Занятые тела

Прозвенел звонок на урок. Преподаватели потихоньку начали собирать свои вещи и выдвигаться из учительской в сторону своих кабинетов. В центре просторной комнаты всё ещё сидела компания педагогов, бурно обсуждая какую-то книгу, которую одна из участников разговора собиралась выбрать для детального анализа на уроке немецкого. — Ты вообще в своём уме? Ты сама говоришь, что в этой книге одна порнография и хочешь понести ее восьмиклассникам?! — возрожал Оле, — я конечно понимаю, что подростки много чего читают в свое свободное время, но не задавать же им от этого ещё и в школе такое читать? — Ну не знаю, не вижу в этом ничего плохого, — отозвался Филипп с другого конца дивана, — лично я такое же примерно давал и ничего. Они и так уже всё знают, а если до сих пор не поинтересовались этим вопросом, то просвятятся благодаря этой книге. — Лично я не особо поддерживаю эту идею в восьмом классе. Ты могла бы немного подождать, — предложил Хельге, встав из кресла напротив, — а сейчас, извините, я пойду собираться. Я не могу опоздать к ученикам, — и ушел к своему столу. — Эх, вы ведь даже не учителя немецкого. Вам не понять. Только Филиппу это и подвластно, — обижено ответила единственная девушка, сидящая на диване. — Ой, ну вот и обращайся за советами к нему, — буркнул Оле себе под нос, но так, чтобы его услышали. Последовав поведению Хельге, Филипп и обиженная Ева тоже встали и вскоре вышли из учительской. В комнате остались двое: заведённый этой несправедливостью Оле и Луиджи, все это время тихо сидевший у первого под боком. — Нет, ну ты ее вообще слышал? Хочет читать порнуху — так ей никто не запрещает. Но зачем в школе это делать? Так ещё и с детьми, — уже не так громко возмущался молодой преподаватель, смотря своему собеседнику прямо в глаза. Тот в свою очередь чуть ли не калачиком свернулся на диване и то и дело смотрил в ответ потерянными глазами, — эй, Луи, ты чего? Всю перемену промолчал и сейчас не отвечаешь, все нормально? — Уже озабоченно спросил Оле, положив руку парню на плечо. — Нет, не нормально, — шепотом, чуть ли не шипя, ответил Луиджи, — я больше не могу, Оле. Мне надо в туалет, — быстро проговорил тот и зажмурился от спазма в животе. — Зайчик, ты чего, уже совсем немного осталось потерпеть, всего одна пара и мы сразу едем домой, — Оле промурчал прямо на ухо, наклонившись к своему парню. Он приподнял свитер Луиджи и увидел, как надулся его живот, из-за переполненного мочевого пузыря. Оле легонько прикоснулся своей большой ладонью к растянутой коже и погладил её кончиками пальцев. И без того сильно перенапряжённый парень вздрогнул от таких действий и резко выдохнул воздух. — Попробуй отвлечь себя чем-нибудь, пока меня не будет, — выдыхает прямо в сомкнутые от напряжения губы Оле, — ах да, и я заберу у тебя кое-что, — рука плавно перемещается с живота на бедро, а следом скользит в карман джинсов. Парень достаёт связку ключей. Вот она — дурацкая привычка носить все ключи вместе. Там и от школьных кабинетов, и от машины, и от входной двери в квартиру, а главное — от учительского туалета. — Я одолжу их у тебя? — Оле с улыбкой задаёт этот риторический вопрос и поднимается с дивана. Он и так уже опоздал на свой урок. Собрав все вещи, парень направился к выходу из учительской и напоследок кинул: «Будь хорошим мальчиком, не подведи своего папочку», — и скрылся за дверью. Луиджи лишь почувствовал, как его лицо залилось краской и прикрыл его руками. С того момента время тянулось мучительно долго. Луиджи то и дело пытался отвлечься от своей проблемы при помощи различных социальных сетей, но он просто не мог спокойно сидеть. Ему постоянно приходилось ёрзать на чертовом диване чтобы найти положение, в котором не так сильно хочется отлить. Парень пробовал даже лежать, но это тоже не облегчало его состояния. В какой-то момент Луиджи услышал щелчок со стороны двери. В его голове промелькнула мысль, что это Оле раньше освободился, но как только дверь открылась, все надежды улетучились в секунду. Это была его коллега Аннабель. По вторникам она всегда приходила на сорок пять минут раньше, и Луиджи это прекрасно знал, ведь у него вообще окно в пару и обычно они пересекаются, ибо учитель остаётся в школе заниматься своими делами. Но сегодня его мозг был вне зоне доступа, так как желание сходить в туалет всё затмевало. Девушка мельком помохала ему рукой в знак приветствия и пошла к своему столу. Через пару минут она направилась в сторону небольшой кухни и открыла холодильник. — Слушай, Луиджи, это ведь твой кофе тут? — Аннабель достала небольшую бутылку и вытянула ее в сторону парня, — он уже тут с прошлой недели стоит. Ты ведь знаешь, нам тут и так не хватает места, может выпьешь его? И сказала она это с такой непринуждённостью, что аж плакать захотелось. Парню сейчас ну никак нельзя пить, но и отказать коллеге он не смог. Аннабель достала из холодильника какой-то свой судочек и захватила несчастную бутылочку с кофе. В несколько шагов он преодолела расстояние между кухней и диваном, отдала зловещий напиток мужчине и продолжила дальше собирать свои вещи. Луиджи ничего не оставалось кроме того как просто влить в себя очередную жидкость и надеяться, что Оле над ним сжалится и никаких утечек не произойдет. Аннабель заметила странное состояние мужчины и попыталась хоть немного приободрить его разговором не вникая в суть проблемы, но ей все же надо было ехать за ребенком в сад, поэтому она вежливо извинилась, попрощалась и скрылась за дверью учительской. Надо признаться, разговор действительно отвлекал Луиджи, причем гораздо лучше чем социальные сети, однако когда девушка таки ушла, время снова показалось вечностью. До конца урока оставалось всего пол часа. Звонок оглушительным звуком раздался в ушах. Луиджи не мог поверить своему счастью, но сил к тому моменту уже не было никаких. Он просто сидел и смотрел на входную дверь перед собой и как дурак ждал, когда же его партнёр вернётся. Народ потихоньку собирался в учительской, но Оле всё не было. Каждый раз, когда дверь открывалась парень в надежде замирал, но тот так и не появлялся. Некоторые уже успели даже попрощаться и уйти. Учительская почти опустела. Гневу Луиджи не было предела. Он и так седел полтора часа чуть ли не извывая от приступов боли, так этот гений даже и не поторопился. Наконец в двери показался Оле. Он был как обычно улыбчив и, кажется, совершенно не был озабочен состоянием его любимого мужчины. Учитель прошел в глубь комнаты к своему столу и стал собираться, попутно перебрасываясь парой фраз с другими коллегами. Когда он закончил, то закинул свой рюкзак себе на спину, взял сумку Луиджи и подошёл к дивану. Оле протянул руку партнёру, но тот даже не подумал браться за неё. Вместо этого Луиджи резко встал, видимо не до конца осознавая, что он делает в его-то положении, однако гордость брала верх. Мужчина немного пошатнулся от резкой боли в животе. Ему захотелось согнуться, но, пока ещё последние капельки сил были с ним, он пытался контролировать себя и хотя бы делать вид, что все нормально. Как только дверь учительской за ними закрылась, Луиджи издал болевой стон и содрогнулся от очередного приступа. Оле лишь взглянул на него и повел в сторону школьного лифта, осознавая, что мужчина ступеней не переживёт. Всю дорогу до машины Луиджи не может разжать мягкой ткани свитера его парня, в которую он с силой вцепился с самого начала их пути. Когда пара выходит на парковку, домой они решают ехать на машине Оле, ведь другой не в состоянии даже ходить самостоятельно, не то что сидеть за рулём. Через несколько минут Луиджи уже сидел на пассажирском переднем сиденье, не без помощи своего парня, и когда последний уселся за руль, машина наконец тронулась. Дорога казалась невыносимо долгой. Светофоры как на зло светились красным, а машин с каждой минутой становилось все больше. Луиджи радовало только то, что музыка в автомобиле заглушала его болезненные кряхтения. Весь путь до дома парни провели в тишине. По прибытии Оле заглушил двигатель, выскочил на улицу и открыл пассажирскую дверь. — Вылазь, — сказал он, махнув руками в свою сторону, — я тебе помогу. Луиджи послушался и, схватившись за предплечья парня, выбрался наружу. Но как только учитель обеими ногами стал на асфальт, он, прошипев, резко схватил себя за пах. Во дворе совсем не было людей, так что стесняться уже было некого, а находился Луи уже в том состоянии, что без руки утечек не избежать. — Малыш, тише, все хорошо, я рядом, — прошептал Оле и попытался снять руку парня с паха, что обвинчалось провалом. Парень крепко сжал пальцы и отступать не собирался, — мы ведь уже почти пришли, осталось только наверх подняться, — Оле взял его под подмышкой и потащил в сторону подъезда. Луиджи ещё никогда так не проклинал их пентхаус на пятом этаже без лифта. В обычное время это было просто райское место с большим балконом, открывающим вид на центр города, а в само́й квартире царил уют. Но сегодня блядская лестница, с которой стоило справиться, чтобы оказаться в их ложе, казалась непреодолимой. На каждом лестничном пролёте парни делали остановки, во время которых Луиджи чуть ли не скручивался в три погибели, а Оле гладил мужчину и шептал ему всякие комплименты на ушко, чтобы хоть как-то поддержать и успокоить. Ведь это всё-таки по его инициативе парню пришлось так страдать. И вот на последнем лестничном пролёте Луиджи решил не останавливаться, сделать последний рывок и наконец-то попасть в квартиру, поверив, видимо, во второе дыхание, как вдруг резкий импульс в животе охватил его. Он издал еле слышный болезненный стон, а затем резко раскрыл глаза, почувствовав как пара капелек таки вырвались наружу. Вот она — первая утечка. Такими темпами он так и обписается прямо здесь в трёх ступенях от входной двери. Луиджи почувствовал, как покраснели его щеки. Мужчина отвернулся от Оле, так как не мог ничем закрыть свое лицо. Он весь вечер чувствовал смущение, но так стыдно перед партнёром ему ещё не было. Вроде ведь совсем не маленький мальчик уже, а так позорно обсыкается себе в трусы при этом на глазах у своего возлюбленного. Но вместе со стыдом и болью Луиджи почувствовал какое-то напряжение внизу живота. Возбуждение решило подкрасться нежданно и в самый неподходящий момент. Оле, заметив такое поведение Луиджи, повернул его лицо обратно к себе и, заглянув прямо в глаза, нежно поцеловал. Без напора. Он хотел помочь партнёру расслабиться и дойти наконец-таки до входной двери. Поцелуй, кажется, ещё больше разогрел Луиджи. Мужчина не понимал, что с ним творится. Это ведь так странно — возбуждаться от стыда и болезненно переполненного мочевого пузыря, но пойти против себя он уже никак не мог. Луиджи приоткрыл рот, позволив Оле углубить поцелуй. Тот в свою очередь прошёлся языком по зубам и огладил нёбо. Оле быстро отстранился, не желая продолжать в подъезде, так ещё и в трёх шагах от заветной цели. Он дотащил своего парня до двери, открыл её и протолкнул вовнутрь. Мужчина усадил Луиджи на пуфик в прихожей, закрыл дверь и присел на корточки, чтобы помочь его парню разуться. Когда он стянул оба кроссовка, то поднял голову наверх. Перед ним сидел взъерошенный Луиджи с раскрасневшимися щеками и бугорком в районе паха, который он от чего-то больше не пережимал. — Мой мальчик возбудился от того, что сам хочет в туалет? — прошептал на ухо Луиджи мужчина и поцеловал его мочку, — хороший мальчик мучался сегодня целый день ради своего папочки, — с ухмылкой Оле уставился в глаза мужчины напротив. — П-пожалуйста, мне очень нужно в туалет, я уже не могу с-себя контролировать, — хныча произнес Луиджи. — Мой мальчик сможет сходить в туалет, как только папочка доставит удовольствие обоим, — с уже пошлой ухмылкой сказал Оле, — ты же итак уже возбуждён. После этих слов Оле огладил полувставший член Луиджи через джинсы, от чего губы приоткрылись в немом стоне. Мужчина разулся сам, а затем, сжав пах старшего, поднял его и повёл в ванную комнату. Оле прижал мужчину к стене и, всё ещё пережимая пах, поцеловал его. В этот раз он был более напористым и жёстким, что приносило обоим удовольствие. Одна рука начала понемногу двигаться на члене парня, а другая оголила заполненный животик и начала легонько поглаживать и надавливать на кожу. Луиджи это безумно заводило. Боль отошла на второй план, дав место возбуждению, но она все равно ощущалась. Он прижался ближе к папочке, запустил руки под его свитер и начал оглаживать мускулистые плечи и спину. Вскоре Луиджи потянул мешающую ткань наверх, и Оле, поддавшись, поднял руки. Парни в спешке раздевали друг друга, а затем зашли в просторную душевую кабину. Это было не самое их любимое и удобное место, но тут было бы гораздо проще убирать последствия их потех. Оле принялся медленно целовать шею партнёра. Он не пропускал ни сантиметра его кожи и спускался всё ниже. Луиджи в свою очередь протянул руку вниз между телами и сомкнул её на членах так, чтобы их влажные головки соприкоснулись. От этого оба парня выдали глухие вздохи. Затем Луиджи сконцентрировался на члене Оле. Он медленно водил своей ладонью вдоль всей длины, размазывая предэякулят. К тому моменту, как Луи набрал приличный темп, другой опустился на колени. Оле легонько провел рукой по внутренней стороне бедра, немного сжав его в самом верху. Мужчина кончиком языка слизал естественную смазку и оставшиеся от утечки капельки мочи. Солоноватый привкус его ни чуть не смущал. Затем он, спрятав зубы, постепенно начал насаживается на орган, издавая при этом глухие стоны, чтобы создать некую вибрацию. Луиджи, почувствовав тепло, уже хотел самостоятельно толкнутся в податливый теплый рот, но Оле крепко держал того за бедра. Надо сказать, что от такой хватки на теле учителя точно останутся следы, но зато он хотя бы не грохнется вниз на своих трясущихся коленках. Оле брал в рот все глубже и быстрее, периодически утыкаясь носом в небритый лобок мужчины. Их стоны как будто отбивались от стенок душевой кабинки и эхом раздавались еще громче. Когда Оле почувствовал, что Луиджи уже на пределе, то резко отстранился, пережал его член у основания и поднялся на ноги. На своих голубых глазах он ощутил разачорованый взгляд его партнёра, от того, что ласка так резко прекратилась. — Ну-ну, не так быстро, малыш, — Оле провел большим пальцем по нижней губе старшего, — сначала папочка насадит своего мальчика на себя и заставит кричать от удовольствия, — он прошептал прямо в губы своему партнеру, максимально приблизившись к нему и мягко поцеловав. Луи почувствовал свой, такой знакомый, привкус. Но долго целоваться парням больше не хотелось. Их обоих уже потряхивало от возбуждения, и поэтому Оле разорвал поцелуй. — Повернись, — кратко скомандовал он, а Луи скоро подчинился. Оле взял мужчину за талию и прижал вплотную к своему торсу. Он выцеловывал его шею и плечи, потихоньку оглаживая бока. Одна рука соскользнула по ягодице вниз, в то время как другая оглаживала округлый животик. Луиджи издал негромкий стон, когда юркие пальцы коснулись сжатого колечка мыжц. Оле дотянулся до маленькой полочки в душевой кабине, на которой стояли различные гигиенические средства, и взял оттуда смазку, которая стояла там всегда на «всякий» случай. Выдавив небольшое количество содержимого, он снова прижался к своему возлюбленному и, обведя его анус, наконец-то проскользнул одним пальцем внутрь. Мужчина потихоньку наращивал темп, добавив через какое-то время ещё два пальца. С каждым движением Оле задевал простату, чем вызывал бурную реакцию у Луиджи. Мужчина всё срывался на громкие стоны, что скорее всего завтра послужат причиной его хриплого голоса и боли в горле. Оле, не прекращая своих ритмичных движений пальцами, наклонился к ушку парня, коснулся мочки языком и прорычал, заостряя внимание на букве «р»: — Мой мальчик сегодня такой гррромкий для меня, моя умничка, пррродолжай, пожалуйста, в том же духе. У Луиджи от этого тона табуном пробежали мурашки по коже, а затем он почувствовал, как в его дырочку упирается горячая плоть. Она плавно, одним движением проникала внутрь, заставляя коленки подкашиваться. Ему казалось, что он вот-вот упадет на кафель, но Оле крепко держал его. Луиджи руками опёрся о стенку и прогнулся в спине, выпячивая попу назад, тем самым пытаясь насадиться сильнее. Оле начал осторожно двигаться, но очень быстро набирал темп. Со скоростью толчки становились всё жёстче и жёстче. Парень полностью отпустил себя и у жаждал долгожданной разрядки. В это время у Луиджи всё совсем плыло перед глазами. В какой-то момент ему даже казалось, что он вот-вот потеряет сознание. С каждой фрикцией давление на переполненный пузырь возростало и, казалось, что тот буквально лопнет внутри мужчины. Рука его партнёра на животе надавливала и только усугубляла ситуацию. Но стоило отметить, что и возбуждённым на столько Луиджи ещё никогда не был. Так, чтоб аж до звёздочек перед глазами. Так, чтоб как будто ты не в этой вселенной или реальности. Он продолжал издавать громкие стоны, но чем ближе он подходил к разрядке, тем больше они переставали быть похожими на что-то членораздельное, скорее это уже был громкий скулеж. Оле тоже не сдерживался, вбивался в мужчину, кажется, сильнее возможного, хрипло стонал и иногда издовал рычащие звуки. Когда тот ладонью почувствовал пульсацию в животе Луиджи, то надовил на него сильнее, а другую опустил на его член, начав ритмичные движения кистью и пытаясь подстроиться под под их бешеный темп. Ещё минута и всё тело Луиджи пронзила мелкая дрожь. Все мышцы начали сокращаться, а громкий протяжный стон раздался эхом по ванной комнате. На плитку на полу и стенах, а так же его живот вместе с рукой Оле выстрелили белёсые капли. Стенки ануса Луиджи пульсировали и сжимались на члене партнёра, отчего тот захрипел сильнее. Парень тоже был на приделе. Во время эякуляции тело Луиджи наконец-то полностью расслабилось. Как только сперма перестала вытекать из его уретры, на смену ей пришла мощная струя мочи. Мужчина снова издал стон от такого долгожданного облегчения, продолжая дрожать. На его глазах выступили слезы. Оле, глядя на все эту картину через плечо партнёра, продолжал вдалбливаться в его тело и, когда он наконец-то увидел жёлтую струю, то резко замер и кончил внутрь, кусая при этом Луиджи за шею. И хоть послеоргазменная нега настигала парня, он не мог позволить себе полностью расслабиться, ведь держал в руках уже полностью обмякшее тело Луиджи. — Ты такой прекрасный, Луи, я люблю тебя, — прошептал папочка, успокаивая и поглаживая первого по боку, пока сам пытался отдышаться. Через пару минут Оле потянулся к крану и включил воду, сразу переключая режим на лейку. Теперь они стояли под душем лицом друг к другу, обнимаясь и при этом плотно прижимаясь телами. Младший быстро отмыл Луиджи и сполоснулся сам. Он вышел из душевой кабины, вытер их и донёс старшего до спальни. Когда они легли на кровать, Луиджи обнял Оле и чмокнул его в нос. — Я тоже тебя люблю, — хриплым голосом произнес старший и уткнулся головой в грудь партнёра. Буквально через пару минут Оле услышал тихое сопение и мягко улыбнулся. Ему тоже ничего не оставалось кроме как последовать примеру Луиджи. И пускай непроверенные контрольные работы абитуриентов подождут на столе. Явиться завтра на работу без них он не может, но кого это сейчас волнует, когда он так прекрасно засыпает в объятиях своего любимого?