивая плечами, - А как надо? - Надо со всей искренностью и каким-нибудь презентиком в руках. - С цветами? Омега громко фыркает, задирая нос. - Мы чё, в девятнадцатом веке живём? Какие цветы? Минимум банковская карточка. Хёнджин ступорится и открывает рот, чтобы что-то возразить. Но звуки не рвутся наружу, а взгляд Феликса становится всё тяжелее с каждой наступившей секундой. Кажется, кому-то грозит опасность, и это не про Феликса. Альфа же, честно, не знает чем крыть. У него как-то не было таких омег до этого самого дня. Все были вполне милыми, и совсем не наглыми. Дружелюбными можно сказать. А если опять посмотреть на злобного Феликса в своей кровати - так вообще ангелочками. Феликс, видать, какое-то грёбаное исключение, которое Хёнджину так неудачно удалось поймать. - Я... А... Э... - Я знаю алфавит, спасибо. Так где моя карточка и кольцо на пальце? - омега осматривает комнату. Приценивается. Замечает дорогую установку ПК, кондиционер, и ключи от машины, что лежат на тумбе возле кровати. Хёнджин тем временем, непроизвольно напрягается, потому что на последней вещице, Феликс задерживается особенно долго. И вот оно. Глаза в глаза. Тихое шипение. И Хёнджин на пару с Феликсом летят к этим ключам, пытаясь сорвать первенство. Стоит ли говорить, что Хёнджин пролетает по всем фронтам, врезаясь всем телом в тумбу, пока омега с победным кличем, взмахивает рукой в которых цепко удерживаются ключи. Блять. - Верни, - альфа пытается рыкнуть, но с учётом его задетой гордости и боли в животе, вылетает скулёж. Докатился блин. Стоит в полусогнутом состоянии перед мелким омегой, и просит вернуть свои же ключи, находясь в собственной квартире и комнате. - Не-а. Это теперь моё. Считай, что выкуп за моё сердце и руку. Хёнджин страдальчески стонет. Ему бы, проявить доминантность и наконец показать кто тут главный, но в нём такого отродясь не водилось. Всё-таки выращен был в хорошей, любящей семье, где яйца отца были плотно сжаты в нежных папиных ручках. Так что... Чёрт. Лучше бы вырос каким-нибудь мафиози, от которого все ссутся в страхе, и тогда.... Нет. Феликс всё равно бы нагнул его во всех смыслах. Но помечтать хотя бы можно? - Ну пожалуйста, - мечты мечтами, а машина ему всё ещё нужна. Поэтому в жопу альфье эго и всё к нему прилагающееся. Хёнджин готов на колени встать. А Феликс, по всей видимости, этого и ждёт. Он нагло усаживает задницу на кровать, закинув ногу на ногу, и смотрит покровительственно. А точно ли Хёнджин выкрал омегу, а не наоборот? - А что мне за это будет? - Эм. Мой комп? - Хуйня. - Мои душа и сердце? - нет ну а что? Чем чёрт не шутит. - Хуйня. - А вот сейчас обидно было. - Я всё ещё хочу равноценный обмен за машину. - Если ты не забыл, это моя машина. - Уже нет. Хёнджин сдаётся. - Чего хочешь? Всё сделаю. - Даже возьмёшь меня в мужья? Альфа щурится. Взглядом скользит по красивому лицу и в душе не ебёт, почему этот красавчик, хочет за него замуж? Хёнджин так-то тоже не промах, но до Феликса - это признаёт даже завышённая самооценка - он малость не дотягивает. Так почему именно он? В голове проскальзывает мысль, что с таким характером как у омеги, только такой лох, как Хёнджин на него и поведётся. Но она быстро убегает вдаль, помахивая ручкой. - Вот зачем тебе это? Я, лично, не против, если в моём паспорте появится штамп. Не на всю же жизнь. Но ты... - На всю. - А? - На всю жизнь. Потому что если мы поженимся, я запру тебя здесь и хер ты сбежишь. Вот теперь Хёнджин реально трусит. У Феликса лицо непроницаемое, с ноткой самодовольства, и понять, шутит тот или нет, невозможно. - Ты же сейчас не серьёзно? Феликс молчит. - Эй. Феликс всё ещё молчит, но теперь с маленькой улыбочкой. - Я на тебя заяву напишу. - Пиши. А я тем временем на твоей тачке прокачусь. И кстати, у меня нулевой опыт в вождении. Сечёшь? Сечёт, а ещё готов разразиться истерикой с громкими криками и топотом по паркету. Соседи навряд ли оценят такой концерт, но это всё же лучше, чем Феликс перед ним. Поэтому Хёнджин взвешивает все за и против, и начинает откровенно ныть, усевшись на пол. Надеется, что омега, увидев, что перед ним не мачо, а лох обыкновенный, сразу же уйдёт. Но блять. У Феликса видимо кинки на доминантность и папочку. И детка здесь опять же не Феликс. Омега усаживается рядом, убрав ключи в зданий карман, и сочувственно гладит Хёнджина по плечу, пока тот вспоминает как когда-то соседскую собаку переехала машина, и пытается выдавить из себя слёзы. Выдавливается только приступ тошноты, если честно. Там же кровь, кишки, и мясо. Это мало вызывает сочувствие. А вот Феликс его проявляет. Укладывает голову Хёнджина себе на плечо, и тихо говорит. - Ну что ты. Верну я тебе ключи. И даже соглашусь на такси. Хёнджин мгновенно приободряется. Ну наконец-то его жизнь больше не будет находиться под опасностью. Чёрт. Да сегодня даже второй день рождения отпраздновать можно. Но что-то подсказывает, не радоваться раньше времени, и альфа недоверчиво скашивает глаза к красивому - но блять такому подлому - лицу. - Правда? - Конечно. Феликс кивает и улыбается. - Тогда, - Хёнджин шарится по карманам в поисках телефона, - Я могу вызывать такси? - Да, вызывай, - омега чмокает счастливого до безумия парня, в нос, а затем обрубает любые надежды на светлое будущее, - Вещи сюда свои перевезу. - Какие вещи?!