Конец веселья

      Питер не знал, как обозвать всю ситуацию, которая с ним произошла, да и не желал задумываться над «трешовым» названием прямо-таки сейчас, это можно и на потом оставить. Хотя он уже не был уверен, что хватит сил раздумывать над этим, уж точно не после душераздирающих рассказов убийцы в красном костюме, мстителя, суперзвезды… Или как еще там Уэйд себя назвал? Короче, этот болтливый наемник успел пробраться в голову Питера и поковыряться в его мозгах хорошенько, и нет, такое чувство возникает только у самого Питера, никто нигде у него не ковырялся! Он уже начинает сходить с ума от сумасшедшей болтовни… Да когда же этот дегенерат заткнется? Сколько можно?       – …а чтобы стать супергероем, ох, поправочка, супер-иксом, мне пришлось спасать гребаный мир от безумного убийцы, который в будущем бы взрывал домики людишек, потому что так душе его угодно, я взял дело в свои сильные, мощные, грубые ручки и перевоспитал дите малое, всунув соску и бутылочку молока… Ну, не сразу я это делал, понятно же, да? Рот у него один, а не два! ХА-ХА, прикинь, у младенца два рта? Вот же ж смеха!       – Уэйд…       – …о, я и мутанта с бионической рукой, прибывшего из будущего переманил на свою сторону, в курсах ты? Пукалка у него огнище, один раз, правда, я использовал ее, и то, тайком, он же ведь дорожит своими игрушками, сам мне не разрешал даже потрогать пушку!       – Уэйд!       – А потом мы все дружно собрались у камина и пили чай с виски, слушая сказочки моего любимого другана Колосса… Я даже в конце расплакался.       – Дэдпул!       Наемник заткнулся и уставился на Питера удивленным выражением лица. За маской, конечно, не было видно, но Питер был уверен, что тот пялился с удивлением.       – Да, человек-паук? – спокойным негромким голосом спросил Уэйд, будто насмехаясь.       – Не мог бы ты объяснить мне некоторые вещи: во-первых, почему вот уже битый час ты рассказываешь о своей сумасшедшей жизни, которая меня, к счастью, не интересует, а, во-вторых, какого черта я не могу пошевелиться?       Дэдпул печально вздохнул и расправил руки в стороны, пожимая плечами.       – Видишь ли, будучи прирожденным наблюдателем, мой дорогой паукан, ты верно подметил! Мне просто нравится тебя грузить своими невъебенными историями! Зашибись, правда? – Уэйд резко очутился перед лицом Питера, чуть ли не тычась своей маской. – А еще мне нравится, когда меня слушают, что аж двигаться не могут! А помнишь, как мы с тобой вместе сражались с водяным поцом? Ты ведь ему дал сбежать!       – Хватит сто раз мне об этом припоминать, это было давно! Ты реально до конца моей жизни будешь трындеть об этом? – выкрикнул Питер прямо в лицо Уэйду. Тот ни на миллиметр не отодвинулся.       – Скажи-ка, паучок, тебе же интересно со мной?       – Немедленно развяжи меня, Уэйд! – не выдержал Питер и, показалось, что даже прорычал, желая вцепиться зубами в лицо болтливого наемника и оставить след, да такой, чтобы тот на всю жизнь запомнил. – Это не смешно!       – Да, пока не смешно. Но скоро мы будем смеяться все вместе в один голос! Я и мои дорогие свидетели!       – Чего… Да что ты несешь?       – Это, мой любимый паучок, сладкая месть! – Уэйд перепрыгнул за спину Питера и положил ладони на его плечи, чуть сжимая. – За то, что ты вечно ноешь и ругаешь меня, когда мы вместе махаемся со злодеями. К тому же, мои фанаты хотят узреть наш безумно-горячий перепихон!       – Че… Чего?! Какие еще фанаты? Уэйд!       Дэдпул показался напротив Питера и покачал красной башкой, двигая пальцами в воздухе.       – Мои читатели, конечно же! Ведь именно из-за меня они сюда пришли!       Питер фыркнул, качнув головой в сторону, от чего его темные пряди сползли на глаза. Понятно, этот псих опять погрузился в свои иллюзии и не хочет из них вылезать в реальность. Дэдпул продолжил доставать бедного паука своими громкими возгласами, все крутясь напротив:       – Мы устроим жаркое шоу! Как тебе такое название – «сверхсумасшедшие-невъебенно-крутецкие-мощные-хот скачки от сверхсумасшедших-невъебенно-крутецких-мощных-хот парниш»?       – Ради всего святого, заткнись, заткнись и еще раз ЗАТКНИСЬ!       Питер вдруг зажмурился с такой силой, что увидел в темноте яркие точки, не перестающие сверкать, а затем в голове раздался насмехающий голос Уэйда: «ты не свихнулся, в отличие от меня, имея возможность общаться со мной, после такого мы обязаны трахнуться!», и Питер не выдержал, зашипел, стиснув зубы, распахнул глаза и въелся в наемника.       – Прекрати это делать!       – Что – делать? – с удивление пялился на паука наемник.       – Лезть ко мне в голову!       – А-а, ты про мою супер-крутую-секретную способность? – Уэйд внезапно очутился перед Питером, устроив локти на его ляхах, заглядывая в лицо, продолжил: – И как тебе? Понравилось? Скажи-скажи-скажи!       – Отвали! – Питер дернулся, пытаясь оттолкнуть от себя Уэйда. – Ты раздражаешь!       – Что значит – «раздражаю»? Я горячий канадец, от меня все без ума, даже я сам от себя схожу с ума! Безбашенный мертвый бассейн! Д-Э-Д-П-У-Л!       – Заткнись, ты выносишь мой мозг вот уже целый час, пожалей!       – Ой-ой, не кричи, паучок… – понизил голос Дэдпул. – Меня это только заводит…       Уэйд встал на ноги, выпрямляясь во всей красе, и вздохнул. Кажется, злой взгляд Паркера ему наскучать успел или, гляди того, обиделся.       – Ладно, не кипишуй, ботан. Кажись, моя социальная батарейка села, пора катанами херачить мудаков, – Уэйд встал позади Питера и разрезал толстые веревки.       Стоило пауку почувствовать свободу в движениях, он вскочил со стула и с размаху втащил кулаком по лицу наемника. Тот от такого внезапного удара пошатнулся, крикнув «ай-ай, больновато!».       Уэйд повертел головой, фыркнув. Затем придвинул к себе руку, чуть вытянув ткань, смотря на наручные часы «время приключений», проговорил:       – Так-так, должно торкнуть уже! Тик-так, время! Бу!       И после слов Питер почувствовал усталость и слабость в теле; ноги показались слишком ватными, а голова тяжелым свинцом, от чего не справился с равновесием и грохнулся на пол, чуть не столкнувшись лбом с поверхностью, вовремя выставив руки. Паук поднял затуманенный взгляд на наемника, пытаясь перебрать из плавающих мыслей более здравые.       – Ты что сделал?       – Ловкость рук и никакого блефа, детка! – хихикнул Уэйд, очутившись рядом с Паркером. – Ну-ну, ты не ссы, я тебя пожмякую слегка… Или нет, не знаю, ха-ха!       – От…ва…ли! – толкнув Уэйда ногой в пресс, Питер попытался отползли от него. Дэдпул только разочарованно покачал головой, схватил за лодыжку человека-паука и потащил обратно, то есть, к себе.       – Ты не сопротивляйся, я так только сильнее возбуждаюсь, – сказал Уэйд и уселся на корточки напротив Питера, заглядывая в бледное лицо. Протянув руки, похлопал по щекам, отмечая реакцию паука. – Ага, перед глазами прелестными твоими я плыву, не так-ли, паукообразный?       – Когда ты успел…       – Подсыпать? Или может кольнуть? – усмехнулся Дэдпул, стягивая с Питера одежду. – Ты уж не думай, что я от всей души тут целый час твое нытье терпел. Надо же было как-то разнообразить диалог, пока времечко летит!       – Ну ты… Козлина!       – Это не похоже на милое прозвище, – Уэйд отбросил тряпки Питера в сторону и залез на парня сверху, придавив телом к полу. – Ну что, котенок, будем потеть?       – Слезь с меня, кобель!       Дэдпул вытянул губы, но, Питер, естественно, под маской наемника этого увидеть не мог, лишь догадываться.       – Думаешь, я не знаю, что ты там свой рычаг по вечерам дергать любишь?       Питер остолбенел от такого заявления и с замедлением нахмурился, пытаясь замахнуться рукой, но, Уэйд, естественно, был в данной ситуации быстрее, схватил кисть руки паучка и слабо сжал.       – А ты не подсматривай в окна по вечерам, придурок! Особенно в мои!       – Может меня интересуют только твои окна, хм? О, под «лекарством» ты куда разговорчивее и честнее!       Питер продолжал трепыхаться под тяжелым телом и ворчать, не осознавая, что потирается промежностью о бедра Уэйда. Только когда тот оглянулся назад и удивленно воскликнул, Паркер почувствовал, что давление усилилось, и громко вздохнул, оголив шею.       – Ого, паучище-дружище, да ты тут тайком, пока я базарю с тобой, пыхтишь от кайфа!       – Заткнись, Уэйд, – простонал Паркер, не понимая, что на данный момент ощущает: стыд или удовольствие, а может, все вместе?       – Хе-хе, расслабься, котенок. Ща папочка поможет тебе с помощью своего младшего другана!       Уэйд засуетился. Питер не следил, как тот быстро расчихвостился, почувствовал только в конце, как собственные бедра сжали и раздвинули в стороны, а напротив вытянулся наемник, голый, но скрывающий все еще свое лицо под красной маской.       – Сейчас устроим жаркие потрахушки, наконец-то!       Питер ничего не ответил, потому что устал, или же просто состояние под афродизиаком такое, что реагировать остро не мог.       – У тебя классный зад, – отметил Уэйд и шлепнул по голой заднице Паркера, да так, что парень простонал и вздрогнул, ощущая, как теплая ладонь смачно так сжимает половинку.       Понимая или не понимая, что творится в голове Дэдпула, Питер все же начал поддаваться его хитрым ласкам, смотря наверх с приоткрытыми влажными глазами, где жил блеск возбуждения. Моментами парень тихонько постанывал и двигал бедрами, потираясь стояком о член Уэйда.       Уэйд откуда-то достал маленький флакон с жидкостью и вымазал пальцы, а потом стал водить по нежной коже парня, из-за чего Питер вздрагивал, ощущая холодную смазку. Уэйд схватил член Паркера и стал медлительно двигать ладонью, заставляя того поднимать бедра вверх и скулить, пока второй рукой осторожно вводил палец в мягкий зад паука, наблюдая, как он открыв рот, пытался выразить возмущение. Тугое кольцо мышц постепенно поддавалось вторжению, и Уэйд втолкнул уже второй палец. Питер не думал вырываться из его хватки, наоборот, продолжал лежать под Дэдпулом и тихо постанывать под каждым толчком пальцев, чувствуя, как тело постепенно обмякает в сильных руках. Мысли теперь занимало только удовольствие, которое скорее хотелось получить не только от умелых пальцев наемника, но и от его секретного оружия, как любил выражаться Уилсон...       Дэдпул, видимо, не спешил действовать, давая Питеру привыкнуть, продолжая пихать и вынимать пальцы из его задницы, попутно дергая крепкий член парня. Протолкнув пальцы до упора, затем назад, и так несколько раз, Питер то и дело выдвигал грудь вперед, тяжело дыша, шире раздвигая бедра. От одной только мысли Паркер сходил с ума – «не могу пошевелиться, не могу что-то сделать!», и его это ужасно возбуждало. Внезапно тело паука дернулось, а Уэйд остановился, смотря на раскрытые блестящие глаза Питера и слушая дрожащее дыхание.       – Оу… Попал?       Уэйд снова на пробу двинул пальцами в нужный угол, и Паркер звонко простонал, сжимая пальцы в кулак. Это послужило сигналом для наемника, и тот быстро расположился между раздвинутыми бедрами парня, что будто приглашали. Крупный член начал давить, и Паркер стиснул зубы, тяжело выдыхая, зажмурился. Уэйд цокнул языком, поставив руки по сторонам головы паука, начиная шептать похабные словечки, между этим матерясь от тугости парня.       – Мать моя Вселенная! Еще чуть-чуть, и ты мне член сломаешь! Обалдеть! – Уэйд двинулся до упора, и Питер перестал дышать, вцепившись пальцами в руки наемника. Дэдпул прождал малое время, прежде чем снова начать медленно и постепенно двигаться, давая пауку привыкнуть к размеру.       Член давил на простату, и Паркер чувствовал новые ощущения, что никогда с ним не приключались: с одной стороны было больно, но удовольствие било по всему телу, заставляя вздрагивать от толчков и стонать больше, желая скорее получить разрядку. От резкого толчка Питер кончил с криком, запачкав свой и Уэйда живот. Уэйд замер и уставился таким странным взглядом на Питера, что тот не понимал, что наемник сейчас чувствует и какими глазами смотрит.       – Ну, нихрена себе…       Питер ничего не ответил, да и не мог, только снова вскрикнул, когда Уэйд стал вколачиваться в него, как умалишенный. Паркеру оставалось только стонать и дрожать под ним, ощущая, как головка члена проникает и бьет по простате. По бедрам Питер уже ощущал, как стекает сперма наемника, но не хотел того останавливать. Уэйд несколько раз сделал прерывистые толчки и рыкнул, сдавив бедра паука в тисках.       – Твою мать, вот это да… – простонал Уэйд и установил свои кулаки по сторонам Паркера, не давая себе полностью грохнуться на парня.       Питер не понимал, что творит, когда потянулся руками к маске Дэдпула, успел оголить подбородок и губы наемника, а тот не сразу вник, что делает паук. Лишь охнул, чувствуя, как мягкие губы Питера скользят по сухим губам Уэйда, покусывая и облизывая, как оголодавший зверь.