***
— Эмили, ты как? — Голос Истребительницы выдернул голубоглазую из мыслей, в которых она старалась запомнить этот момент, словно он мог показаться особенным в будущем. — У нас не так много времени, совсем скоро построение отряда, ты ведь помнишь? — Да.. Да, конечно помню, серебрянка! — Улыбается младший Серафим, тут же отвлекаясь на какую-то пролетающую мимо бабочку, что вызывает только усмешку у Лют — Кукушонок, серебрянка - это насекомое.. — А ты не насекомое, ты просто очень серебрянная! — Как скажешь, голубянка***
Эмили аккуратно сплетала основания нежных цветов, формируя венок. Между лепестками не было видно ни единого шипа - все цветы были ласковы, словно стоит дать им душу, и они запрыгают или затанцуют в общей гармонии. На месте сорванных цветов тотчас появлялись ростки, позволяющие этому полю все еще жить - Херувимы, отвечающие за это место, явно знали свое дело. Венок уже доплелся, а после маленького, магического взмаха руки Эмили появилось небольшое напыление на нем, дающее ему нечто похожее тот серебряный блеск, что был на каждом костюме Истребителей. — Долго ждала? — Вдруг слышится голос той, кому и предназначался "подарок". Венок быстро прячется за спину, а Эмили встает, поправляя свободной рукой платье. — Дольше, чем думаешь, — смеется Эмили, совершенно недолго пряча сюрприз - на голове Лют резко появляется венок, из-за чего шестикрылая лишь улыбается. — Теперь у тебя два нимба! — Да ну? Хорошо, верю, — и сразу Эмили настигают объятия, в прямом смысле поднимающие её выше облаков - Лют прямо взлетела с ней, смеясь. — Тогда у тебя четыре пары крыльев. — Так не бывает! — Значит, будет. — Наигранно состраивает серьезную морду Лют, через пару секунд только снова улыбаясь. Пожалуй.. Видеть Лют такой - это неимоверная привилегия, доставшаяся Эмили непонятно от чего. Или, может, это сама Вестник Радости так её изменила? После смерти Адама на плечи Лейтенантки упало многое - обязанность встать на место друга, держать при себе сократившуюся на одну треть армию ангелов.. Если бы Эмили не подошла бы давным давно с рассказами о возможности искупления, а после - с желанием помочь справится со смертью первого человека, возможно, Лют все еще была бы камнем, который не сточили берега заботы Эмили.. С тех пор, почти каждый их вечер после ужина у Истребителей проходил здесь. На этом поле, в этом месте - а этот венок далеко не первый, что Эмили дарила Лют. А она их хранила, засушивая в тайне меж страниц Кодекса.. Это каждый раз заставляло улыбаться, когда Лют забывала о том, сколько уже венков скопилось в этой и без того толстенной книге. И каждый раз заставляло улыбаться еще сильнее лишь размеренное, разделенное с Эмили дыхание. Тихий шепот каких-то забавных историй и шелест травы, на которой девушки лежали, обнявшись или берясь за руки. — Знаешь, мне кажется, что тебе стоит побольше отдыхать! Три тренировки в один день - уже слишком! — Ад не дремлет и сам готовится, Эмили, ты же знаешь.. — Я ведь уже столько раз гово-.. — Не успевает Эмили договорить, как на её губе оказывается палец. — Нет, все, цыц. Я не собираюсь спорить еще раз, в прошлый раз ты разревелась.. Я не хочу быть причиной твоих слез. — Я.. — Эмили заикается, лишь отводя взгляд, а после и принимая сидячее положение. — Только, если ты мне пообещаешь кое что — И что же это? — Лют с небольшим интересом смотрит ей в глаза, отрывая белый цветочек и кладя его на юбку Эмили. Хотя тревожность глазах Серафима.. не внушала ничего хорошего. Истребительница даже сама села, напрягаясь. — Следи за собой, пожалуйста.. Ты и без того потеряла руку, но есть и то, что я просто не смогу вылечить! — Сердце ты мне уже выле-.. — Не до этого, Лют — Сразу прерывает её Эмили — Ну скажи, пожалуйста.. — Эмили, я не уверена.. — Просто скажи, прошу. Обещаешь? ... От Лют слышится тихий вздох — Обещаю, кукушонок.***
Все дни проходили секундно, стоило только думать о той самой встрече в поле. Почему же сейчас этот магический пропуск и забытие бесконечного для Серафимов времени не работают? Прошел еще год. Очередное истребление, где Рай уже залечил полученные раны и надеялся утихомирить бесов хотя бы в этот раз. А бесы.. были не промахи. Хотелось верить, что этот день был простой шуткой. Простым сном, которые Серафимам даже не снились Ангелы уже спустились в ад под красную пародию неба, уже не метясь на Отель. Первые грешники всегда шли хорошо - новопришедшие просто не понимали, что происходит, и прятались слишком плохо. Все было легко, пока.. Более знающие грешники не начали выходить с оружием. Кто с чем - не важно. Главное, что это было сворованное у них и переплавленное на нечто более сильное. Почему Лют запнулась? Что она увидела такого, что заставило её замереть и постараться поверить глазам? Где-то проскользнули знакомые, золотые нити и рога.. Или показалось.. А ведь даже этой паники хватило. Что-то со всей резкости врезалось ангелу в спину, сшибая с ног и заставляя упасть. Это же что-то сначала просто прижало голову ангела к обжигающей почве, к которой не привыкли жители Рая, ломая маску и заставляя шипеть от смеси боли - то ли от осколков, то ли от пекла, что жгло кожу и заставляло впившийся в глаз осколок только нагреваться. Тихий, болезненный вскрик последовал за Лют, когда ей в крыло впилось копье, казалось бы, сородича.. Пока единственном глазе, что мог видеть, плыло от боли, что-то доносилось через звон в ушах кроме криков бесов. — Todo volverá, hija de puta. — Только и смогла услышать Лют, а после.. Ничего. Просто ничего. Душа Лют все время витала в воспоминаниях, появлявшихся размывшимися картинами в темном пространстве. Что-то отзывалось болью лишь в единственном воспоминании - "— Обещаешь? ... — Обещаю, кукушонок" ..Прости, кукушонок, я не справилась.